Диана Гамова - Шёпот бессмертных

• Название: Шёпот бессмертных
• Автор: Диана Гамова
• Жанр: Фэнтези

Роман унесёт своего читателя в мир колдовства и непостижимой магии бессмертных; расскажет о том, как сложно быть земным ангелом, когда твоя подруга — оборотень, а её избранник — колдун. В хитроумных интригах, где на кон поставлено счастье близких, обыграть врага не так уж просто, если не подойти к проблеме всем вместе, позабыв про древнюю вражду между бессмертными и колдунами. Только так можно остановить третью могущественную силу — не-людей.

---

— Верно, — покивал Грег. — Где гарантия, что вы не станете использовать силу бессмертных против нашего Круга или нас в отдельности?

— Вам придётся мне поверить, — холодно проговорил блондин. — Или, — его тон сменился на более мягкий, — заключить со мной контракт.

Ни дать, ни взять, Люцифер. Кажется, я уже их сравнивал.

— Понимаю. — Продолжил он. — Это сложное решение. Я и не тороплю… в отличие от жизни.

— Это угроза? — сощурилась моя кошка.

— Предупреждение, — Марк взял бокал с шампанским, стоящий напротив него, сделал пару глотков. — Я ведь говорил, ваш Круг сильно засветился перед бессмертными. В ближайшее время они дадут о себе знать, будьте уверены.

Тут я был полностью согласен с Марком. Если вдуматься, на нашем счету два земных ангела, полностью лишённых силы, так сказать, обескрыленных. Одна ангелица с одним крылом, то есть с половиной своей силы, и один подохший ангел в подвале Клода. Щекотливая ситуация. Но как можно быть уверенным в том, что какой-то там господин Боргезов сможет нас прикрыть в этом деле? Клод ему доверяет, да. Я доверяю Клоду.

Великий Хаос!

Я бы принял поддержку Марка! Несмотря на свои сомнения. Пусть Боргезова я не знаю, но Клоду обязан всем…

— Друзья мои, — произнёс Клод, привлекая наше внимание. — Я думаю, каждый из вас уже сделал выбор.

— Будем голосовать? — спросил Грег. — Принять нам поддержку господина Боргезова или нет?

— Да, — ответил Клод. — Вы готовы?

Мы дружно кивнули.

— Я «за», — первым высказался наш глава.

— Я тоже, — кивнул Грег.

Не ожидал от него. Обычно целитель против всего нового. И если вспомнить вопросы, которые он задавал Марку… Что же для себя решил англичанин?

— Я «против», — отвернулась Мира.

Тоже неожиданность. Ей ой как нужна поддержка со стороны. Бессмертные на неё имеют острый зуб. Думает, сумеет спрятаться за Грегом? Целитель не всемогущ.

— И я «против», — процедила Татьяна. — Ни за что не выступлю против подруги!

Оно и понятно. Кошка никогда не сдаст позиций в деле Роксаны, что б последнюю черти обглодали!..

Все развернулись ко мне.

Двое «за», двое «против». Мой голос решающий. Сохраняя интригу, я тянул с ответом. Картинно взглянул на Грега. Этот спокоен. Потом, на Марка. Похоже, Боргезов прекрасно знал мой ответ. Он и бровью не повёл, когда я с сомнением разглядывал черты его лица. Клод тоже уверен во мне. Девчонки сморели настороженно. Мира, насупившись, исподлобья, Таня с нажимом. Нет, дамы, сегодня я вас разочарую. На чувствах, которые вами руководят, мы долго не проживём.

— «За» — коротко бросил я.

— Итак, большинством голосов согласны, — подытожил Клод.

— Замечательно, — кивнул Марк. Похоже, он и не ждал другого результата.

Таня отвернулась, нахмурившись. Прощение придётся вымаливать с боем. Я коснулся её руки под столом. Она отстранилась.

— А что насчёт контракта? — вспомнил Грег. — Или это была шутка?

— Нет, — качнул головой Марк. — Если вы мне не доверяете, мы всегда можем заключить… официально… нашу сделку.

— Я бы не отказался, — вот тут целитель оправдал мои ожидания. Всегда подстраховывается, если чувствует где-то слабину.

— Тогда предлагаю поклясться кровью. Самая надёжная клятва для колдуна.

Не дожидаясь ответа, Марк достал из внутреннего кармана пиджака маленький нож. Провёл лезвием по подушечке большого пальца. Тут же на коже появились капли крови.

— Очень хорошо, — пробормотал англичанин, протягивая свой бокал Боргезову.

За ним жест продублировали я и Клод. Мира и Таня нехотя подали свои бокалы. Марк пожертвовал в каждый бокал каплю крови. Обходя все законы химии и физики, шампанское вмиг стало красным.

— Я, Боргезов Марк Витальевич, клянусь собственной кровью, что никогда не использую полученную от этих людей ангельскую силу во вред им, либо Кругу, в котором они состоят.

Наши бокалы покрылись инеем. Всё. Клятва принята. Осталось только сделать глоток.

— В свою очередь, — проговорил Боргезов, когда мы потянулись за бокалами обратно, — прошу и вас принести мне клятву, что отдадите мне с каждого ангела ровно одну пятую его силы.

Пришлось соглашаться. Интересно, Марк рассчитывал, что наш маленький Круг сможет перебить половину бессмертных? Нам уже стоит называть себя подпольным клубом колдунов «Рэмбо» или подождём чуток?

Клод взял в руки нож, услужливо протянутый Марком, и выполнил тот же ритуал, что и господин Боргезов минуту назад.

— Я, Клод Оди, клянусь своей кровью, что отдам пятую часть силы пленённого или убитого мной или моим Кругом ангела Боргезову Марку Витальевичу.

Снова бокалы покрылись изморозью. Следующим нож взял я…

Как только все собравшиеся совершили ритуал клятвы, мы торжественно (колдуньи — брезгливо) взяли бокалы и сделали несколько глотков. Чужая сила разлилась в моём теле. Здесь чувствовалась грация моей кошки, непокорность Миры, мягкость Грега, величие знаний Клода и… Что-то ещё. Что-то тёмное, холодное, затягивающее. Никогда прежде я не встречал магию такого вкуса. Мне одновременно было и страшно, и интересно. Я понял, что Боргезов, ведь это именно его магия, обладает огромной мощью. Вряд ли кто-либо из нас мог себе представить, какой именно! Тем интереснее узнать, для чего ему наш Круг…

И я узнаю.

Всему своё время.

Подбросив Таню до дома, я взял на работе отгул и поехал в лес. Сейчас мне не хватило б терпения на разгневанную кошку. Дома слишком уныло, чтобы провести там целый день, а в городе — слишком шумно. Отключив мобильный для полной уверенности, что меня никто не найдёт, я зашвырнул его на заднее сиденье. В душе переплелись самые разные чувства. Сразу и не разберёшь, какие именно! Одно я знаю точно, уединение мне просто необходимо.

Оставив машину на обочине, я достал коробку спичек, отошёл на несколько шагов. Увидь меня сейчас кто посторонний, решил бы, что я от следов какого-то преступления избавляюсь.

Я взял из коробки шесть спичек и зажёг их все разом. Несмотря на минусовую температуру и медленно кружащийся снег, пламя полыхнуло, обжигая кончики пальцев. Я кинул горящие спички прямиком на свой серебристый опель. Огонь не потух, не уступил натиску воздушной стихии. Как только горящие кусочки дерева коснулись машины, я произнёс:

— Охраняй, огонь!

Вмиг машину затянула алая пелена и тут же пропала. Всё. Охранное заклятье наложено. Теперь кто бы ни подошёл к машине, тот будет иметь дело не со мной, а со стихией огня.

Для проверки я слепил небольшой снежок и кинул его в лобовое стекло. Не долетев, снег превратился в облачко пара.

Сгодится.

Развернувшись, я пошёл от машины вглубь леса, подальше от дороги.

Против всех моих ожиданий, снега тут оказалось не так уж и много. Сказывался южный климат. С холодом пришлось бороться иначе. Тёплая одежда не спасала. А бегать по опушке я не собирался.

В таком простом колдовстве заклинания не нужны. Всего лишь капля знаний по биоэнергетике, чуточку концентрации, и мне уже не холодно. Кровь, как говорится, не стынет в жилах.

Когда за мной осталось полкилометра леса, я сбавил ход и пошёл не спеша. Сейчас я наслаждался одиночеством. Думать ни о чем не хотелось. Холодный лес завораживал. Белый снег, куда ни глянь, и чёрные росчерки древесных стволов. Никаких других красок. Ничего лишнего. Вот он, мировой порядок: всё на своих местах, нет никакой недосказанности. Чёрное и белое будет властвовать до весны. Потом не останется места ни чёрному, ни белому. Всё займёт зелёное…

Из памяти выплыл случай далёкого детства. Однажды, когда родители ещё не развелись, отец вывез нас с матерью ранней весной в лес. Это и весной назвать было сложно. Холодно, везде снег. Но на проталинах уже появлялись первые зелёные ростки. Я увидел одну такую проталину. Издали она вся была чёрной. Я пошёл к ней, а когда увидел, что это было на самом деле, впал в оцепенение.

В здешних краях ласточки прилетают далеко не первыми птицами. Наши вестники весны — это грачи.

Кто-то перестрелял бедных птиц и стащил в кучу. На поживу лесным оголодавшим хищникам или забавы ради, не знаю. Только ни волки, ни рыси, ни лисы, ни медведи их не тронули. Мёртвые птицы смотрели матово-чёрными глазами и, как будто спрашивали, за что?

С тех пор мы в лес не ездили. И для меня те грачи стали первым ударом по человеколюбию. Я стал замкнутым, с людьми общался, если от них что-то мне было надо. Потом развелись родители. Мать сразу же вышла замуж, а отец нашёл десяток любовниц. Так меня и перекидывали от одних дедушек-бабушек к другим. И отца, и мать я видел только раз в год — на свой день рождения. Там они неминуемо ругались, хлопали дверьми, а на прощанье гладили меня по голове, приговаривая: «Ничего, Дим, вырастешь — поймёшь!»