Михаил Атаманов - Валери-Урла

• Название: Валери-Урла
• Автор: Михаил Атаманов
• Жанр: Постапокалипсис

Карантинная планета. Две неудачные волны колонизации, завершившиеся полным крахом и огромным числом жертв из-за смертельно опасной для человека фауны. Потомки выживших поселенцев отброшены технологически в каменный век и огородились от природы в посёлках-крепостях… В таких условиях в затерянном среди опасного леса посёлке растёт Валери — маленькая хрупкая девочка с уникальным даром понимать обитателей леса.

Черновик.

---

Михаил Атаманов Валери-Урла

Детская ссора

Созвездие Жнеца, Синдикат Гильвара

Четвёртый сектор границы

Звёздная система Зета Жнеца

Планета Парадайз III (Зета Жнеца III)

Карантинная зона

Спутник слежения методично описывал витки над планетой Парадайз III. Чувствительная аппаратура раз за разом сканировала подозрительные участки поверхности, строила какие-то сложные зависимости, находила отклонения от результатов предыдущих проверок и выдавала заключения. Всё не то.

Я оказался единственным находящимся на борту спутника обитателем и с трудом сдерживал раздражение и злость, за четыре дня пребывания в невесомости уже тысячу раз успев проклясть свою работу. Столь небольшой космический аппарат инженерами-конструкторами совершенно не предусматривался для длительного пребывание человека на борту, поэтому ни системы искусственной гравитации, ни камеры глубокого сна, ни даже герметичного душа или хотя бы затемнения на иллюминаторах не предполагалось.

Если бы не видеокамера, фиксирующая происходящее внутри жилого отсека и передающая изображение в ЦК СРК (Центр по контролю за соблюдением режима карантина, или «Карантинный Центр», как назвали его сами сотрудники Центра), я бы сорвался и разбил к чертям этот большой экран, на котором строилась карта поверхности Парадайз III — покрытые густым тропическим лесом холмы, обширные участки болот, линии рек, слова однообразный лес… Мне предстояло ещё три недели такой однообразной вахты, прежде чем прилетит мой сменщик. Это же просто с ума можно сойти!

И ведь все сотрудники Центра прекрасно понимали, что присутствие живого наблюдателя на спутнике совершенно необязательно — умный компьютер вполне способен самостоятельно анализировать информацию и делать заключения. Однако наша начальница Катрин Бойль, которую мы за глаза называли ведьмой за исключительно сложный самодурский характер, оказалась непреклонна — в автоматическом режиме чувствительная дорогостоящая аппаратура не находила нарушителей карантина на Парадайз III уже более трёх лет, а между тем нарушители явно имелись. В космопорте Парадайз III с завидной регулярностью появлялись шкуры редких зверей со следами разрывных пуль и бластеров, к тому же поступали жалобы от местных аборигенов на «летающих людей», да и наши сотрудники во время инспекций периодически обнаруживали у первобытных племён запрещённые высокотехнологичные изделия и оружие с других планет. Высокое начальство требовало конкретных результатов в борьбе с контрабандистами и прочими нарушителями закона на Парадайз III, но вот успехами, которые оправдали бы налогоплательщикам Синдиката Гильвара покупку дорогостоящей техники, наша служба давно уже не могла похвастаться.

Я распрямил быстро затекающую в невесомости спину, помассировал уставшие глаза и развернул кресло в сторону от рабочего экрана, так как яркие лучи местного светила опять принялись бить мне прямо в лицо сквозь бронестекло иллюминатора. Хотел было отстегнуть липучки удерживающих тело в кресле ремней и отлететь в тень, но меня остановил мерзкий голос начальницы:

— Денни, что это за внеплановый перерыв ты там себе устроил? У тебя до обеденного перерыва ещё три с лишним часа! Вместо того, чтобы отлынивать от работы, ты бы лучше изображение камеры приблизил — сейчас в зону видимости спутника попадёт группа посёлков аборигенов, тебе нужно проверить их.

Вот ведь стерва… Сама сидит в комфортных условиях офиса с кондиционированным воздухом, с чашечкой кофе на столе перед монитором и пирожными на блюдечке, а я как последний дурак вынужден порхать по отсеку, словно огромное неуклюжее насекомое.

— Да, Катрин, так и сделаю… — я изо всех сил постарался скрыть злость и раздражение, повернул кресло к экрану, переместил курсор на карте к месту ближайшего посёлка аборигенов и увеличил зум.

Камера уловила какое-то движение и автоматически подстроила резкость. В кадре появилась темноволосая стройная девушка с бронзовой кожей. Она постояла пару секунд у края обрыва и вдруг ловко, словно обезьянка, полезла вниз по скале. Я прицокнул языком — вот ведь беззаботная жизнь у некоторых — хочешь загорай, хочешь купайся, хочешь по скалам прыгай, словно горная коза. Не жизнь, а рай — ни тебе проблем с начальницей, ни слепящего света близкой звезды и этой отвратительно-тошнотворной невесомости. Эх, и почему я не абориген Парадайз III…

Я отстранённо наблюдал за спуском ловкой темноволосой девушки, как вдруг нахмурился. Существовала какая-то непонятная неправильность в облике этой девушки-аборигенки. Я выкрутил приближение на максимум, сделав фокус на лице незнакомки. Девушка как раз достигла выбоины в скале и развернулась, что позволило камере просканировать лицо и составить подробный портрет. Вот оно что… Сердце учащённо забилось у меня в груди — у девушки оказались непропорционально огромные глаза, скорее подходящие ночному зверю, чем обычному человеку. Такие глаза являлись крайне нехарактерными для аборигенов Парадайз III, однако существовала в космосе планета, где как раз и жила такая раса. Тайлакс — высокоразвитый густонаселённый мир со своеобразной замкнутой культурой, весьма неприветливый к чужакам. Вот только находился туманный мир Тайлакса парсеков эдак за тридцать от Зеты Жнеца… Кажется, я всё же обнаружил следы присутствия «летающих людей» на карантинной планете.

* * *

Загорелая до черноты худощавая темноволосая девчонка лет двенадцати ловко спускалась по вертикальной скале. Её удивительно цепкие пальцы не упускали возможности ухватиться за малейшие трещины и неровности камня, а босые ноги уверенно нащупывали дальнейший путь. Девушка спускалась очень быстро и почти не смотрела вниз, поэтому сразу было понятно, что путь ей хорошо знаком. Вот её левая нога зависла в воздухе, не нащупав опоры. Юная скалолазка замерла на пару секунд, осторожно провела левой ногой вправо-влево и, явно удовлетворившись нащупанным и даже не опустив взгляд, ухватилась обеими руками за выступ, раскачалась и бесстрашно прыгнула в нишу, образованную выпавшим крупным камнем. Только оказавшись в неглубокой пещерке, девушка наконец-то шумно выдохнула и совершенно без сил рухнула на подстилку из сухой травы.

Полежав без движения пару минут, скалолазка присела, развязала шнуровку закрепленной на ремне шортов плоской кожаной сумки и достала из неё крохотный осколок зеркальца. Глядя в осколок, девушка начала осматривать и ощупывать последствия недавней потасовки. Левое плечо побаливало, костяшки пальцев левой руки оказались сбиты в кровь. Кисть же правой руки оказалась в полном порядке — хорошо, что она сообразила перед дракой намотать на кулак кожаный ремешок пращи, защитив пальцы и сделав своеобразный кастет. Вот с лицом было хуже. На скуле под левым глазом с каждой минутой всё ярче наливался красно-фиолетовый синяк, отчего левый глаз заплыл и превратился в узкую щёлочку. Глубокая только-только прекратившая кровоточить царапина тянулась от правого уха до подбородка, вся щека была в корке подсыхающей крови. Верхняя губа оказалась также разбита в кровь, во рту стоял солоноватый привкус. Более мелких ссадин и синяков на теле обнаружилось вообще не счесть. Девушка сплюнула скопившуюся солёную розовую слюну и внимательно осмотрела свои зубы. Зубы оказались целыми и даже не шатались, что заметно обрадовало молодую скалолазу. Потерять передние зубы в драке с мальчишкой было бы крайне досадно, а синяки и ссадины — это ерунда, заживёт.

Девушка бережно завернула осколок зеркала в тряпицу и убрала обратно в сумку, достав вместо него острую рыбью кость и моток грубой нити. В драке ей порвали ворот кожаной безрукавки, и мать точно будет ругаться, если заметит. Огорчать мать бойкая девчонка не хотела — та ведь очень многое сделала для дочери, даже отказалась от повторного замужества после смерти её отца, чтобы иметь возможность поддерживать единственную дочь до её совершеннолетия. Растить ребёнка в одиночку очень непросто, и дочь ценила эту заботу. Но ничего, ещё день-два, и она пройдёт Испытание и будет считаться самостоятельной, после чего сможет сама позаботиться о себе. Пока же нервы матери требовалось беречь. Если ворот аккуратно зашить, то и не видно будет. Безрукавка была совсем старой, ещё отцом привезённой из города, а потому заплат и зашитых прорех на ней хватало. Одной зашитой дырой больше, одной меньше, подумаешь важность…

Девушка сняла безрукавку и принялась на ней костяной иглой умело прокалывать прочную кожу, просовывать ловкими пальцами в дырочки прочную сплетённую из древесных волокон нить и аккуратно связывать узелками края. Работа была кропотливой, но вполне привычной. Мать ещё в раннем детстве научила её шитью, и она уже не в первый раз ремонтировала свою одежду. Девушка уже заканчивала починку, когда её внимание привлёк какой-то звук сверху. Слышались шаги, какое-то шуршание, а затем вниз пролетел брошенный кем-то камушек. Сверху раздался громкий голос: