Андрей Воронин - Тень прошлого

• Название: Тень прошлого
• Автор: Андрей Воронин
• Издательство: Харвест
• Жанр: Боевик
• Год: 2001
• ISBN: 985-433-470-8

Его профессия – инструктор спецназа ГРУ. Его ученики – элита спецслужб России. Он там, где бессильны ФСБ и милиция. Он – последний аргумент закона. Непревзойденный Илларион Забродов, по прозвищу Ас, в отчаянной схватке с тенью.., тенью прошлого.

---

– Благодарю, – перебил его Забродов, – но я, знаете ли, как-то все больше насчет рыбалки… Не интересуетесь?

– Увы, – ответил профессионал.

– Что ж, как хотите. Передумаете – разыщите меня через полковника Мещерякова. До встречи, полковник, – снова повернулся он к Мещерякову. – Успехов.

– И вам того же, полковник, – вставая и пожимая ему руку, ответил Андрей.

Илларион тоже поднялся и обменялся рукопожатием с безымянным полковником.

– Пошли, – сказал он Мещерякову. – По-моему, тут уже и без нас разберутся.

Они спустились с четвертого этажа в лифте – Забродов заявил, что хочет напоследок насладиться буржуазной роскошью, – и вышли в вестибюль. Вернувшийся за свой столик охранник, увидев Иллариона, сердито поджал губы и стал демонстративно смотреть в сторону.

Извиняться перед ним Илларион не стал: служба есть служба. Охранник – это, в отличие от гардеробщика или швейцара, как ни крути, солдат. Конечно, жильцам глазки строить и помогать сумки до лифта донести гораздо легче…

Они пересекли безлюдный двор, миновали еще одного сердитого охранника с пластырем на левой скуле и вышли на улицу. Поодаль стояла машина Мещерякова.

Красного джипа, на котором приехал Забродов, не было.

Ночью Илларион оставил его в каком-то переулке, чтобы не заметил Званцев. Небо над Москвой уже было жемчужно-серым, без единого облачка – наступающий день обещал быть погожим и жарким. Где-то зашаркал метлой первый дворник, через минуту к нему присоединился второй. С гудением, плеском и шорохом проехала поливочная машина. Усатый водитель курил, выставив в окошко локоть и голову, и зевал во весь рот.

– Тебя подбросить? – спросил Мещеряков.

– Если не трудно, – попросил Илларион. – Нога у меня что-то…

Они медленно пошли к машине. Илларион заметно хромал, и Мещеряков боролся с искушением поддержать его под локоть, как престарелого инвалида, – боролся вполне успешно, потому что догадывался, куда пошлет его в таком случае Забродов.

– Кстати, – сказал полковник, тяготясь молчанием, – а где машина моей драгоценной супруги?

Забродов остановился посреди дороги. Мещеряков посмотрел на него и пожалел, что спросил: все было ясно.

Мерзавец, подумал он.

– Ты только не волнуйся, – сказал Забродов. – Кстати, вот твой пистолет. В полной исправности, я из него даже ни разу не выстрелил…

– Машина где? – убирая пистолет в карман, непреклонно спросил Мещеряков.

– Где, где, – проворчал Забродов и вдруг оживился. – Слушай, Андрюха, а давай я твоей жене джип подарю! Красный «Мицубиси», не машина – песня! Неудобно как-то: жена полковника, а ездит на «Жигулях»…

– Машины женщинам дарят мужья или любовники, – резко оборвал его Мещеряков, глядя ему в глаза, – а ты ни то и не другое…

– А кто я в таком случае? – спросил Забродов и стыдливо отвел глаза.

– Ты мерзавец, – любезным тоном пояснил Мещеряков. – Болтливый старый козел, не умеющий держать слово… Ты что мне обещал?

– Я обещал, что починю, – буркнул Илларион, – и починю… Только зачем это все? Вон за углом стоит совершенно бесхозный джип – бери и езди, тебе никто слова не скажет, ты полковник. Не понимаю, зачем тебе эта груда металлолома?

– Так, – сказал Мещеряков. – Ага. Металлолом, значит. Ну и где он, этот металлолом?

– Там, – неопределенно ответил Илларион, махнув рукой куда-то в сторону, – в лесу. Кстати, хозяин джипа тоже где-то там, поблизости. Не наступи ненароком.

– Негодяй, – сказал Мещеряков. – Наемник. Зеленый берет, красный нос… Поехали, что ли, а то упадешь посреди дороги, возись потом с тобой…

Они сели в машину.

– Кстати, – сказал Мещеряков, – Балашихина сегодня хоронят. В три часа. Придешь?

Забродов хмурился, кусая нижнюю губу. Мещеряков знал, что Балашихина убили люди Званцева, но не знал за что. Сказать? Нет, подумал он, не стану я ему ничего говорить. Сам узнает – ладно, а не узнает – значит, так тому и быть. Честь мундира, подумал он, ох-хо-хонюшки…

– Приду, – сказал он. – Конечно приду. Какой может быть разговор?

Машина тронулась и, набирая скорость, помчалась в сторону Малой Грузинской.

– Закрой окно. – сказал Забродов, – сквозит.

– Sorry, – ответил Мещеряков, – but it's very смердит паленым. Что он с тобой делал: прижигал паяльной лампой?

– Обстреливал фаустпатронами, – ответил Забродов – В упор.

– Дурак, – обиделся Мещеряков. – Я тебя серьезно спрашиваю.

– Меня? – удивился Забродов. – Ну, ты придумал… Меня – серьезно… Если серьезно, то я просто играл со спичками. Извини. Открой-ка окошко пошире, здесь и вправду воняет паленым.

* * *

Отделение старослужащих резким, отточенным до мелочей движением вскинуло автоматы в голубое небо.

Троекратно хлестнул по ушам залп. Никто из присутствующих не повел бровью: для каждого из них автоматная стрельба была чем-то вроде воробьиного чириканья. Сержант вполголоса подал команду, отделение повернулось направо и исчезло в лесу крестов, гранитных и мраморных глыб, обелисков с красными звездами и иных архитектурных излишеств, которые принято водружать в изголовье усопших, чтобы те, не дай бог, не поднялись из своих земляных постелей. Пожилой седоголовый мужчина в черном официальном костюме шагнул к могиле, наклонился и поправил ленту на одиноком венке: «Николаю Балашихину от сослуживцев».

В немногочисленной толпе провожающих возникло какое-то движение, кто-то нырнул за спины, что-то отыскивая и никак не находя, еще кто-то повернулся, чтобы ему помочь, – и вперед выступил невысокий, почти квадратный крепыш лет сорока пяти, с длинным шрамом, по диагонали пересекавшим добродушную круглую физиономию.

– Вот, – коротко сказал он и положил в изголовье могилы стальную каску.

Илларион Забродов отвернулся. Это не помогло, и тогда он запрокинул голову и стал смотреть в ослепительно-голубое июньское небо, с которого лились самозабвенные трели жаворонка. Он долго шарил глазами в голубой пустоте, прежде чем отыскал там едва заметную темную точку, неподвижно зависшую прямо в зените. Точка вдруг раздвоилась, потом их стало три, потом опять одна. Мышцы лица сводило и тянуло в разные стороны, а в районе глаз было ощущение, сходное с тем, которое сопутствует эякуляции. "Э, – подумал Забродов, – что это со мной?

Точно, старею. Жалко, Званцев меня сейчас не видит – то-то порадовался бы…"

Впрочем, дело было не в Званцеве, и он это прекрасно знал. Просто все было не так. Как это должно было случиться? Да очень просто: они бежали бы вперед, от камня к камню, стреляя короткими очередями, и Балашихин бежал бы рядом и тоже стрелял, а потом упал бы лицом в горячую каменистую землю, и его пришлось бы выносить на себе – огромного, тяжелого, мертвого, но – своего… Сука, подумал Илларион о Званцеве. Ты легко отделался, мразь, подумал он и торопливо полез в карман за сигаретами.

Люди – здесь были одни мужчины, очень разные, но чем-то неуловимо похожие друг на друга, – словно по команде повернулись и стали уходить с кладбища, держась тесной немногочисленной кучкой. К Иллариону подошел пожилой мужчина, поправлявший ленту на венке.

– Пойдем, Илларион, – сказал он. – Что ж теперь…

– Пойдемте, товарищ генерал, – сказал Забродов. – В самом деле – что ж теперь?..

– Мне переслали досье по делу Званцева, – сказал генерал Федотов.

– Какое небо голубое, – сказал Илларион.

– Трепач, – сказал генерал. – Но в данном случае ты прав. Мещерякову я ничего не сказал.., и не скажу.

– Товарищ генерал, – спросил Илларион, – у вас бывает так: хочешь напиться, а не можешь?

– Честно? – уточнил генерал.

– Если можно, – ответил Забродов.

– Каждый божий день. И потом, здоровье не позволяет, годы уже не те…

– Какие ваши годы! – возразил Илларион.

Он догнал Мещерякова уже у самого выхода с кладбища. Полковник шел опустив голову и курил сигарету глубокими затяжками: так обычно курят отечественный «Беломор», а не утонченный «Кент». Сигарета выглядела именно так, как обычно выглядят импортные сигареты, которые курят по-русски: уголек на ее конце был похож на боеголовку ракеты «земля – воздух».

– Андрей, – окликнул его Забродов. – Эй, Андрюха!

Мещеряков вздрогнул и оглянулся.

– Мало нас осталось, – сказал он.

– Нас мало, – в шутовской манере процитировал Илларион, – и нас все меньше, а самое главное, что мы врозь…

– Вот именно, – не принимая шутливый тон, сказал Мещеряков. – Меньше с каждым днем.

– Кто знает, – пожал плечами Илларион, – может быть, это к лучшему?

– Пацифист, – с отвращением сказал Мещеряков.

– Черный полковник, – парировал Забродов.

– Тьфу! – не нашелся с ответом Мещеряков.

– Ладно, – сказал Илларион, – замнем для ясности… Я что хотел, собственно… – Весь изогнувшись, он залез в нагрудный карман пиджака и вынул из него что-то маленькое, завернутое в клочок бумаги. – Вот, – сказал он, отдавая эту вещь Мещерякову, – передай жене.