Андрей Жиров - Путь в космос

• Название: Путь в космос
• Автор: Андрей Жиров
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Драматургия
• Год: 1986

В сборник включены пьесы о зарождении космонавтики, об ученых и практиках современного воздухоплавания, о богатом и сложном духовном мире космонавтов, о тех, кто окружает их на земле: «Первый» А. Жирова, «Кибальчич» К. Скворцова, «Я — «Заря-один» А. Романова и другие.

---

Г о л о с  Г о р е л о в а. Я — сто пятый. Разрешите взлет?

Е р м а к о в (в микрофон). Взлет разрешаю.

Гул двигателя и косая тень взлетающего самолета.

С т а н и с л а в  Л е о н и д о в и ч. Чудесное слово — взлет! Так и в жизни: человеку надо хорошо разбежаться, чтобы набрать высоту.

Слышен хлопок, похожий на выстрел.

Е р м а к о в. Пороховые ускорители сработали бесподобно. Самолет перешагнул звуковой барьер…

Г о л о с  Г о р е л о в а. Высота десять тысяч… Двенадцать… Четырнадцать… Двадцать… Прекрасная машина! Достиг потолка. Иду со скоростью две тысячи пятьсот…

С т а н и с л а в  Л е о н и д о в и ч. Предельная скорость. Если планер ее выдержит, будем считать эпопею законченной.

Г о л о с  Г о р е л о в а. Две с половиной машина выдерживает легко. Разрешите попробовать три?

Е р м а к о в. Что ему ответить, Станислав Леонидович?

Пауза.

С т а н и с л а в  Л е о н и д о в и ч. Здесь могут быть две ситуации: или машина блестяще выдержит эти три тысячи километров, или…

Е р м а к о в (прерывая). Так ему и сказать, что здесь могут быть две ситуации? У него же каждая секунда на учете.

Г о л о с  Г о р е л о в а. Иду на три. Ваше молчание принял за согласие. Иду на три. Все хорошо!

Пауза.

Е р м а к о в. Ну, что я говорил? Порядок!

С т а н и с л а в  Л е о н и д о в и ч. Как будто все нормально…

Г о л о с  Г о р е л о в а. Я — Горелов. Тяга двигателя резко упала.

Е р м а к о в (в микрофон). Сбавьте скорость до двух тысяч. Идите домой! (Пауза.) Почему молчите? Прием.

Г о л о с  Г о р е л о в а. Я — Горелов. В кабине дым. В кабине дым…

Е р м а к о в (в микрофон). Доложите точнее обстановку!

Г о л о с  Г о р е л о в а. Держаться на заданной высоте не могу. Машина идет вниз. Скорость падает. Высота восемь тысяч… Пять… Три…

Е р м а к о в (в микрофон). Алеша, немедленно катапультируйся!

Г о л о с  Г о р е л о в а. Высота две тысячи… Катапультироваться не могу. Буду садиться.

Е р м а к о в (в микрофон, резко). Старший лейтенант Горелов, приказываю покинуть машину! Сообщите высоту!

Г о л о с  Г о р е л о в а. Высота девятьсот метров… Приказ выполнить не могу. Высота пятьсот… Иду на посадку. Обеспечьте полосу…

Слышны звуки сирены, шум санитарной машины и — тишина. Тот же командный пункт. Стемнело. За окнами звезды. Ермаков за столом. Рядом — Станислав Леонидович. Звонит телефон.

Г о л о с  д е ж у р н о г о. Вас, товарищ командир, срочно.

Ермаков снимает трубку.

Г о л о с  г е н е р а л а. Полковник Ермаков?

Е р м а к о в. Слушаю, товарищ генерал.

Г о л о с  г е н е р а л а. Что там у вас происходит?

Е р м а к о в. Во время испытания нового истребителя летчик Горелов…

Г о л о с  г е н е р а л а. Я в курсе вашего ЧП. Наказали?

Е р м а к о в. Горелов не виноват, товарищ генерал. Запрета идти на три тысячи он не получал.

Г о л о с  г е н е р а л а. А почему он не подчинился вашему приказанию?

Е р м а к о в. Горелов спас машину. Он проявил большое мужество, товарищ генерал.

Г о л о с  г е н е р а л а. За такое мужество надо наказывать. Какие приняли меры? (Пауза.) Он сейчас в госпитале?

Е р м а к о в. Да, товарищ генерал.

Г о л о с  г е н е р а л а. Понятно. И все же придется разобраться во всей этой истории. До свиданья.

Е р м а к о в (положив трубку). Се ля ви, как говорят французы.

С т а н и с л а в  Л е о н и д о в и ч. Знаете, уважаемый Гордей Васильевич, в этом деле имели место две ситуации…

Е р м а к о в (прерывая). Две, говорите? Эх, Станислав Леонидович, что касается меня, то во всем происшедшем я усматриваю только одну ситуацию.

С т а н и с л а в  Л е о н и д о в и ч. Какую же?

Е р м а к о в. Получу по шее от начальства.

С т а н и с л а в  Л е о н и д о в и ч. Насколько я понимаю, Гордей Васильевич, шея у вас довольно крепкая.

Е р м а к о в. Вот только на эту ситуацию и надеюсь.

З а н а в е с

КАРТИНА ВТОРАЯ

Палата в госпитале. Г о р е л о в  углубился в шахматную партию. Неподалеку хлопочет  С а н и т а р к а.

С а н и т а р к а (тихо). Сок гранатовый… будете?

Г о р е л о в. Нет. Унесите, пожалуйста.

Входит  Ш у м и л о в.

С а н и т а р к а. К Горелову?

Ш у м и л о в. Ага. Как он?

С а н и т а р к а. Молодцом. Только…

Ш у м и л о в. Что «только»?

С а н и т а р к а. Задумчив больно. В шахматы сам с собой играет. Видать, тоскует. Наш доктор говорила, ему друзья нужны как воздух.

Ш у м и л о в. Ему воздух нужен… Это его жизнь.

Г о р е л о в (отрывается от шахмат). Кого я вижу! Саша Шумилов собственной персоной… Проходи, проходи…

Шумилов садится около Горелова. Санитарка уходит.

Ш у м и л о в. Вот тебе сок гранатовый, говорят, чудо как помогает.

Г о р е л о в. От чего? От ушибов, что ли?

Ш у м и л о в. Ну, черт его знает, от чего, но помогает… (Ставит бутылки.) Самочувствие?

Г о р е л о в. Отличное.

Ш у м и л о в (показывает на доску). Доиграем? Блиц…

Г о р е л о в. Давай.

Делают несколько ходов.

Ш у м и л о в. Шах, дорогой…

Г о р е л о в. А мы закроемся.

Ш у м и л о в. Еще разок…

Г о р е л о в. Поспешили, товарищ майор. (Переставляет фигуру.) А ну-ка убирайте свою прелестную королеву!

Входит  А г е е в  со свертком в руке.

А г е е в. Привет! Опять шахматы? Ну, кто у вас Спасский, а кто Фишер?

Ш у м и л о в. Не мешай, Агеев! Тут такое положение…

А г е е в. О-хо-хо! (Садится на койку.)

Ш у м и л о в. Больно оглушительно зеваешь. Недоспал, что ли?

А г е е в. Скорее наоборот. Под дождичек минуток пятьсот отхватил. А какой сон пикантный приснился, братцы, до сих пор забыть не могу! (Горелову.) Сок гранатовый притащил, говорят, лучшее средство… (Ставит бутылки.)

Г о р е л о в. Помогает, да? (Смеется.) Спасибо. Скоро из вашего сока буду ванны принимать.

Ш у м и л о в (делает ход). Алеша, как полагаешь, что могло присниться такому редкостному экземпляру?

А г е е в. У меня сны, братцы, должен вам сообщить, заказные. Вроде цветного заграничного кино. Снился мне берег лазурного моря, зеленые кипарисы, розовые олеандры, белый корпус санатория и пляж. А на пляже девушки в купальных костюмах… Ножками по водичке — вжиг, вжиг… Загорелые, стройные, как богиня Венера или минимум как Брижит Бардо. Горелов, ты комсорг, ты все должен знать. Почему на юге все санатории белые?

Г о р е л о в. Почему белые? Много солнца. И почему девушки в пляжных костюмах — тоже объясню. Там жарко… (Смеется.)

А г е е в. Оракул!

Г о р е л о в. И почему такие сны снятся — знаю.

А г е е в. Интересуюсь, и даже очень.

Г о р е л о в. Потому что летчику-испытателю первого класса Агееву пора бы в двадцать восемь лет и жениться.

А г е е в. Ну, посуди сам, где я возьму невесту? Берега лазурного моря вижу только во сне или зимой, когда там в основном одни пенсионерки. А в нашем летном центре все девушки давно замуж повыходили, даже в столовой ни одной официантки нет незасватанной. Подругу жизни стало найти, браток, тяжелее, чем какой-нибудь «МИГ» новой конструкции испытать.

Входит  В р а ч. Шумилов и Агеев встают.

В р а ч. Добрый день! Садитесь, садитесь, товарищи, вы мне не помешаете. (Горелову.) Как ваше настроение?

Г о р е л о в. Отличное! И аппетит волчий.

В р а ч. Да?

Ш у м и л о в. Мы ему сока гранатового принесли…

В р а ч. Великолепно. (Горелову.) Засучите рукав, пожалуйста.

А г е е в. Можете не проверять.

В р а ч. Почему же?

А г е е в. Железный человек.

В р а ч (измеряет кровяное давление). Спокойно. Дышите. (Снимает повязку.) Все хорошо, Алексей Павлович.

Г о р е л о в. Сколько верхнее, нижнее?

В р а ч. Абсолютная норма.

А г е е в. Горелов за давлением ой-ой как следит, он ведь в космонавты собирался.

В р а ч. В космонавты? Алексей Павлович, правда?