Александр Володин - Дульсинея Тобосская

• Название: Дульсинея Тобосская
• Автор: Александр Володин
• Жанр: Русская классическая проза

---

Володин Александр Дульсинея Тобосская

АЛЕКСАНДР ВОЛОДИН

Дульсинея Тобосская

Сценарий

Селенье

Декабрь. 1615 год. Селенье Тобосо. В зажиточном крестьянском доме, за пустым дощатым столом, сидели: Альдонса, девушка двадцати шести лет, ее отец, ее мать, ее жених и Санчо Панса, худой человек с выпуклыми светлыми глазами.

Отец сказал:

- А я думал, что вы полнее.

- Раньше я был полный, а теперь худой, - объяснил Санчо.

- И в книге написано, что Санчо Панса полный, - подозрительно заметил жених.

- Но потом я похудел.

- Когда же это с вами случилось? - поинтересовался отец.

- Недавно.

- Что-нибудь со здоровьем? - спросила мать.

- Горе у меня было. Неприятность. Беда. Все закивали головами:

- Да...

- Да...

- Да...

Только Альдонса не сказала "да". Она была не то злая, не то сонная.

Отец сказал: Говорят, это был прекрасный человек.

- Цвет рыцарства, гордость Ламанчи, - подтвердил Санчо.

- Да и одной ли только Ламанчи!

Санчо с горечью произнес: Теперь, когда его нет, мир наполнится злодеями. Потому что все злодеяния будут оставаться безнаказанными.

- На улицу не выйдешь, - поддержала мать.

Санчо привычно проговорил:Смиренный со смиренными, гордый с надменными, он смотрел опасности прямо в глаза. Он не унывал в бедах. Он был влюблен ни в кого.

Мать не поняла: Вы изволили сказать, что он не был влюблен ни в кого?

- Он был влюблен ни в кого. Отец обратился к жениху: Понял?

- Не понял.

Мать попросила: Если можно, скажите еще раз, Санчо, он не был влюблен или был влюблен?

- Разумеется, был.

- В кого же, интересно было бы знать? - съязвил жених.

- Ни в кого.

Отец начал гневаться: Ведь ясно, черт побери! Что ты привязался к человеку?

- А говорят, что в книге написано иначе.

- Владычицей его души была несравненная Дульсинея. Но она как бы была, но в тоже время ее как бы и не было! Но он был верен ей и отвергал королев, императриц и всякого рода дам.

- Значит она как бы и была? - продолжал язвить жених.

- Как бы и была.

- Но уж во всяком случае, это была, наверно, знатная дама? - сказал отец.

- Она была бесподобна по своей родовитости. Ибо на благородной крови произрастает красота более высокая, нежели у низкого происхождения.

- Теперь тебе ясно? - спросил жениха отец.

- Почти что.

- Слава богу. Но что же мы не выпьем за знакомство? Такой человек, Санчо Панса - и не зазнался, пригласили - пришел. Теперь-то вас, наверно, все зовут. То никому не были нужны, а то всем понадобились!

Мать внесла бурдюк с вином и кроличий пирог. Санчо оживился.

- А вы уверены, что Дульсинея - знатная дама? - жених ядовито спросил, обращаясь к Санчо.

- Сказано же, к чему сто раз повторять? - свирепел отец.

- Ее знатность была видна на расстоянии арбалетного выстрела.

Жених заметил: Но ходят слухи, будто вы как-то застали ее за просеиванием зерна? Во дворе, как какую-нибудь затрапезную крестьянку?

- Да будет вам известно, что с нами всегда творились вещи, совершенно не похожие на те, что случались с другими странствующими рыцарями.

- С ними всегда творились такие вещи! - подхватил отец.

- Завистливые волшебники видели, что их козни и каверзы на нас не действуют, так они - что? Вымещали свою злобу на той, что была моему господину дороже всего. Вот они и превратили ее в крестьянку и принудили исполнять столь черную работу, как просеивание зерна.

- И замолкни. И пей, - повелел отец жениху.

- Еще вопрос. Почему эта Дульсинея называется Тобосская? - не унимался жених.

- Дульсинея Тобосская, это верно, так она называется, - сказал Санчо.

- Значит, она живет в Тобосо?

- Раз Тобосская, значит в Тобосо, где же ей еще жить?

- Мало ли в Тобосо девушек. Не наше дело в этом разбираться, возмутился отец.

- Но у такой знатной дамы должен быть дворец в Тобосо. Почему-то о нем ничего не известно, - настаивал жених.

Санчо был озадачен: Действительно, чем бы это объяснить?

- Это я вас спрашиваю, чем бы это объяснить?

- Дай человеку поесть, - вмешалась мать.

- Это жених нашей дочери. Дотошный парень, - обозлился отец.

- И все же прошу ответить на вопрос. Ибо это кровно меня касается. А также и всех остальных. Только все делают вид, что это их не касается. А я не хочу делать вид. Кто же такая эта знатная дама из Тобосо? Ее нетрудно здесь отыскать, - каменея, сказал жених.

- Как же ее отыщешь, если она была превращена в невоспитанную сельчанку! В заколдованную, оскорбленную,

униженную и подмененную! И вот почему я буду всечасно ее оплакивать. Ибо только благодаря несравненной Дульсинее село наше станет знаменито и прославится в веках, подобно тому, как Трою прославила Прекрасная Елена.

- Постойте, тогда уж не надо отвлекаться. Это господин ваш был, как говорят, помешан, но вы же, слава богу, в здравом уме? Вы упомянули здесь презренную крестьянку, в которую ваши недруги превратили Дульсинею. Тогда расскажите нам про эту крестьянку, и дело с концом. Если бы она сейчас попалась вам на глаза, вы бы ее узнали? - спросил отец.

Санчо уже охмелел: Еще бы! Я распознал бы ее на расстоянии полета копья. Едва мы с господином выехали из лесу, как вместо нашей принцессы, которая вот только что восседала передо мною на иноходце, к нам приближается поселянка на ослице! "Ах, мошенники! - кричу. - Эх вы, волшебники зловредные! За что же вы так нам досаждаете?" Я спешился, взял за недоуздок осла той поселянки, в которую обратилась Дульсинея и сказал: "Королева, принцесса и герцогиня красоты! Вот блуждающий рыцарь Дон-Кихот Ламанчский стоит рядом со мной как столб, сам не свой. Это он замер перед лицом великолепия вашего!.." Тут и он опустился рядом со мной на колени и устремил смятенный взор на ту, которая была королевою и герцогинею, хотя и выглядела деревенской девкой, к тому же не слишком приятной наружности и с родимым пятном над губой.

- Вы сказали - с родимым пятном? - встрепенулась мать.

- Над губой было пятно.

- Вот здесь? - спросил отец.

Санчо повернулся так, чтобы припомнить.

- Здесь.

- Да это же Марсела! - ахнула мать.

- Батрачка Марсела со своими сестрами ехала на базар! - воскликнул и отец.

- Они еще рассказывали, как их напугали двое умалишенных!

Отец и мать накинулись на жениха.

- Сообрази, кто такая Дульсинея?

- Теперь успокоишься, изверг?

- Теперь успокоюсь, - сказал жених.

- Наконец-то, - сказал отец.

- Знали бы вы, какую он тут затеял свару, - поддержала его мать.

- Ну, чтобы совсем уж хорошо покончить, - продолжал жених, - пускай Санчо Панса нам скажет, почему в книжице про хитроумного Дон-Кихота указано, что Дульсинея - это дочь зажиточного крестьянина из Тобосо, а по имени эта девица - Альдонса!

Как гром прозвучала его речь. Вздрогнул отец девушки. Окаменела мать. Не поднимая глаз сидела Альдонса.

- Откуда ты это взял? Ты и читать-то не умеешь! - вскричал отец.

- Я специально ездил в Толедо, и там один бакалавр мне это сказал.

- Мало ли что сказал бакалавр! Не мог настоящий идальго прельститься и совершать приключения ради деревенской девки, которую и замуж-то никак не выдать! Да посмотрите на нее хорошенько! Ну, похожа ли она на прекрасную Дульсинею или на что-либо подобное? - взывала мать.

Санчо долго молчал, понурясь над пирогом. Потом поднял голову и в первый раз осторожно, искоса посмотрел на хмурую Альдонсу и сказал.

- Она.

Жених расхохотался.

- Прошу прощения, Санчо, но тут уж начинается какая-то путаница, сказал отец.

- За что же вы возводите на нее напраслину? Девушка послушная, проворная. Утром - другие еще кофе пьют - она уже на рынок, продаст зелень бегом обратно, подоит корову - в город с молоком, - поддержала его мать.

- И сошьет, и побелит, и медную посуду почистит.

- За что же вы ее порочите!

- Если вам что-нибудь нужно, - скажите, не обеднеем, у нас и козы доход приносят, и с виноградом не в накладе.

Санчо смотрит на них дико: Вы отказываетесь от этой чести? Вы отказываетесь от этой славы? Ради сеньоры Дульсинеи мой господин набрасывался на сотню вооруженных людей, как мальчишка на спелые дыни! Перед смертным боем он поручал свою жизнь защите прекрасной Дульсинеи! Знаете ли вы, чурбаны, что если бы она не вливала силы в его десницу, то он не убил бы и блохи! Это доблесть Дульсинеи избрала его руку своим орудием! Она сражалась в нем и побеждала! Чтобы угодить Дульсинее, он забирался в горы, как дикарь, и, голый до пояса, каялся. Спал на земле, во время трапезы обходился без скатерти, не чесал бороды, плакал и благословлял судьбу!

Только сейчас заговорила Альдонса: Что же это он ни разу не заходил увидеться с нею?

- С кем - с нею? - не сразу понял Санчо.

- Ну - со мной, вы говорите.

- Слышали? Вот о чем она спрашивает! Зачем тебе было видеться с ним, поганка! - возмутился жених.

- Что ты привязался к девочке? Ну спросила из любопытства. В кои-то веки ухажер объявился, - сказала мать.