Иван Белов - Ненависть

• Название: Ненависть
• Автор: Иван Белов
• Издательство: СИ
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2016

---

 Друзей завел море, все старались угодить, улыбки заискивающие, глазками хлопают, лезут со слюнявыми поцелуями. С началом банкета чуть успокоились, жрут и пьют сволочи, только треск стоит, да звон сталкивающихся бокалов. Лицемерные мрази. Рядом шлюха из местных немок, дочь главного инженера медеплавильного комбината. Раньше бы и взглядом не удостоила, а теперь ноги готова раздвинуть за ближайшим углом, лишь бы отхватить кусочек славы, и выложить на зависть подругам классные фотки. Пищит без умолку, лезет обниматься, рассказывает скучную хрень про свою никчемную жизнь.

На часах половина одиннадцатого ночи, Шульц и Грета незаметно исчезли. Решили уединиться, не зря весь вечер вместе сидели. Надоело все. Руди решительно встал.

– Ты куда? – рядом вырос чуткий эсбэшник.

– Пойду воздухом подышу на балкон, нельзя что ли? – набычился Руди.

– Недолго, – милостливо разрешил человек Шульца, и явно расслабился.

Рудольф прошел вдоль столов, заваленных объедками. Пиршество в самом разгаре, появились первые павшие в неравной борьбе с горячительными напитками. Немолодой пехотный майор уютно ткнулся мордой в салат. Его толстая женушка мило шебетала с охраной старика-ветерана. Эсэсовцы позволили себе немного расслабиться, выпили лишнего. Оркестр наигрывал что-то веселое, в центре зала организовали дикие танцы.

Руди выскользнул на балкон и прикрыл дверь. Господи, как же хорошо вырваться из свинарника в прохладную темноту. С черного неба бесстрастно и равнодушно смотрели холодные звезды. В парке надрывались кузнечики. А ведь сегодня первое июня, начало лета. Стоит порадоваться, а хотелось выть на луну раненым зверем.

Дверь открылась, пустив длинный луч электрического света. Благостное одиночество нарушено. Твою мать, ветеран.

Дед аккуратно прикрыл за собой дверь и уставился на Руди подслеповатыми глазами, прячущимися в густых, клочковатых бровях. Как раз тебя тут только и не хватало.

– Парень дай сигарету, – нарушил неловкое молчание балконный гость.

– Не курю, – усмехнулся Рудольф. Вот дед дает.

– Нахер тогда вообще живешь? – скрипнул дедушка и грязно выматерился, самым неподобающим для ветерана образом.

– И вам не советую, вредно.

– В задницу меня поцелуй, советчик протыканный. Зря значит вышел.

– А где охрана ваша?

– Пьют мордовороты, не до меня им сейчас, я и вырвался, думал сигаретку перехвачу. Шесть месяцев не курил, врачи, суки гадские, запрещают. О здоровье пекутся. То-ли дело внуки, вот эти молодцы у меня, и сигарету дадут и шнапсу плеснут, лишь бы сдох любимый дедушка побыстрей, не успею остыть, начнут квартиру делить. Только хер им огромный, я из них половину переживу и на могилках станцую, сволочи.

Веселый дедок, – отметил про себя Руди. Раньше думал ветераны существа мифологические, возвышенные, а этот обычный такой. Интересно настоящий? А то говорят участники Великой войны давно умерли.

– Вы воевали?

– Идиот, – оскорбился ветеран, и замахнулся тростью. – Думаешь вру, паскуденышь?

– Нет-нет, – Руди поспешно вскинул руки.

– Москву брал, до Уфы дошел, потом в Иракской компании участвовал, – дед жестом очертил горизонт. – В этих лесах половина нашей дивизии осталась, а ты мне тут говоришь. Сюда смотри. – ветеран задрал мятый пиджак и рубашку, продемонстрировав плохо видимые в полутьме, багровые шрамы

– Простите. – примирительно улыбнулся Рудольф.

– Да пошел ты, – ветеран сухо закашлялся в платок, на ткани осталось темное пятнышко, – Зря воевали раз такие вопросы теперь задают. Устроили представление дерьмоеды. Видел героя их нового? Полукровка, грязная русская свинья, я таких навидался.

Ого, дедушка не узнал собеседника в темноте.

– А какие они были, эти русские? – затаил дыхание Руди.

– Такие как я и как ты, – ощетинился дед. – Хотя нет, ты им в подметки негоден. Мы Европу захватили в парадном строю, а споткнулись о русских. Они, они как дикие звери. Мы совершили большую ошибку, – ветеран замолчал, показалось уснул.

– Какую ошибку?

– Кошмарную, – дед внезапно преобразился, подобрался, глаза в темноте заблестели нездоровым огнем. – Мы уничтожили миллионы русских, стерли им память, оставшихся вогнали в каменный век, завалили водкой и наркотой, но этого мало. Надо было убить их всех до единого, вырезать, сжечь. Потому что, даже если их осталась жалкая горстка, русские возродятся из мертвых и отомстят. Я видел как воюют русские, до сих пор просыпаюсь ночью в холодном поту, когда мне снится их проклятое «Урра» и батальоны поднимающиеся в атаку оттуда, где мгновение назад все живое было уничтожено бомбежкой и артиллерийским огнем. А русские шли из дыма и пламени, и рука об руку с ними шла наша смерть. Они сопротивлялись до последнего: голодные, грязные, брошенные командованием. Не дай Бог пережить это снова, нынешнее поколение тряпок и женоподобных ублюдков не сможет им противостоять. Мы превратили их в скот, растоптали, оставили вымирать. Думаешь с ними покончено? Ошибаешься, я видел глаза их детей. Пока не поздно, нужно закончить работу. Я обращался напрямую к фюреру, а в ответ получил сучье благодарственное письмо. Меня там посчитали выжившим из ума стариком.

Ветеран перевел дух и продолжил, найдя подходящие уши:

– Европа пыталась уничтожить русских восемьсот лет, планомерно, последовательно, методично, а им было плевать. Они закапывали нас в своей скудной земле и продолжали пить водку, тосковать, искать смысл жизни, писать непонятные книги и грызться между собой. Они были не такие как все, это раздражало больше всего. Их невозможно было купить. А когда нам, наконец, удалось победить угрозу с востока, ценой жизни целого поколения лучших из немцев, мы все испортили, мы позволили им остаться в живых. Не вырвали с корнем.

Рудольф вцепился в перила. Перед ним немец, впервые говорящий открыто и честно, о народе канувшем в Лету. Твоем народе. Ненависть ветерана не угасла за долгие годы, а значит война не окончена.  Ты солдат этой войны. Пришло время выбирать.

– Постойте, никуда не уходите, я сейчас, – Руди выбежал с балкона оставив деда в недоумении. Подскочил к ближайшему столу.

– О, наш герой! – воскликнул пьяненький, краснорожий майор в распахнутом настежь мундире, в компании обер-лейтенанта и двух проститутных особ. – Садись, выпей с нами!

– Позже, – отверг приглашение Руди. – Сигареты есть?

– Бери, – опешивший майор, подвинул полупустую пачку, с вложенной зажигалкой.

– И вот это, – Руди сцапал едва початую бутылку коньяка. – Приятного вечера, – и вихрем унесся обратно, оставив после себя атмосферу загадочности и легкого недоумения.

Дедушка никуда не делся. Легендарная немецкая дисциплина.

– Я вам принес тут…

Старик, без лишних прелюдий, сцапал бутылку и присосался к горлышку, дряблый кадык заходил ходуном. Оторвался с трудом, глаза маслянно заблестели. Руди услужливо подсунул сигаретку, щелкнул зажигалкой.

Ветеран с наслаждением затянулся, выпустил струю синего дыма и простонал:

– Ооо, Спасибо сынок, это то что сейчас нужно бедному старику.

Дверь приоткрылась, на балкон сунулся один из людей Шульца.

– А ну вышел вон, – прикрикнул дедок.

Агент убедился, что Руди не отрастил крылья и не упорхнул, и скрылся из виду.

– Кто это? – спросил дед, и снова приложился к бутылке.

– Эсбэшники, приглядывают за мной. – признался Рудольф.

– Сучары, – ветеран сплюнул. – Пока мы в окопах гнили и товарищей хоронили, они в тылу с бабами развлекались, жрали в три горла. Мы после боев на переформирование отступили, так такие твари всю душу вымотали, красных выявляли, мрази. Ты натворил что-ли чего?

– Есть немного. Поможете? Услуга за услугу.

– Чего надо? – дед совсем разомлел.

– Я уйду ненадолго, прикроете?

– Не вопрос, старый вояка разве откажется макнуть эсбэшную шушеру носом в дерьмо? Иди, а я постою, повспоминаю славные дни.

– Спасибо. – Руди не удержался, обнял ветерана и перевалился через перила. Пустяки, второй этаж. По статистике больше всего переломов случается при попытках спрыгнуть с табуретки, после ввинченной лампочки. Повис на руках, нащупал карниз, спустился на уровень окон и спрыгнул на мягкий газон. Времени мало, а дел целая куча.

Цель Руди выбрал безошибочно, приличная гостиница на весь город одна, «Бремен», буквально через пару кварталов. В запасе, в лучшем случае, час. Дед будет обороняться до последнего, человек старой закалки, другого мира, потом эсбэшники обнаружат пропажу, начнут искать сами, опасаясь гнева начальства, прошерстят район, и лишь тогда свяжутся с Шульцем, и поднимут на ноги весь городок.

Руди сходу преодолел решетчатый заборчик и притаился в кустах сирени, напротив двухэтажного здания гостиницы. Немедленно обнаружилась самая слабая часть искрометного плана. Где голубки? Свет горел в десятке окон, не сезон, гостиница пустовала. Батюшки, а кто это у нас тут? В окне второго этажа, торчал собственной персоной Шульц, с голым торсом и смолил сигаретку. Ну вот, а дед говорил курение не вредит, не учел всякие подлые обстоятельства. Бычок щелчком улетел в темноту, Шульц скрылся в номере, оставив окно распахнутым настежь. Жарко бедняжкам, упарились. Руди выждал минут пять. По улице прошла припозднившаяся компания. Вроде тихо.