Михаил Белов - Иисус Христос или путешествие одного сознания (главы 1 и 2)

• Название: Иисус Христос или путешествие одного сознания (главы 1 и 2)
• Автор: Михаил Белов
• Жанр: Религия

---

Этой зимой я для себя сделал открытие, которое меня потрясло. Перебирая старые письма, я вдруг увидел прошлогоднюю поздравительную открытку на 23 февраля с инициалами "И.Z". Меня вдруг озарила догадка:"Ира Колмакова". Я чуть не застонал. С ней я держал себя как и со всей группой из-за какого-то ее самомнения что-ли. Эта открытка и сейчас решала бы все, если бы у Иры уже не было парня. Наличие которого и мне позволяло иметь свое самомнение. Тем не менее я позвал ее в музыкальную каптерку для разговора.

-Да, это я написала,-сказала она мне, возвращая, открытку. Это круто меняло мое отношение к ней. Поговорив, мы опять стали здороваться и чувствовать к друг другу нечто человеческое. От моей оплошки у меня на душе скреблись мыши. Когда мы проходили практику в школе, я познакомился с семнадцатилетней дочерью моей классной руководительницы Карповой Галины Андреевны -Натальей. Она мне понравилась, и я почувствовал, что у нее большое будущее. Энергия из нее била ключом. Я стал ходить к ним в гости, чему ее мама была очень рада. Меня она считала умницей. Я же о себе думал иначе. Те знания, которые мне случалось выдавать во время уроков мне не принадлежали. Я не мог их оценить, также как и себя после их выдачи и поэтому мне ничего не оставалось делать как себя отождествлять с тем угнетающим меня чувством, которое стало моим существом. Единственным проявлением у меня ума я считал юмор, которым мне удавалось иногда попасть в точку. Но это было довольно редко. Главной причиной, таких мыслей обо мне моего куратора стал мой контакт с детьми. При общении на время разговора я забывал про свои боли и имел авторитет у детей достаточный. Они мне доверяли и радовались. Но с Наташей, когда в отношениях главный акцент ставится на собственные чувства к ней, я просто не знал как себя вести. С одной стороны меня к ним и тянуло, с другой - я не мог к ней высвободить своих чувств. Это с моей стороны был как-бы обман. Как будто я действовал по расчету.

После моей практики я продолжал ходить к ней в гости. Мать ей прочила меня уже в мужья. И Наташа сама вытворяла со мной то, что можно было назвать свождением с ума. Может быть к несчастью, но сводить там было не с чего. И она этого не знала. Однажды, когда ее мама провожала нас на улицу, я почувствовал порабощение души. Я хотел свободных отношений. Это дало бы мне постепенное свыкание со своей ролью и, возможно, распрямление моих чувств к Наташе. Но меня понять было трудно. Я же почувствовал, что этот мой приход к ним последний. Так оно и оказалось. Спустя полгода мы с Наташей встретились в институтском кафетерии, и я почувствовал, что, возможно, сделал тогда ошибку.

В эту зиму у меня случилось словно какое-то озарение. В какой-то момент я вдруг почувствовал импульс изнутри, сопровождающийся мыслью: "Ну и что, что я такой и в таком состоянии. Я ведь за эти годы если и не сделал никому хорошего, то и плохого тоже не сделал. За что мне к себе относиться так, как я отношусь, как к гадкому утенку". Эта мысль пробудила во мне уважение к себе, как к человеку, чего мне так недоставало эти годы. Я стал спокойней относиться к группе, отношений с некоторыми членами которой я не хотел поддерживать.

В конце весны ожидался приезд Илюши. Отец, наконец, уступив и его и моим просьбам смог совместить наши желания с возможностями. Я ждал Илюшу с нетерпением. В то лето намечались три практики: пионерская, физическая и дальняя комплексная. Во время первых двух Илюша будет со мной, а потом в"Проводнике" я отвезу его домой и поеду в дальнюю комплексную",-рассчитал я. Так оно и случилось. Было только одно дополнение к этому плану. Толя Страхов, решив жениться, попросил меня быть другом на его свадьбе. Его невеста жила в Чите, куда мне пришлось съездить с ним для этого. Теперь в отличие от первого своего свидетельствования я рожал все что нужно было говорить. Подводила и память.Правда, кратковременная. Толе годом раньше я рассказал о случившемся со мной стрессе на случай возникновения возможного непонимания им меня. Но год непрекращения учебы говорил сам за себя. Тем более, что в общении я продолжал оставаться собой. Только говорить иногда было трудно. Приходилось рожать слова из-за как бы перехватывания дыхания. Но женили и Толю.

Илюша вместе с радостью и новыми чувствами принес мне и новые боли. Я не мог с ним общаться как хотел бы. Приходилось как мог. Из всех Беловых, включая отца, Илюша внутрипочти самая точная моя копия. Узнав позднее понятие Кармы, просмотрев ее у Илюши и сравнив ее со своей, я понял, что другого человека, у которого Карма была бы так аналогична моей, нет. Он даже трещину на автобусном стекле рассматривал, делая те же самые движения головой, что и я в детстве. У нас с ним разница в 11 лет, но она не чувствуется в общении. С ним я мог общаться как с самим собой во всех отношениях. Единственное, в чем я с ним был взрослым-я оберегал его от вопросов посторонних, зная его доверчивость, литературную речь и недодиалектическое тогда мышление. Но доверчивый ребенок в нем становится таким секущим зрелым взрослым, что мне становилось жутко быть в один момент припертым им к стенке вопросом, когда я иногда терял чувство меры в отношениях с ним.

Теперь моей отдушиной был он. Я мог с ним в общении совмещать все сущности, которыми я обладал и которые были необходимы:гида, старшего брата, "деда" СА, учителя, тренера. От него усталости не было. Но был страх.Обладая сильным характером и потерянной точностью чувства меры, я боялся стать диктатором его доверчивости, а дозированный нажим Илюше иногда был полезен. В первую очередь я взялся за его физическую подготовку. Физически развит он был не очень сильно, и его выносливость заставляла меня удивляться своему пристутствию при таких внешних данных. Но когда он стал рассказывать о своих чувствах во время кроссов, я опять вспомнил насколько он мне близок. Теперь удивительного было меньше. Удивительно было другое. Было странно видеть рядом с собой маленькую автономную копию самого себя. Постоянно подмывало проверить ее стопроцентную автономность. Случай представился очень быстро.

Мы поехали на дачу. В тот год я начал строительство садового домика. Илюша помогал и был полновесной второй головой, присутствие которой было лучше одной моей. Сойдя с автобуса и набрав на роднике воды, я дал команду "бегом марш". Илюше, чтобы его выносливость была более совершенной, я дал нести трехкилограммовую бутыль с водой, которую он наполнял.

-Ого,-сказал он, узнав задачу.

-Все сказал?- спросил я. Первый километр он держался молодцом.На втором я услышал, что он начинает не мочь. После я проанализировал себя и понял, что был дураком - я судил его по себе. Но тогда я сказал:

-Базары! Илюша замолчал.

-Все!Хватит!Не могу больше!- с негодованием выдохнув из себя, пошел пешком Илюша на третьем километре. Это было так искренне и безапелляционно, что я от удивления оборвал бег тут же.

-Конечно, можно делать с собой компромиссы,-начал было я.

-Сказал - не побегу.Если хочешь бежать-беги сам.

Чувствовалось даже какое-то презрение моего воспитательства. Я был раздавлен, унижен, и мы молча пошли пешком.

Практика по физической географии проходила на турбазе факультета физвоспитания института в 15 километрах то города. Живописнейшее место в распадке сопок имело в 300 метрах от лагеря озеро ключевого питания. Склоны сопок растили монгольский дуб в сочетании с другими нашими лиственными деревьями. Южнее озера через каждые 300 метров были еще 2 озера с удвоенно прогрессирующей степенью зарастания. Крайнее было реликтовым. На нем росла бразения гигантская, вид кувшинок,- эндемик, занесенный в Красную книгу. Мы жили в кубриках по 4 человека.

Регламент работы был прошлогодним. Утром Илюша обычно был со мной, а после обеда в лагере читал или исследовал природу, или рыбачил на озере с условием, что, купаясь, он не будет заплывать.

Я радовался, что он начинает познавать мир в динамике. Что эти сопки - только временная и сравнительно недавно появившаяся данность. Что 3 их гряды произошли от одной большой, расчлененной водоупорными наклонными пластами и водой по ним стекавшей. Что озера в нашем распадке накопились из-за того, что нижняя гряда сопок подперла собой ключи, вытекающие из вышестоящей. Вечерами после тренировки мы купались, играли в футбол, сидели у костра. Как-то после обеда, когда не было работы, взяв с собой с разрешения нашего преподавателя Виктора Иннокентьевича Коновалова его 12-летнего сына Максима, мы втроем пошли на Зею, которая текла за 2-километровой правобережной поймой. Устали, проголодались, но зато спугнули утку с гнезда с кладкой яиц. Даже мне это было в новинку. Гнездо, конечно, не тронули.

Отношения с Илюшей стали ухудшаться. Точнее, я был недоволен им и собой. Я себя исчерпывал. Нужно было расставаться.

Как-то ко мне приехал знакомый парень на мотоцикле без коляски и предложил съездить на рыбалку "хоть сейчас". Мы с Илюшей были свободны.