Борис Тараканов - Кольцо времени

• Название: Кольцо времени
• Автор: Борис Тараканов
• Издательство: АиФ-Принт
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 5-93229-074-9

14 июля 1911 года трехвагонный туристический поезд покинул Римский вокзал. Через 12 часов он вошел в один из горных тоннелей Ломбардии и… исчез. Спустя много лет состав начинает появляться на железных дорогах всего мира, пугая случайных свидетелей.

Группа смельчаков решает бросить вызов неведомой силе, охраняющей тайну «Летучего Итальянца». В ходе расследования выясняется — в пропавшем поезде перевозилась голова известного писателя, украденная после его смерти адептами тайного культа…

---

Стас тем временем пытался рассмотреть знаки на стенах.

— Обратите внимание, наряду с призывами «Viva Duce!» попадается явная каббалистика, — он указал на несколько непонятных знаков в нижней части стены.

— Да, каббалистика… — ответил Бондарь, вглядываясь в окно. — И гематрия. Если не считать, что вон та, перечеркнутая зигзагом восьмиугольная звезда к каббалистике отношения не имеет.

— Удивляюсь, как их умудряются наносить… — задумчиво произнес Стас.

— Да пока мы тут стоим — можно весь тоннель изрисовать, — хладнокровно высказался Вовка.

Все посмотрели на него.

— Если метров через двадцать будет написано «Спартак — чемпион» или «Голосуй, или проиграешь», я не удивлюсь, — сказала Тамара. Она хотела добавить что-то еще, но в этот момент вагон вздрогнул. Поезд мягко взял с места, и стена тоннеля стала сдвигаться влево. Все облегченно вздохнули.

Набрав скорость, поезд вырвался из темного тоннеля, и от красоты открывшегося пейзажа у Вовки захватило дух.

— Кла-асс!.. — выдохнул он. Тамара и Стас пододвинулись к окну еще ближе. Пейзажи за окном сменяли друг друга, словно слайды. Мрачные горные галереи чередовались с легкими мостами, которые стрелой пронзали маленькие живописные городки и горные деревеньки. Кое-где эти мосты проходили буквально в нескольких метрах от верхних ярусов колоколен уютных церквушек.

— Итальянская железная дорога вообще довольно своеобразна, — нарушил общее восторженное молчание Бондарь.

— Трудно с этим не согласиться… — ответила ему Тамара, восхищенно глядя в окно.

— Представьте себе, Тамарочка, сквозь шпалы заброшенного железнодорожного полотна здесь часто прорастают маки, дикие тюльпаны и вот такие ромашки. — Бондарь шаром сомкнул ладони, чтобы показать, какие именно ромашки прорастают сквозь шпалы железных дорог Италии.

— Какая прелесть… — вздохнула Тамара. — Я вообще люблю железную дорогу. Сама не знаю почему…

— Мне всегда казалось, — задумчиво начал Стас, глядя на показавшуюся за окном густую рельсовую развязку вокзала в Генуе, которую в этот момент проезжал поезд, — что железная дорога — это некая проекция человеческих судеб.

— Безусловно, — согласился Бондарь.

— Вот смотрите, — Стас указал на путаницу рельсов за окном, — вон идет путь. Допустим, это одна человеческая судьба. Другие пути — другие судьбы. Вот две судьбы идут рядом, потом сходятся на какой-то случайной стрелке и некоторое время они идут вместе, один в другом. Но вот второй путь решил отделиться, он уходит в сторону. А там…

— А там — тупик, — тихо произнесла Тамара, глядя на полосатый баннер поносящегося мимо тупика.

— Вот именно… — продолжал Стас. — А тот, первый путь, продолжается — он сливается с другими, врывается в хитросплетения чьих-то судеб на узловых развязках, потом опять остается в одноколейном одиночестве. Или в паре — кому как повезет…

— Вы как хотите, друзья мои, но эти пейзажи навеяли мне жгучее желание послушать итальянскую оперу. — С этими словами Бондарь достал из сумки портативный CD-плеер. — Никто не желает присоседиться ко второй паре наушников?

— Я хочу! — воскликнул Вовка.

— Куда тебе! Это тебе не «Скутер» и не Земфира! — наперебой закричали Юра и Стас.

— Не мешайте ребенку приобщаться к шедеврам мировой культуры, — объявила Тамара, и Вовка радостно нацепил наушники на голову.

Бондарь аккуратно вставил в плеер диск, на котором уместились фрагменты оперы с труднопроизносимым названием «Навуходоносор», и нажал «play». В наушниках возникли сладкозвучные гармонии раннего Верди. Живописные цветущие равнины за окном сменялись зелеными холмами. В наушниках томные арии и дуэты чередовались с хорами, — когда спокойными и торжественными, когда порывистыми и страстными, но одинаково ласкающими и слух, и душу. Бондарь прикрыл глаза, а Вовка поймал себя на мысли, что получает от услышанного определенное удовольствие. Юра и Стас уткнулись в купленный на лотке в Милане косноязычный путеводитель на русском языке и регулярно похохатывали. Путеводитель носил гордое название: «Пиза. Ее история и кулЮтура». Собственно, эта самая «кулЮтура» и была последним аргументом в споре «купить — не купить» между Тамарой и Стасом: Стас при этом называл себя коллекционером всяческих курьезов, а Тамара уверяла, что она, как филолог, считает, что над ними просто издеваются. «Ух, ты моя кулЮтурная!», — завершил дискуссию Стас, и путеводитель благополучно перекочевал с лотка в его сумку.

— Ладно, мальчишки, я подремлю немного… — Тамара слегка откинулась на своем кресле и закрыла глаза.

Юра поймал себя на том, что поглядывает на нее чаще, чем это позволяют правила приличия, но бороться с собой не стал. Кроме нежных чувств, которые он испытывал при каждом взгляде на Тамару, сейчас Юра получал еще и эстетическое удовольствие просто от созерцания красивой женщины.

Время мягко перетекало из одной минуты в другую с неизменным равнодушием вечности. Поезд плавно остановился. Через некоторое время Бондарь приоткрыл осоловелые глаза, взглянул в окно, и вдруг заорал дурным голосом:

— П-и-и-за-а-а-а!

Все испуганно подскочили. Тамара спросонья не сразу сориентировалась и, резко поднявшись на ноги, крепко встретилась лбом с наклонившимся за упавшим путеводителем Юрой.

— Господи, Юрка, да что же нас как магнитом притягивает… — Тамара захныкала и стала потирать лоб. — Вскочит теперь шишка!

— Ско-ре-е! — орал Бондарь, срывая наушники с обалдевшего Вовки, который, полузакрыв глаза, отдавался власти волнующих унисонов знаменитого «Хора пленных евреев». — Он здесь стоит всего три минуты!!

В страшной спешке, сдирая с полки вещи, вся компания вырвалась в коридор и семимильными шагами устремилась к выходу, периодически наступая на чьи-то ноги, извиняясь, поправляя беспрерывно сползающие очки и сумки, толкаясь, извиняясь снова и снова.

Последним вывалился из вагона Бондарь, так и не сумевший запихать в сумку опутанный проводами плеер. Через секунду поезд плавно тронулся с места.

— Уфф… Слава Богу! — Бондарь утер лицо платком. — Простите старого идиота. Заслушался и потерял чувство реальности. Как тебе Верди?

— Прикольно, — серьезно ответил Вовка, потерев левое ухо, которое слегка саднило от сорванных Бондарем наушников.

Хозяин маленькой гостиницы «Isola Verde»[14], уютно разместившейся недалеко от набережной реки Арно, встретил гостей из России широкой белозубой улыбкой: «Benvenuti a Pisa!»[15]. Пока Бондарь занимался поселением, Тамара и Вовка расположились на громадных кожаных креслах у столика с пестрыми туристическими проспектами, а Стас и Юра ходили по уютному вестибюлю, рассматривая копии известных картин итальянских мастеров с любовью развешанные по стенам. Через несколько минут хозяин проводил всю компанию на второй этаж, где показал номера. Вовка, как обычно, поселился в одном номере со Стасом, Юра — с Бондарем, а Тамаре вновь повезло на отдельные хоромы.

— До обеда объявляется свободное время, — сказал Бондарь.

— Только умоляю, — театрально взмолился Юра, — Григорий Ефимович, не засните.

— А позже, — Бондарь сделал вид, что не обратил внимания на этот укол, но все с трудом сдерживались от смеха, — мы совершим небольшую экскурсию по городу и обязательно — к Падающей Башне. Я никогда не прощу себе, если вы ее не увидите.

— Но ведь она закрыта, — сказал Вовка.

— Как можно закрыть Северное Сияние? — искренне удивился Бондарь, — Это ведь… Подняться наверх мы, конечно, не сможем, но увидеть это чудо воочию с расстояния пятнадцати метров нам никто не запретит. В определенном понимании это место святое и посетить его мы просто обязаны. В конце концов, должны же мы заручиться благословением и этого славного города.

Все разбрелись по номерам. Вовка почти сразу же на цыпочках вернулся к двери номера и прислушался. В коридоре было тихо. Вовка осторожно приоткрыл дверь, выглянул из номера м посмотрел по сторонам. Коридор был пуст.

— Чисто! — прошептал Вовка. — Валим!

— Не шали, оставлю дома, — пригрозил Стас.

Вовка демонстративно подошел к креслу и, плюхнувшись в него, принялся смотреть на Стаса в ожидании команды «на выход». Ждать ему пришлось недолго.

Первым профессора заметил Вовка. Он сидел за столиком в полупустом кафе «OPERA» и медленно помешивал ложечкой кофе. Как только он поднял глаза и посмотрел в сторону приближавшегося Стаса, тот сразу понял, что случилось что-то неладное.

— Здравствуйте профессор, — сказал Стас, опускаясь на стул.

— Salve…[16] — ответил Торо.

— Что-то случилось?

— Профессор Гримольди погиб.

Стас хотел сказать что-нибудь, но так и не нашел слов. Вовка не понимал, о чем они говорят, но по лицам догадался, что случилось что-то нехорошее. Торо помолчал немного и продолжил: