Алексей Исаев - Танковый удар

• Название: Танковый удар
• Автор: Алексей Исаев
• Издательство: Яуза
• Жанр: История
• Год: 2007

Новый сборник посвящен действиям советских танковых войск на переломном этапе Великой Отечественной войны — с осени 1942-го по лето 1943 года, от наступления под Сталинградом до Курской битвы. Именно тогда наши танковые и механизированные корпуса впервые продемонстрировали искусство глубокой операции, умение не только прорывать оборону противника и громить его тылы, но и замыкать кольцо окружения, вставать на путях отхода, добиваясь не просто отступления, а полного разгрома врага.

В этот период нашим танковым соединениям приходилось действовать в крайне тяжелой обстановке, на острие удара, часто в отрыве от своих основных сил. Поэтому блестящие успехи могли перемежаться крупными неудачами — такими, как битва за Харьков в феврале — марте 1943 года. Однако даже в таких ситуациях, отвлекая на себя значительные силы противника, в том числе его свежие танковые соединения, наши танкисты приближали Победу…

Среди авторов сборника как известные историки, так и новые для читателя имена: А. Исаев, И. Кошкин, А. Томзов, С. Федосеев, В. Гончаров, Д. Козырев и другие.

---

Следующий вид документов — это донесения обер-квартирмейстера танковой армии о наличии танков и САУ в дивизиях за период в 10 дней: 1-10, 11–20, 21–30(31) числа месяца, в которых указывалось, сколько единиц бронетехники боеспособно, в ремонте (краткосрочном и долгосрочном), потеряно безвозвратно.

Помимо этого, каждое бронетанковое соединение или бронетанковая часть предоставляли данные о наличии бронетехники генерал-инспектору бронетанковых войск — Г. Гудериану, обычно на первое число каждого месяца, и донесения Оберквартирмейстера Генерального штаба сухопутных войск о состоянии бронетанковых войск на Восточном фронте, через каждые 10 дней, где отмечалось сколько всего танков и САУ боеспособно, а также сколько находится в ремонте и в пути.

Однако при столь многогранной учетной системе можно получить более-менее точные данные лишь по наличию боеспособной бронетехники и находящейся в пути, выявить же реальные потери довольно сложно.

Дело в том, что в немецкой армии в потери включалась бронетехника, считавшаяся потерянной безвозвратно, то есть не поддающейся восстановлению или же оставшейся на территории, занятой противником, а также бронетехника, отправленная на ремонт в Германию. Поврежденные же танки и САУ проходили по документам, как находящиеся в краткосрочном (до трех недель) и долгосрочном ремонте (более трех недель), но продолжали числиться в составе соединений и частей одновременно с боеспособными.

Следует отметить, что большинство поврежденных танков и штурмовых орудий немцы старались отремонтировать силами ремонтных рот и ремонтных взводов, входящих в состав танковых дивизий и отдельных танковых батальонов, дивизионов штурмовых орудий. При этом дивизионные ремонтные мастерские были развернуты недалеко от линии фронта, что способствовало ускорению процесса эвакуации и восстановления материальной части, которой требовался краткосрочный ремонт. Бронетехника же, нуждавшаяся в долгосрочном ремонте, отправлялась на ремонтные базы армии или группы армий, расположенные в тыловых районах, в нескольких десятках километров от линии фронта.

Таким образом, после завершения операции «Цитадель» в составе соединений и частей наряду с боеспособной продолжала числиться бронетехника, находившаяся или нуждавшаяся в ремонте. Однако часть поврежденной бронетехники еще необходимо было эвакуировать с поля боя, прежде чем начать работы по ее ремонту. В случае затягивания работ по эвакуации поврежденная единица бронетехники, нуждавшаяся в краткосрочном ремонте, постепенно могла перейти в категорию бронетехники, требующей долгосрочного ремонта, или вообще могла быть списана в безвозвратные потери в случае невозможности проведения эвакуации.

Например, в танковом полку «Фон Лаухерт» (именно так называлась часть в составе группы армий «Юг», оснащенная танками «Пантера»)[142] по состоянию на утро 20 июля 1943 года из 200 «Пантер» в безвозвратные потери были списаны 58 единиц, боеспособны были 44 танка и одна «Бергепантера», а остальные 98 «Пантер» и 3 «Бергепантеры» нуждались в ремонте. Однако при этом 55 «Пантер» и 3 «Бергепантеры» все еще не были эвакуированы, поэтому прежде чем приступить к ремонту, их еще необходимо было отбуксировать к Борисовке, где были развернуты ремонтные мастерские 39-го танкового полка.

Поэтому инженеры полка фон Лаухерта, а также инженеры 51-го и 52-го танковых батальонов отмечали в своем донесении, что если погода будет благоприятной, а также эвакуационные средства будут выделены в необходимом количестве, то «Пантеры», нуждающиеся в эвакуации, можно будет восстановить в течение трех недель[143]. Формально поврежденным «Пантерам» требовался лишь краткосрочный ремонт, однако нетрудно заметить, что в случае затягивания процесса эвакуации с поля боя увеличивалось время на восстановление «Пантер», которым вместо краткосрочного уже начинал требоваться долгосрочный ремонт.

Соответственно, при подсчете потерь нужно учитывать, что одна и та же единица бронетехники постепенно могла переходить из графы боеспособной в графу находящихся в краткосрочном ремонте, затем в долгосрочном ремонте и впоследствии списывалась в безвозвратные потери. А в случае отступления и/или невозможности эвакуировать поврежденную бронетехнику её приходилось подрывать, увеличивая тем самым список безвозвратных потерь.

Иногда немцы отмечали безвозвратные потери и за отдельные дни — но часто задним числом. В качестве примера можно привести оперативное донесение дивизии СС «Райх», отправленное в 02:20 7 июля, в котором отмечалось, что в ходе боев 6 июля безвозвратно был потерян 1 танк Pz. IV[144]. Но это довольно-таки редкий для немцев случай фиксирования безвозвратной потери — обычно безвозвратные потери указывались в 10 дневных донесениях, составлявшихся квартирмейстерами дивизии и предназначавшихся оберквартирмейстеру армии. Подобные донесения нередко сопровождались приложениями в виде схем, на которых было отмечено место потери боевой единицы, номер шасси, а иногда и бортовой номер, и дата потери. К сожалению, подробного донесения квартирмейстера дивизии СС «Райх» о потерях за период 5-10 июля 1943 года не сохранилось, поэтому приведем в качестве примера данные из донесения квартирмейстера дивизии СС «Адольф Гитлер» о потерях бронетехники за период 1-10 июля 1943 года от 12 июля 1943 года, в котором отмечено следующее[145]:

• северо-западнее Козьмо-Демьяновки потерян 1 Pz.Ib, номер шасси 15014, из I.(schw) Pz.Jg.Abt (дата не указана).

• по 1 Pz.IV, номера шасси 82293,83291,84088, потеряно в районах юго-восточнее Покровки, северо-западнее неё и в самой Покровке (даты потерь не указаны, но отмечена причина потерь — от огня танков противника).

• 1 Pz.IV, номер шасси 83181, потерян восточнее Погореловки вследствие огня противотанковых орудий противника (дата не указана).

• потеря 1 Pz.III, номер шасси 77604, местоположение, и дата не указаны.

• 1 StuG, номер шасси 91143, из StuG Abt. потеряно северо-восточнее Томаровки 5 июля 43 г.

• 1 StuG, номер шасси 92150, из StuG Abt. потерян юго-западнее Лучки вследствие огня противотанковых орудий.

• 1 Pz.38(t) (SFL), номер шасси 1821, из 3.(schw) Pz.Jg.Abt потерян севернее Яковлево.

• 1 Pz.38(t) (SFL), номер шасси 1851, из 3.(schw) Pz.Jg.Abt потерян юго-восточнее Томаровки.

К сожалению, столь подробные донесения сохранились лишь в единичных экземплярах, что затрудняет наиболее полное исследование вопросов, связанных с потерями немецкой бронетехники.

В ходе изучения темы становится ясно, что по прошествии десятилетий представляется невозможным выявить безвозвратные потери немцев в бронетехнике за любой отдельно взятый день. Более-менее точно можно судить о потерях лишь за период в 10 дней, за месяц или за более долгий срок. Если же попытаться выделить потери любого немецкого соединения за конкретный день, то это можно сделать, лишь исходя из разницы в наличии боеспособной техники на каждый день операции.

Отдельно стоит остановиться на вопросе о потерях 2-го танкового корпуса СС в боях в районе Прохоровки 12 июля 1943 года, который является одним из наиболее дискуссионных и обсуждаемых вопросов как у нас, так и на западе. Дело в том, что ряд исследователей, первым из которых был немецкий военный историк К. X. Фризер, приводят данные о потерях 2-го танкового корпуса СС за 12 июля, указывая конкретное количество танков и штурмовых орудий, получивших повреждения и отправившихся в ремонт, а также утверждают, что безвозвратные потери корпуса в этот день составили от 0 до 5 танков и штурмовых орудий, ссылаясь при этом на документы, собранные в папке RH 10/64 и хранящиеся в немецком федеральном Военном Архиве (ВА-МА).

Автору данной статьи удалось лично ознакомиться с содержимым папки RH 10/64 и поэтому хочется отметить, что в ней конкретных данных о потерях бронетехники 2-го танкового корпуса СС в боях 12 июля нет, а есть только данные об изменении ремфонда дивизии СС «Адольф Гитлер»[146] на 24:00 11 июля и на 24:00 13 июля (и фрагментарно за 12 июля), на основе которых можно понять, что в ходе боев 12–13 июля (то есть за 2 дня) по дивизии «АГ» в безвозвратные потери были списаны только 2 Pz.IV lg, в краткосрочный ремонт отправились 15 Pz.IV lg и 1 Pz.III и в долгосрочный ремонт 2 Pz.IV lg и 2 Pz.III[147]. И это без учета танков, которые были отремонтированы в ночь с 12 на 13 июля, введены в бой и снова подбиты — но хотя этих данных нет, общей картины относительно небольших потерь «АГ» в боях 12–13 июля их отсутствие не меняет.

По потерям дивизий «Мертвая Голова» и «Райх» таких подробностей, как по «Адольфу Гитлеру», в этой папке нет. Величина изменения ремфонда этих двух дивизий за период 11–13 июля неизвестна.

Так что на основании каких данных К.-Х. Фризер и другие исследователи (ссылающиеся на его работы) приводят цифры потерь 2-го танкового корпуса СС за 12 июля как от 0 до 5 танков безвозвратно и от 50–60 до 160 танков и «штугов», отправившихся в ремонт, причем с указанием конкретных цифр и со ссылкой на RH 10/64 — непонятно. Данный пример лишний раз показывает, что пытаться выявлять конкретные немецкие потери в бронетехнике с точностью до единицы за какой-либо отдельно взятый день боевых действий, даже на основании немецких архивных документов, весьма сложно и практически нереально.