Дана Гинтер - Путешествие на «Париже»

• Название: Путешествие на «Париже»
• Автор: Дана Гинтер
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-086732-5

Начало XX века. Роскошный океанский лайнер. Три очень разные женщины плывут из Франции в Америку…

Констанс – примерная жена и мать, столкнувшаяся в Париже с непредсказуемым и чуждым ей миром богемы, – в смятении возвращается домой…

Пожилая, сказочно богатая Вера, все лучшие годы которой прошли во Франции, со светлой грустью вспоминает о своей бурной жизни…

Жюли – молодая француженка из бедной семьи, покинувшая родину, – с жадным нетерпением юности ждет увлекательных приключений и большой любви…

Путешествие начинается!

---

Дана Гинтер Путешествие на «Париже» Роман

Dana Gynther

Crossing on the Paris

© Dana Gynther, 2012

© Издание на русском языке AST Publishers, 2016

Посвящается моему любимому отцу

Малкольму Дональду Гинтеру

Пролог Три беседы

Констанция Стоун

– Джордж? – Констанция осторожно постучала в дверь кабинета и, не дожидаясь, пока муж ей ответит, открыла дверь.

Джордж внимательно посмотрел на жену поверх очков и улыбнулся. Склонившись над заваленным бумагами письменным столом, он сосредоточенно точил красный карандаш.

– Ну, как сегодня твои родители? – обыденным тоном спросил Джордж, точно на его вопрос Констанция могла ответить «Прекрасно!».

Констанция недовольно сдвинула брови. Ее попытка выманить из-за сарая в саду грязную, дико озиравшуюся мать только что закончилась неудачей. Едва Констанция приблизилась к матери, она принялась издавать нечленораздельные звуки и бросила ей в лицо горсть земли.

– Спасибо, как обычно, – задетая его равнодушием, резко ответила Констанция. Проведя рукой по волосам, она стряхнула застрявшие возле уха песчинки и продолжила медленно и неуверенно: – Правда, у отца появилась очередная идея… как вернуть мать к нормальной жизни.

Джордж снял очки и откинулся на спинку кресла.

– Каким же образом? – выжидательно спросил он.

Кажется, в его голосе послышался скепсис? Констанция подошла поближе к столу и кончиками пальцев потрогала камень из коллекции мужа. Здесь были отполированные агаты, переливающиеся металлическим блеском пириты, кусочки кварца – она гладила их так, словно камни были текстами для слепых и с помощью прикосновения их можно было прочесть. С длинной полки перед столом Констанция взяла аметист покрупнее и покачала его в руке. Древние греки, вспомнилось вдруг ей, считали, будто этот камень уберегает людей от пьянства…

– С помощью Фэйт, – снова заговорила она. – Отец хочет вернуть ее в лоно семьи.

– Фэйт? – хмыкнул Джордж. – Твой отец, психолог, полагает, будто ее возвращение может излечить твою мать?! Господи! Да от этого ей может стать только хуже! Я, конечно, согласен, что твоей сестрице не пристало жить в Париже одной, точно какой-то цыганке. Будь она моим ребенком, я бы такого не потерпел! Но как, скажи на милость, возвращение распутной дочери может исцелить ее мать?

Скорого ответа не прозвучало. Констанция положила аметист на место, Джордж в это время принялся набивать трубку. Она бросила взгляд на кресло в надежде, что сможет присесть, но на нем, как обычно, лежали свернутые в рулоны карты. Она облокотилась о письменный стол и с этой выгодной позиции неожиданно для себя заметила, что лысина мужа что ни день увеличивается в размерах.

– Наверное, ты прав. – Констанция тяжело вздохнула. – Я не уверена, понимает ли мать вообще, что Фэйт отсутствует. Но отец хочет, чтобы она вернулась.

– Что ж, желаю ему удачи, – язвительно отозвался Джордж, снова зажигая трубку и пуская клубы дыма. – Он уже послал ей телеграмму?

– Он пытался. И не раз. – Она взяла в руки окаменелый наутилус, любимый экземпляр из коллекции мужа, и нежно провела по нему рукой. – Но теперь он хочет сделать кое-что более радикальное.

Джордж изумленно повел бровями, надул губы и с нарочито растерянным видом уставился на жену.

– Что же такое он собирается сделать? – спросил он.

– Отец хочет, чтобы я поехала в Париж и привезла сюда Фэйт, – проговорила Констанция с таким видом, будто речь шла о поездке на рынок. – Хочет, чтобы я посадила ее на пароход и привезла назад в Вустер.

– Ты?!

Лицо Джорджа вытянулось. Когда же муж совладал с собой, она услышала его тихий смешок.

Наблюдая за гримасами мужа, Констанция пыталась вспомнить: что же именно восемь лет назад – когда они поженились – привлекло ее в этом лице? Возможно, седеющие волосы, залог надежного брака с мужчиной постарше? А может быть, его серьезная манера курить трубку, пуская в бороду кольца дыма? К тому же в начале их знакомства она была благодарна ему, что во время их разговоров он с легкостью заполнял каждую паузу. Однако теперь, услышав его изумленный смех, Констанция диву давалась, почему она в то время не понимала, сколь значимым может быть простое молчание.

– Ты ведь знаешь, отец сам в подобное путешествие не отправится, – не отрывая взгляда от наутилуса, проговорила она. – Он не может оставить мать.

– Но я, дорогая, с тобой поехать тоже не могу. У меня середина семестра. И масса непроверенных работ, – для убедительности покрутив над столом трубкой, проговорил Джордж. – А одна ты, само собой разумеется, поехать не можешь.

– Почему не могу, Джордж? – мягко спросила Констанция.

Он посмотрел на нее с искренним удивлением.

– Почему? По многим причинам! Да я умру от тревоги! – Джордж сокрушенно покачал головой. – С тобой может случиться все что угодно. Ты можешь там потеряться!

– По-моему, я в состоянии сесть на пароход и поехать на поезде не хуже других. Мне кажется, в этом нет ничего невыполнимого.

– А пока ты будешь разъезжать, что будет с твоими детьми? – окинул ее строгим назидательным взглядом Джордж. – Кто будет за ними ухаживать?

– Слуги вполне с этим справятся, – вздохнула Констанция. – И, поверь мне, это путешествие будет отнюдь не развлекательным. Джордж, я уеду всего на пару недель.

В конце концов он все-таки встал с кресла, почувствовав, что смотреть на жену снизу вверх ему сейчас совершенно невыгодно.

– Похоже, ты рассматриваешь эту бредовую затею всерьез! Со всех ног кидаешься выполнять дурацкое поручение! Ты летишь на поиски своей бесстыдной младшей сестрицы, с которой никогда не ладила!

Констанция положила наутилус на место. Она вдруг почувствовала себя изможденной. Подойдя к креслу, не обращая внимания на молчаливый протест мужа, сбросила карты на пол – они бесшумно легли на ковер – и тяжело опустилась на сиденье.

– Джордж, дурак, отправляющий меня в это путешествие, мой отец. – Она закрыла глаза и сжала ладонью виски. – И тебя при нашем разговоре не было.

В памяти Констанции мгновенно всплыли и покрасневшие глаза отца, и то, как он вглядывался в пустоту, и исходивший от него слабый запах алкоголя…

– Констанция, – голос Джорджа на последнем слоге почти оборвался, – одна ты не поедешь.

Она вздохнула, поднялась с кресла и посмотрела ему прямо в глаза:

– Нет, Джордж, поеду.

Вера Синклер

Амандина, слегка запыхавшись – ей пришлось подняться по лестнице, – появилась в гостиной. Вера сидела в обитом парчой кресле; ее худые ноги были укрыты пледом, на полу рядом с ней лежал черный шотландский терьер. Она листала страницы огромного дневника в обложке из тонкой кожи.

– В чем дело? – взглянув на служанку и удивившись детской улыбке на ее морщинистом лице, спросила Вера.

– Пришел мистер Чарлз, мэм, – сияя, ответила Амандина. – Он в передней. Снимает пальто и галоши. Поднимется прямо сюда.

Вера быстро сняла очки и сбросила с ног одеяло.

– Шевелись, шевелись, Биби! – прошептала она собаке. – Ты же знаешь, как пледы старят женщину!

Вера бросила взгляд в окно. На улице по-прежнему лил дождь. Стояла самая сырая и мрачная весна из всех, какие она могла припомнить в Париже. Ее прозрачная кожа совсем иссохла без солнца.

– Привет, моя радость! – воскликнул Чарлз.

У этого франтоватого мужчины лет шестидесяти пяти были густые седые волосы и ярко-голубые глаза.

Вера просияла, и от этой улыбки лицо ее покрылось мелкими морщинками.

– Чарлз!

Она отложила в сторону книгу и поднялась, чтобы обнять его. Он одарил ее кратким объятием, а затем наклонился и погладил собаку. Вера нахмурилась, вспомнив, что, несмотря на свое британское происхождение, он еще совсем недавно страстно прижимался к ней и крепко ее обнимал.

Взгляд Чарлза скользнул к дневнику, он взял его в руки и принялся листать.

– Делала сегодня какие-нибудь записи?

– Нет, читала старые. О лошадиных скачках.

– Ну да, – тихонько рассмеялся Чарлз. – О нашей победе в Шантийи. Как звали ту лошадь? Озорной Твид?[1]

– Очень похоже, – рассмеялась Вера. – Его прозвали Слуга Дьявола. Что же ты? Садись рядом со мной.

Она взяла его за руку и подвела к дивану.

– Мы сто лет не виделись. – Ее ввалившиеся глаза блеснули, на губах заиграла улыбка молоденькой девушки. – Это ведь, дорогой, не означает, что у тебя появилась новая подружка?

– Как всегда, радость моя, пытаешься все выведать? – уткнувшись взглядом в пол, с притворным отчаянием вздохнул Чарлз.

– Ты же меня знаешь, – отозвалась Вера, но ей явно не хотелось больше возвращаться к этой теме. – А давай попросим нашего повара приготовить нам на ужин что-нибудь исключительное? Ты любишь буйабес? А хочешь курицу в вине?

– О, Вера, я не могу остаться на ужин. У меня другие планы. – Чарлз, по-прежнему избегая ее взгляда, заерзал на диване. – Я просто заглянул тебя проведать.