Диан Дюкре - В постели с тираном 2. Опасные связи

• Название: В постели с тираном 2. Опасные связи
• Автор: Диан Дюкре
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-14-4404-0

Фидель Кастро, Саддам Хусейн, Рухолле Мусави Хомейни, Слободан Милошевич, Ким Чен Ир, Усама бен Ладен – рядом с именем каждого диктатора можно написать женское имя, и не одно. Саддам Хусейн предпочитал блондинок и всегда получал желаемое. Фидель, у которого было столько любовниц, сколько сигар, сумел пробудить в завербованной ЦРУ Марите Лоренц такое чувство, что она не смогла вылить яд в его бокал… У бен Ладена было столько жен, сколько только позволяет ислам, пока одна из них не потребовала развода…

---

У Саддама имеются свои правила относительно того, как следует обращаться с женщинами и им угождать. Он доводит эти правила до уровня философии: «Женщины любят иметь больше, чем им реально нужно. Зайдите на рынок в любой день – и вы это заметите. Они никогда не бывают довольны тем, что нашли. Это у них нечто врожденное, причем не имеет значения, глупые они или умные, из деревни они или из Багдада. И пытаться заставить их измениться – бесполезно»[95].

О том, насколько привлекательным Саддам Хусейн сумел быть для женщин, можно судить по шутливой фразе его близкого друга Абу Худы аль-Кобейси: «В него влюбилась даже его собственная сестра!»[96]

Саддам выставляет себя в самом лучшем свете, и его обаянием восхищаются не только в Ираке, но и за его пределами. «Ему очень нравилось находиться в окружении женщин. Как-то вечером в конце 1979 года его начальник канцелярии позвонил мне и сказал, что они организуют вечеринку. Шофер отвозит меня во дворец, и я вижу там семерых великолепных женщин-бразильянок. Одна из них некоторое время назад послала нашему президенту письмо, в котором написала, что ей очень нравится все то, что он делает в Ираке, и что ей хотелось бы с ним встретиться. Саддам в ответ пригласил в Ирак и ее, и всех ее подруг и позаботился о том, чтобы для них устроили туристические экскурсии», – вспоминает Фавзи Чалхуб.

В кабинете Саддама

Но не все иракские женщины имеют возможность познакомиться со своим новым президентом настолько близко. В феврале 1979 года обстановка в соседнем Иране становится неспокойной. Шаха Мохаммеда Резу Пехлеви сменяет воинственный аятолла Хомейни, намеревающийся экспортировать соседям свой вариант революции, причем иранские революционеры на эмансипацию женщин смотрят совсем по-другому.

Саддам, частенько посещавший элитные охотничьи клубы столицы вместе с Саджидой, изменит свою ночную жизнь. «С той поры он будет предаваться развлечениям исключительно в семейном кругу, внутри дворцов, и с гораздо более узким кругом участвующих. Саддам не хотел давать исламистам повод для нападок на его слишком либеральные и прозападные нравы»[97], – вспоминает Ияд Афляк, советник президента Ирака и сын идеолога и одного из основателей партии «Баас» Мишеля Афляка. Поэтому оказаться в непосредственной близости от Саддама Хусейна женщины могут только лишь в его личном кабинете во Дворце республики.

Ашти Марбен – юная почитательница Саддама Хусейна, написавшая ему письмо – неожиданно получает возможность приблизиться к своему идолу. Она моет голову, обливается духами, делает легкий макияж. Девушке известны вкусы Саддама: он любит, когда от женщин пахнет духами, но неодобрительно относится к тем, кто использует слишком много косметики. «Стоя в трех или четырех метрах от него, я пожирала его глазами. Он был намного красивее, чем на фотографиях! Он был таким элегантным! […] У меня по телу побежали мурашки – как будто разделявший нас воздух был наэлектризован. От него исходила, достигая меня, неукротимая сила. Эта огромная сила притягивала, пронизывала меня и заставляла вибрировать каждую клеточку моего тела». Неожиданно Саддама заслоняет от нее какая-то женщина. Супруг этой дамы хочет жениться на другой. «Только вы один можете вернуть мир в мою семью», – умоляет она президента. «Я с ним поговорю», – великодушно отвечает Хусейн. Снова оказавшись лицом к лицу с Саддамом, Ашти не в силах пошевелиться. «Подойди поближе и поприветствуй меня», – бодро говорит он, вставая и выходя из-за стола. Саддам приближается и заключает девушку в свои объятия. «Я положила голову на его плечо и почувствовала, как моя щека коснулась ткани его костюма, – вспоминает Ашти. – Я вдохнула запах его духов. Это были райские духи!.. Это были не какие-нибудь обычные благовония и не лосьон, используемый после бритья, а настоящие райские духи, от которых я опьянела. Мне показалось, что я вот-вот упаду в обморок от удовольствия». Саддам пускает в ход свое обаяние.

– Я получил твое письмо. Ашти – это курдское имя?

– Я не курдянка, я христианка.

Саддам – с плохо скрываемой досадой – заявляет в ответ:

– Курды, христиане и арабы – мы все иракцы, между нами нет никакой разницы.

Прежде чем выпроводить Ашти, Саддам дарит ей фотографию, на которой он указывает дату их встречи: 18 сентября 1980 года. Впрочем, это был не единственный его подарок: по его распоряжению для нее подготовили небольшую коробку с надписью позолоченными буквами: «За особые заслуги». Внутри лежат швейцарские позолоченные настенные часы с черным циферблатом, на котором изображен портрет Саддама. Он также положил в коробку тысячу динаров банкнотами.

Саддам, принимая у себя в кабинете женщин, ведет себя с ними гораздо терпеливее, чем с мужчинами. Единственное нерушимое условие – не следует обсуждать его политику. «В его кабинете позволялось и плакать, и повышать на него голос. Он относился к этому спокойно», – вспоминает Сельма Мушин, у которой, надо отметить, о визите в кабинет президента осталось горькое воспоминание. В просьбе, с которой она обратилась к Хусейну, не было ничего романтического: ее мужа – политического деятеля, которого предшественник Саддама собирался назначить на пост министра иностранных дел – посадили в тюрьму, ничего не сообщив его родственникам. Молодая супруга узника слегка подкрасила губы и напудрилась перед тем, как ходатайствовать за своего мужа.

– Я знаю, зачем ты пришла – просить за своего мужа, – говорит Саддам. – Он – никчемный человек, он не заслуживает того, чтобы быть на свободе.

– Это ваше мнение, Ваше Превосходительство. Что бы вы ни сказали, я соглашусь с вами и подчинюсь вам.

– Я считаю, что твой муж ведет себя надменно. Он думает, что все знает.

Саддам встает и, обогнув письменный стол, подходит к собеседнице. То, что происходит потом, похоже на страшный сон, который все никак не удается забыть. «Он грубо обхватил меня за талию и принялся обнимать и ласкать. Он непрерывно меня везде щупал, в том числе и мои интимные места – грудь, бедра. Затем он мне сказал: “У тебя хорошее тело, береги его, заботься о нем, ты – красивая”». Он произносит эти слова тихим голосом. На протяжении десяти минут Сельме приходится терпеливо переносить то, что ее тискает Саддам.

– Вы знаете, кто я такая? – бормочет Сельма, пытаясь его отвлечь.

– Конечно. Саддам Хусейн знает каждого иракца, – говорит он, смеясь.

Она обещает отдаться ему, если он прикажет выпустить ее мужа из тюрьмы.

– У меня нет необходимости испрашивать у тебя разрешения, чтобы взять тебя, если я тебя захочу. Будет ли он в тюрьме или на свободе, как только я захочу тебя, я овладею тобой, – говорит в ответ Саддам.

Впрочем, он оставляет гостью в покое, а, решив проявить милосердие, отпускает. Он даже приказывает отвезти Сельму домой на белом президентском «Мерседесе». Шофер ограничивается тем, что с понимающим видом говорит пассажирке: «Ты можешь курить». Мужа Сельмы вскоре – неожиданно для самого узника – освобождают. «Саддам в действительности не хотел мною овладевать – он хотел всего лишь унизить меня из-за моего мужа и заставить меня и моего мужа почувствовать, что он, Саддам, обладает властью и над ним, и надо мной»[98], – вспоминает Сельма. «Я была не в его вкусе – маленькая, черноволосая. Ему нравились высокие блондинки», – добавляет она.

Саддам Хусейн умеет использовать женщин. Они, иногда выступая в роли орудия его дипломатии и пропаганды, являются верными союзниками. Он любит окружать себя сотрудницами, доверяет им ключевые посты. Как-то в министерство здравоохранения, деятельности которого Саддам уделяет большое внимание, обратилась некая женщина-врач по имени Мабуза. Она заявила, что изобрела мазь, излечивающую болезнь, от которой умирает много солдат на фронте, – гангрену. Ее не восприняли всерьез и стали над ней насмехаться, и она решила обратиться к самому президенту. Саддам поспешно ей отвечает: «Я по своему опыту знаю, что очень много новых и прогрессивных идей – таких, как ваша, – с трудом преодолевают бюрократические барьеры, имеющиеся в нашей стране»[99]. Он приказывает секретарю оказать всяческое содействие этой «ученой», чтобы как можно быстрее начать извлекать пользу из ее изобретения.

Мабуза, сопровождаемая личным телохранителем президента, отправляется в кардиологический центр, который носит имя Саддама Хусейна и которым руководит профессор Салех. Она мажет своей мазью национального героя – генерала, у которого обе ноги омертвели. Руководитель центра относится к изобретению очень настороженно и втихаря отдает мазь на анализ, в ходе которого выясняется, что препарат не только не дает никакого эффекта, но еще и представляет собой питательную среду для различных вредоносных бактерий. Шарлатанку тут же выдворяют из центра, но она, не угомонившись, идет жаловаться прямо во Дворец республики. Директора кардиологического центра вскоре увольняют, и Мабуза получает собственную исследовательскую лабораторию. Ноги генералу ампутируют.