А Чэн - Современная новелла Китая

• Название: Современная новелла Китая
• Автор: А Чэн
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Современная проза
• Год: 1988
• ISBN: 5-280-00474-X

В сборник включены китайские новеллы, созданные за последнее десятилетие, в том числе и в самые последние годы, изображающие сложные, нередко драматические перипетии в жизни страны и ее народа.

Состав сборника и справки об авторах подготовлены издательством «Народная литература», КНР, Пекин.

---

Диспетчеры ответили, словно отрапортовали:

— Слышали!

Пришедшие топтались в замешательстве у дверей, не зная, что делать. Они привыкли к подобным выходкам Лэн Чжаньго, но сейчас, в присутствии целого отдела, чувствовали себя особенно неловко. Директору завода было едва за пятьдесят, «молодой старый кадровый работник», он был хорошо воспитан и вышел из положения:

— Товарищ Лэн прав, не будем отрывать людей от работы. Пойдем в другие отделы.

Лэн Чжаньго махнул рукой подчиненным:

— Раз поняли, что я сказал, живо приступайте к работе.

— Все, кто отвечает за горячее производство, за мной, — скомандовал Ху Ваньтун. — А ты, Чжаньго, пойди по отделам и от имени центральной диспетчерской поздравь людей с Новым годом. В цеха можешь не ходить.

«Подумать только, как распоряжается мною», — подумал Лэн Чжаньго, кипя от злости, но ничего не сказал.

По отделам Лэн Чжаньго не пошел, но работать не мог: отдел кадров, отдел внутренней охраны, отдел пропаганды, орготдел… их было несколько десятков, оттуда то и дело приходили с поздравлениями. Пользуясь случаем, завязывали отношения, поздравляли друзей и тех, с кем враждовали, чтобы установить личные контакты…

Дверь диспетчерской не закрывалась. Лэн Чжаньго не знал, то ли сердиться, то ли смеяться. Одно дело директор, другое — рядовой работник. Как его обругаешь, если он явился с поздравлениями? Лэн Чжаньго выбежал из кабинета, чтобы хоть где-то укрыться. Особенно его тревожило положение дел в шлифовальном цехе. Вся продукция по валу приходилась именно на него. Он должен сам посмотреть, что там делается.

В коридорах было полно народу, все шумели, смеялись, и Лэн Чжаньго, негодуя, поспешил уйти из административного корпуса. На территории завода стояла необычная тишина: из цехов не доносился шум машин. Что же это происходит? Завод превратили в праздничную ярмарку: веселятся, наносят визиты целыми бригадами, цехами… А ведь независимо от того, работает завод или не работает, амортизация помещения, оборудования, зарплата, трудовое страхование обходятся государству ежедневно в круглую сумму: не слишком ли это дорого — сто тысяч юаней — для новогодних поздравлений? Ведь потом не сведешь концы с концами. Не помогут и пожелания богатства — ведь это пустой звук! Нет, этого больше нельзя терпеть.

Лэн Чжаньго помчался обратно в административный корпус и велел секретарю директора сообщить начальникам цехов, чтобы немедленно явились в центральную диспетчерскую на совещание.

Секретарша поглядела на него, прищурившись:

— Вы очень любите кавалерийские налеты, а время лобовых атак прошло, настало время обходного маневрирования.

— Поменьше болтай, живо передай распоряжение.

— Пока я уведомлю больше десятка цехов и несколько отделов и отделений, наступит время обеда. Так что в первой половине дня провести совещание не удастся.

— Мать их так, — процедил сквозь зубы Лэн Чжаньго. — Проведем совещание сразу же после обеда, передай директору, что я прошу его быть.

5

— Начнем совещание…

Перед совещанием все чувствовали себя, как всегда, непринужденно: шутили, обменивались новостями, обсуждали заводские дела, курили, пили чай…

Один Лэн Чжаньго хмуро молчал, но никто не обращал на него внимания, в том числе и директор. Лэн Чжаньго сидел с надменным видом, ни на кого не глядя. И если кто-нибудь с ним по-дружески заговаривал или заискивал, делал вид, что не слышит. В общем, подступиться к нему было невозможно, такого, как говорится, пушкой не прошибешь. Он не сказал ни единого слова ни директору, ни заместителю, как, например: «Товарищ директор, не хотели ли бы вы сказать несколько слов собравшимся?», «Ваньтун, как по-твоему, пора начинать?». Все, что принято в отношениях между людьми, разбилось о бастион его неприступности. Лэн Чжаньго сам открыл совещание, хотя начальник центральной диспетчерской не обязательно должен быть председателем собрания и всем навязывать свою волю.

Худощавый и очень высокий, он давил на всех словно гора. Сказав в порядке вступления несколько слов, он обвел взглядом собравшихся и приступил к делу.

— Праздники позади. Поздравлений, я полагаю, было более чем достаточно. Но если вам мало, я могу вас поздравить еще раз, даже отвесить земной поклон! Но при одном условии — чтобы был выполнен план этого месяца. Завод в этом месяце должен выдать продукции по валу на девять миллионов юаней, по прибыли — на сто семьдесят тысяч юаней. На данный момент завод выполнил план на шесть миллионов двести тысяч юаней, то есть на два миллиона восемьсот тысяч юаней меньше, а до конца месяца осталось всего два с половиной дня. План мы обязаны выполнить, очковтирательством заниматься не следует. Мне нужны конкретные меры и фактические цифры. Сколько сделано утром, сколько вечером, сколько в ночную смену. Осталось всего шесть смен. Сколько может дать каждая смена? — Он сделал паузу и продолжал: — Сегодня все с таким энтузиазмом поздравляли друг друга с Новым годом, словно план вот-вот будет выполнен. Что же. Благодарение небу и земле! Какой цех рапортует первым? Я готов склонить перед ним голову и поздравить с Новым годом! Начнем…

Уж лучше бы он кричал и ругался, чем так язвительно выражал свое презрение. Никаких иных чувств, кроме враждебности, его слова не вызвали. Он же не питал ни к кому злости, просто заботился о выполнении плана и возмущался халатным отношением к работе. Но если раньше его методы шли на пользу, то сейчас приносили только вред. Лэн Чжаньго стал терять уверенность в себе и свою неудовлетворенность вымещал на людях, а те платили ему ненавистью. Почему, собственно, надо его бояться? Он всего лишь начальник центральной диспетчерской. Но его побаивается сам директор, иначе зачем он пришел бы на это совещание? В общем, все терпеть не могли Лэн Чжаньго, но предпочитали с ним не связываться. В конце концов, можно уйти от прямого ответа. Зачем говорить, что план не будет выполнен? Положение во всех цехах одинаковое. Ни один цех не выполнит план. И никто не может этого потребовать. Интересно, что сделает Лэн Чжаньго? Какое произнесет заклинание? Сейчас столько трудностей! Столько наболело у каждого! Лучше не говорить об этом. Лэн Чжаньго — опытный специалист, но управлять производством не может, как не может направить в нужное русло данное совещание, где собрались самые лучшие работники завода. Ему мешают высокомерие, пренебрежительное отношение к людям. А ведь у каждого из них свои планы, расчеты.

Видимо, люди считают это совещание никому не нужным, а тон Лэн Чжаньго возмутительным. Кто дал ему право стучать кулаком по столу, будто у себя дома?

На совещании все вели себя по-разному. Для одних оно было просто забавой, для других — своего рода наказанием. Кто-то решил воспользоваться случаем и отдохнуть, кто-то высказать свое возмущение и обиду. Обсуждать готовы были все что угодно, только не производственные вопросы. Выступления были разные: строгие и сдержанные, раздраженные и злые, иронические, полные сарказма, переходящего в грубость, высокомерные и неэтичные.

Многие с отсутствующим видом молчали. Но всех объединяло одно стремление — дать отпор Лэн Чжаньго.

В комнате было темно от дыма.

Собравшиеся сидели в самых причудливых позах, словно архаты[59] в буддийском храме, Ши Мин сосредоточенно прилаживал к спине сидящего впереди Ху Ваньтуна бумажную черепаху, молодой диспетчер, вместо того чтобы вести протокол, с истинно творческим энтузиазмом делал в своем блокноте наброски присутствующих, а типажи здесь были на редкость интересные.

Директор завода, человек опытный, предприимчивый и себе на уме, хотя с виду простак, не спеша покуривал. Сейчас он объявит о своем переводе в министерство и о решении парткома назначить Ху Ваньтуна заместителем директора. Этот вопрос стоял на парткоме еще месяц назад. Некоторые предлагали Лэн Чжаньго, но большинством избран был Ху Ваньтун. Правильность принятого решения подтвердилась созванным Лэн Чжаньго совещанием. При всех его талантах и высокой квалификации ему не хватает гибкости в отношениях с людьми. И его не понимают. А гибкость и умение ладить с людьми сейчас главное для руководящего работника. Сколько хлопот и неприятностей Лэн Чжаньго доставляет директору, который, случается, вынужден даже лебезить перед ним. Но не станет же этого делать начальство городского промышленного отдела!

Директор остановил взгляд на Ху Ваньтуне. Тот внимательно слушал каждое выступление и делал заметки в блокноте. Пожалуй, не только внимательно, но увлеченно, самозабвенно. И лицо его при этом все время менялось, в зависимости от характера выступлений. Ху Ваньтун не только не обладал талантами, но и внешность у него была самая заурядная, зато жизнестойкости его и везучести можно было позавидовать. Видимо, в обычное время только и везет людям обычным. Скромный, обязательный, миролюбивый, он не стремился ни к власти, ни к высокому положению, просто ему, как всегда, повезло и перед ним открылся путь к директорскому креслу. С виду простодушный, Ху Ваньтун был по-житейски мудрым, знал, как завоевать популярность, и умел разбираться в отношениях между людьми. Некоторые считали его никчемным. Но именно Ху Ваньтун был тем мячиком, которым легко манипулировать. Руководитель прежде всего должен обладать талантом актера, только дураки этого не понимают. Такие, как Ху Ваньтун, удобны для начальства и не причиняют никаких хлопот.