Жюль Верн - Том 3. Дети капитана Гранта

• Название: Том 3. Дети капитана Гранта
• Автор: Жюль Верн
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1955

Жюль Верн. Собрание сочинений в 12 томах. Том 3.

Содержание:

Дети капитана Гранта (7)

Комментарий (639)

---

3 сентября Паганель начал укладывать свои вещи, готовясь к высадке на берег. «Дункан» уже лавировал между островами Зеленого Мыса. Яхта прошла мимо острова Сель, бесплодного и унылого, словно песчаная могила, прошла вдоль обширных коралловых рифов, оставила в стороне остров Сен—Жак, перерезанный с севера на юг цепью базальтовых гор, оканчивающейся двумя унылыми вершинами, вошла в бухту Вила—Прая и стала на якорь в виду города. Погода была ужасная, бушевал прибой, несмотря на то, что бухта защищена от морских ветров. Дождь лил как из ведра, и сквозь его потоки едва можно было различить город, который расположен на обширной равнине, род террасы, напоминавшей по своей форме земляную приподнятую площадку, упиравшуюся в отроги горного кряжа вулканического происхождения, вышиной в триста футов. Вид острова сквозь частую завесу дождя был удручающе унылый.

Леди Гленарван не удалось осуществить свое намерение побывать в городе. Погрузка угля протекала с большими затруднениями. Таким образом, пассажиры «Дункана» оказались словно под домашним арестом. В то время как море и небо в необозримом хаосе смешивали воды свои, пассажирам не оставалось ничего иного, как сидеть в кают–компании. Естественно, что больше всего говорили о погоде. Каждый высказывал свое мнение, кроме майора, который с подобным же равнодушием взирал бы и на всемирный потоп.

Паганель ходил взад и вперед, покачивая головой.

— Словно нарочно такая погода, — повторял он.

— Да, стихия вооружилась против нас, — соглашался с ним Гленарван.

— А я все же восторжествую над ней.

— Не можете же вы пренебречь таким ливнем, — заметила леди Элен.

— Я, лично, сударыня, никакого ливня не боюсь, но опасаюсь только за свой багаж и инструменты: ведь все погибнет.

— Опасен лишь момент высадки, — заметил Гленарван, — но как только вы попадете в Вила—Прая, то там вы устроитесь неплохо. Правда, несколько грязновато, по соседству с обезьянами, свиньями, что вряд ли приятно, но путешественник не должен быть слишком взыскателен. К тому же можно надеяться, что месяцев через семь–восемь вам удастся отплыть в Европу.

— Через семь–восемь месяцев! — воскликнул Паганель.

— Да, не ранее, ведь в период дождей суда редко заходят на острова Зеленого Мыса. Но вы можете с пользой провести время. Этот архипелаг еще мало изучен как в области топографии местности, так и климатологии, и этнографии, и гипсометрии[18]. Здесь есть над чем поработать.

— Вы сможете заняться обследованием рек, — заметила леди Элен.

— Здесь нет рек, сударыня, — ответил Паганель.

— Ну, займитесь речками.

— Их также нет.

— Тогда какими–нибудь потоками, ручьями…

— Их тоже не существует.

— В таком случае, вам придется обратить внимание на леса, — промолвил майор.

— Для того чтобы был лес, необходимы деревья, а деревьев тут нет.

— Приятный край, нечего сказать! — отозвался майор.

— Утешьтесь, дорогой Паганель, — сказал Гленарван: — вам все же остаются горы.

— О сэр! Горы здесь невысоки и неинтересны. К тому же они давно исследованы.

— Исследованы? — удивился Гленарван.

— Да. Мне, как всегда, не везет. Если на Канарских островах меня опередил Гумбольдт, то здесь меня опередил геолог Шарль Сен—Клер-Девиль.

— Неужели?

— Увы, это так! — жалобно ответил Паганель. — Этот ученый находился на борту французского корвета «Решительный», когда тот стоял у островов Зеленого Мыса. Он поднялся на самую интересную вершину архипелага — на вулкан острова Фогу. Так что же мне остается делать?

— Действительно это прискорбно, — промолвила Элен. — Что же вы, господин Паганель, думаете предпринять?

Паганель несколько минут молчал.

— Право, вам надо было высадиться на Мадейре, хоть там уже нет вина, — заметил Гленарван.

Ученый секретарь Парижского географического общества продолжал молчать.

— Я подождал бы с высадкой, — заявил майор таким же тоном, каким сказал бы: «А я не стал бы ждать».

— Дорогой Гленарван, — прервал, наконец, молчание Паганель, — где вы намереваетесь сделать следующую остановку?

— О, не раньше, чем в Консепсьоне.

— Черт возьми! Это меня чрезвычайно отдаляет от Индии!

— Нисколько: как только вы обогнете мыс Горн, «Дункан» начнет приближаться к Индии.

— Сомневаюсь.

— К тому же, — продолжал Гленарван серьезным тоном, — не все ли равно, попадете вы в Ост- или Вест—Индию?

— Как все равно?

— Если только не считать, что обитатели пампы в Патагонии такие же индейцы, как туземцы Пенджаба.

— А знаете, сэр, — воскликнул Паганель, — вот довод, который никогда не пришел бы мне в голову!

— А золотую медаль, дорогой Паганель, — продолжал Гленарван, — можно заслужить в любой стране. Всюду можно работать, производить изыскания, делать открытия: и в Кордильерах и в горах Тибета.

— Но мои исследования реки Яру—Дзангбо-Чу?

— Вздор, вы замените ее Рио—Колорадо. Эта большая река еще мало известна, и, судя по картам, географы довольно произвольно обозначили ее.

— Знаю, мой дорогой лорд. Бывают всевозможные ошибки. Я нисколько не сомневаюсь, что Географическое общество столь же охотно командировало бы меня в Патагонию, как и в Индию. Но эта мысль не пришла мне в голову.

— В результате вашей обычной рассеянности…

— А не отправиться ли вам вместе с нами, господин Паганель? — предложила ученому самым любезным тоном леди Элен.

— Сударыня! А моя командировка?

— Предупреждаю вас, что мы пройдем Магеллановым проливом, — объявил Гленарван.

— Сэр, вы искуситель!

— Добавлю, что мы побываем в порте Голода.

— Порт «Голод»! — воскликнул атакованный со всех сторон француз. — Порт, известный во всех географических летописях!

— Примите во внимание, господин Паганель, — продолжала Элен, — что ваше участие в экспедиции прославит Францию наравне с Шотландией.

— Конечно!

— Географ принесет пользу нашей экспедиции, а что может быть прекраснее, чем поставить науку на службу человечеству!

— Вот это хорошо сказано, сударыня.

— Поверьте мне: повинуйтесь, как это сделали мы, воле случая, или, вернее, воле провидения. Оно послало нам этот документ, мы двинулись в путь. Провидение привело вас на борт «Дункана», не покидайте же яхту.

— Сказать вам, друзья мои, что я думаю? — спросил Паганель. — Мне кажется, что всем вам очень хочется, чтобы я остался.

— Вам самому, Паганель, смертельно хочется остаться, — заявил Гленарван.

— Верно! — воскликнул ученый–географ. — Но я боялся быть навязчивым.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Пролив Магеллана

Все на яхте обрадовались, узнав о решении Паганеля. Юный Роберт с такой пылкостью бросился ему на шею, что почтенный секретарь Географического общества едва удержался на ногах.

— Бойкий мальчуган! — сказал Паганель. — Я обучу его географии.

А так как Джон Манглс решил сделать из Роберта моряка, Гленарван — человека мужественного, майор — хладнокровного, леди Элен — доброго и великодушного, а Мери Грант — благодарного к таким учителям, то, очевидно, юному Гранту предстояло стать незаурядным человеком.

«Дункан», быстро закончив погрузку угля, покинул эти унылые места и, взяв курс на запад, попал в течение, проходившее близ берегов Бразилии, а 7 сентября при сильном северном ветре пересек экватор и вступил в Южное полушарие.

Итак, переход совершался благополучно. Все верили в успех экспедиции. Количество шансов найти капитана Гранта, казалось, с каждым днем возрастало. Одним из наиболее уверенных в успехе экспедиции был капитан «Дункана». Объяснялось это главным образом его горячим желанием видеть мисс Мери спокойной и счастливой. Он сильно был увлечен молодой девушкой и столь неумело скрывал свои чувства, что все, кроме него и Мери Грант, заметили это. Что касается ученого–географа, тот был самым счастливым человеком во всем Южном полушарии. Он по целым дням изучал географические карты, разложенные на столе в кают–компании, что являлось причиной ежедневных стычек с мистером Олбинетом, которому он мешал накрывать на стол. В этих спорах все были на стороне Паганеля, за исключением майора, который относился к географии с присущим ему равнодушием, особенно в часы обеда. Кроме того, натолкнувшись среди судового груза на ящики с разнообразными книгами, принадлежавшими помощнику капитана, и заметив среди них несколько томиков на испанском языке, Паганель решил изучить язык Сервантеса. Этим языком никто на яхте не владел. Знание испанского языка должно было облегчить географу изучение чилийского побережья. Благодаря способностям полиглота Паганель надеялся свободно говорить на этом новом для него языке еще до времени прихода яхты в Консепсьон, а пока он с ожесточением изучал испанский язык и беспрестанно бормотал про себя какие–то непонятные слова.