Александр Белоткач - Операция - Телепортация

• Название: Операция - Телепортация
• Автор: Александр Белоткач
• Жанр: Научная Фантастика

Бесконечное одиночество — перспектива поистине ужасающая. Волею обстоятельств юная дочь одного из операторов проекта остается совершенно одна на терраформированой планете. С орбиты, направив антенны в черную пустоту, шлет крик о помощи аварийный буй, но сигнал бедствия, достигнет дома не раньше чем через три столетия. Вокруг удивительный, полный ярких красок, цветущий и благоухающий мир, только все напрасно, если до конца дней, рядом с тобой будут, лишь безмозглые киберы, да бесконечно холодный, искусственный интеллект корабля. И тогда остается одно — надеяться и ждать. Верить, надеяться и ждать. Ведь она знает, где б ты ни был, в какой точке огромной вселенной ты не оказался, Он всегда услышит.

---

Не знаю, возможно, я подсознательно уже был готов к этому, потому что за доли секунды до того как тяжелая пуля пробила стекло, я нырнул в сторону. На столе, разлетелась любимая чашка, а затем, еще несколько выпущенных с крыши пуль, расколотили дверное стекло, и продырявили навесной чайный шкаф. Оттуда посыпались осколки сервиза, на пол с грохотом полетели жестяные банки, затем, все стихло.

«Да что это за…?» — Ошарашено пробормотал я, потирая ушибленный бок. Видно не успев толком испугаться, я, дубина, уже собрался снова выглянуть в окно, когда в соседней комнате зазвонил сотовый. Для разговоров, время явно было не подходящее, но звонил кто-то очень настойчивый, поэтому осторожно прошмыгнув в комнату, я отыскал мобильник. На экране светился знакомый номер. Звонил Виктор.

«Интересно, что этот «котяра» скажет?»

Но мой охранник был предельно краток:

— Алексей, с вами все в порядке?

— Вроде все норм, так несколько дырок в стекле, да разбитая посуда в шкафу, — как можно спокойнее ответил я.

— Оставайтесь в квартире, и ни в коем случае не подходите к окнам!

Я собрался было расспросить его, что это вообще творится, но в трубке прозвучал отбой. Погасив в комнатах свет, и зашторив окна, я уселся за стол. Руки мои слегка подрагивали, а где-то внутри, начал формироваться тяжелый ледяной ком. Только сейчас я осознал, что был в сантиметре от гибели.

«Неужели все так серьезно? И я теперь вынужден буду до конца дней прятаться? Вот так эксперимент! Трое уже в больнице, я только что лишь чудом избежал смерти, а Зойка… вообще… Найти бы сейчас этого затейника, и высказать ему все, что я думаю о разных — там — непредвиденных рисках, и прочих несовместимых с жизнью обстоятельствах. Наука конечно дело хорошее, но когда начинают гибнуть люди…, мне чего теперь всю оставшуюся жизнь сидеть вот так, бес света и с зашторенными окнами? Да уж! Все равно, рано или поздно, найдется более удачливый стрелок. И зачем я во все это ввязался?»

Но тут в памяти возникла моя новая знакомая. Ясный, удивительный взгляд, счастливая улыбка, милые ямочки на щеках, а ведь она была мне по-настоящему рада. Интересно, для чего нужно было запихивать меня в ту бочку? И чем оно все там закончилось? Сердце постепенно отогрелось, куда-то ушло раздражение и холодящий страх, и закрыв глаза, я погрузился в приятные воспоминания.

«Нет, что ни говори, а все было не зря».

28.03.-Все эти дни, я тупо просидел дома. Не знаю, что у них там стряслось, но ни в четверг, ни в пятницу, в институт я не попал. Каждые два часа мне звонил Виктор, и коротко справлялся о моем самочувствии. Хотя я был уверен, что в квартире должно быть несколько жучков, да и камеру они тоже обязательно где-то прилепили. Виктор уведомил меня, что пока поездка в институт откладывается. Причины, естественно, не назвал, но намекнул на некие чрезвычайные обстоятельства. Я откровенно скучал, и целыми днями слонялся по квартире, не зная, куда себя приткнуть. В сети не было ничего интересного. Так, посмотрел пару док фильмов на около научную тему, да полистал каталоги некоторых фирм. Я глядел на новые планшеты, ноутбуки, и прочие навороченные девайсы, а из головы не шла она. Я просто не мог ничего с собой поделать. Иногда даже приходила мысль: «А не влюбился ли я часом в эту инопланетянку?»

Я давно уже не был тем сопливым пацаном, которого можно было увлечь одним ласковым взглядом, и как мне кажется, уже вполне сносно разбирался в этих… как их? — Женщинах, точнее в девушках. Нравились мне некоторые из наших девчонок, но чтобы вот так, маячить перед глазами день и ночь, не было ни разу ничего подобного. Меня не интересовали ни литературные дела, ни форумы коллег по цеху, ни старые добрые комедии, которые можно было смотреть круглосуточно, и которые никогда не надоедали. Я забросил второй том своего попаданца, и о чудо! — Впервые за несколько лет, в течение всех этих дней, ни разу даже не вспомнил о нем. От скуки разобрал весь книжный шкаф Иван Сергеевича, и тут, среди томов Пушкина, Толстого и Достоевского, с удивлением обнаружил занятную книжицу. Данный фолиант был явно ручной сборки. Первые несколько страниц в нем почему-то отсутствовали. Текст начинался откуда-то с середины предложения, и только дочитав первую страницу, я узнал легендарную «Улитку» братьев Стругацких. По всей видимости, это было наследие советского самиздата. Данный текст тоже был напечатан на пишущей машинке, в которой явно экономили на копирке, поскольку некоторые буквы отпечатались довольно плохо. Но все же, было очевидно, что делал книгу настоящий ценитель. Листы были аккуратно подогнаны друг к другу, и прошиты нитью, а обложка сделанная из плотного картона, любовно обклеена черной светозащитной бумагой. Кажется, в такие пакеты когда-то заворачивали бумагу для фотопечати. Полистав немного пожелтевшие страницы, я подумал: «Как же все-таки мало нужно было тогда человеку для счастья. Что-то не так с нынешним обществом. Сегодня все имеют на порядок больше материальных благ, но народ, отчего-то только сильнее ожесточается. Вчера вон, по ящику показали, старичок — герой войны упал на остановке, и почти пол дня через него просто переступали, пока какая-то сердобольная старушка не вызвала скорую. Дедка к сожалению, так и не спасли. Старое Сердце дало сбой, но если бы его привезли сразу после приступа, возможно, он еще пожил бы на этом свете. Так что, не в тряпках, да крутых тачках счастье. Чего-то мы здесь все упустили. Сдается мне, не для этого создан был человек. Не хапать, да по головам ходить. Чего уж там, забыли мы о своем предназначении. Да и учили нас с малых лет — брать от жизни все, пока возможно, а там — хоть трава не расти. Вот и гибнут в мирное время, такие вот старички, на глазах у всего честного народа. И никакая сволочь не поможет, пока самого, петух жареный в одно место не клюнет».

Протерев полки, и собрав разбросанные по полу тома, я разложил все по старой схеме, как было раньше у Иван Сергеевича.

«Уж он-то, я уверен, ни за что не прошел бы мимо! Вот кто был настоящим! Не то, что сегодняшняя зажравшаяся молодежь». Затем, тоже чисто от безделья порылся в письменном столе покойного. Все эти годы, я не решался копаться в его бумагах, отчего-то подобное любопытство, казалось кощунством. Но сегодня, пытаясь как-то отвлечься от горьких дум, я вытряхнул содержимое ящиков прямо на ковер, и уселся возле получившейся кучи, с единственной целью — забыть хоть на минуту забыть. А слегка разворошив бумаги, обнаружил голубоватый почтовый конверт, на котором, крупным почерком было выведено: «Алексею Безродных лично в руки». Что-то во мне дрогнуло, когда я открыл его. На обычном листе в клеточку, мой приемный отец, написал очень простые, тронувшие до глубины души слова.

Я, наверное, часа два просидел на полу с этим обыкновенным листком из школьной тетради, и не мог остановить слезы. Не знаю, кажется, так я плакал впервые за много лет. Видно все произошедшее в эти дни, так умотало меня; эксперимент, Григорий со своим помощником, слетевший с катушек самосвал, киллер на крыше, наконец, главное — знакомство с этой странной и удивительной девушкой, что эти, вполне обычные слова дорогого мне человека, стали последней каплей, прорвавшей плотину.

Только за ужином, я сообразил, в письме Иван Сергеевич, прощался со мной. Помнится, я тогда все лето провел с ребятами в походах, и старик, просто боялся не дожить до моего возвращения. Главное, что я осознал, меня все же кто-то по-настоящему любил. Любил как сына. И от этого, на сердце стало гораздо теплее. О своих настоящих родителях я не знал ровным счетом ничего. Фамилию Самойлов, мне дали в честь какой-то из санитарок в роддоме, куда меня подбросили. И все сознательное детство, я ощущал себя совершенно никому ни нужным. Словами этого не передать, но когда кто-то из ребят, у кого была жива мать или отец, говорили с гордостью: «вот, мать уже бросила пить», либо «отец вот вернулся с отсидки, и обязательно меня заберет», мы, никогда не видевшие своих родителей пацаны, откровенно завидовали этим счастливчикам.

До конца дня, я прибрал еще в нескольких шкафах, закинул белье в стиралку, протер полы, в общем, отвлекал себя как мог. Да и холостятская жизнь, приучила к некоторой дисциплине. После чего, набрав Виктора, поинтересовался можно ли сгонять в соседний супермаркет, так как запасы подходили к концу. На завтра у меня оставалось лишь полпачки опостылевших макарон, да соль с перцем. Мой охранник какое-то время раздумывал, а затем, попросил накатать примерный список необходимого. Я скинул ему по почте свой обычный набор, и уже через час, получил все, что заказывал, даже чуть больше.

«Да, отлично работают ребята. Видно дело серьезное, если меня и в магазин не выпускают! Интересно, а этот мой домашний арест надолго?»

7

Мия.

29.03.-Сегодня день выдался поистине сумасшедший. Попробую по порядку. Прежде всего, меня подняли ни свет ни заря. В 4:15 на прикроватной тумбочке, дикой сиреной заорал сотовый, я, привыкший к деликатному позвякиванию своего мобильника, от неожиданности едва не сверзился на пол. Этот сигнал, по требованию Виктора, я поставил на его второй номер, и он означал, что вызов экстренный, и что происходит нечто очень важное. Спросонок, я ткнул в отбой, а когда раздался повторный вызов, услышал взволнованный голос своего охранника: