Эвелина Пиженко - Когда осенние печали. Часть 3.

• Название: Когда осенние печали. Часть 3.
• Автор: Эвелина Пиженко
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2016

---

— А что, Галька, Галчонок… — свояк выгнул подковой губы. — Чем тебе не нравится?.. Сань, скажи своей сестре, чтобы не бухтела почём зря, а принесла бы нам ещё бутылочку!

— Да мне, пожалуй, уже и хватит… — за семейным столом Саша сегодня почти не пил, и сейчас был абсолютно трезвым. — Если только для тебя.

— Обойдётся! — Галина сердито сверкнула глазами на мужа. — Сейчас одну, потом ещё одну, а завтра на работу. Саша не пьёт, и ты прекращай!

— Сашка — интеллигенция!.. — было непонятно, осуждает свояк Александра или, наоборот, выражает ему одобрение. — Совсем городским заделался… Приехал в кои–то веки, и то один, без жены! Не уважает твоя Анна нас, и никогда не уважала!

— Чего болтаешь–то?.. — Галина с веником в руках остановилась напротив мужа — Когда это Аня нас не уважала?

— Да никогда! — супруга окончательно развезло, было похоже, что он совсем не контролирует свою речь. — Вечно приедет такая фифа… Не знаешь, на какой козе подъехать! То ли на белой, то ли на рябой…

Галине кое–как удалось утихомирить мужа и утащить его в спальню. Вернувшись, она долго оправдывала его, ссылаясь на нетрезвый ум, и извинялась перед братом. Успокоив её, что он совсем не обиделся, Александр, тем не менее, долго перебирал в уме слова свояка. Было понятно, что сказаны они не на пустом месте, выходило, что именно такое мнение складывалось об Анюте у его близких родственников… наверное, и Пётр нахваливал его супругу лишь из вежливости и желания показать Анну в более выгодном цвете?.. Это задевало за живое. Как бы там ни было, он никогда не замечал за Анной заносчивости и высокомерия…

Или это был его, и только его взгляд?..

…Лёжа в кровати, он долго вспоминал всю свою жизнь, с того момента, как познакомился с Анютой… Он, действительно, не видел в ней никаких изъянов… Заботливая жена, хорошая хозяйка, ласковая мать… Их дом был всегда чистым и уютным… Да, он помогал Анне, но основные заботы всё равно лежали на её плечах. Анна прекрасно готовила, она приучила к семейным обедам и ужинам его, и Димку… Она никогда не позволяла им выходить из дома в несвежей одежде, следила за их внешним видом даже тогда, когда в этом не было необходимости. Она ни разу не отозвалась плохо о его родителях или друзьях… Если и высказывала о ком своё негативное мнение, так на то всегда были причины! Её неприятие Наташи Александр списывал на обыкновенную материнскую ревность, тем более, что в конце концов Анна сдалась. А уж какой заботливой она оказалась бабушкой!.. Недаром внуки её просто обожали.

И, если бы не её открывшиеся через столько лет измены…

…Александр вдруг поймал себя на мысли, что сейчас думает о жене так, как думал раньше — без тени недоверия и обиды. Тридцать лет семейной жизни промелькнули перед глазами, как один день…

…Тридцать лет откровенного счастья.

…Тридцать лет, перечёркнутых одним–единственным признанием… Вернее, двумя…

И, как ни крути, за этими признаниями стояли не просто слова. За ними стояло настоящее предательство. Предательство, которое все эти годы было рядом, как свернувшаяся клубком ядовитая змея… Она шипела… выбрасывала длинный мерзкий язык, была готова вот–вот ужалить… Но он был глух и слеп…

Значит, всё было обманом?.. Все годы жизни с Анной — сплошной обман?.. Её участие, забота, хлопоты о доме, воспитание сына… всё это — обман?! Но за любым обманом должна стоять корысть… Какая корысть была у Анны, когда она ездила с ним по гарнизонным городкам, делила все тяготы жизни, устраивала их нехитрый быт?.. Какую корысть преследовала она, когда каждый день кормила его и Димку завтраком и ужином, стояла у плиты, стирала и гладила их бельё, была всегда рядом, готовая дать нужный совет, поддержать в трудную минуту?..

Он видел от неё мало ласки?.. Да, хотелось бы больше… Но ведь он и сам не требовал от неё лишней нежности… Его всё устраивало, а, может, стоило проявить больше настойчивости и инициативы, вместо того, чтобы принимать её сдержанность за норму?..

Так в чём тогда её многолетний обман?.. В том, что скрывала свои грехи?.. Но это глупо — ждать от человека признаний в предательстве сразу после его совершения. По сути, её молчание было залогом их счастья… А оно ведь было — счастье… настоящее, без притворства. И, кто знает, чего стоили эти годы молчания самой Анне?..

Вот он сам сейчас — сидит взаперти с разукрашенным лицом, стыдно нос высунуть на улицу… Ведь не расскажет никому по приезде! Чем тут хвалиться… И будет всю оставшуюся жизнь носить в себе эту свою оплошность, как носил много лет тот единственный грех с почти незнакомой девушкой. Уже и забылось, а ведь всплыло!..

…Но ведь предательство — было…

Так кто же для него она — Анна?.. Преступница, искалечившая ему остаток жизни… Или — разделившая с ним эту самую жизнь любимая женщина… разделившая — несмотря ни на что… И несмотря ни на что — любимая, единственная…

…Тоска накатывала — волна за волной, отдаваясь болью под ключицей… Впервые за всё это время захотелось завыть, разбить что–нибудь, разрушить, раскромсать!.. Теперь ему казалось, что до этой минуты он находился в глубоком анабиозе, а вот теперь проснулся, по–настоящему почувствовал всё, что произошло между ним и Анной… И что от него одного сейчас зависит как сложится их дальнейшая жизнь… какая чаша перевесит — его оскорблённое мужское достоинство, или любовь к грешной, оступившейся жене… Останется ли он в гордом одиночестве, или в кругу любящих и любимых людей, ведь без Анны их семья уже не будет полной… Так же, как и без него самого.

…Спокойно лежать не было сил. Стараясь не скрипеть половицами, Александр прошёл через дом, осторожно открыл входную дверь, ступил на залитое лунным светом крыльцо… Сгустившиеся тучи заволокли половину неба, были готовы с минуты на минуту поглотить матовый светящийся диск… Прохладный ветер быстро остудил тело, но Александр не спешил возвращаться в тепло. Что–то происходило внутри него — он даже перестал чувствовать холод… Нарастающее внутри напряжение выливалось в глубокое дыхание и нервную дрожь.

Внезапный порыв ветра обдал новой порцией холода и брызгами дождя. Стоя на крыльце, он прислушивался к барабанящим по крыше каплям — звуки нарастали с каждой секундой, переходя в звонкую дробь… Уже через полминуты холодный ливень поливал двор, улицу, посёлок… Внезапное желание оказаться под холодным природным душем озарило мозг… Не размышляя ни секунды, Александр решительно шагнул с крыльца…

…Он не помнил, сколько стоял под дождём. Упругие холодные струи сбегали по лицу, рукам, спине… Ему казалось, что они не только омывают тело, но и облегчают душу…

…Проснувшись утром, он долго не мог вспомнить, как вернулся в дом, как переоделся и упал на кровать. Мозг был абсолютно ясным, ещё вчера спутанные мысли казались выстроенными в ровные ряды.

Боясь спугнуть это состояние, Александр ещё какое–то время лежал в кровати. Он слышал, как собирался на работу свояк, чуть позже — Галина, но выходить к ним не стал. Дождавшись, когда за сестрой захлопнется дверь, поднялся и какое–то время просто бродил по дому, веря и не веря…

* * *

Путёвку в санаторий Анна решилась выкупить только за несколько дней до заезда, всё это время оставляя за собой бронь. В глубине души надеясь на то, что Саша вернётся к своему дню рождения, она ждала этой встречи… Решение жить по–новому никак не хотело воплощаться в реальность — она просто не знала, что это значит.

Жить без супруга Анна совершенно не умела… И дело было не в мужских обязанностях по дому, которые теперь некому было исполнять. Отсутствие Александра чувствовалось во всём… ощущалось в каждом потаённом уголке её души. Казалось, что жизнь без Саши пуста, лишена смысла… Даже приезд детей с гастролей лишь ненадолго отвлёк её от тяжёлых мыслей. Услышав от супруга, что свой день рождения он намерен провести у себя на родине, она плакала целый вечер…

Переступая через себя, она, наконец, перевела деньги за путёвку. Чтобы хоть как–то настроиться на поездку, решила прикупить что–нибудь из летних вещей, благо неподалёку от дома находился супермаркет. Бродя по отделам женской одежды, она никак не могла выбрать себе подходящий наряд — всё казалось скучным и неинтересным… Да и зачем ей новый сарафан или летний костюм, если надевать их придётся без Саши?..

Она уже собиралась отправиться восвояси, но, проходя мимо отдела мужских рубашек, невольно замедлила шаг… потом повернула ко входу…

…Анна и раньше покупала мужу одежду, но теперь, бродя между вешалами, ока как будто впервые осознавала, какое это счастье — перебирать рубашки и галстуки, подбирая цвет и размер… разглядывать на вытянутой руке, прицениваться, сравнивать с теми, что висят рядом… И всё это — для единственного и любимого мужчины…