Александр Панов - Искры революции

• Название: Искры революции
• Автор: Александр Панов
• Издательство: Южно-Уральское книжное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1967

---

Коммунисты подробно обсудили план действий, распределили обязанности. Начальником штаба утвердили Масленникова Николая Афанасьевича, начальником разведки Усачева Петра Михайловича. Затем, пожав друг другу руки, они разошлись в разные стороны.

* * *

Чехи уехали из Сима. Полновластными правителями в поселке остались комендант Изместьев, глава земской управы Мартынов, начальник белой дружины Базунов, а на заводе — управляющий Фирсов.

Воспользовавшись отсутствием войска в поселке, «лесные люди» почти все побывали дома, запаслись теплой одеждой на зиму и продовольствием на ближайшее время. Многие из них остались на заводе.

Заведующие цехами знали возвратившихся, но молчали. Рабочие же встречали бывших красногвардейцев приветливо и, как обычно, в цехах в обед втягивали их в беседу.

— Интересно, мужики, какое же теперь правительство будет в нашей стране? — обычно первым начинал разговор старый кузнец Мызгин…

— А черт их знает, — сгоряча ответил кто-то.

— Нет, не черт, а газета знает. Она сообщает, што этих правительств целых три, — возразил один из бывших красногвардейцев.

— Это какие же? — допытывался Мызгин.

— Самарское, Екатеринбургское и Омское. А на днях объявили еще четвертое — Всероссийское.

— Вот, мать честная, и те правительства и это правительство. — Мызгин растерянно развел руками, чем вызвал общий смех.

— Значит, жди пятое, дядя Миша! Но им и пятерым не справиться!

— Ох-хо-хо! — потешались рабочие.

Вдруг кто-то заметил проходящую мимо женщину.

— Гляньте, гляньте, никак Матрена сюда пожаловала?

— Эй, Матрена, куда это ты направилась?!

— А вы чего ржете? — ответила Матрена и подошла ближе.

Никто не осмелился ответить, рискуя быть высеченным хлесткими словами Матрены, которую все знали, как очень резкую женщину, выпускающую сто слов в минуту.

— Молчите? А я бы на вашем месте не молчала. У них из рук вырвали невинных людей, упрятали их в тюрьму, хорошим людям там смертью грозят, а эти здесь сидят и ржут. Боитесь заступиться за своих друзей? Да какие же вы мужики? Я вот баба, а не струсила, когда моего племянника Ваську ни за что арестовали. Вырвала его из-под стражи. А вы? Послали бы своего человека в Уфу, взяли бы арестованных на поруки, спасли жизнь хорошим людям, а не ржали бы попусту здесь!

Матрена отчитала мужчин, плюнула и ушла.

Крякнули рабочие, но возразить не могли. Все молча поднялись и разошлись по цехам, но за мысль, высказанную смелой женщиной, ухватился председатель профсоюзного комитета Минцевич. Он подготовил прошение рабочих и собрал подписи. Они обращались к уфимским властям с просьбой освободить из тюрьмы симских рабочих, арестованных по недоразумению. Это прошение заверили в земской управе и со своими делегатами послали в Уфу.

Уфимские власти, игравшие в демократизм, отпустили симских рабочих на поруки общества, обязав их являться в «милицию» трижды в неделю.

Такая победа окрылила рабочих. Они еще больше уверовали в коллективную силу.

Все освобожденные вышли на работу. Заведующие цехами их приняли. Но Базунов, Рокутов и Жеребин усомнились в покорности освобожденных.

— Рабочие выхлопотали красных вожаков, теперь жди какую-нибудь заваруху, — говорил Базунов.

— Надо подорвать доверие к ним у заведующих цехами, — предложил Рокутов.

— Как это сделать? — спросил Жеребин, готовый к немедленному исполнению.

Главари белой дружины договорились подстроить формальный повод для ареста возвратившихся большевиков.

Однажды по механическому цеху пронесся слух о том, что большевики якобы хотят убить заведующего цехом Китаева. Этот слух встревожил всех. Китаев боялся ходить по цеху. Он останавливал каждого встречного и спрашивал: «Вы слышали, говорят, что меня хотят убить большевики, как вы думаете, правда это и за что?»

Явная провокация могла кончиться плохо. Большевики немедленно собрали всех рабочих цеха.

— Александр Васильевич, расскажи, кто тебе говорил о готовящемся покушении? — попросил Чевардин.

— Я, братцы, не знаю, сказать ли? Люди-то надежные говорили мне.

— Нет, это не надежные люди! Это провокаторы, подлецы! — кричали рабочие.

— Сказали мне об этом Девкин и Жеребин.

— А-а, сволочи! Не верь им, Александр Васильич.

— Проголосуем, кто за доверие Китаеву?

Все подняли руки.

— Смотри, Александр Васильич, верь нам!

* * *

Когда опустела заводская территория и в поселке вспыхнули огоньки, на пруду появилась лодка. Она тихо подплыла к плотине и, высадив пассажира около восьмигранной куполообразной избушки, удалилась в сторону Доменной горы. Высадившийся взял удилища, прихватил ведерко и поднялся на земляной вал.

— Эй, рыбак, ты куда? — окликнул плотинный сторож, вышедший из избушки.

— Я домой, Дмитрич. Мне здесь ближе. Пропусти, пожалуйста.

Сторож подошел ближе, посмотрел на бородатого, длинноусого мужика и спросил:

— А што же ты в лодке с ними-то не поехал?

— Да они поплыли к Доменной горе, а мне оттуда шлепать по грязи далеко.

— Ну уж ладно, иди.

Рыбак не спеша пошел через заводскую территорию в сторону проходной будки. Вдруг зазвенело разбитое стекло, хлопнула дверь в конторе, послышался топот. Рыбак бегом пустился в сторону конторы.

— Вот он, вот, держи! — кричал рыбак, зовя сторожа.

Сторож ринулся навстречу кричавшему, но он петлял между корпусами цехов.

В это время из конторы вышли двое с какими-то предметами. До их слуха донеслось:

— А-а, попался, мошенник! Зачем стекло разбил? Сюда, сюда, Михеич!

— Слышь, — сказал Усачев, — ловко он разыграл.

На крик прибежал плотинный сторож. Два сторожа встретились. Пока они разбирались, кто кричал, трое на лодке скрылись.

Сторож, вернувшийся в контору, не сразу понял, зачем потребовалось кому-то разбить стекло. Только утром, когда пришли служащие, он узнал причину.

— Где же машинка, где бумага, где копирка? — спрашивала машинистка.

— А-а, обманули старика! — взвыл Михеич.

— Кто обманул, в чем? — спрашивали служащие.

Старик рассказал о случившемся ночью. Между тем похитившие машинку и бумагу благополучно добрались до Широкого дола.

* * *

В цехах Симского завода, остерегаясь белой разведки, рабочие вспомнили былую практику осведомления друг друга… и пошли гулять рукавицы по всем цехам.

«Кто такой Колчак и что он несет рабочему классу? — читали рабочие. — Из всех царских генералов, поднявших знамя борьбы против русской революции, Колчак самый серьезный и самый опасный враг рабочего класса. Колчак — имя, знамя, вокруг которого собрались царские прихлебатели, фабриканты, заводчики, помещики, жандармы, дворянские пропойцы, распутники, попы, казнокрады всех сортов и рангов.

— Товарищи рабочие! Идет неприкрытое самодержавие, которое хочет в потоках крови потопить рабочий класс России, лишая его всех завоеванных свобод. Колчак объявил мобилизацию. Ему нужна армия душителей революции. Товарищи, неужели среди вас найдется тот, кто пойдет в армию Колчака и как палач поднимет руку против рабочих, против революции?

— Товарищи, мы — рабочие и зовем своих братьев рабочих на бой против помещиков, капиталистов и царских генералов! Долой контрреволюцию и ее агента Колчака!»

Листовки обошли всех рабочих проникли в поселок. Каждый встречающийся с другом спрашивал:

— Читал?

— Да.

— У тебя, кажись, Ванюшка призывного возраста?

— Да. Уже пирует с друзьями.

— Скажи ему, што призывной пункт в Уфе, а отсюда никто сопровождать не будет. Дорога до Уфы длинная. Ясно?

Друзья понимали друг друга с полуслова.

В поселке гуляла мобилизованная молодежь.

Комендант поселка Изместьев объявил приказ Колчака о мобилизации, известил каждого призываемого, указал сроки, место явки в Уфе.

В назначенный день из поселка по уфимской дороге и к железнодорожной станции потянулись подводы.

* * *

Очередная встреча Чевардина с Разуваевым была очень короткой. Начальник почты быстро сунул Чевардину бумаги и шепотом сообщил:

— Я переписал копии телеграмм, присланных Фирсову и Изместьеву: прочтешь, поймешь. А пока все. За мной, кажется, следят базуновцы.

Чевардин поспешно ушел с почты. Ему не терпелось прочесть полученные телеграммы. Пользуясь тем, что в этот день врач дал ему справку о болезни, Чевардин пришел домой. Дома его ждал связной из Широкого дола.

— Я только што получил, кажется, важные документы, — сказал Чевардин, — давай прочитаем и лети скорей в штаб. Вот што-то из Аши Фирсову.

«Направляю копии телеграмм Рейкинга для сведения. Содержание их оставьте в секрете, не оглашайте. На днях похоронили заводовладельца Умова. Скончался после тяжелого ранения. Смотри телеграмму. Сегодня получили вагон муки. Выделим немного вам. С уважением». — Подпись неразборчива.