Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

• Название: Ленин. Спаситель и создатель
• Автор: Сергей Кремлев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906817-05-1

Россия заново открывает для себя Сталина, но пора открывать заново и Ленина. Возглавив Россию в тяжелейшее время, Ленин оказался её Спасителем, пролив и кровь «за други своя»… Затем он стал Творцом новой России, новых социальных законов и отношений, новых чувств, новых идей и новых людей. Умением провидеть и создавать умное будущее он важен для нас и сейчас.

Сегодня Украина в приступе социальной паранойи свергает памятники Ленину и тем программирует свою грозную трагедию. Но Ленин не просто достоин всех тех пьедесталов, на которых он стоит на тысячах площадей, он достоин и большего – понимания. И для того, чтобы понять Ленина, не требуется копаться в закрытых архивах – достаточно его читать. Ленинские письма, а также записки и телеграммы послереволюционных лет занимают десяток томов, и это – наиболее точная информация о Ленине, как и сорок пять томов его трудов. Они сами по себе развенчивают миф о пресловутом пломбированном вагоне и прочие подлые мифы.

Со страниц книги Сергея Кремлёва, широко предоставляющего слово самому Владимиру Ильичу, встаёт неожиданный и многогранный Ленин: мыслитель-гуманист и остроумный политик, вождь и романтик, жёсткий менеджер и блестящий спортсмен… Но, прежде всего – гениальный инициатор движения России к мощи и расцвету.

После Октября 1917 года Ленин стал неудобным для большевистской элиты – Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина… Лишь Сталин был предан ему, видел в Ленине вождя – гаранта новых успехов. И Сергей Кремлёв отдельно останавливается на тайне последних дней Ленина, так рано и странно ушедшего из жизни.

Эта книга, прочесть которую полезно всем, кому не безразлична судьба России, – подлинный прорыв в освещении ленинской темы.

---

Уже в советские годы Семашко вспоминал:

«Владимир Ильич развил необычайную энергию: пригласил одного из виднейших швейцарских адвокатов, кандидатура которого выставлялась тогда в президенты республики; внимательно следил за делом. И действительно, через несколько дней я был допрошен: выяснилась моя непричастность к тифлисской экспроприации, и я был освобождён»[199]

Вряд ли всё сошло бы так гладко, если бы не профессиональные знания и умение Ленина, сыгравшие, надо полагать, не последнюю роль в быстром и успешном разрешении опасной ситуации.

Возвращаясь же в 90-е годы позапрошлого столетия, сообщу, что до августа 1893 года Ленин работал в Самаре помощником присяжного поверенного А. Н. Хардина, хорошо знавшего Владимира Ульянова и как партнёра по шахматам, и как собеседника, и как человека. За это время Ленин провёл около 20 защит, но держало его в Самаре прежде всего состояние матери – неожиданная смерть цветущей, блестящей Ольги, умершей у Марии Александровны на руках, ударила по ней сильно.

Однако у Ленина уже нет сомнений в том, что ни вторым Кони, ни вторым Плевако он не будет – он будет профессиональным революционером в той революционной марксистской партии, которой в России и в Европе пока нет, но которую надо создать!

Провинциальная Самара – не то место, где можно делать большие дела. А где их можно делать? Ясно где – в столице. У России две столицы: древняя «первопрестольная» Москва и северный «град Петров»…

Что выбрать?

В Москву собиралась семья, поскольку младший – Митя, готовился поступать в Московский университет. Но Москву питерцы называли большой деревней, и в такой оценке было немало правды. К тому же, и пролетариат наиболее силён питерский, а юный Ульянов уже знает, что главной движущей силой будущего станут именно они – рабочие. Надо их лишь организовать.

Поэтому общий курс ясен – Санкт-Петербург! Но от матери так просто не оторваться, и это главная причина того, что Владимиру приходится задержаться в Самаре. От того периода осталось воспоминание сестры Ленина – Анны Ильиничны Ульяновой-Елизаровой, которое, вне сомнений, не является апокрифическим, а описывает реально бывшее…

Анна Ильинична писала:

«Остался у меня в памяти один разговор с Володей о появившейся в ту зиму в одном из журналов (это была „Русская мысль“, № 11 за 1892 г. – С.К.) новой повести А. Чехова „Палата № 6“. Говоря о талантливости этого рассказа, о сильном впечатлении, произведённом им, – Володя вообще любил Чехова, – он определил всего лучше это впечатление следующими словами: „Когда я дочитал вчера вечером этот рассказ, мне стало прямо-таки жутко, я не мог оставаться в своей комнате, я встал и вышел. У меня было такое ощущение, точно и я заперт в палате № 6“. Это было поздно вечером, все разошлись по своим углам или уже спали. Перемолвиться было не с кем.

Эти слова Володи приоткрыли мне завесу над его душевным состоянием: для него Самара стала уже такой „Палатой № 6“, он рвался из неё почти так же, как несчастный больной Чехова…»[200]

Да ведь и вся царская Россия мало отличалась от чеховской «Палаты № 6»… Что писатель Чехов – как «зеркало жизни», в своей повести и отразил.

К осени 1893 года Владимир Ильич перебирается в Петербург и зачисляется помощником присяжного поверенного к адвокату М. Ф. Волкенштейну. Но это – всего лишь житейская необходимость, а жизненные потребности и интересы Ленина уже полностью отданы делу будущей революции. Он вступает в марксистский кружок студентов-технологов, из которого скоро образуется ленинский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Начинаются нелегальные поездки, работа в библиотеках, кружки, чтение рефератов, дискуссии, переписка…

В декабре 1893 года 23-летний Владимир Ульянов направляет 26-летнему Петру Маслову «для разбора и критики» свою рукопись «Новые хозяйственные движения в крестьянской жизни». На базе статистических данных вышедшей в 1891 году книги экономиста-статистика В. Е. Постникова «Южно-русское крестьянское хозяйство» Ульянов показывал, что на селе развиваются капиталистические отношения, что в крестьянстве «возникает борьба экономических интересов», почвой которой является «производство продукта на продажу» (то есть товарное производство), что сельская община быстро разлагается и раскалывается на «зажиточных» хозяев и батраков. По тем временам это был очень нетривиальный даже в революционных кругах взгляд.

К 90-м годам XIX века в России сложились вполне определённые революционные традиции и революционная среда, однако повсеместно господствовали народнические взгляды – прямо противоположные ульяновским.

За плечами у интеллигентов и разночинцев-народников было «хождение в народ», была партия «Земля и воля», из которой выделилась в 1879 году радикальная «Народная воля» Желябова.

Отделения «Народной воли» действовали в 50 городах, в 1878 году народоволка Вера Засулич стреляла в петербургского градоначальника Трепова, а 1 марта 1881 года пятое по счёту покушение на императора Александра II увенчалось успехом – царь был смертельно ранен осколком бомбы, брошенной народовольцем Игнатием Гриневицким, тоже смертельно раненным той же бомбой.

На последовавшем процессе были приговорены к повешению и казнены Андрей Желябов, Софья Перовская, Николай Кибальчич, Тимофей Михайлов и Николай Рысаков. Михайлову было всего двадцать два года, а Рысакову – и вовсе двадцать…

Народников казнили и до 1 марта 1881 года, Так в 1879 году был повешен Дмитрий Лизогуб из старинного украинского рода, помещик-миллионер, примкнувший к революции в 1874 году и отдавший на революционную борьбу всё своё состояние.

Иными словами – у народников была своя история, которой они гордились, были свои герои и мученики. Даже в то время, когда Владимир Ульянов переписывался с Петром Масловым, кое-кто из народников отбывал заключение в Шлиссельбургской крепости.

Народником, готовившим казнь теперь уже императора Александра III был и старший, любимый брат Владимира – Александр, повешенный в 1887 году тоже как цареубийца, пусть и не состоявшийся.

Революционеры-народники потому так и назывались, что делали из народа – а тогда в России слово «народ» было синонимично, по сути, слову «крестьянство», символ веры, надежды и любви.

Либералы-славянофилы носились с идеей «народа-богоносца», а народники видели в русской крестьянской общине основу социалистических взглядов и чуть ли не прообраз социалистического общества.

Молодой же Ульянов не эмоциями, а анализом статистики доказывал, что народнические представления о якобы нетронутом капитализмом «общинном» крестьянстве – миф. Такая методология – крепкая марксистская методология движения к выводам через анализ фактов, будет сопровождать позднее всю научную работу Владимира Ульянова, а она была немалой. Причём легальные научные публикации, и не только в партийной печати, нередко оказывались для Ленина одним из источников дохода – скромного, однако дающего возможность работать на революцию.

Вот это умение видеть за фактами реальный жизненный процесс и улавливать его перспективы автор письма Маслову и продемонстрировал, написав:

Разложение наших мелких производителей (крестьян и кустарей) представляется мне основным и главным фактом, разъясняющим наш городской и крупный капитализм, разрушающий миф об особом укладе крестьянского хозяйства (это такой же буржуазный уклад с тем лишь отличием, что он гораздо больше ещё опутан феодальными путами) и заставляющим видеть в так называемых «рабочих» не небольшую кучку особо поставленных лиц, а только верхние слои той громадной массы крестьянства, которая сейчас уже живёт более продажей своей рабочей силы, чем собственным хозяйством…[201]

Так ещё очень молодой, начинающий марксист Ульянов – будущий Ленин, сразу же, лишь начиная путь профессионального революционера, ухватил главный нерв развивающейся политической жизни России – ту силу, на которую надо рассчитывать как на ведущую в борьбе за свободную от царизма Россию.

Что же до упомянутого выше адресата ульяновского письма, то знать нам о нём надо вот что…

Экономист Пётр Петрович Маслов (1867–1946) в 1889 году был арестован по делу марксистского кружка Н. Федосеева в Казани и заключён на три года в тюрьму. Позднее сотрудничал в журналах «Научное обозрение», «Жизнь», «Начало», был членом РСДРП, но уже в 1903 году скатился на меньшевистские позиции и оставался меньшевиком до самого Октября 1917 года, так что Ленин его не раз критиковал в своих статьях.

Вот как бывает – начинали вместе, когда-то Маслов был для Ульянова даже авторитетом, а потом их пути разошлись… Да и масштабы личности у них оказались очень уж разными, несмотря на то, что Маслов был не так уж зауряден – после революции он вёл педагогическую и научную работу в Омске, Иркутске, Чите, а потом – в Москве, в 1929 году был избран действительным членом Академии наук СССР и занимался экономикой сельского хозяйства, особенно – МТС и совхозов СССР.