Сергей Павлов - Лунная радуга (сборник)

• Название: Лунная радуга (сборник)
• Автор: Сергей Павлов
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-12095-2

Эта книга о людях будущего. В фантастике такая тема не нова. На то она и фантастика, чтобы предвидеть завтрашнего человека – какие у него мысли, дела, планы. Одни фантасты конструируют человека заново. Иные, и таких большинство, берут нашего современника и переносят его силой воображения в Мир Полдня, если это утопия, или в Мир Ночи, если антиутопия, то есть, словами Блока, в «холод и мрак грядущих дней». Сергей Павлов, как и братья Стругацкие, как и многие другие фантасты, относится к многим. Но среди этих многих, он, как те же Стругацкие, единичен в своем таланте.

Тема романов, повестей и рассказов Сергея Павлова – как меняется человек при встрече с Неведомым, как оно, Неведомое, на человека влияет. В придуманном ли писателем Внеземелье это происходит («Лунная радуга», «Амазония, ярданг Восточный», «Чердак Вселенной», «Неуловимый прайд») или в океанских глубинах («Акванавты»), писатель всегда остро ставит вопрос: останется ли человек человеком, сталкиваясь с чем-то, с человеческой природой не совместимым.

---

– Так вот откуда мне знакомо это имя! – оживился Гэлбрайт. – «Вильнюсский феномен», «Дважды по четыре – сенсация!»

– В самом деле, – смущенно произнес Никольский. – «Прибалтийские витязи-близнецы», «Демографический микровзрыв в Европе». Я как-то упустил из виду…

– Естественно, – заметил Роган. – Факты рождения близнецов не входят в сферу забот Управления космической безопасности.

– Пока, – подал реплику Фрэнк.

– Что «пока»? – нервно отреагировал на реплику шеф.

– Пока не входят, – пояснил Фрэнк.

– Не понял. Должно быть, очень тонкая шутка.

– Еще неизвестно, чем может обернуться эта «шутка» для наших потомков.

Гэлбрайт удивленно поднял брови.

«Что это со мной сегодня происходит?..» – уже с тревогой подумал Фрэнк, ощущая сгустившуюся вокруг атмосферу назревающего скандала.

– Молодой человек в некотором смысле прав, – прервал молчание Роган. – По данным статистики, в семьях работников Внеземелья, или – я не люблю этого слова – косменов, близнецы рождаются в двадцать раз чаще, чем в семьях оседлых землян. Особенно это касается «наследственных» работников Внеземелья, то есть косменов второго и третьего поколений. Объяснить упомянутый результат простым совпадением невозможно. Теперь даже скептики понимают, что мы имеем дело с генетической аномалией внеземельного, так сказать, происхождения. Как аномалия проявит себя в дальнейшем, нам неясно. Будет ли это во вред человечеству… Вопрос изучается.

– Честно говоря, – сказал Никольский, – я не в состоянии вообразить, какую проблему для человечества могут таить в себе факты пусть даже резко возросшей рождаемости близнецов.

– Весьма серьезную проблему антропогенетического свойства, – опередил Рогана Фрэнк. – Если будет доказано, что количество близнецов на Земле возрастает по экспоненте, наши потомки могут оказаться перед угрозой антропогенетического тупи… – Какие-то булькающие звуки заставили Фрэнка умолкнуть на полуслове. Он посмотрел на Рогана. Роган смеялся.

– Простите старика, – сказал наконец консультант. – Невежливо, я понимаю, но… согласитесь, трудно удержаться, когда такого рода специфический вопрос рождает озабоченность в умах абсолютных в этой области неспециалистов. Сами антропогенетики только-только начинают разводить руками, а кое-кому уже не терпится ударить в набатные колокола!..

– Время такое, профессор, – вежливо напомнил Фрэнк.

– Какое?

– Ну такое… быстротекущее. Пока специалисты разводят руками, специфические вопросы времени заставляют Управление космической безопасности самым недвусмысленным образом действовать кулаками. Правда, не слишком много от этого проку, но ведь надо же что-то делать.

Роган уставился на Фрэнка немигающим взглядом. Задумчиво произнес:

– То ли я постарел и ничего не понимаю в умонастроениях современной молодежи, то ли… Может, действительно время?.. Впрочем… – Старик помедлил.

«Ну-ну, – мысленно подбодрил его Фрэнк, – любопытно узнать, что думали динозавры, встречая первых млекопитающих».

– …Впрочем, я думаю, – проговорил профессор в нос, – сие происходит по причине резкой гипертрофии самосознания нового поколения. Загадочный всплеск…

– Почему «загадочный»? – возразил Никольский. – У нас на Востоке это считают в порядке вещей. И называют, кстати, не «гипертрофией самосознания», а «развитым чувством общественной значимости».

– Развитым!.. – многозначительно повторил Роган. – И в этом все дело. Развитие без экстенсивных всплесков. Ваша социальная среда постепенно накапливала общественно-психологический потенциал необходимой для нашего времени ориентации. Постепенно, заметьте! Поэтому вам, неспециалисту в области социологии, трудно понять кое-какие «детские болезни» западного социума. Герой нашего разговора… – старик посмотрел на притихшего Фрэнка, как смотрят на неодушевленный предмет, – болеет какой-то очень мучительной, но, полагаю, не очень опасной «детской болезнью». А может быть, и несколькими сразу. На досуге хочу поразмыслить и попытаться поставить точный диагноз. Сдается мне, одна из причин подобного рода недомоганий – не совсем обоснованный выбор профессии…

– Я вижу, вы решили убедить моего шефа в моей профессиональной непригодности, – заметил Фрэнк.

– Нет, здесь имеется в виду другое: запросы вашего гипертрофированного самосознания опережают наш век. Я хочу сказать, что профессия, которая полнее соответствовала бы вашим потенциям, просто еще не успела возникнуть. Вот если бы наряду с Управлением космической безопасности был создан Институт космических тревог и опасений, я не задумываясь рекомендовал бы вас на должность руководителя кафедры отчаяния.

– А кстати, – сказал Никольский, – у этой еще не существующей профессии уже потихоньку режутся зубки, хотим мы этого или нет. Полинг безусловно прав в одном: дела по вопросам стратегии у нас обстоят неважно. И по-видимому, очень скоро оргподразделение стратегического уклона у нас будет создано. Что-нибудь вроде отдела методологии, скажем, или отдела гипотетических опасений…

– Лучше сразу – отдел погребального шествия, – со вкусом ввернул консультант. – А в штате – десяток молоденьких плакальщиц по проблемам грядущего.

– Согласен! – прорычал Гэлбрайт, хлопнув по кромке стола обеими ладонями сразу. – Согласен с доводами всех спорящих сторон! Обещаю вырвать у нашего руководства штатную должность оракула и торжественно обязуюсь выдать Полингу самую лестную характеристику! Благодарю всех участников поучительнейшей дискуссии, но умоляю – умоляю! – оставить в покое проблемы грядущего и вернуться к насущным делам настоящего. Ближе к теме. Напоминаю: тема нашей работы в силу некоторых обстоятельств имеет большее отношение к системе Урана, чем к системе ориентации кадров.

Веревка для шурина

– Самый загадочный элемент сообщения Грижаса – история о чужаке. – Шеф обвел глазами собрание. – Кто-нибудь желает высказаться?.. Ваше мнение, профессор?

Старик медленно поднял бледные веки:

– А ваше?

– Так, понятно… – Гэлбрайт перевел взгляд на Никольского.

– Я думаю, следует попытаться установить контакт с Рэндом Палмером, – сказал Никольский. – Если это возможно.

– Попробуем, и безотлагательно. Палмер – штатный сотрудник Западного филиала УОКСа. Наш оператор наверняка успел оценить обстановку… Что скажете, Купер?

– Я затребовал у связистов нашу спецлинию видеосвязи с УОКСом. Предупредил Палмера, что нам, вероятно, будет нужна его консультация. Он ждет.

Гэлбрайт кивнул.

Участок голубого пространства рядом с изображением Купера посветлел, бесшумно лопнул от пола до потолка. Появилась огромная голова – так, наверное, видится обитателям комнатного аквариума голова хозяина, когда он смотрит на них сквозь стекло. Фрэнк добросовестно разглядывал Палмера, но ничего особенного в нем не находил. Возраст – лет пятьдесят. Голова круглая, волосы пепельно-седоватые и, как это в обычае у десантников, коротко стриженные. Бронзовое от загара, твердое и в то же время самое что ни на есть обыкновенное лицо – из тех, которые трудно запоминаются с первого взгляда. На тренировках зрительной памяти частой сменой образцов подобных лиц тренеры-психологи доводили Фрэнка до изнурения.

– Хэлло, Рэнд! – сказал Купер голове Палмера-великана в огромное ухо. – Извини, заставил тебя подождать. Ты нас видишь?

Выражение терпеливого ожидания на исполинском лице сменилось вниманием, глаза и губы шевельнулись.

– Вижу, но почему-то не в цвете. Только ты у меня на экране цветной…

– Все в порядке, так и должно быть. Рэнд, мой шеф полагает, ты сумеешь помочь распутать одно занятное дельце. Мне придется записывать нашу беседу, не возражаешь?

– Давай без церемоний. У меня, между прочим, рабочий день, а работы по горло.

– Мы тоже не на прогулке, – рассеянно обронил оператор. – Шеф, у меня все готово. – Он сделал какое-то необходимое ему движение рукой в сторону. Это выглядело забавно: рука вошла в ухо гиганта.

– Купер, – сказал Гэлбрайт, – отодвиньте изображение Палмера дальше от своего, вы мне мешаете. – Голова гиганта невесомо качнулась вправо и сократилась в размерах наполовину. – Вот так, хорошо. Добрый день, Палмер.

– Добрый день, Гэлбрайт.

– Вы знаете меня в лицо?

– Да. Видел вас однажды в УОКСе.

– Однажды… Когда?

– В тот сумасшедший день, когда потерпел катастрофу «Спэйс фэнтом». Или днем позже?.. Ну, в общем, видел на совещании по поводу гибели трампа.

– Год назад… У вас хорошая зрительная память.

– Пока не жалуюсь.

– Что ж, пригодится. – Гэлбрайт кивнул. – Ваш возраст?

– Сорок семь лет.

– Должность?

– Инспектор по кадрам десантных подразделений УОКСа.

– Превосходно… Как у вас там погода?

Палмер удивленно поморгал: