Марк Твен - Бог пещер

• Название: Бог пещер
• Автор: Марк Твен
• Издательство: Salamandra P.V.V.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014

Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…

Антология «Бог пещер» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу включены как классические произведения зарубежных авторов, так и поистине забытая палеофантастика 1880-1910-х гг. Многие вошедшие в антологию произведения впервые переведены на русский язык. В издании сохранены оригинальные иллюстрации, составляющие неотъемлемую часть первых публикаций.

---

Голос Шелдона вывел меня из задумчивости; но хотя обычные манеры вернулись к нему, я после часто вспоминал сказанные им тогда слова:

— Мы назвали это сном, Хоссман. Давайте лучше назовем это воспоминанием.

Пока не вернулись остальные, я был не в состоянии думать о чем-либо другом и избавиться от кошмара первобытного ужаса, навеянного рассказом о судьбе Торки.

Похоже, примерно в двух милях от нашего лагеря Хэнк неожиданно набрел на след, по которому шел утром; кровавая дорожка вела через ущелье к нагромождению скал, где, как он считал, скрылась пума, чтобы умереть или зализать свои раны. Я с радостью заметил, что Шелдон проявил настоящий охотничий интерес к этой новости. Наши лучшие следопыты были уверены, что найти убежище пумы и покончить с ней, если она еще жива, будет нетрудно; и все единодушно согласились, что в награду за мужество и изобретательность, проявленные прошлой ночью, Шелдон достоин шкуры.

Вслед за Хэнком наша партия проследовала вдоль реки и благополучно прибыла к устью ущелья; там мы быстро вышли на след. Решено было разделиться на три группы — нам с Шелдоном досталось дно ущелья, а остальные должны были прочесывать склоны с каждой стороны. Мы рассчитывали вскоре поднять пуму; если она попытается бежать из ущелья, то на любом из склонов непременно встретит бдительного врага.

Крошечные багровые капли, видимые время от времени на плоском камне или упавшем дереве, заставили нас проделать немалый путь по берегу ручья, отвоевавшего для себя дно ущелья.

Дальше пришлось идти вверх, преодолевая валуны и кусты, которые скрывали от нас ручей. Чуть выше по склону мы обнаружили его исток: вода с силой вырывалась из наклонной расщелины в скале. Рядом мы заметили кровавое пятно — оно подсказало нам, что здесь должно находиться последнее прибежище пумы.

Мы решили осмотреть расщелину, но прежде Шелдон зажег фонарь, захваченный с собой в ожидании именно такого поворота событий.

Ступив в темноту, мы сразу же запутались в плотном сплетении ветвей мертвого кустарника. Кусты росли так густо, что мы были вынуждены продолжать путь по неглубокому руслу ручья. Вскоре из-за резкого наклона стен мы уже не могли идти выпрямившись, а затем нам и вовсе пришлось опуститься на четвереньки.

Пробираясь таким манером по расщелине, мы достигли своего рода канала или наклонного туннеля; он был чрезвычайно узок, и я начал побаиваться, что мы безнадежно застрянем. Я уже собирался высказать мысль об отступлении, когда ползший впереди Шелдон с натужным кряхтением и возгласом облегчения внезапно обрел свободу движений. Я был не так привычен к физическим нагрузкам и с трудом последовал за ним. Оказалось, что мы можем выпрямиться во весь рост, хотя и оставались по колено в ледяной воде. Какое-то время Шелдон сжимал ручку фонаря в зубах, а когда он резко высвободился из гранитной тюрьмы, фонарь потух; теперь он зажег его снова, мы огляделись и увидели, что стоим в гроте, по полу которого вьется наш ручей.

Мне не хотелось возражать Шелдону, однако продолжение поисков казалось мне совершенно безрассудным делом. Я вспомнил, что близится вечер, что на небе еще днем собирались грозовые тучи и что наши спутники не могли знать, где мы находимся. Еще одно возражение я постеснялся тогда высказать: в дальнем конце грота я заметил беспорядочную груду камней и глины, которая случайно сложилась в виде головы и разверстых челюстей огромной жабы; из пасти ее вытекал ручей, напоминая жадный язык, готовый слизнуть какое-нибудь злополучное насекомое. Все это вызвало у меня острое чувство отвращения и страха.

Если бы мы решились идти дальше, нам пришлось бы пробираться сквозь горло этого гигантского, похожего на окаменелость монумента. Я счел это дурным знаком — сама Природа снабдила сокрытые во мраке тайны такими грозными вратами. Но Шелдон, я думаю, был далек от подобных размышлений; он успел опередить меня, и я услышал его голос, зовущий меня из внутренней пещеры.

Я неохотно двинулся на зов и вскоре оказался в просторном зале, тишину которого не нарушало, а скорее подчеркивало журчание небольшого водопада: ручей, в конце концов, должен был втекать в пещеру откуда-то сверху, и здесь он нашел на своем пути крошечный уступ.

Не обнаружив ничего интересного, мы через некоторое время вышли на расколотый и иззубренный каменный парапет, нависавший над бездонной бездной непроницаемой тьмы, куда в далекие века, по-видимому, рухнула изначальная стена. Наклонившись над краем, мы с помощью фонаря разглядели широкое углубление, густо усеянное упавшими камнями; тусклый свет позволял нам только гадать о глубине пропасти. Шелдон хотел было спуститься туда, но я отсоветовал, и мы решили подробней осмотреть зал, где находились. Изучая его, мы сделали весьма странное открытие. На серой поверхности скалы, словно обведенный огненной кистью, проступал почерневший контур колоссальной летучей мыши с распростертыми крыльями.

На скале проступал почерневший контур колоссальной летучей мыши.

Казалось, она висела, цепляясь за стену. Рассмотрев ее более внимательно, я нашел, что она имела сходство, пусть местами и карикатурное, с попадавшимися мне изображениями и описаниями древних чудовищ — птеродактилей. Можно было подумать, что один из них присел отдохнуть на стену.

Шелдон встретил мое заключение нетерпеливыми вопросами, но избегал упоминать о мысли, которая, как я сейчас понимаю, вертелась и у него, и у меня в голове — а именно, что контур на стене близко напоминал чудовище из его сна.

Этот сатанинский портрет, вероятно, был обязан своим возникновением не более чем фантастической случайности; но мы оба испытывали к нему такой болезненный интерес, что я потерял всякое представление о времени и очнулся, лишь услышав необычный шум. Журчание водопада звучало теперь по-иному, а узкий ручеек превратился в ревущий поток. Долго думать о причинах этого не понадобилось. Снаружи наконец разразилась буря, и теперь тысячи потоков стекали с высоты в избранное ими русло.

Я в тревоге поспешил во внешний грот и увидел то, чего боялся. В туннеле, сквозь который мы с таким трудом протиснулись, бесновалось мощное течение; следовало отбросить всякую мысль о возвращении этим путем. Без сомнения, мы еще много часов будем оставаться пленниками пещеры!

Этот вывод, судя по всему, пришелся Шелдону по душе, хотя вслух он выразил большое сожаление. Его слова, однако, звучали неискренне и относились скорее ко мне. Почти сразу же он вернулся к созерцанию странных линий, выжженных на стене; его растущая отчужденность и сосредоточенный взгляд наполнили меня смутной тревогой, и я ощутил необъяснимое облегчение, когда он внезапно прервал молчание.

— Ну что ж, Хоссман, мне нравится афиша; не подождать ли нам спектакля?

Я был отнюдь не в восторге от зловещего духа этой шутки; зная, что нам предстоит провести в пещере несколько часов, я не отказался, впрочем, сопровождать Шелдона в дальнейшем исследовании подземного царства.

Мы вернулись к парапету и начали спускаться, нащупывая путь между усеивавшими склон камнями. Один из них, потревоженный моей ногой, несколько секунд катился вниз, а затем глухо ударился о дно и с плеском погрузился в невидимую воду. Другие камни, задетые им по пути, начали с грозным скрежетом оползать вниз. Страшась гранитной лавины, мы поспешно подались влево и вскоре очутились на широкой платформе, где каменных обломков было гораздо меньше; отсюда к краю темного водоема вел короткий крутой склон.

Мрачные воды едва блеснули в ответ на луч фонаря; если бы не падающие камни, можно было бы подумать, что мы стоим на краю бездонной вулканической шахты. Этот водоем, как я позднее нашел, отличался немалой величиной; я обошел по периметру его инфернальные берега, но до сих пор не могу определить его истинные размеры.

Прежде, чем двинуться дальше, я попытался запомнить наше местоположение, отмечая любые необычные детали нашего окружения. Я выкатил на видное место большой камень и в качестве опознавательного знака прислонил к нему винтовку — было ясно, что темная утроба пещеры может скрывать колоссальный лабиринт.

Как и раньше, Шелдон пошел впереди, неся над головой фонарь. Так мы шли около часа. Я начал уже думать, что мы почти завершили обход озера, и стал внимательно смотреть вперед, ожидая увидеть за любым поворотом неровного берега какой-то признак исходной точки нашего пути.

Мой взгляд привлек какой-то блеск, показавшийся мне далеким отражением фонаря на поверхности воды. Через некоторое время, вглядевшись пристальнее, я почувствовал, как мои конечности внезапно онемели от необъяснимого страха — эти судорожные движения никак не соответствовали покачиванию фонаря Шелдона. Кто или что плясало в густой тьме над темной водой — бросаясь вперед, назад, вправо, влево, описывая быстрые изломанные прямые и медленные круги, словно блуждающая звезда, затерянная в необозримых пространствах вечной ночи? Затем я заметил пульсирующее, как у светлячка, свечение и мое горло сжала холодная рука неведомого Ужаса. Неужели над этим непроглядно-черным морем взлетело существо, которое Шелдон видел во сне? Та адская птица пещер, что поглощала кровь и плоть человеческих жертв? Предстала ли перед нами крылатая рептилия, достойный союзник лицемерного ханжества и гнета жрецов, во имя которой миллионы людей нашли свой конец в грязи и отчаянии?