Николай Шпанов - Полет в лесные дебри

• Название: Полет в лесные дебри
• Автор: Николай Шпанов
• Издательство: Издательство Союза Авиахим СССР и Авиахима РСФСР
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1926

Исключительно быстрые успехи авиации и управляемого воздухоплавания создали у широких масс убеждение, что свободное воздухоплавание утратило всякий смысл, всякое значение. На свободный аэростат, в просторечии „пузырь", смотрят сейчас с каким-то пренебрежением, иронически, как на никому ненужный пережиток стародавних времен, как на курьез, используемый любителями сильных ощущений для совершения головоломных полетов.     А между тем, это далеко не так.     Как великое изобретение Фультона и наличие морских гигантов не избавило нас от необходимости прибегать к помощи гребной лодки, так и самолет не смог убить свободного аэростата.     Развитие управляемого воздухоплавания, располагающего мощными дирижаблями, невозможно без свободного воздухоплавания.     Прежде всего, сферический аэростат это, — школа для будущих экипажей управляемых кораблей.     Сферический аэростат это, — пожалуй, единственное средство, позволяющее в совершенстве изучить атмосферу и во всех деталях познать ее природу и управляющие ею законы. Поэтому свободный аэростат до настоящего времени пользуется совершенно исключительным уважением геофизиков, т.-е. ученых, занятых изучением и исследованием свойств атмосферы. Наконец, для всякого ясно, что немыслимо развитие в стране воздухоплавания вообще, если воздухоплавательный спорт не будет привит ее населению. Это прекрасно было понято Германией, в которой свободному воздухоплаванию, как спорту, было отведено в прошлом и отводится сейчас исключительное внимание. Этим и об'ясняются в значительной степени большие успехи немцев в области дирижаблестроения и управляемого воздухоплавания.     Секрет того, что воздухоплавание привлекает к себе большое число спортсменов, заключается в том, что полет на свободном аэростате не может быть сравнен ни с каким иным видом путешествия по исключительности и красоте впечатлений, даваемых пассажирам.     Кроме того, сферический аэростат является очень несложным аппаратом в смысле управления, не требует огромных ангаров для своего хранения, не нуждается ни в каких аэродромах для совершения полета, и наполнение его газом может быть произведено в любом пункте. Этими обстоятельствами и объясняется такое широкое развитие свободного воздухоплавания за границей.

---

Вторые Всесоюзные воздухоплавательные состязания

Исключительно быстрые успехи авиации и управляемого воздухоплавания создали у широких масс убеждение, что свободное воздухоплавание утратило всякий смысл, всякое значение. На свободный аэростат, в просторечии „пузырь", смотрят сейчас с каким-то пренебрежением, иронически, как на никому ненужный пережиток стародавних времен, как на курьез, используемый любителями сильных ощущений для совершения головоломных полетов.

А между тем, это далеко не так.

Как великое изобретение Фультона и наличие морских гигантов не избавило нас от необходимости прибегать к помощи гребной лодки, так и самолет не смог убить свободного аэростата.

Развитие управляемого воздухоплавания, располагающего мощными дирижаблями, невозможно без свободного воздухоплавания.

Прежде всего, сферический аэростат это, — школа для будущих экипажей управляемых кораблей.

Сферический аэростат это, — пожалуй, единственное средство, позволяющее в совершенстве изучить атмосферу и во всех деталях познать ее природу и управляющие ею законы. Поэтому свободный аэростат до настоящего времени пользуется совершенно исключительным уважением геофизиков, т.-е. ученых, занятых изучением и исследованием свойств атмосферы. Наконец, для всякого ясно, что немыслимо развитие в стране воздухоплавания вообще, если воздухоплавательный спорт не будет привит ее населению. Это прекрасно было понято Германией, в которой свободному воздухоплаванию, как спорту, было отведено в прошлом и отводится сейчас исключительное внимание. Этим и об'ясняются в значительной степени большие успехи немцев в области дирижаблестроения и управляемого воздухоплавания.

Секрет того, что воздухоплавание привлекает к себе большое число спортсменов, заключается в том, что полет на свободном аэростате не может быть сравнен ни с каким иным видом путешествия по исключительности и красоте впечатлений, даваемых пассажирам.

Кроме того, сферический аэростат является очень несложным аппаратом в смысле управления, не требует огромных ангаров для своего хранения, не нуждается ни в каких аэродромах для совершения полета, и наполнение его газом может быть произведено в любом пункте. Этими обстоятельствами и объясняется такое широкое развитие свободного воздухоплавания за границей.

Рис. 1, Аэростат „Союз Авиахим СССР" перед вылетом.

У нас в Советском Союзе мы не могли до сих пор уделить достаточно внимания свободному воздухоплаванию, так как заняты были другими, более, актуальными сторонами авиационного строительства. Это однако, отнюдь не значит, что на Свободном воздухоплавании поставлен крест. Наша задача для данного момента — сохранить те кадры воздухоплавателей, которые у нас имеются, с тем, чтобы по мере общего экономического укрепления страны этот полезный и нужный вид воздушного спорта занял и у нас то место, которое ему отведено по праву за границей.

Исходя из этих соображений, Общество Друзей Воздушного Флота еще в 1924 году организовало Первые Всесоюзные воздухоплавательные состязания, обнаружившие, что наши воздухоплаватели не дремлют, а продолжают работу по самосовершенствованию.

12 сентября этого года Союз Авиахим СССР вторично организовал воздухоплавательные состязания и, несмотря на то, что в состязаниях могли принять участие всего лишь пять оболочек, а фактически вылетели на состязания четыре, мы имеем такие достижения, которыми могли бы гордиться любые заграничные состязания.

Вопреки предсказаниям аэрологов, сообщивших о том, что аэростатам предстоит итти с ветрами совершенно незначительной скорости (до 4–5 метров в секунду), все шары с места попали в довольно сильный ветер, несмотря на то, что шли на различных высотах. Затем скорость ветра еще повысилась, и в отдельных местах аэростаты неслись со скоростями до 90 клм.

Рис. 2. Пилот аэростата „Союз Авиахим СССР" проф. М. Н. Канищев (X) и помощник пилота Н. Н. Шпанов (XX).

У нас есть все основания утверждать, что только скверное качество газа, не позволившее забрать нормальное количество балласта, не дало возможности развить достижения настоящих состязаний в совершенно исключительные не только для нас, но и для всех заграничных состязаний. Все аэростаты шли до полного израсходования балласта, составлявшего менее половины нормального запаса. Лишь один аэростат пилота Федосеенко („Авиахим СЗО") не израсходовал своего балласта и мог продолжать полет. Его заставила сесть гроза. По абсолютной дальности полета тов. Федосеенко занимает первое место. По пройденному расстоянию (по прямой от Москвы) аэростаты занимают следующие места: Аэростат 1.437 куб. метров „Авиахим СЗО“, пилот Федосеенко, помощник пилота Елифтерьев — 1.003 километра; аэростат 1.437 куб. метров „Союз Авиахим СССР" пилот Канищев, помощник пилота Шпанов — 923 километра; аэростат 2.000 куб. метров „ОСО Академии возд. флота", пилот Карелин, помощник Ланкман — 817 клм.; аэростат 640 куб. метров „Мосавиахим", пилот Константинов — 436 клм.

Аэростат Союза Авиахим СССР под управлением проф. М. Н. Канищева и автора настоящей брошюры то в. Н. Н. Шпанова не получил классного места в результате состязаний, несмотря на высокие качества полета, т. к. его экипаж вынужден был нарушить правило регламента. Попав в невероятно тяжелые условия, аэронавты, не доставили в Москву своего барографа, будучи вынужденными бросить его в пути.

Предлагаемая брошюра и представляет собою описание исключительно интересного полета аэростата „Союз Авиахим СССР" и последующих злоключений экипажа в лесах, далекого Севера.

Брошюра дает читателю представление о тех трудностях, на которые идут воздухоплаватели в свободном полете.

Мы уверены, однако, что никакие трудности не остановят красных воздухоплавателей на пути к совершенствованию и пополнению своих знаний. Мы уверены, что при поддержке организованной советской общественности в лице Авиахима свободное воздухоплавание, как спорт, найдет в ближайшем будущем широкое распространение в СССР.

И. Фельдман.

I. Полет

Крепкий, точно рубящий слова, голос:

— Дать свободу!

— Вынуть поясные!

И восхищенно-растерянные физиономии мальчуганов, тесным кольцом обступивших старт, уходят вниз. Сердце болит глядя на то, как с места в карьер Канищеву приходится травить балласт, чтобы не напороться на мачты радио, так некстати плывущие нам навстречу. Но вот и они уже в стороне. Теперь мы на чистом пути. Внизу плывет в каких-нибудь двух метрах Москва, отчетливо кричащая гудками авто и уходящими быстро шумами трамваев.

В самое сердце Красной столицы врезались своими четкими щупальцами железные дороги. Пересекаем одну за другой несколько линий.

Меньше домов, больше деревьев; тусклой желтоватой листвы, спаленной дымным дыханием заводов, буро-красными коробками обступивших город. Но кончаются и они. Свежеют деревья, свободней тянутся к небу их зеленые шапки и расплывчатые пригороды Москвы тонут в буйной зелени садов.

Рис. 3. Взлет аэростата „Союз Авиахим. СССР".

Как браслетом отрезает „пределы города" Окружная дорога, и мы за границами столицы.

Канищев не отрываясь следит за приборами, время от времени посылая за борт совок балласта. Над Окружной дорогой он коротко бросает мне:

— Гайдроп![1]

— Есть гайдроп.

Вытравить за борт пятипудовый корабельный канат не штука, а штука сделать это так, чтобы сам Канищев не заметил толчка, когда гайдроп повиснет на обруче. Фут за футом уходит гайдроп к земле. На руках кровавые пузыри. Но сделано чисто.

— Гайдроп вытравлен!

— И свидетельствую вытравлен прекрасно. Однако, разговоры в сторону. Дела достаточно.

Берусь за бортовой журнал. Надо заносить данные каждые 15 минут.

„18 часов 12 минут, высота 200 метров. Курс 29 Норд-Норд-Ост." Температура 14 с половиной выше нуля".

Из зеленой гущи деревьев, с желтых прогалин несутся задорные крики:

— Ей, дядя, садись! Са-а-ди-ись к нам…

Внимательно гляжу вниз на конец гайдропа; сверяюсь с компасом — курс 32 и ветер как-будто много быстрее, чем предсказанный нам метеорологами. Идем с вполне приличной скоростью в 40–45 километров, вместо предопределенных жрецами погоды десяти.

Проплыли над Пушкиным. В стороне осталось Софрино. В сумерках маячат редкие дачники.

Массивная фигура Канищева все так же молча торчит в своем углу у приборов. Нет-нет, да, постучит он ногтем по стеклам, отгоняя раздумье от стрелок.