Алексей Зинин - Наше всё!

• Название: Наше всё!
• Автор: Алексей Зинин
• Жанр: Спорт
• Год: 2009
• ISBN: 978–5-9584–0203–8

Эта книга — плод трехлетнего совместного труда Егора Титова и журналиста Алексея Зинина. Это действительно хрестоматия футбольной жизни, точнее, ценные рекомендации на примере жизненного и спортивного опыта многолетнего капитана «Спартака» и сборной России Егора Титова. Футбольная карьера никогда не бывает гладкой. Как не наделать ошибок, не растерять талант, как вырасти в классного футболиста — ответы на эти вопросы дает Егор Титов.

---

Стадион стараюсь покидать в одиночестве или в обществе кого–то из партнеров по команде, потому что у нас одно состояние и мы можем молчать, друг друга не напрягая. Ужасно не люблю ехать с человеком, с которым отношения не такие близкие. Тогда нужно искусственно поддерживать разговор, а мне совсем не до этого! Внутри–то все бурлит. И в такой ситуации мне обидно за людей, потому что я их ставлю в неловкое положение. Они не знают, как себя вести. Дабы этого избежать, я лучше замаскируюсь и буду передвигаться пешком.

Когда меня ничто не давит извне и я могу оставаться самим собой, то просто замыкаюсь. Состояние агрессии и досады сменяется ощущением беспросветной пустоты. Мыслей вообще никаких нет. Сидишь, как зомби, и ждешь, когда тебя привезут домой. Там снова начинаешь пережевывать все девяносто минут болезненного матча. Воспоминание о любом эпизоде вытаскивает на поверхность цепочку подобных ситуаций, и ты принимаешься себя корить: почему сыграл так, а не иначе. Надо было вот так!

Заснуть практически нереально. Часов до трех–четырех ночи даже не следует пытаться. Потом, когда одолевает усталость и уровень адреналина в крови опускается до нормальной отметки, погружаешься в забытье. Обязательно видишь сны, в которых воскрешаются ключевые моменты. С той лишь разницей, что во сне играешь так, как следовало бы сыграть. Наяву гола не было, а тут я его забил. Наверное, мозгу тяжело держать в себе всю эту аналитику, вот он от нее таким образом и избавляется.

Завершая тему, расскажу, как я избавил свой мозг от самого болезненного переживания из–за поражения. Случилось это осенью далекого 1998‑го. Перед встречей с ЦСКА Лом — Али Ибрагимов нам с Ильей Цымбаларем показал по четвертой желтой карточке, которые автоматически обернулись дисквалификацией. И на поединок с главным конкурентом наша команда вышла без двух центральных полузащитников. Не зря футболисты говорят, что играть проще, чем сидеть на трибуне. Не то слово! На поле ты в центре событий, твои эмоции направлены в нужное русло. А когда сидишь и ничем не можешь помочь партнерам, внутри полыхает такой пожар, что кровь стучит в висках и сердце сжимается так, будто кто–то сдавливает его клещами. Тогда, наверное, уже со второй минуты я почувствовал, что грянет гром. У армейцев был зубодробительный настрой, они творили чудеса. И вот на табло стало высвечиваться: ноль–один; ноль–два; ноль–три, — я не знал, куда мне от душевной боли и стыда деваться. До финального свистка не продержался, вскочил и как ошпаренный помчался домой. В голове не укладывалось: мы, «Спартак», чемпионы, проиграли в пух и прах (один–четыре) самому заклятому своему сопернику, с которым обычно разбирались без особых проблем. Дома, когда смотрел повторы голов по телевизору, мне казалось, будто это я стоял в наших воротах и только я один виноват в той трагедии. Потом месяцы, недели и дни считал до следующей встречи с ЦСКА. И в 1999‑м мы с армейцами с лихвой поквитались. Победили в двух матчах, в одном из которых крупно: четыре–ноль. Я тогда забил и две голевые передачи отдал. Это была сладкая месть! Мы отмазались и показали всем, кто в доме истинный хозяин. Именно таким способом и нужно вычеркивать поражения из своей памяти. Тогда она будет открыта для более приятных моментов твоей жизни.

ГЛАВА 7 Как преодолеть психологический барьер после травмы

Через футбол я узнал многое, в том числе и то, что у нормального человека вызывает чувство страха. В детстве, вот не поверите, я думал: это же безумно больно, когда хирург операцию делает и скальпелем человека режет! И как это можно вытерпеть? Я тогда знать не знал, что есть такое спасительное средство — наркоз.

Раньше, когда слышал слово «операция», ощущал неприятный холодок внутри, а сегодня могу про эти операции рассказывать часами. В общей сложности их у меня было четыре. И не факт, что больше не будет. Но это тоже интересно. Такая странная мужская романтика. Как на фронте: у меня было четыре ранения, а я все еще в строю.

Впервые я загремел на стол к хирургам в семнадцать лет. В 1993 году в Сокольническом манеже на старом «убийственном» покрытии у меня полетел мениск на левой ноге. В тот день мы с моим другом Серегой Федоренковым собирались пойти на дискотеку. Не менять же планы?! Я жгутом перетянул себе колено, еще радовался: какой там лед, какие врачи, вот как надо! Фиксатор и впрямь получился отменным. Весь вечер танцевал — хоть бы что, а проснувшись на следующее утро, ужаснулся: колено разнесло до размеров головы теленка. Мне надо было мчаться в Тарасовку, а я встать с кровати не мог. Позвонил отцу, он приехал за мной на машине и отвез на базу. Сергеич Васильков только меня увидел, нахмурился: все ясно, погнали в ЦИТО. Там откачали жидкость из сустава, сделали снимок и вынесли приговор. Вот тогда у меня начался легкий мандраж. Мама и вовсе, когда услышала о необходимости операции, разрыдалась.

Положили меня в общую палату. Там обитал паренек–вратарь на год младше меня. У него вообще все колено накрылось. Еще были вояка, весь переломанный после боевых действий, и какой–то шалопайчик, постоянно травивший байки. В такой веселой компании я уже ни о чем не переживал, насмеялся вдоволь.

Когда после операции меня привезли в палату и я только оклемался от наркоза, мне тут же в руку сунули стакан водки. Вояка уверял, что у них «так положено». Я упорно отказывался, спиртное до этого вообще никогда не употреблял, но бравый офицер сказал: «Надо!» Я подумал, что опытный человек зря советовать не станет. Сделал глоток и понял, что не смогу эту гадость пить. Поморщился, отдал стакан, однако ноге сразу похорошело.

Врачи настоятельно рекомендовали мне лежать. Какое там! Увидев костыли, я в то же мгновение за них ухватился и, абсолютно счастливый, принялся рассекать по всему этажу! Как же, теперь я настоящий футболист, прошел через серьезное испытание. Очень я собой гордился! Страха никакого не было, и глупых мыслей о том, что могут возникнуть осложнения, тоже не проскакивало.

В такие моменты важно навести порядок у себя в голове. Мнительность до добра не доведет. Если начнешь «грузиться», восстановление затянется. Только вот хорохориться тоже не следует. Я же порхал, как бабочка, по всем палатам, в итоге перегрузил ногу и колено вновь отекло. К счастью, обошлось без серьезных последствий, но урок я получил на всю жизнь: важно неукоснительно выполнять все врачебные рекомендации.

* * *

Говорят, что прыгать с парашютом первый раз не очень–то и страшно. Человек просто до конца не осознает, что ему предстоит преодолеть. А вот во второй раз страх наваливается на него всей своей чудовищной массой. Я и сам подмечал: иной раз перешагнешь через какое–то препятствие, а потом удивляешься сам себе — и как хватило сил и терпения?

То же самое касается второй травмы. На ней психологически многие ломаются. Просто уже зная, через какие муки придется пройти, ты не можешь повторно вдохновить себя на подвиги. Лень и боязнь начинают тебя поддушивать, настроение портится, а в подавленном состоянии поправиться нереально.

Я же свою вторую «засечку» толком и не заметил. Я был в самом расцвете, когда на тренировке опять разлетелся мениск. В тот же день мне стали оформлять визу для поездки на лечение в Германию. Плохо было то, что у меня произошла блокада сустава. Колено заклинило, нога не сгибалась и не разгибалась. Кто–то из партнеров по команде присоветовал мне одного чудака: «Пока тебе делают документы, съезди к экстрасенсу. Он даже переломы лечит». Этот чудо–лекарь кричал на мое колено, бил его, тряс, все норовил ногу мне выпрямить. Ну и выпрямил, окончательно мне там все разворотив.

Зато по прибытию в Леверкузен к доктору Пфайфферу у меня возникло впечатление, что я попал в рай. В России за свою карьеру мне довелось встретиться со всеми ведущими хирургами, в том числе и с Архиповым, и с Орлецким. Очень достойные люди! Профессионалы. Просто у нас нет такого оборудования, как за границей. Наверное, поэтому от прошлого отечественного хирургического вмешательства у меня остались неприятные воспоминания: пролежал сутки, у меня брали анализы, долго подготавливали. Потом на каталке повезли, несколько часов резали и штопали, затем опять жидкость откачивали. А здесь единственное условие было: ничего с утра не есть. Проснулся в семь часов сорок минут, меня посадили в машину, минуту везли от гостиницы до клиники. Там меня уже все ждали. Доктор сразу же побрил мне ногу, нарисовал фломастерами точки в тех местах, где нужно было делать отверстия. После этого меня переодели в халатик, надели шапочку, и я сам пошел в операционную. Мне сделали укол в вену, и я отключился. Через сорок минут все было закончено. Минут десять я находился в бреду, затем очнулся, но еще примерно полчаса мое сознание было затуманено. Вскоре все, включая речь, вернулось в норму. В общем, после операции еще не минул час, а я уже встал и пошел. Фантастика! Мне, конечно, дали костыли на всякий случай, но настоятельно просили обойтись без них. Выполнить это предписание было совсем нетрудно: я чувствовал себя как артист! Самостоятельно добрался до машины и через мгновение оказался в гостиничном номере.