Сергей Филатов - Совершенно несекретно

• Название: Совершенно несекретно
• Автор: Сергей Филатов
• Издательство: ВАГРИУС
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-264-00156-1

Сергей Филатов — одна из ключевых фигур российской политики последнего десятилетия. С начала 90-х он работал в Верховном Совете РСФСР, три года возглавлял Администрацию Президента, а затем общественное движение поддержки Б. Ельцина на президентских выборах в 1996 году. Анализируя события в стране в самые сложные периоды — путчи, референдумы, войну в Чечне, наблюдая перипетии борьбы за власть, — автор не без горечи пишет об атмосфере интриг в кремлевских коридорах власти, знакомит читателя с многогранными, противоречивыми и не всегда лицеприятными портретами наиболее значимых государственных фигур, и прежде всего Б. Ельцина

---

В сентябре месяце президент делает еще одну попытку объединения исполнительной и законодательной ветвей власти путем создания Совета Федерации как консультативного органа. Мы подготовили два варианта заявления. Но на совещании, после вялого ответа представителей субъектов Федерации на вопрос президента о принятии документа, Борис Николаевич ни на чем настаивать не стал и как-то быстро закруглил встречу. Это было 18 сентября, а через три дня появился Указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», и стало понятно, почему президент не настаивал на подписании заявления. В соответствии с указом прерывалось осуществление законодательной, распорядительной и контрольной функций съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации, прекращались полномочия народных депутатов. Конституция действовала, власти на местах сохранялись. Гарантировались права и свободы граждан Российской Федерации.

Указ № 1400 должен был появиться 19 сентября, но отсутствие плана действий, неподготовленность структур к такому шагу очень беспокоили многих, и меня в том числе. Когда Борис Николаевич показал указ, я действительно (как он пишет об этом в своей книге) стал возражать, и у меня были причины для этого.

Во-первых, я против любого шага, выходящего за пределы конституционного пространства, так как это может спровоцировать политические и преступные силы на ответное нарушение Конституции и закона, и тогда — хаос, беспредел, гражданская война. В данном случае ситуация складывалась несколько иная, потому что объявлялись выборы и как бы давались гарантии сохранения всех структур власти.

Но была и другая причина: мне казалось, что требуется время на хорошую подготовку этой акции. Необходимо было иметь план действий, предварительно поработать с депутатами, а не придумывать на ходу для них всякие социальные и бытовые льготы. Требовалась предварительная договоренность с отдельными главами администраций и руководителями республик, с лидерами партий и общественных объединений и движений. Все это пришлось делать потом, в атмосфере крайне обострившегося конфликта между собравшимися в Белом доме и президентом. Да в конце концов, можно было переговорить и с членами Конституционного суда, и с Генеральным прокурором. Что-то в этом духе я высказал Борису Николаевичу, но он не принял моих возражений.

Я поделился своими сомнениями с Черномырдиным, с Ериным и Галушко и нашел у них понимание. Непримиримым был, пожалуй, один министр иностранных дел Козырев, который настаивал на скорейшем введении указа в действие. Но одно дело — понимание неотложности указа за рубежом, что, конечно, очень важно, другое — обойдется ли страна без кровопролития в случае его введения. Ведь уже тогда было известно, что в Белом доме накоплено большое количество оружия и просто так его «жильцы» позиций не сдадут…

На совещании у Бориса Николаевича я пытался изложить эти аргументы, но он как-то резко, с отмашкой правой руки, меня оборвал (действительно, степень напряжения у него в те дни была очень высокой):

— Ваша точка зрения мне известна…

Остальные промолчали, только Виктор Степанович осторожно завел разговор о переносе даты да Андрей Козырев твердо высказался за указ и немедленное его воплощение. Однако Борис Николаевич согласился перенести начало действия указа на 21 сентября, и то тут сыграло решающую роль совпадение двух дат — 19 августа 1991 года и 19 сентября 1993 года, в чем президент усмотрел нехороший признак.

Итак, 21 сентября 1993 года. Новый отсчет времени в развитии нашего Отечества. Указ звал к новым выборам депутатов в высший законодательный орган — Государственную думу, открывал перспективу принятия новой Конституции.

Напомню, что с приближением декабрьского съезда усиливалась угроза не окрепшим еще новой государственности и демократии России, в защиту которых и был сделан упреждающий шаг президента, рассчитанный на понимание всеми россиянами. Родина у нас одна, и второй гражданской войны она не заслужила, тем более из-за чьих-то амбиций. Вот почему нигде и не вводился тогда какой-то особый режим.

Расчет был на разумное восприятие и народными избранниками, и оппозицией ситуации и действий в ней высшего должностного лица страны, получившего поддержку народа на референдуме. Хотя и для силовых мер возможностей было достаточно: издать тот же указ, опечатать Дом Советов и предложить всем сосредоточиться на реформах и подготовке к выборной кампании. Бывшие народные депутаты (как это потом и произошло) разъехались бы по регионам готовиться к выборам, завоевывать у избирателей голоса.

С самого начала силовой путь был исключен как неприемлемый. Никакие вооруженные силы, насколько я знаю, специально под указ в Москву не стягивались.

Москва, как и вся страна, внешне жила обычной жизнью. Спектакли в театрах не отменялись, конференции, фестивали шли по плану. В один из дней на Красной площади дирижировал оркестром Мстислав Ростропович, специально приехавший в Москву поддержать Бориса Николаевича. Все давало надежду на разрешение политического конфликта властей мирным путем, который Указом № 1400 был предельно обозначен: новые выборы в новый парламент! Сразу было заявлено, что проводиться они будут под контролем общественности и международных наблюдателей.

Я даже начал себя упрекать за излишнюю подозрительность и неуверенность в безболезненном восприятии оппозицией указа.

Но, увы! Последующее развитие событий показало: силы, сосредоточенные в Белом доме, уверенные в том, что на них никто не вправе оказывать давления, в том числе и силовое, начали сами провоцировать власти действиям^ близкими к террористическим актам: воздвигать вокруг Белого дома баррикады, формировать среди граждан атмосферу тревоги, неуверенности, страха перед якобы неизбежно надвигающейся бедой. Появились террористические группы, которые нападали на различные объекты с целью завладения оружием, что привело к убийству нескольких человек. Стали поступать сигналы о попытках захвата узлов связи. Имелись сведения, что в Государственном комитете по таможне уже засели бело-домовцы с оружием, практически подвергнув аресту всю деятельность этого комитета.

Подобные акции не могли не тревожить руководство страны, правительство, что и заставило нас принимать ответные меры, дабы защитить москвичей от террористической угрозы, исходящей из Белого дома. Это был основной лейтмотив всех дальнейших действий власти.

Даже мирные переговоры, которые мы вели в Свято-Даниловом монастыре, были посвящены тому, чтобы обезопасить москвичей от действий засевших в Белом доме баркашовцев, участников бандитских и вооруженных формирований, за плечами которых — жестокая школа убийств на полях Молдовы, Приднестровья, Абхазии, Прибалтики. Это были профессиональные убийцы, которые могли разжечь огонь гражданской войны, а значит — произвола. Белодомовцы и их добровольные защитники стали устраивать вокруг своей «крепости» завалы, баррикады, опрокидывать бетонные блоки, отгораживаясь от предполагаемого штурма, который потом сами же предприняли на мэрию Москвы, а затем и на телецентр в Останкине.

Все это, и не сразу, а постепенно, день за днем заставляло власти усиливать охрану территории Белого дома, что в последующем привело к полной его блокаде.

22 сентября на внеочередной сессии Верховного Совета были приняты два постановления: «О прекращении полномочий президента Ельцина Б.Н.» и «Об исполнении полномочий президента вице-президентом Руцким А.В.». Был объявлен первый указ Руцкого «О недействительности Указа № 1400 от 21.09.93 г.» как противоречащего Конституции.

Из Белого дома в соединения, части и учреждения Вооруженных сил было спешно направлено около 50 различных обращений, постановлений и распоряжений. Были тут же назначены министр обороны Ачалов, министр внутренних дел Дунаев и министр безопасности Российской Федерации Баранников. В войсках распространялось обращение Руцкого к российской армии и флоту, сотрудникам Министерства безопасности и внутренних войск, а также к органам правопорядка с призывом — не выполнять «преступные приказы» Ельцина, Грачева, Ерина, Галушко. Население и воины Вооруженных сил призывались к участию во Всероссийской политической стачке 27 сентября 1993 года. Опубликованное в печати заключение Конституционного суда о незаконности Указа № 1400 развязало руки Верховному Совету для дискредитации президента и введения общественности страны в заблуждение.

В последние дни сентября началось распростране ние Верховным Советом провокационной информации в отношении руководства Министерства обороны, командующих Сибирским и Уральским военными округами и Северного флота. Делались попытки посеять сомнение в стойкости среди руководства Министерства обороны и внести раскол в его ряды. Во все военные академии Москвы утром 22 сентября были посланы телефонограммы Руцкого и Ачалова с требованием вооружить личный состав и направить его на оборону Белого дома. В учебный батальон связи Московского военного округа (Наро-Фоминск) была направлена группа около 20 человек во главе с начальником охраны Верховного Совета, которая потребовала у дежурного по части выдать 400 стволов оружия для защиты Белого дома.