Анатолий Афанасьев - Ярость жертвы

• Название: Ярость жертвы
• Автор: Анатолий Афанасьев
• Издательство: «АСТ-ПРЕСС КНИГА»
• Жанр: Детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-7805-0905-0

Бывшие уголовники-рецидивисты рвутся к власти. Наступили такие времена, что ничего невозможного для них нет. В сложной многоходовой кровавой игре на кону — большие деньги и жизнь десятков людей.

Случайно на пути зарвавшихся оголтелых преступников оказываются молодой архитектор и его возлюбленная. Парень готов постоять за себя, он не хочет ощущать себя пешкой в чьей-то игре.

Чем закончится эта суровая схватка?

---

— Пиво можно. Оно на меня не действует, а кураж дает.

Дядя Ваня, увидев меня, обрадовался:

— Тю-ю! Я думал, ты навовсе съехал. К тебе же который день менты ходят.

Сразу мое счастливое настроение отрубилось.

— Зачем?

— Может, недовольны, что ты Яшу вызволил? Помнишь?

Ясный вечер померк, и мы с Катей поплелись домой. Вдогонку Яша браво гаркнул:

— Не боись, Саня! Мне теперь никакие менты не страшны. У меня крыша!

Дома не успели освоиться — звонок в дверь. Глянул в глазок — точно, милицейский капитан и сержант. Будки сизые, оба незнакомые. Я открыл.

— Гражданин Каменков?

— Ага.

— Позвольте–ка войти? — Фразу капитан договорил уже в квартире, отстранив меня локтем. Сержант вперся следом, тучный, громоздкий, как передвигающаяся скала.

— Кто еще в квартире?

Катя плескалась в ванной: оттуда доносился шум льющейся воды.

— Знакомая… Вы, собственно, по какому вопросу, капитан?

Не отвечая, он прошел на кухню, увидел телефон. Снял трубку и набрал номер. Сержант топтался у входной двери, застенчиво улыбаясь.

— Прибыл, — сказал капитан в трубку. — Да, да, ждем вас… Нет, не убежит.

Я уже сообразил, что начинается очередное действие кошмара, но душа отказывалась верить. Капитан по–свойски расположился за кухонным столом, жестом пригласив меня тоже присаживаться.

— Эх, Александр Леонидович, похоже, наломали вы дров. Большие персоны вами заинтересовались.

— Что за персоны?

— Скоро узнаете… Хорошая квартирка. Мне бы такую. Но, как говорится, от трудов праведных не наживешь палат каменных. Высота два пятьдесят?

— Два семьдесят пять.

Лицо у капитана было простецкое, располагающее к себе, почти как у Пал Палыча, знаменитого сыщика из древнего милицейского сериала.

В ванной Катя выключила воду.

— Хочу попросить вас, капитан. Моя знакомая, ну, то есть правильнее сказать, супруга недавно перенесла тяжелое нервное потрясение. Ей нельзя волноваться. Не могли бы мы подъехать к вам в отделение? Там все и выясним.

— Никак не возможно, — огорчился капитан. — Велено здесь ждать. Да вы не переживайте, может, все обойдется.

Катя появилась из ванной, закутанная в мой халат. Милиционеров она не испугалась, по старинке полагала, что милиционер — друг человека. Прощебетала:

— Ой, у нас гости, а я в таком виде, — и шмыгнула в комнату.

— Разрешите, я ее уложу? — обратился я к капитану.

— Разрешаю, — ухмыльнулся тот довольно скабрезно.

Катеньке я объяснил, что милиционеры пришли ненадолго, проверяют паспортный режим и скоро уйдут.

— Ты подреми пока немного, ладно? Потом поужинаем.

Послушно улеглась в постель, я прикрыл ей ноги.

— Поцелуй меня, — попросила, улыбаясь.

Через двадцать минут приехала Валерия и с ней — господи помилуй! — пещерная обезьяна Ванечка. Лба нет, пасть с золотыми коронками, носище с вывернутыми ноздрями, руки до колен и красноватые глазки–буравчики, весело шныряющие по сторонам. Весь целый, неутомимый и первобытный.

— Да, да, любимый, это я, твоя брошенная возлюбленная, — проворковала прелестная гостья, сделав ординарцу знак, чтобы взбодрил обомлевшего хозяина, то есть меня. Ванечка выполнил наказ не мешкая: наложил тяжелую лапу на мою шею, согнул так, что хрустнуло в пояснице, и, приподняв над полом за брючный ремень, отнес на кухню, слегка потряхивая, как нашкодившего кота. С размаху швырнул на стул, отчего боль из копчика вонзилась в затылок.

Я и пикнуть не успел. Капитан стоял у стены, вытянувшись по стойке «смирно». Валерия уселась напротив меня. Красота ее ничуть не померкла за время нашей разлуки.

— Сучка его здесь? — спросила у капитана.

— Так точно, уважаемая Валерия! — отчеканил служака.

— Хорошо, ступай… Приготовьте ее для Ванечки, но пока не трогайте. Я сперва поговорю с изменщиком.

Когда мы остались одни, пригорюнясь, произнесла:

— Вот мы снова вместе, любимый, но того, что было, уже не вернуть.

— Почему? — удивился я.

— Милый, милый, смешной дуралей! Такое не прощают. Папочку убил. Четвертачка повесил. Дочерний долг — отомстить за невинную кровь. Скажи только одно: неужели ты так ничего и не понял?

— Что я должен понять?

Достала из сумочки зеленую пачку незнакомых сигарет и ждала, чтобы дал ей прикурить. Я дотянулся до плиты, чиркнул спичкой. Мучительно искал я выход из нового бреда, но, увы, моя способность к сопротивлению, похоже, исчерпала себя. Мне не было ни грустно, ни страшно, ни смешно. Хотя понимал, что в ближайшие минуты произойдет что–то такое, что потом не исправишь.

— Я ведь не играла с тобой, — проникновенно заметила Валерия. — Хотела изменить свою жизнь. Но ты предпочел честную давалку с одной извилиной. Объясни, почему?

— Я люблю ее.

Вздрогнула, как от пощечины.

— А зачем убил папочку?

— Роковые обстоятельства. Ну и конечно, погорячился.

Валерия грустно глядела на меня сквозь сиреневое облачко дыма. Внезапно сонные глаза зажглись…

— Что ж, пусть так. Ты сам выбрал, любимый. Запомни — сам! Никаких обстоятельств нет. Это для хлюпиков. Ну ничего, устрою тебе веселый отходняк. Хочешь знать, какая программа?

— Догадываюсь.

Хихикнула возбужденно, и наконец–то я узнал прежнюю Валерию, которую вовек не забыть.

— Сначала Ванечка оттрахает твою сучку. О, он это умеет. Ему Четвертачок в подметки не годится. Сам увидишь. У него полуметровый со свинцовым набалдашником. Даже я больше часа не выдерживаю.

— Любопытно.

— При этом так забавно рычит… Ну да что, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Верно?

— Это бесспорно.

— Потом Ванечка тебя кастрирует. Тоже очень смешно, он же прямо горстью отрывает. Прямо с корнями. Жаль, не сможем полюбоваться вместе. Но за папочку, за Четвертачка…

— Дочерний долг, — подсказал я.

Ее долгий взгляд вдруг наполнился горьким сочувствием.

— Саша, неужто всерьез надеялся нас одолеть? Совок ты несчастный!

— Да чего теперь, — безнадежно махнул я рукой. — Может, выпьем напоследок?

— Давай.

Я полез в шкафчик, где между банками с крупой была затырена непочатая бутылка коньяку. Из комнаты ни звука. Одно из двух: либо они уже управились с Катей, либо дисциплинированно ждут распоряжений. Единственное, что я мог сделать, — тянуть время.

Валерия отхлебнула коньяку и расстегнула пуговичку на блузке. Свою порцию я осушил до дна.

— Дурак ты, Сашка, — сказала она. — Мог жить припеваючи, а выбрал эту тварь.

— Сделанного не воротишь.

— Только папочка любил меня по–настоящему, больше никто, — добавила девица и расстегнула вторую пуговичку.

— Великий был человек, — подтвердил я.

— Ты иронизируешь, но это правда. Папочка через три года мог стать президентом. Он об этом так мечтал!

— Это по заслугам.

Тут в коридоре кто–то заскулил, и в кухню просунулась умильная Ванечкина харя.

— Тебе чего? — спросила Валерия.

— Она уже готовая, уже голенькая, — красные глазки закатились в экстазе.

— Потерпи, Ванечка. Еще немножко потерпи. Слаще потом будет.

— Давай Ванечке нальем, — предложил я.

Валерия покачала головой:

— Нельзя. Одуреет… Ступай, Ванечка, ступай. Скоро начнем… Пришли–ка нам мента.

Ванечка ласково заурчал и провалился в коридор, но тут же появился на пороге капитан.

— У тебя на улице кто–нибудь дежурит? — спросила Валерия.

— Так точно. Полный наряд. Две машины.

— Вы не из семнадцатого отделения? — поинтересовался я. — Не от Вострикова?

Капитан на меня даже не взглянул.

— Ему налей, — распорядилась Валерия. — Ему можно.

Я протянул милиционеру полную чашку, и он вылакал ее в один присест.

Когда он ушел, я спросил:

— Почему они все тебя слушаются, Лерочка?

— Я наследница. Все счета на мое имя… Ну что, дурашка, хочешь последний разок перепихнуться?

— Хочу, конечно. Но ничего не получится.

— Почему?

— А то не понимаешь? Страшно мне. Умирать знаешь как неприятно.

— Не будь слизняком.

Не мешкая, стянула юбку и шагнула ко мне. Мне ничего не оставалось, как ухватить ее за шею, развернуть и прижать к стене. На подоконнике лежал тесак для резки мяса с длинным тонким лезвием, наточенный как бритва. Я приставил его к ее нежному горлу.

— Ой, — пискнула Валерия. — Щекотно как!

Как можно более внушительно я приказал:

— Вели всем убраться, иначе зарежу!

Валерия не пыталась сопротивляться, только поерзала и поудобнее устроилась на моих коленках. Она давилась от смеха. У меня тоже появилось ощущение, что бездарная гангстерская сцена, которую я затеял, происходит даже не в кино, а где–то на детском утреннике.