Джордж Липперт - Джеймс Поттер и проклятие Привратника

• Название: Джеймс Поттер и проклятие Привратника
• Автор: Джордж Липперт
• Жанр: Фэнтези

С началом второго года обучения в Хогвартсе Джеймс задается вопросом:  а можно ли доверять новому директору? Выяснить ответ придется как можно скорее, ведь в мир проникло очередное зло, древнее, как сами основатели школы чародейства и волшебства, и будущее человечества зависит от человека, в чьей преданности Джеймс сомневается. В этой книге старший сын Гарри Поттера столкнется с испытаниями, которые разбудят его глубинные страхи… и тайные мечты.

---

Беллатриса зарыдала.

– Тогда зачем вы держите меня здесь, мой лорд? – отчаянно простонала она. – Зачем оставили меня смотреть, как то, чего я жажду больше всего, вырывают из моих рук?

Волдеморт снисходительно вздохнул.

– Дорогая Беллатриса, ответ скрыт в самом твоем вопросе. Попробуй взглянуть на это с другой точки зрения: я мог бы убить тебя на месте за то, что ты позволила Гарри Поттеру ускользнуть от тебя сегодня, а вместе этого я всего лишь убил твою мечту.

– Нееееет! – взвизгнула Беллатриса, заламывая руки. Волосы на затылке Джеймса встали дыбом, он никогда не слышал такого отчаяния, такой безысходности в человеческом голосе.

Волдеморт шагнул вперед, на его губах зазмеилась улыбка, словно крики Беллатрисы были сладчайшей музыкой для его ушей. Он протянул клинок Снейпу. Как только тот взял кинжал, люстра за их спинами с оглушающим грохотом обрушилась, заглушая стенания женщины.

Воспоминание погасло.

Из густого клубящегося тумана выплыла еще одна сцена, словно сон в горячечном бреду. И снова Джеймс увидел Северуса Снейпа. Тот расхаживал туда–сюда по кабинету директора, который в то время занимал уже сам.

– Вы, похоже, не понимаете до конца, Альбус, – сказал Снейп, обращаясь, по–видимому, к портрету Дамблдора на стене. – Это не будет просьбой. Слагхорн – человек, ответственный за умение Темного Лорда создавать крестражи. И он разбирается в этом лучше, чем я. Он наверняка знает способ сделать один из них бесполезным.

– Только в том случае, если бы это было возможным, Северус, – ответил портрет Дамблдора. – Но это не так. Ты можешь уничтожить крестраж, но ты не можешь отнять у него силу. К тому же, как мне помнится, я предлагал просто отравить инструмент, тем самым убив и мать и дитя, в которое она должна была проникнуть.

– Я не могу уничтожить крестраж, пока жив Темный Лорд, – возразил Снейп. – Он связал его с Люциусом Малфоем, так что сразу узнает, если что–то случится, и моя лояльность окажется под подозрением.

– Тогда сделай как я сказал, – почти яростно выдохнул портрет Дамблдора. – Отрави лезвие. Это в твоих силах. Уже в одной только этой комнате можно найти несколько необнаруживаемых зелий. Пусть инструмент, несущий темную душу, принесет с собой гибель.

– Может, вы и могли бы убить женщину и ее нерожденное дитя ради "высшей цели", Альбус, но меня эта способность минула.

– В таком случае ты просто дурак, Северус, – горько вздохнул портрет. – И семя этого крестража взойдет не на почве Горация Слагхорна, но на твоей.

Снейп медленно сделал несколько вдохов и выдохов, размышляя. Наконец он снова поднял взгляд.

– Может быть, и нет, – проговорил он, словно про себя. – Возможно, есть другой выход.

– Ты ошибаешься, Северус, – возразил Дамблдор. – Только мой способ приведет к победе. В любом ином случае мальчик родится, и кровь Волдеморта будет бежать в его венах.

По лицу Снейпа пробежала холодная усмешка.

– Возможно, и нет... – снова прошептал он.

– Так ты не сомневаешься, что кинжал передаст таящуюся в нем часть души Волдеморта дальше?

– Конечно, нет, – глаза Снейпа сузились. – Но что, если он не передаст ее мальчику?..

– Не время для загадок, Северус, – терпеливо сказал Дамблдор.

– Позвольте мне это маленькое удовольствие, – спокойно ответил Снейп. – Я просто размышлял вслух. Темный Лорд уверен, что его душа найдет место в теле мальчика. По своему характеру он относится к тому типу мужчин, который уверен в превосходстве своего пола. Но что если выбор Люциуса будет неверным? Если что–то затуманит результаты его предсказаний? И в итоге последний крестраж будет передан девочке?

– Какая разница. Его душа все равно подавит личность любого ребенка–пристанища. Она вырастет под влиянием его сути.

– Его неимоверно "мужская" сущность, – пробормотал Снейп, почти не слушая возражения портрета. – И противостоять ей будет тепло ее женского сердца. О, превосходно...

– Это рискованная глупость, друг мой, – мягко прервал его портрет. Я продолжаю убеждать тебя: отрави кинжал, а если это не в твоих силах, то просто уничтожь его при первой же возможности.

Снейп, прищурившись, взглянул на портрет. Он извлек кинжал из складок своей мантии и держал его в руках. Клинок мрачно блеснул, столь же страшный, как и тогда, когда Джеймс в последний раз его видел.

– Да, – выдохнул он, соглашаясь. – Вы абсолютно правы, Альбус. Когда придет время. Сейчас я не могу уничтожить крестраж, это вызовет слишком много подозрений, и моя лояльность будет поставлена под угрозу. В то же время я буду... экспериментировать. Люциус Малфой связан с кинжалом. Я смогу проникнуть в эту связь, извратить ее, затуманить его разум в любом случае. Если Люциус успешно воспользуется клинком, то он "случайно" передаст его сущность нерожденной девочке, тем самым нарушив планы своего повелителя. Возможно, только возможно, от этого будет зависеть все. В противном случае я лично уничтожу кинжал, когда придет время.

– Прошу простить меня, Северус, – сказал Дамблдор, глядя тому прямо в глаза, – но что если ты не проживешь так долго?

– У меня достаточно причин, чтобы оставаться в живых, Альбус, – ответил Снейп, пряча кинжал обратно в складки своей мантии. – И, как вам хорошо известно, уничтожение сего таинственного объекта не является главной из них. Поверьте, я буду осторожен.

Как только прозвучало последнее слово – "осторожен" – воспоминание завертелось и истаяло в клубах серебристого дыма, заполнившего все поле зрения Джеймса. Затем он осознал, что стоит, опираясь о что–то твердое. Все тело занемело от пребывания в неудобной позе, так что мальчик откинулся назад, в результате он отдалился от Омута Памяти Дамблдора, ощутив при этом головокружение и чувство легкой дезориентации. Ральф и Роуз проделали то же самое. Все трое стояли, цепляясь друг за друга, чтобы сохранить равновесие.

– Ты его видел? – спросил Скорпиус. Джеймс заморгал, пытаясь сосредоточиться. Скорпиус сидел на сундуке в углу захламленной комнаты, опираясь о стену. – Видел кинжал?

– Я – да, – кивнул Джеймс. – А ты, Роуз? Ральф? Я не заметил ни одного из вас там.

Роуз потрясла головой.

– Я видела все. Я видела директора Дамблдора и профессора Снейпа, обсуждающих возможность появления некоего Наследника. И затем... Я видела его. Того, Кого Нельзя Называть. Это было ужасно.

– Я не совсем точно уловил, о чем они толковали, но, полагаю, понял большую часть, – лицо Ральфа было бледным как простыня. – Эти самые крестражи должны были защищать части души Волдеморта, так что даже будь он убит, он бы на самом деле не умер, да?

– Но последний крестраж, заключенный в кинжале его отца, этот отличался от прочих, – кивнула Роуз. – Он не смог бы получить его обратно, что бы ни случилось. Этот предназначался для нерожденного ребенка и нес в себе частичку его души для соединения с новой жизнью.

Джеймс нахмурил брови.

– Но почему кто–то, кто был настолько одержим бессмертием, потратил один из них на чужую жизнь?

Ральф пожал плечами, как будто ответ был очевиден.

– Это по–прежнему его жизнь, но хорошо спрятанная. Кто мог заподозрить подобное? Пока Волан–де–Морт был самим собой, все добрые волшебники охотились за ним. Он знал, что по крайней мере несколько человек вроде твоего отца, Джеймс, никогда не остановятся, пока последний Крестраж не будет уничтожен и последняя частичка души Волан–де–Морта не будет разрушена. Так что скрыть последнюю капельку своей души в каком–то безвестном младенце было просто гениальным решением. Я имею в виду, ты видел, как выглядел Волан–де–Морт. Он, мягко говоря, выделялся в толпе. Но чтобы он стал частью какого–то младенца? Да кому придет в голову преположить что–то подобное? Никому! Просто прекрасная маскировка.

– Но в любом случае, он не может стать этим ребенком, – сказала Роуз, брезгливо сморщившись. – Ведь кусочку его души придется сражаться с целой душой другого человека, пребывая внутри него самого.

– Или сотрудничать с ним, – сказал Скорпиус. – Если он найдет слабое место в хозяине, то сможет его эксплуатировать, каким–нибудь образом подчинить его. И все, этот человек станет новым Волан–де–Мортом. Даже дерево можно согнуть, если влиять на него с того момента, как его посеяли. Волан–де–Морт был очень терпелив и хитер. Его сущность за определенное время сможет слить новую душу со своей.

– Так что же случилось с кинжалом? – спросила Роуз, садясь на ящик. – Судя по всему, профессор Снейп был убит прежде, чем получил шанс уничтожить Крестраж. Но удалось ли ему прежде заколдовать клинок так, чтобы твой дед ничего не заподозрил?

– Похоже на то, – произнес Скорпиус, мрачно улыбаясь. – Мой дед ничего не знает об Омуте Памяти и о воспоминаниях, которые он содержит. Так что он рассказывает эту историю немного иначе...