Александръ Дунаенко - На снегу розовый свет...

• Название: На снегу розовый свет...
• Автор: Александръ Дунаенко
• Издательство: Средне-уральское книжное издательство
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2006
• ISBN: 5-729-0894-9

Немного грустная, лиричная, разбавленная иронией, проза Александра Дунаенко посвящена вечной теме. Его рассказы — о любви и других чувствах, не поддающихся точному определению, но связывающих мужчину и женщину иногда на всю жизнь, а иногда лишь на миг.

---

Елена Дмитриевна (ах! Эта Елена Дмитриевна!) плотно со мной поработала. Распространяться об этом я не буду, так как при этом могут быть затронуты вопросы профессиональной этики. Скажу только, что краткосрочные курсы повышения квалификации сделали своё дело: я похудел, поднаторел в современном телевизионном сленге, хотя, на фиг он тут, в Слюдяном, был мне нужен.

После визита Елены Дмитриевны я усвоил главное: нельзя останавливаться. Телевидение — это постоянное движение вперёд. Да… Елена Дмитриевна… Как она держит шею! Талию!

Да, как ни крути, а части женского тела могут заметно оживить мои сюжеты об ужасном маньяке.

— Наконец то! — сказал Павлик. Наконец–то ты угадал, почувствовал направление, в котором тебе надо работать! Не совсем уж ты и «Москвич» А уже почти «Жигули». Ноль первый.

И он прислал ко мне двух слюдянских девчонок, Люсю и Алмагуль, с которыми предварительно поговорил. И сказал: — Делай с ними, Саша, что хочешь, только не убивай по–настоящему.

Сельские красули вырядились так, будто их прямо сейчас повезут на заграничную панель: губы у одной накрашены жёлтым у другой фиолетовым. Волосы а-ля — «шестой элемент». Юбки короткие настолько, чтобы сверху было видно, какая на трусиках резиночка, а снизу — что они, трусики, в принципе, есть. Груди — поверх лифчиков.

Мне почему–то убить их захотелось сразу. Обеих. Но работа — прежде всего.

Мы поехали на место съёмок. Там ребята из моей съёмочной группы уже свежевали свинью. Кровь — отдельно, кишки отдельно. Поскольку Люся с Алмагулькой были уже практически раздеты, рвать на них платья не пришлось. Ребята изваляли девочек в потрохах, облили кровью. С полчаса над ними пришлось повозиться гримёру. Съёмки сюжетов на первую полосу Оренбургского телевидения стали приобретать всё более затратный характер.

Потом я взял камеру…

После съёмок, Люся и Алмагулька вылезли из зловонной грязи и стали ходить за мной следом и строить глазки. Я думал, что они там, среди потрохов, сдурели, попросил ребят налить девочкам водки. От водки они не отказались, но ходить за мной, воняя, стали ещё с большим усердием. Я их спросил: — А что? — Павлик, Павел Павлович, с вами рассчитался? — Да, — ответили красотки. Но он говорил, что мы с вами должны работать, а вы от нас убегаете… Алмагулька сверху вниз провела руками по ослизлым бёдрам, качнула ими туда–сюда и, многозначительно на меня взглянув, медленно облизала фиолетовые губы. Люся, глядя на меня исподлобья, и улыбаясь, по её понятиям, обольстительно, подразнила пальчиками свои голые мокрые соски.

Да. Маньяками не рождаются. Ими становятся. Я написал к видеоряду такой текст, что общественность Оренбуржья содрогнулась. И стала требовать от милиции немедленной поимки злодея.

Павлик пригласил на уик–энд своих друзей из райотдела. И, буквально через неделю, маньяк был пойман.

Вообще, нужно было сразу догадаться, что это он, Вовка Лехман, местный бомж. Даже летом ходил в пальто и сапогах, не мылся, не брился, кормился тем, что ему подавали за мелкую работу. И — что самое подозрительное — Вовка никогда не был замечен в связях с женщинами. А, выходит, он всю жизнь терпел и — дотерпелся. Стал кромсать односельчанок.

Через сутки пребывания в райотделе Лехман во всём признался и согласился показать места своих преступлений. Его провезли в наручниках по всем адресам моих съёмок, а Володя всё просился показать ещё с десяток мест, где он творил гнусные преступления. Ему дали в морду и велели молчать, потому что перебор в таком тонком деле тоже был ни к чему. Ну, что ещё к этому можно добавить? Отпечатки пальцев Лехмана, естественно, совпали с теми, которые убийца оставлял на месте преступлений. Сперма, которой маньяк в изобилии окроплял останки своих жертв, оказалась, опять–таки, его, Лехмана.

Хотели ещё поинтересоваться, не участвовал ли Володя в приватизации 90‑х и как у него с уплатой налогов, но позвонили сверху и сказали, что по налогам будут сажать другого, а кого — пока не знают, потому что не пришла разнарядка.

Я вёл репортажи из зала суда, где родители погибших девочек, купленные Павликом в Орском театре за триста долларов в сутки, рыдали в голос и требовали Лехману смертной казни.

Маньяка потом увезли в неизвестном направлении. Всех сотрудников райотдела денежно наградили и повысили в звании. Меня вызвали в Москву и на собрании журналистов, где меня всем поставили в пример, вручили премию имени Чикатило. Её раньше не было, но, учитывая потребности общества и тенденции отечественного телевидения, премию решили учредить. И я стал первым лауреатом.

Между тем, малый бизнес в посёлке Слюдяное, под руководством моего шурина Павлика, ускорял своё процветание. Тут даже о самом продукте бизнеса, спутниковых тарелках, говорить как–то не вполне уместно. Потому что не тарелками едиными бывает сыт человек. Выпуск этих круглых жестянок шёл, конечно, полным ходом. И днём и ночью из слюдянской кузни доносился победный стук молотков и кувалд. И зарево от кузнечной печи, когда мехи неистово раздували в ней горячее пламя, освещало самые далёкие окрестности. И так, что, даже, сидя ночью на берегу Ириклинского водохранилища и обнимая девушку, или просто отдыхая, можно было разглядеть в прибрежной траве беспричинно ползающую букашку.

Павлик стал известным в округе отечественным производителем и наглядным примером доказывал, что малому бизнесу у нас открыты все дороги, все пути.

Но главным признаком того, что малый бизнес спасёт Россию, явился изменяющийся на глазах облик российского села и, в первую очередь, райцентра. В историческом здании районной администрации был сделан евроремонт, установлены скоростные лифты, хотя этажей было всего два. Страховая компания обновила свой автомобильный парк. Налоговая инспекция к новому своему зданию, построенному по чертежам собора Парижской Богоматери, проложила дорожку из плиток мрамора, привезённого из самой Каррары. Санэпидстанция пригласила из Америки консультантов, чтобы они помогли разобраться в оборудовании, которое для них выписал из–за границы Павлик. Пожарным от Павлика был подарен крытый резервуар для воды с сауной, искусственными цунами и естественными пальмами.

Налоговой пришлось срочно увеличить штат сотрудников, потому что Павлик, в порядке оказания шефской помощи, выстроил в Адамовке целую улицу из небольших и уютных коттеджей в европейском стиле, но — с условием: только для сотрудников налоговой.

А ведь истинно, истинно говорили, что малый бизнес — это новые рабочие места.

Отдельную улицу малый бизнесмен подарил сотрудникам районной администрации. Отдельную — милиции, ГАИ и ФСБ. И — на тех же условиях.

В короткое время в Адамовке была практически ликвидирована проблема безработицы.

Счастливые новоселы без сожаления, даже со смехом бросали свои утлые коттеджи и переезжали на новые улицы. Оставленные ими дома, строго по списку, с учётом заслуг и рабочего стажа, распределялись среди учителей, врачей и заслуженных пенсионеров. А, ко Дню Победы, несколько бывших квартир сотрудников Госторгинспекции торжественно передали в посмертную собственность участникам Великой Отечественной войны.

Если человек для Родины старается, то Родина не может этого не заметить.

И однажды из захолустного нашего посёлка Павлика пригласили на приём к самому Российскому Президенту. Президент угостил Павлика чаем, спросил Павлика о здоровье. Поинтересовался насчёт его малого бизнеса, обещал помочь, хоть Павлик его и не просил. А Павлик, в свою очередь, чтобы поддержать беседу на уровне, спросил Президента про его собаку.

Потом перешли к делу. Которое будто бы и не дело было, а так. Потому что о самых важных вещах уже как бы и переговорили. Президент сказал, что на новом космодроме в Ясном, Оренбургской нашей области, будут скоро запускать космический корабль. И не мог бы Павлик, как патриот, помочь немножко бензином для запуска? На что Павлик обрадовался и сказал, что давно искал случая проявить свой патриотизм, но случая не было, спасибо, товарищ Президент. Тогда Президент решил ещё больше поднять у Павлика настроение и сказал, что космического корабля пока ещё тоже нет, но если Павлик, Павел Павлович, его малое «ООО»… — Да, конечно, — взвизгнул от восторга Павлик, и попросил у Президента разрешения ещё подарить от себя лично команде космонавтов по скафандрику.

А в скором времени мне предстояло проститься с Павликом. Он зашёл ко мне в Слюдяное на корпункт, который был одним из сотен в сети, которую я при поддержке РГТРК организовал по России. Мы специализировались на темах, которые нравились нашему народу. Корпорация «Чикатилпресс» была всюду первой. И я не жаловался на своё материальное положение. И принял Павлика, как подобает. Английская королева бы охнула. И Павлик мне сказал: — А я, Саша, уезжаю. — Как!? Куда!? Зачем!? — закричал я в недоумении.