Геннадий Марченко - Музыкант

• Название: Музыкант
• Автор: Геннадий Марченко
• Издательство: СИ
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2016

Еще один попаданец в прошлое… Алексей Лозовой, 63 лет от роду, музыкант на излете карьеры оказывается в теле 15-летнего парня в 1961 году… "…К окончанию концерта я совсем пришел в себя и даже вышел в коридор следом за Анофриевым, который отправился на сцену. А затем был банкет с участием Хрущева, Фурцевой, еще каких-то деятелей партии и правительства, ну и, конечно, Гагарина и Титова. Прежде чем народ приступил к выпивке и закускам, Никита Сергеевич с бокалом в руке произнес речь о советском космосе, где мы оказались первыми из первых, уделав проклятых янки, и что скоро первыми высадимся на Луне.

---

Автором почти всех вещей обозначил себя, только в "El Condor Pasa" указал композитором Даниэля Роблеса, который в свое время обработал народные перуанские мелодии. Нам чужой славы, товарищи, не надо! А с пластинки, коль такая появится, его потомки получат свой кусок пирога.

По итогам репетиции партнеры выказали удивительное единодушие относительно моих в первую очередь композиторских способностей, заставив меня смущенно зардеться. По большей части ввиду воровства еще не написанных вещей, ставших основой этого альбома.

Теперь оставалась лишь техническая часть. А именно – запись на студии. Там же не только помещение с аппаратурой понадобятся, но и услуги звукорежиссера. А это уже отдельная статья расходов. Мда, придется у матери клянчить, объяснять, что к чему. Надеюсь, матушка не откажет, тем более после вчерашнего визита в сберкассу мы выяснили, что на сберегательной книжке лежат почти полторы тысячи рублей. Это включая и мою долю от продажи альбома группы "Апогей" в Венгрию. Не говоря уже о таком шикарном подарке, как квартира в новостройке. Да и телефон я пробил, на следующей неделе должен прийти мастер, подключить уже купленный аппарат.

Кстати, "Апогей" уже успел приткнуться к Владимирской областной филармонии, исполняя как обязательный репертуар, так англоязычные вещи. В том числе и свои, благо что доля таланта у ребят присутствовала и кое-что они периодически сочиняли. Во Владимире они появлялись пару раз в год, как было записано в договоре, а так, как и раньше, обитали в Москве.

В общем, рублей пятьсот выпрошу у маман, скажу – на перспективу. Надеюсь, этого хватит, а то неудобно получится.

Со студией Блантер вскоре договорился, и нам хватило одного дня, чтобы записать все песни и бонусную инструментовку для альбома. Альбом, кстати, не мудрствуя лукаво, так и решил назвать – "Лирика".

Звукорежиссер, кстати, влетел еще в сотку. Зато пленку и две копии задним числом звукач пообещал предоставить бесплатно. Две копии… А хорошо бы десяток-другой! Не потрясти ли родительницу на выдачу еще нескольких сотен рубликов? А то ведь дома на собственном катушечнике удобнее копии делать, чем просить кого-то со стороны. Тем более что наверняка за услугу придется платить. А оригинальную копию я попробую подсунуть руководству "Мелодии". Или этой фирмы грамзаписи еще нет? А что вместо нее? Ну что-то да есть! Кто-то организует печать грампластинок, в конце концов. Правда, прежде чем пластинка увидит свет, с ее содержанием должен ознакомиться худсовет. Могут и завалить, с них станется, сейчас же те еще порядки. Хотя мне пока особо по рукам не били, наверное, потому что выдавал на гора идейно выдержанные песни.

Блантеру в качестве благодарности за стол ценную помощь презентовал бутылку хорошего армянского коньяка, купленную по моей просьбе в "Елисеевском" Ильичом, раз уж мне по возрасту продавщицы отказывали. Блантер сначала отказывался, мол, он практически не пьет, но тут я проявил настойчивость, заявил, что если сам не пьет – пусть оставит для гостей. Тот же Бернес не откажется употребить бокал-другой армянского марочного 7-летней выдержки.

Расставались мы с музыкантами в самых добрых чувствах, договорившись, что если что – их телефоны у меня имеются. А что, в таком составе мы может и на сцену выйти, устроить турне по Советскому Союзу!

Вот только не вступила бы музыка с футболом в противоречие. Потому как меня уже вовсю привлекали к играм за дублеров "Динамо"! За три дня до игры нас запирали на базе, как и игроков основной команды, и мама к этому относилась крайне негативно. А что поделаешь, режим!

Уровень футбола был, конечно, повыше, чем в молодежке, хотя команды дублеров преимущественно состояли из вчерашних выпускников своих футбольных школ. Но были и парни постарше, а иногда и те, кому за 30. Но обычно такие восстанавливали форму после травм или болезней.

Здесь, к слову, я и познакомился с Яшиным. Лев Иванович, которого многие в команде называли просто Лева или Иваныч, поразил меня сразу же какой-то затаенной грустью во взгляде, даже когда великий вратарь улыбался – в уголках его глаз прятались грустинки. Но все же он по жизни был оптимистом, то и дело шутил, вызывая дружный смех у партнеров по команде. При мне в раздевалке, наверное, уже не в первый раз рассказал историю, услышанную от своего предшественника в воротах "Динамо" Алексея Хомича. Якобы Хомич в юности, играя в футбол во дворе, так же стоял на воротах, но вместо второй штанги укладывал спящую, запеленатую в одеяло младшую сестренку. И в этот угол ему никто не мог забить. Я вроде бы тоже слышал такую хохму, но в ее достоверности сомневался. Яшин не божился за старшего коллегу, но рассказывал так, словно сам был тому свидетелем.

Не был чужд Лев Иванович и вредным привычкам. Во всяком случае, я видел, как он садился в свою "Волгу" с сигаретой в зубах. Однако, порядочки в команде… Но что любопытно, по рассказам старожилов в будущем, спортсмены этого времени – в основном речь шла о хоккеистах и футболистах – хотя и были любителями выпить-покурить, но при этом пахали на газоне или льду как проклятые. И хватало же выносливости!

Ввиду занятости футболом мне пришлось-таки переводить в училище на заочное отделение, несмотря на все протесты Артыновой. Не говорить же ей, что училище мне ничего нового дать не могло, что все это я проходил в прошлой жизни? Может быть, не у таких именитых педагогов, но тем не менее. Страдания директрисы прекратил один звонок самого Тикунова, той пришлось смириться.

А в преддверии начала очередного учебного года меня приняли в Союз композиторов СССР. Секретариат во главе с Георгием Свиридовым одобрил мое включение, и в торжественной обстановке мне вручили членский билет в красных корочках. В этот день, кстати, в члены Союза принимали еще двоих – украинца и казаха, но поскольку мне вручили билет первому, то я тут же и покинул здание Союза, нужно было еще успеть на тренировку.

А на утро 1 сентября у нас был назначен вылет в Тбилиси, где нам в тот же день предстояла игра с дублем местного "Динамо". Первый мой выезд, до этого наставник дублеров Василий Сергеевич Павлов с подачи Пономарева привлекал меня только на две домашние игры, в которых я отметился одним голом и двумя результативными передачами.

Лететь должны были с основным составом, который свой матч проводил на день позже. Вылетели из "Внуково" в 7.30 утра, а спустя два с половиной часа приземлились в тбилисском аэропорту. Пока летели, подумал, что к месту пришлась бы песня Тухманова и Харитонова "Мой адрес – не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз". Правда, "Самоцветы" пели про поезда, но суть от этого, в принципе, не менялась. Надо будет зайти в ВУОАП, где редкий месяц обходился без моя появления. А в таких вот перелетах желательно запастись блокнотом и карандашом, чтобы записывать вспомнившиеся композиции. Что там еще у тех же "Самоцветов" хорошего звучало? "Увезу тебя я в тундру", "Не повторяется такое никогда", "Не надо печалиться", Все, что в жизни есть у меня"… У других ВИА и исполнителей можно позаимствовать "Листья желтые", "За тех, кто в море", "Вологда", "Звездочка моя ясная", "Зеленоглазое такси"… Кстати, сейчас в такси стоят зеленые лампочки, обозначавшие, что такси свободно, или это дело будущего? А то выдашь песню – а тебе ткнут в нос несоответствием.

В первый день осени Тбилиси встретил нас по-настоящему летней погодой, около 30 градусов тепла. Кинув вещи в гостинице, наша команда дублеров отправилась на легкую тренировку на запасное поле республиканского стадиона, где нам вечером предстоял матч с дублерами тбилисских одноклубников. Затем вернулись в гостиницу, вздремнули часок и решили прошвырнуться по городу. В Тбилиси в той жизни мне доводилось бывать пару раз, году в 86-м и 93-м, если память не подводит. Сейчас еще многого не было, что появится позже, однако достопримечательностей все равно хватало.

На променад я отправился в компании Валерия Маслова и Льва Яшин, которому на этом выезде ему доверили место в рамке главной команды. Яшин взял своего рода надо мной шефство, что мне весьма импонировало. Не могли не посетить Старый Город, расположенный по обоим берегам Куры. Узкие улочки, здания с чертами средневековой застройки, развалины цитадели Нарикала, каменная церковь Анчисхати, церковь Метехи, кафедральный Собор Сиони и бани царя Ростома… Пожалел, что нет с собой фотоаппарата. Или хотя бы мобильника с встроенной фотокамеры, для селфи сгодилось бы.

Зашли на Центральный продуктовый рынок, который, как выяснилось, в народе назывался "Дезертиркой". Это название, как я узнал позже, закрепилось еще со времен гражданской войны, когда солдаты продавали здесь свое обмундирование, оружие, а то и краденные вещи… Рынок, казалось, не имел ни конца, ни края. Тут царило настоящее вещевое и продуктовое изобилие. А нас что-то потянуло во фруктовые ряды, тянувшиеся без конца и края. Вытянутые и овальные дыни, готовые треснуть от спелости арбузы, нежные персики и янтарные гроздья винограда… Не говоря уже о яблоках, груше и сливах. Ну и специи, зелень, которой было целое море – куда без этого?!