Виктория Балашова - Диана Спенсер

• Название: Диана Спенсер
• Автор: Виктория Балашова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-235-03925-4

И сегодня, спустя почти 20 лет после своей трагической гибели, леди Ди, или, по-другому, Диана Спенсер (1961–1997), принцесса Диана, так же, как и прежде, глядит на нас с обложек глянцевых журналов. Для многих поколений женщин она остается кумиром, образцом, которому хочется подражать. Но что скрывается за красивым фасадом? Недюжинный ум, доброе сердце… Или что-то еще? Писательница и психолог Виктория Балашова называет ее смерть самоубийством длиною в жизнь, а саму принцессу — женщиной, которая не умела быть счастливой. А если так, то счастье ей не смог бы подарить ни один, даже самый лучший мужчина в мире, будь он хоть британским, хоть каким-то другим принцем…

знак информационной продукции 16+

---

На следующий день Диана посетила очередное запланированное для нее мероприятие: парад в Королевской военной академии. Здесь она замещала саму королеву, что принято в королевской семье — посылать от своего имени другого человека. На Диане был белоснежный костюм, украшенный золотыми галунами на манер парадной военной формы. Шляпка, клатч и туфли — под стать костюму белого цвета. Но появление принцессы вызвало противоречивые отзывы как участников парада, так и журналистов. «Глупый наряд Ди, словно для принцессы из игрушечного города, превратил важный день в фарс», — написала одна из газет; «Daily Record» вторила, назвав Диану «игрушечным солдатиком» и призвав ее, «наконец, вырасти».

Когда Диана проходила вдоль выстроившихся в ряд солдат и офицеров, она краснела и с трудом сдерживала смех. Тут же вспомнились те времена, когда она молоденькой девушкой хихикала, заигрывая с Чарльзом. Но здесь момент для смеха был неподходящим. «Во время церемонии нервничающая Диана сильно покраснела, пока произносила двухминутную речь (некоторые газеты писали, что речь длилась даже меньше — всего полторы минуты), а в конце вздохнула с облегчением, закатила глаза к небу и явственно было слышно „фуф“. Нескольким молодым офицерам она сказала: „Хотя я являюсь почетным командиром Королевского Хэмпширского полка, меня трудно назвать военным экспертом“».

Поведение и наряд Дианы посчитали несоответствующими случаю. Но ведь в принцессе видели будущую королеву, а не просто человека, по случаю заменившего ныне правящую Елизавету. Когда Диана вспоминала эти годы, она писала, что поумнела, что произносила речи и даже участвовала в их написании. Тут следует отметить — и это видно на всех официальных мероприятиях, — что трансформация Дианы произойдет позже. Ее краткая речь на параде считается первым публичным выступлением, притом неудачным. До этого Диана, даже если посещала мероприятия одна, не выступала, а лишь обменивалась незначительными фразами с собравшимися на встречу людьми. Подобные визиты носили не такой важный характер и в основном касались благотворительности. На официальных встречах Диана всегда присутствовала вместе с Чарльзом, который и произносил речи.

В двадцатых числах апреля принц и принцесса отправились в Испанию с визитом, который, по выражению журналистов, проходил в «расслабленной» атмосфере. Сопровождали пару в течение четырех дней дочери испанского короля Елена и Кристина. При встрече вместо рукопожатия Диане пришлось обмениваться с инфантами поцелуями в щеку, что ее слегка сбило с толку. Наряды Дианы продолжали поражать публику уже не столько красотой и элегантностью, сколько интересными деталями, заметно выделявшими ее на фоне остальных особ. Во время показа мод в Мадриде, например, на ней был пиджак, расшитый золотыми нитями на манер того, что она надевала на парад. После показа мод Чарльза и Диану повели в знаменитый музей Прадо, где принц с явным удовольствием рассматривал картины, а принцесса ходила с инфантой Кристиной за ним, явно скучая. Как отметил журналист: «Принцесса, как известно, не является фанатом музеев».

В Испании Диана, как ни странно, снова выглядела застенчивой девушкой. Ей оказывали теплый прием, но она все время смотрела в пол, изредка поднимая глаза на окружавших ее людей. С Чарльзом они вообще не общались. Отчасти ситуацию им облегчили инфанты: они так до конца визита и «делили» английскую чету — Елена сопровождала Чарльза, а чуть поодаль шли Кристина с Дианой. Диана себя называла интровертом, и так оно и было. Поэтому оправдать ее застенчивость после без малого шести лет непрерывных визитов в разные страны можно лишь тем, что ей пришлось постоянно общаться с малознакомой испанкой.

В мае Чарльз и Диана впервые посетили Каннский кинофестиваль. Чарльза французские журналисты мило на французский манер называли «Шарль». Французы тепло приветствовали пару, выкрикивая имя Дианы. «Она такая же красивая, как на фотографиях», — делилась с репортерами радостная публика. Но у Дианы к тому моменту настроение не переменилось. Скорее, наоборот. И на то были веские причины. В Каннах Чарльз сообщил ей о гибели Барри Мэннеки. Барри погиб вечером 15 мая, в тот же день, когда Диана прибыла на фестиваль.

Принцесса считала, что Барри убили по указанию королевской семьи, но это обвинение, очевидно, не имеет под собой никакой почвы. Интересно и то, как Диана вспоминает момент, когда Чарльз сообщил ей о смерти Мэннеки: «Это было в машине, мы с принцем ехали в аэропорт, я как всегда нервничала перед появлением перед толпой и множеством журналистов. И вдруг Чарльз с ехидной усмешкой поведал мне, что Мэннеки попал в автокатастрофу! Муж знал об этом давно, но сообщил в самый неподходящий момент, он просто издевался надо мной! Чарльзу было приятно наблюдать за моими страданиями. Мало того, Чарльз знал, что мы давным-давно не виделись с Барри, что все прошло, можно бы и вообще промолчать, но принцу доставило удовольствие наблюдать мои попытки сдержать слезы».

Чарльз в описании Дианы предстает сущим монстром, но задумаемся, а не «приукрасила» ли опять принцесса действительность. Барри погиб в десять вечера 15 мая. А в Канны Чарльз и Диана прибыли днем того же 15-го числа. Новости, показанные тогда же по французскому телевидению, исключают ошибку. Диана выглядела на экране понуро, но, видимо, такое у нее весной было настроение. Лишь на открытии палаты для больных СПИДом и на параде она была вполне довольна жизнью, а уже в Испании ее настроение поменялось. Вечером в Каннах во Дворце фестиваля Чарльз произнес речь по-французски, в которой поздравил публику с сорокалетним юбилеем фестиваля и поблагодарил за теплый прием. Он тоже выглядел грустным. Разлад в семье становилось скрывать все сложнее и сложнее. Причиной же грусти Дианы не может быть смерть Барри — в тот момент он был еще жив и только мчался навстречу своей гибели.

Позже Диана узнала, где был похоронен Мэннеки, и наведывалась к нему на могилу. Когда она начала увлекаться оккультными науками, то вызывала и его дух, после утверждая, что Барри весьма несчастлив в потустороннем мире и подтверждает факт убийства. «Диана не доверяла врачам, которых присылал ей муж. Оккультные науки стали очередным протестом принцессы. Во дворец стали постоянно приезжать медиумы, астрологи, хироманты, графологи, экстрасенсы, целители, остеопаты, специалисты по акупунктуре… ароматерапевты и иглотерапевты. Толпы народу! И квалификация многих из них была весьма сомнительна. Так же как и репутация. А еще ее увлекли гипноз и спиритизм. Она на полном серьезе утверждала, что входила в контакт с духами дяди и любимой бабушки». После смерти Дианы многие из перечисленных «экспертов» будут щедро делиться воспоминаниями, которые лишь запутают и без того неточную картину многих событий из жизни принцессы…

* * *

В тот год Диану расстроила не только смерть Барри. На первый план стала выходить подружка, жена Эндрю, Сара. Казалось бы, их отношения развивались очень позитивно. Диана наконец нашла родственную душу и хулиганила с подругой на пару, вызывая праведный гнев семьи. Правда, Сару отчего-то любили и не сильно ругали за выходки. Королева ей прощала всё, и это тоже бесило Диану — почему Ферджи позволяется что угодно, а ее, Диану, постоянно упрекают в любой малейшей оплошности. «Печально, что Ферджи пользовалась большей популярностью и в королевской семье, главным образом у королевы. „Королева любила Ферджи, — вспоминает один из придворных. — Она принимала участие во всех затеях. Ферджи могла надеть ярко-розовые брюки, но королеве все равно нравилось“. Ферджи прекрасно вписалась в семью, где обожали отдых на природе. В отличие от Дианы она отлично ездила верхом и любила лошадей. Она училась управлять экипажем — принц Филипп это просто обожал, поскольку играть в поло больше не мог».

И вот зародившаяся было дружба начала угасать. Диана не понимала простейшей вещи: позволяемое жене младшего сына не позволяется жене старшего. Чарльз стоял первым в очереди за короной, а соответственно в Диане видели будущую королеву. Следующими в очереди находились сыновья Дианы и Чарльза. То есть Сара и Эндрю в принципе не рассматривались как претенденты на престол (всякое бывает, но объективная ситуация на тот момент складывалась именно таким образом). Кроме того, Диана, имевшая прекрасное происхождение, тем не менее отличалась истеричным характером, постоянно смотрела в пол и была необщительна. А когда вдруг решала выделиться, то делала вещи, не соответствующие статусу будущей королевы. К тому же Диана не разделяла увлечений королевской семьи.

Сара, конечно, была простовата, но она с детства находилась при дворе со своим отцом и привыкла заниматься тем же, чем и дети королевы. Вроде и Диана жила неподалеку, соседствуя с королевской семьей, но запала ей хватило ровно на те несколько месяцев, когда она пыталась женить на себе Чарльза. В отличие от Дианы Сара являлась истинным экстравертом — что в данных обстоятельствах помогало ей в общении внутри дворца и за его пределами. Журналисты начали уделять жене принца Эндрю повышенное внимание: она потеснила вечно печальную Диану с первых полос газет. А ведь слава, успех у репортеров и простых людей, была единственным, чем могла похвастаться принцесса…