Иван Катавасов - Ярмо Господне

• Название: Ярмо Господне
• Автор: Иван Катавасов
• Жанр: Ужасы и Мистика

Продолжение Шестикнижия инквизитора повествует о духовно-рыцарском ордене, противостоящем злонамеренной магии. Только для взрослых.

Религиозная сайнс фэнтези для верующих и не очень верующих в XXI веке от нашей христианской эры.

Насколько по содержанию, настолько и по форме, роман «Ярмо Господне» соотносится с «Коромыслом Дьявола», поэтому авторское предупреждение благосклонным читателям остается в силе и в неизменности.

Если кому-нибудь когда-нибудь придет в голову, будто бы ваш автор хоть как-то разделяет политические, натурфилософские и религиозные воззрения своих персонажей, значит, кто-то из нас в чем-то заблуждается. Совсем уж безысходно обманется тот, кто разглядит в этом повествовании что-либо физическое вместо метафизического.

---

«Твоя Твоих Тебе приносящих, о Господи… Спаси души благочестивыя, яко оне суть достояние Твое…»

Назавтра чего-либо превратного, неожиданного, тревожно диссонирующего с обычным порядком вещей не случилось. Отправив Ваню Рульникова домой по окончании двухчасового урока испанского, Филипп Ирнеев прямиком из убежища оказался под разукрашенными резными и ребристым сводами главного нефа готического собора. Сообразно предвидению, через постоянный теургический канал он непосредственно переместился в достопримечательный групповой орденский транспортал, находящийся в Лотарингии.

В полном соответствии со вчерашним пророческим видением в достоименном католическом храме шла торжественная месса для многолюдного собрания верующих прихожан и любопытствующих туристов. Внезапное появление ниоткуда еще одного человека никто из них не отметил.

«И никак в общем-то иначе, патер ностер, если здесь когда-то обретался в запредельном посмертии наш достославный предтеча иберийский архонт Гай Юний Альберин. Его древний асилум своенравно указывает, где кому Бог, а где порог. И кого стоит ли, нет ли подпускать к сокровенной святая святых, размещенной между прошлым и будущим…

Вне релятивистской метрики… не здесь и не сейчас, не сегодня, не завтра и не вчера прорицание вершится…»

Чуть погодя никем невидимый и непотревоженный рыцарь-инквизитор Филипп, облаченный в багряную мантию зелота, для одного себя тихо позванивая серебряными шпорами, прошел в боковой западный притвор храма. Там он надолго задержался перед старинным живописным полотном, изображающим коленопреклоненного рыцаря-монаха, распростершего обе руки, приветствуя благочестивой молитвой восход дневного светила.

«Или же, наоборот, истово молящийся тамплиер прощается с заходящим солнцем и уходящим днем…

Господи, спаси души благочестивыя, паки грядущие из свершившегося прошлого в предопределенное будущее…»

Когда пришло время, перед рыцарем-инквизитором Филиппом помимо его воли ожидаемо открылась матово светящаяся сфера особого транспортала. Без промедления он прервал молитву, шагнув в открывающуюся ему предреченную и предвосхищенную действительность.

«…Яко даруется не от пространства-времени от века и мира сего…»

Величественная фигура рыцаря-адепта Рандольфо Альберини обрисовалась перед ним контрастно очерченным силуэтом на фоне однозначно заходящего солнца, опускающегося вровень с плоской вершиной одинокой скалы, расположенной где-то посреди бриллиантово сверкающих альпийских ледников.

Не тратя времени на рыцарские церемонные приветствия, адепт в красно-черной официальной мантии безучастным голосом обратился ко вновь прибывшему собрату:

— В нашем распоряжении не более четверти часа от настоящего пространства-времени, синьор Филиппо. Прошу открыть в должном благоприятствии ментальный контакт, рыцарь.

Спустя шесть напряженных минут, до предела насыщенных теургией, адепт вручил Филиппу причудливо ограненный огромный алмаз-острец с наказом:

— В случае острой ситуативной необходимости вы сможете мгновенно активировать данный ритуал многоканального доступа к транспортной сети. Текущая конфигурация сверхрациональной архитектоники значения не имеет, мой синьор Филиппо Бланко-Рейес.

Артефакт адаптирован под гнездо в навершие вашего рыцарского клинка Регул…

Рыцарь-адепт Рандольфо как-то неуверенно оглянулся на оранжевый закат, бессильно опустил плечи и обратился к рыцарю-зелоту Филиппу с многословной просьбой:

— Мой досточтимый синьор харизматический наследник, вы, разумеется, абсолютны свободны в собственной опциональности. Но некое неясное предвосхищение-пролепсис говорит мне о маловероятной причинно-следственной связи.

Ради всего святого, брат Филиппо, прошу вас о милосердии к моей несчастной персоне, подобно проклятому Агасферу неприкаянно странствующей по временам и пространствам. Разрешите допуск к вашему командному тандему с правом на теургическое убежище.

— Для меня это значительная честь, брат Рандольфо, — не замедлил с ответом невозмутимый инквизитор. — Извольте приготовиться к сопряженному ритуалу, достопочтенный синьор рыцарь-адепт.

Многозначный оракул моего асилума требует связующего свершения, брат Рандольфо. Какими бы непредсказуемыми, превратными, ретрибутивными ни оказались последствия, с рыцарским предназначением не спорят. Его стараются понять и ему соответствовать…

Из Лотарингии рыцарь Филипп связался по срочному коду орденского приоритета с рыцарем Патриком в Пенсильвании. Получасом позднее он вышел из группового транспортала, а горячо встретившей его на вороном «хаммере» восторженной Насте холодно сообщил:

— Майский четверг — день длинный Настасья моя Ярославна… достаточно продолжительный для того, чтобы досрочно отпраздновать начало летних каникул.

Собирайся с духом и с подарками, гостинцами из Америки, жена моя. В пятницу пополудни я тебя якобы встречаю в нашем родном белоросском аэропорту «Дожинск-2» по прилете рейсом «Белаэро» из ирландского Шеннона.

Настя, чутко уловив озабоченное настроение мужа, сдержанно кивнула:

— Как скажете, рыцарь…

Поспешим, мистер Фил. Леди и джентльмены нас ожидают к ланчу. Пристегнитесь, сэр, пожалуйста…

После ланча джентльмены уединились в кабинете сэра Патрика, где Филипп прежде на словах рассказал чрезвычайно заинтригованному коллеге о предреченной встрече с адептом Рандольфо.

— …Прошу прощения за излишнюю любознательность, сэр. Углубленные эйдетические воспоминания вас не обременят, брат Филипп?

— Никоим видом, брат Патрик…

Полученную информацию рыцарь-адепт принял к сведению и с ходу, как он выразился, курц-галопом ее не комментировал, попросив несколько часов на серьезные размышления о произошедшем и предстоящем.

Сохраняя все тот же непроницаемый и невозмутимый вид лорд Патрик добавил:

— Ваша поразительная расточительность и легкомысленное отношение к деньгам меня глубоко удивляют, несерьезный мистер Фил Ирнив.

Вынудив собеседника на пару секунд обескураженно вскинуть брови, сэр Патрик объяснился:

— Почему вы до сих пор не потребовали от меня ваш серебряный доллар, забывчивый мистер Фил?

Филипп тепло улыбнулся, взял в руки блестящую новенькую монету, немного задумался и спросил:

— Когда же честь по чести состоится огласительная церемония помолвки мисс Мэри Казимеж и мистера Патрика Суончера?

— Оглашение в следующее воскресенье, сэр. Надеюсь, у вас ничего важного не запланировано на этот день в Европе?

— Пожалуй, что нет, мой дорогой сэр Патрик.

— Вот и превосходно! Мы ждем вас и леди Нэнси к полудню.

Кстати, хотите новое тайное пари, сэр? На тех же условиях неразглашения?

— О ком и о чем заново пойдет несказанная речь, сэр Патрик?

— О вашей физически сверхподготовленной протеже леди Виктори Ристальски. Хочу с вами побиться об заклад на серебряный доллар — через полгода или даже ранее наша Вики станет усиленно ходатайствовать о стажировке в научно-исследовательском центре сквайра Седрика Тинсмита.

— Мисс Виктори!!? Извините, не верю!

— О том и наш спор, мой дорогой сэр Филипп…

Вика втайне, даже не признаваясь в том самой себе, обожала и боготворила рыцаря Филиппа. Больше всего ее в нем поражало, что он оказался, — страшно подумать насколько! — старше, серьезнее, многооопытнее, чем она о нем когда-то думала в прошлой секулярной жизни.

Она не сразу, но поверила: молоденький красавчик Фил Ирнеев на самом деле — старый всемогущий адепт из ареопага тайных действительных инквизиторов, как шептались другие субалтерны из их группы харизматического обеспечения орденского звена. Вот и лорд Патрик Суончер к нему относится с подчеркнутым уважением и нескрываемым почтением.

В Филадельфии Настя, взяв с Вики стопудовую клятву никому и никогда ни полсловечка не говорить о том, благоговейно показала ей маленький чудотворный образок с ликом Филиппа в образе архистратига Михаила, предводителя духовного воинства.

— Чтоб ты знала, Викуся! Он нам с тобой и царь небесный, и воинский начальник. А мне вдобавок муж, отец и брат в любых его ипостасях, почитаемых мной во всей глубине и полноте моей разумной души…

— Если понадобится, я душу положу за него, Настя. Не клянусь и не обещаю, а просто это сделаю, как Бог свят…

Принять у нее чистосердечную сестринскую исповедь Вика попросила отца Филиппа лишь только он появился в арматорской резиденции рыцаря Патрика в четверг пополудни. Душеспасительное собеседование ей было назначено перед обедом в парке у старого дуплистого вяза.

В неспешной прогулке под вязами Филипп попросил леди Викторию не переходить на русский язык. Поскольку он возымел желание узнать, насколько она освоилась с мышлением по-английски.