Пэлем Вудхауз - Жасминный домик

• Название: Жасминный домик
• Автор: Пэлем Вудхауз
• Жанр: Проза

---

Вудхауз Пэлем Грэнвил Жасминный домик

Пэлем Грэнвил Вудхауз

Жасминный домик

Джемс Родмен выколотил пепел из трубки и некоторое время сидел молча, задумчиво уставившись на огонь. Потом почесал за ушами у своего пса Вильяма, лежавшего на ковре, набил трубку и снова закурил. Огонек спички озарил на мгновение его мужественное лицо. За окном шумел ветер и потоками лил дождь.

- Вы верите в привидения? - вдруг спросил он.

- Верю ли я в привидения?

- Да.

- Нет, не верю.

- Я, может быть, неудачно выразился. Верите вы, например, в заколдованные дома? Верите ли вы в то, что злое влияние может тяготеть над определенным местом, угнетая живущих там?

- Нет, не верю.

Джемс недовольно посмотрел на меня.

- Разумеется, - продолжал я, - все мы читали таинственные рассказы о привидениях и...

- Я говорю не о рассказах, - конечно, их тысячи. Десятки авторов кормятся привидениями.

- Видите ли, однажды я действительно встретил человека, который слышал...

- А я однажды жил в таком заколдованном доме, - прервал меня Джемс.

У Джемса Родмена большой недостаток: он не умеет и не любит слушать. Вероятно, это профессиональное свойство: Джемс пишет детективные романы и не терпит противоречий, как и его герои.

- Это удовольствие, - продолжал Джемс, - стоило мне пяти тысяч фунтов. То есть я пожертвовал этой суммой, чтобы только не жить там. Я вам рассказывал о моей тетке Лейле, которая писала сентиментальные романы?

- Ведь она умерла, Джемс, а о мертвых...

- Знаю, что умерла. Я совсем не собираюсь порочить ее память.

Я успокоился. Прежде Джемс весьма недвусмысленно отзывался о тетке и ее романах. Его раздражала сентиментальность Лейлы Мэй-Пикней, которая так нравится огромному кругу ее читателей. У Джемса строгие взгляды на литературу, он утверждает, что талант не смеет снижаться до сентиментальных любовных историй и должен оперировать, главным образом, револьверами, украденными документами, трупами с перерезанными горлами и так далее.

Я сам никогда не читал произведений покойной мисс Пикней, но знаю, что она была самой плодовитой писательницей и считалась маститой. Критики, давая отзыв о ее новой книге, обычно ставили заголовок: О п я т ь П и к н е й, а иногда даже в более угрожающей форме: О п я т ь П и к н е й!!! - а однажды (дело, помнится, шло о романе "Любовь, которая побеждает") один литературный критик всю оценку книги выразил двумя словами: "О, Боже!"

- Я хотел вам рассказать, но вы меня невежливо прервали, - продолжал Джемс. - Когда тетка Лейла умерла, я узнал, что она оставила мне пять тысяч фунтов и дом в деревне, где она провела последние двадцать лет своей жизни.

Он замолчал.

- Очень мило с ее стороны, - пробормотал я.

- Двадцать лет, - повторил Джемс. - Запомните это обстоятельство: целых двадцать лет! А в год она писала два романа и двенадцать рассказов, кроме постоянного отдела "Советы молодым девушкам" в одном ежемесячнике. Другими словами, сорок романов и не менее двухсот сорока рассказов, написанных под кровлей ее виллы "Жасминный домик".

- Поэтичное название, - заметил я.

- В завещании было сказано, что я должен прожить в нем год безвыездно и в дальнейшем - по шести месяцев в году. Не выполнив этого условия, я не получил бы пяти тысяч.

- Забавное завещание, - задумчиво заметил я, - я иногда хотел бы быть богатым, чтобы поизмываться всласть над наследниками.

- Это не издевательство, тетка была в здравом уме. Она верила в благодетельное влияние окружающей обстановки. И придумала эту штуку, чтобы вытащить меня из Лондона. Она всегда говорила, что городская жизнь делает мой характер мрачным и угрюмым. Вообще она не любила моего жанра.

- Знаю.

- Так вот я отправился в "Жасминный домик". Я вам расскажу всю эту историю по порядку.

...Первое впечатление Джемса от коттеджа "Жасминный домик" было очень благоприятным. Маленький старомодный домик в запущенном зеленом саду, с красной черепичной кровлей, тенистые дубы, пение птиц и веранда, обсаженная розами, - идеальная обстановка для писателя. В такой обстановке тетка могла писать свои сентиментальные романы.

Джемс чувствовал себя отлично. Он перетащил сюда книги, трубки и ракетки для гольфа и с головой ушел в работу, заканчивая свою лучшую вещь под названием "Тайна девяти".

И вот однажды в прекрасный летний полдень он сидел в своем кабинетике и выстукивал на пишущей машинке.

Он заложил новый лист бумаги, тщательно раскурил трубку и быстро застучал:

"На мгновение Лестер Гэдж подумал, что он ошибся. Потом снова послышался стук, легкий, но настойчивый: кто-то постучал в дверь.

Его губы сложились в суровую складку. Легко и быстро, как пантера, он шагнул к столу, бесшумно открыл ящик и вынул свой автоматический револьвер. После приключения с отравленной иглой он держался настороже. В мертвой тишине он на цыпочках приблизился к двери, потом резко распахнул ее, подняв револьвер.

На пороге стояла самая очаровательная девушка, которую он когда-либо видел. Девушка из сказки. Минуту она смотрела на него с нежной улыбкой. Потом погрозила ему хорошеньким пальчиком.

- Вы, наверно, забыли меня, мистер Гэдж, - сказала она с лукавой строгостью..."

Джемс тупо уставился на бумагу. Он был озадачен. Он вовсе не думал писать ничего подобного. Он никогда не допускал девушек в свои романы. Он утверждал, что для детективного романа героини совершенно не нужны. Женщины только разжижают действие, флиртуют с героем и отвлекают его от дела.

Вдруг девушка появилась в его романе. Да еще какая: с интригующей улыбкой и хорошеньким пальчиком! Странно!

Джемс заглянул в черновой план рассказа. Там было сказано, что за дверью находился умирающий человек, который прохрипел: "Жук... жук! Скажите Скотланд-Ярду, что голубой жук..." и умер на ковре, оставив Лестера Гэджа в некотором недоумении.

Джемс разорвал листок, написал новый и накрыл машинку колпаком. Снаружи послышался лай Вильяма.

Единственным мрачным пятном в райской жизни Джемса являлся ужасный пес садовника - Вильям. Он приводил Джемса в ярость. У него была странная привычка приходить и лаять под окном, когда Джемс работал. Джемс терпел этот лай некоторое время, потом, доведенный до бешенства, подходил к окну: на дорожке обычно стоял пес, держа в зубах камень, и вопросительно поглядывал на Джемса.

Вильям вообще имел привычку таскать в зубах камни: в первый день после приезда Джемс в припадке умиления бросил ему камень. С тех пор Джемс не бросал камней Вильяму, но усеял всю дорожку самыми разнообразными предметами, начиная со спичечных коробок и кончая гипсовой статуэткой Иосифа, пророчествующего перед фараоном. Но, несмотря на это, Вильям регулярно являлся под окно.

Лай действовал на Джемса гораздо сильнее, чем стук в дверь на Лестера Гэджа. Тихо, как пантера, он шагнул к камину, снял с полочки китайского божка с надписью "Привет из Клактона" и подкрался к окну.

В это время снаружи донесся чей-то голос:

- Тубо! Прочь с дороги! - и короткий визгливый лай, совершенно не похожий на лай Вильяма. Вильям был какой-то помесью - овчарки, сеттера, бультерьера и дворняжки и лаял басом, как большой цепной пес.

Джемс высунулся в окно. На веранде стояла девушка в голубом платье, держа на руках маленькую белую собачонку, спасавшуюся от невоспитанного Вильяма, который вообще считал, что все в мире создано для его пасти: кость, сапог, палка, камень, шина велосипеда - Вильям не делал между ними большого различия. Он даже предпринимал тщетные попытки сгрызть останки гипсового Иосифа, проповедующего перед фараоном. Сейчас Вильям явно намеревался растерзать собачонку.

- Вильям! - крикнул Джемс.

Пес покосился на него, помахал хвостом и настойчиво продолжал наседать на девушку.

- Ах! - воскликнула девушка. - Этот пес напугал бедняжку Тото.

Джемс выскочил в окно, отогнал Вильяма и очутился перед девушкой.

Она стояла на террасе, обвеваемая легким ветерком, пропитанным сладким запахом жасмина. Из-под платка выбивался золотой локон, большие синие глаза блестели на свежем, румяном личике. Но Джемс был плохой ценитель красоты, особенно женской.

- Вы кого-нибудь ищете? - спросил он.

- Вот этот самый дом! Я не хочу беспокоить вас, но мне так хотелось бы взглянуть на ту комнату, где мисс Пикней творила свои чудные романы. Ведь здесь жила мисс Лейла Мэй-Пикней?

- Да, я ее племянник Джемс Родмен.

- А меня зовут Роза Мейнард.

Джемс провел девушку в дом. Она вскрикнула от восхищения, попав в столовую.

- О, как здесь чудесно! Значит, здесь она писала?

- Да.

- Ах, как вы бы могли прекрасно работать здесь, будь вы тоже писателем.

Джемс был невысокого мнения о литературном вкусе женщин, но эти слова задели его за живое.

- Я писатель, - холодно ответил он. - Пишу детективные рассказы.

- Я не читаю детективных рассказов, - ответила девушка.