Вера Чиркова - Заложница. Сделка

• Название: Заложница. Сделка
• Автор: Вера Чиркова
• Жанр: Любовное фэнтези

Почему-то так издавна повелось в различных мирах, что расплачиваться за неправедные поступки и грубые ошибки мужчин сполна приходится их женщинам. Матерям, невестам, сестрам.

---

Вера Чиркова Заложница. Сделка

Глава первая

Сердце предательски дернулось и зачастило, когда дорогие, щегольские сапоги приостановились перед ней, и на ковер перед опущенным долу взглядом упала короткая тень, смутно трепещущая в ярком свете сотен свечей.

Их было здесь слишком много, этих дорогих, витых, словно рога единорога, свечей, как, впрочем, и всего остального. Шкур и ковров на полу, флагов, вымпелов и гобеленов на стенах, дубовых скамей под ними и девушек, сидящих длинным рядком на одной из этих самых скамей. Ещё многовато было лучников на внутренней галерее, да и огромных собак, настороженно наблюдавших за гостями, тоже явно было чересчур. Однако это показное недоверие было вполне заслужено и справедливо.

— Встань.

Таэль покорно поднялась и замерла, стараясь скрыть под отделанной белым соболем накидкой стиснутые в тугие кулаки руки. Лишь глаз так и не подняла, наоборот, еще ниже наклонила голову, до отказа утопив в мягком меху упрямый подбородок.

— Посмотри на меня, — внешне равнодушно процедил стоящий напротив мужчина, но резко похлопывающее по тонкому хрому сапога кнутовище выдало его нетерпение.

Девушка еще крепче, до боли сжала кулаки и губы и медленно подняла голову, до последнего пряча взгляд под густыми ресницами.

— Ну?! — повелительно повторил он, и только после этого черные крылья ресниц резко взметнулись вверх, обдав хозяина дома ледяным всплеском презрения и ненависти.

— Вот так, — самодовольно усмехнулся он и едва слышно выдохнул, словно для самого себя — так ты меня ненавидишь?!

Вообще-то она ненавидела их всех, скопом, но говорить ничего и никому не собиралась. Незачем напрасно унижаться, довольно с него и того, что ей приходится, подобно тем собакам, покорно выполнять все команды.

— Кто она? — не сводя с Таэль изучающего взгляда, бросил стоящий напротив мужчина кому-то из стоящих позади него воинов.

— Таэльмина дэй Азбенд, младшая сестра графа Зарвеса дэй Азбенда, второго советника герцога дэй Бентрея и племянница его казначея графа Руффита дэй Гобверда, — почтительно склонившись в полупоклоне, немедленно доложил адъютант, державший в руках пачку дорогой бумаги. — Приданое сорок тысяч полновесных золотых, и двадцать сундуков с мехами, украшениями и столовым серебром.

— Вот как, — процедил хозяин дома, задумчиво похлопал по сапогу кнутовищем и веско объявил, — я сделал выбор. Уведите её в приготовленные покои.

А затем развернулся и твердо пошагал прочь.

Двое немолодых воинов из личной гвардии герцога тотчас подскочили к Таэльмине с двух сторон и замерли в ожидании. А затем к ней величаво подплыла экономка и вежливо, но непреклонно предложила следовать за ней. И первой направилась через весь зал к двери в противоположной стене, ведущей во внутренние помещения дворца, ничуть не сомневаясь, что Таэльма пойдет за ней. Да и чего ей было сомневаться, если всех девушек перед выбором напоили зельем покорности, и вся челядь герцога это отлично знала.

На мысли и чувства заложниц оно не влияло, а любые проявления непокорности или сопротивления подавляло в зародыше. И хотя Таэль успела достать и незаметно проглотить спрятанное за ухом зернышко противоядия, одно из трех, которые не сумели найти досматривающие невест маркитантки с замашками палачей, показывать сейчас степень своей свободы она не собиралась.

Она вообще собиралась отныне жить совершенно по — новому, в одночасье осознав, что никого не волнуют ни её чувства, ни желания или здоровье, ни сама дальнейшая судьба. И хотя Таэльма и до смерти отца всегда была для матери и остальной семьи всего лишь хорошо выученной, преданной и покорной тенью наследника графства, но старый граф дэй Азбенд, бывший при жизни первым советником юного герцога Рингольда дэй Бентрея, хотя бы хорошо знал ей цену. Может быть потому, что лично следил за тем, как учили старшую из дочерей, и сам доходчиво объяснял ей всё, чего по молодости она не могла понять или принять.

Таэль невольно вспомнила герцогиню Лигурию, мать Рингольда, обходившую перед отправкой знатных заложниц и торжественно вручавшую каждой коробочку с так называемым ключом свободы, крохотной, как бисеринка, конфеткой, начинённой особым ядом. Её можно было спрятать в кошель или прикрепить к любому украшению, а можно проглотить сразу, ничего это не меняло. Зелье становилось смертельным лишь после того, как с него спадала замысловато наложенная защита.

Хитрость многослойного заклятья заключалась в том, что у каждого ключа был свой срок. Но никак не меньше пятнадцати дней, требующихся девушкам для того, чтобы преодолеть четыре сотни лиг, перевал и переправу, лежащие между Сирангом и Тангром, столицей Крисданского герцогства. И в тот миг, когда старая герцогиня, ободряюще улыбаясь, всучала заложницам свои страшные дары, пятнадцать дней казались большинству зарёванных графинь и баронесс почти вечностью, оттого-то многие из девиц и нашли место ключам в собственных желудках. И после, уже подъезжая к Тангру, свято надеялись, что давно избавились от всякой опасности естественным путём. Однако Таэль, знавшая о ядах и магических ловушках гораздо больше всех вместе взятых подруг по несчастью, ничуть не сомневалась в обратном.

И потому-то, шагая мимо оставшихся на скамьях бывших спутниц, девушка старалась не смотреть в их сторону, не желая застать начало жуткого зрелища. Ведь срок первого слоя защиты истекал точно в тот момент, как сопровождавший их офицер, передав по списку подопечных знатных девиц начальнику охраны герцога Хатгерна Крисдано, вышел из этого зала. И значит кто-то из бездумно проглотивших жестокий дар девиц в любой момент мог закорчиться в муках. В обещанное Лигурией сладкое забвение Таэльма не поверила ни на гран. Слишком это было бы просто и незаметно, а старая герцогиня всегда любила наглядные и показательные зрелища.

Неторопливо поднимаясь по ведущей на внутреннюю галерею лестнице, герцог Хатгерн Крисдано искоса присматривал за покорно бредущей вслед за экономкой избранницей и едко кривил в чуть заметной усмешке твердо очерченные губы. Он прекрасно знал, насколько обманчива её покорность и кротко опущенные глаза. Не зря все последние дни провел за изучением всех сведений, какие сумели собрать его шпионы на дочерей знатных домов, предложенных герцогу в залог мира. И не сомневался что его люди всецело заслужили весомые кошельки, полученные за эту работу. И особенно за скорость, с которой её проделали, дав тем самым господину возможность сделать выбор задолго до того, как восемнадцать девиц робко вошли в его замок, чтобы стать лаэйрами, младшими женами, самого герцога и его приближенных. А по сути, всего лишь узаконенными наложницами, ведь им не сужено когда-либо стать старшими супругами, имеющими право на наследников и наследство.

Хатгерн проводил взглядом маленькую процессию, ушедшую в боковую дверь, и вздохнул с легкой досадой, сожалея о невозможности немедленно отправиться вслед за нею. Вначале семнадцать самых надежных его друзей и приближенных, заслуживших эту милость своей преданностью и самоотверженностью, выберут для себя лаэйр, затем будет малый брачный ритуал, потом пир, и лишь поздно вечером герцог сможет приступить к осуществлению самой интересной части своего плана.

Однако непредсказуемая судьба, очень не любившая никаких планов, особенно долгосрочных, решила подправить этот чинный распорядок по — своему усмотрению. И первый сигнал от нее устроившемуся в своем кабинете герцогу принес запыхавшийся от бега секретарь.

— Ваша милость, умирает!

— Наша милость не умирает, — привычно отшутился Хатгерн и, мрачнея, осведомился, — кто?

— Девица… из невест!

— Демон… — скрипнул зубами Хатгерн и бросился прочь, ещё не догадываясь, что в эту ночь ему не удастся не только выполнить хоть одно из ранее запланированных дел но и познакомиться поближе с собственной невестой.

Он о ней и вспомнил-то лишь к утру, когда придворный алхимик, с трудом выходивший корчившуюся в жутких муках рыженькую дочку одного из министров герцога Рингольда дэй Бентрея, севшим от усталости голосом посвятил господина в тонкости странного отравления.

— Зря на досматривающих не грешите, ваша милость, не могли они этого яда найти. Она его еще дома проглотила… мелкую такую пилюлю. Очень подлый яд, колдуны и ведьмы готовят, и три или четыре заклятья сверху накручивают. Первое пилюлю в желудке накрепко приклеивает, можно годы с нею ходить. Второе в загодя заложенный срок оболочку убирает, а последнее снимает боль, пока яд по телу не разойдётся. Теперь нужно остальных проверять… сейчас амулет и зелья возьму и пойду, — заявил Бринлос, — хотя противоядием я их всех на всякий случай напоил.

— Демонская сила… — прорычал герцог, только теперь сообразивший, почему рухнуло в глубокий обморок сразу пятеро невест, когда их подругу внезапно начала корёжить жестокая боль.