Георг Гейдемарк - Биплан «С 666». Из записок летчика на Западном фронте

• Название: Биплан «С 666». Из записок летчика на Западном фронте
• Автор: Георг Гейдемарк
• Издательство: Государственное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1926

Книга лейтенанта Гейдемарка является, собственно говоря, отрывками из его дневника, рядом безыскусственных записей о жизни и работе военного летчика. СССР отнюдь не застрахован от нападения на него (рано или поздно) мирового капитала. Ни для кого не секрет та политика враждебного окружения, которую упорно ведут изо дня в день против нашего пролетарского государства европейские буржуазные правительства. И все мы знаем также, какое внимание уделяет наше правительство авиации вообще и военной – в частности. В этом отношении книга обер-лейтенанта Гейдемарка может оказаться для нас небесполезной для изучения и усвоения авиационного опыта минувшей войны. Она для нас тем более интересна, что автор её – этот прекрасно дисциплинированный наблюдатель и хладнокровный, мужественный боец – один из тех, на которых всегда и везде основывалась, в значительной степени, мощь всякой армии. Его рассказы об его полетах, как удачных, так и неудачных, на неприятельскую территорию, о разведках и налетах, о воздушных поединках и сброшенных им в тылу у противника бомбах, – словом, о трудной и опасной работе боевого летчика, – прочтут с интересом не только военные специалисты, но и тот массовый советский читатель, которому часто приходится задумываться о неизбежных еще схватках пролетариата с мировым капиталом.

---

Стрелка высотомера неуклонно опускается: 3000-2500-2000…

Энгман снова дает газ – как раз настолько, чтобы мы могли лететь дальше на ровной высоте…

Пять минут спустя между тросами вырисовываются наши ангары.

На зеленом поле показываются два карлика, быстро разворачивающие на дерне длинное полотно: это – место нашего спуска.

До аэродрома еще 500 метров. Мы планируем, но недостаточно. Мотор снова гудит и увлекает самолет на несколько сот метров вперед. Потом его рев замирает, прозрачный кружок винта пропеллера становится все темнее, и мы парим на высоте двух метров над травой… Затем, птица медленно снижается и – бух!, садится на колеса, а секундой позже – на хвост. Мы катимся по земле еще метров пятьдесят, потом останавливаемся… Хорошая посадка!

Мы осторожно едем к ангару, при чем у каждого нашего крыла снова по дежурному. Пока я снимаю очки и шлем и разряжаю пулемет, Энгман закрывает зажигание. Пропеллер делает еще несколько вялых оборотов и окончательно затихает.

Из стартовой будки выходит навстречу командир авио-отряда. Мы вылезаем из самолета и рапортуем о нашем возвращении. Он подает каждому из нас руку.

– Есть что-нибудь особенное?

Я вынимаю свои записи.

– Движение поездов: не оживленное. – И показываю ему заметки на карте. – Вокзалы нагружены нормально. Аэродромы…

Я объясняю сделанные от руки зарисовки, делаю краткое описание выдержанного нами воздушного боя и продолжаю:

– Огонь зенитных орудий, в общем, довольно посредственный. Местонахождение одного орудия установил с точностью: вот здесь, в небольшом песчаном рву. – Я опять указываю на карту. – Вот восемь фотоснимков. Попадания в самолет: два из зенитных орудий и четыре из пулеметов, – одно из них через левый передний подкос… Больше ничего особенного.

Капитан кивает головой.

– Очень хорошо… Спасибо!… Напишите, пожалуйста, немедленно донесение, а я отправлю его в главный штаб.

– Слушаю, капитан!

В царстве туч

Семь дождливых дней… Только сегодня показалось солнце, да и то мельком, кое-где, сквозь разорванные облака…

– Ну, Такэ, сегодня, я полагаю, мы, во всяком случае, полетим… Подумайте, чего только ни натворили французы за эту долгую неделю, когда мы не следили за ними. Нам необходимо узнать, как и что у них…

Энгман кивает головой.

– Конечно, господин обер-лейтенант, мне и самому очень любопытно понюхать, что у них там нового.

Я невольно улыбаюсь.

– Да, и мне тоже охота… Ну, что же, полетим… Велите приготовить машину, а я пока позвоню «зеленой лягушке»[4] и справлюсь о высоте облаков.

* * *

Я иду к телефону.

– Алло! Кто?

– Полевая метеорологическая станция!

– Здравствуйте!… Скажите, пожалуйста, какова высота нижней границы облаков? Сегодня утром она доходила до тысячи трехсот метров, но в настоящую минуту она, вероятно, несколько выше?

– Правильно, – жужжит в ответ – Сегодня в полдень нижняя граница была две тысячи пятьсот. Кроме того, ветер слегка переменился. Сильный южный: двадцать два метра в секунду.

– Так… Очень благодарен…

Мы стартуем в 2 часа 45 минут дня. Направление: кратчайшим путем на фронт… Борясь с упорным южным ветром, машина карабкается вверх, как обезьяна. Уже сейчас слегка «болтает», но с нашим сильным мотором это не имеет большого значения. В нем 160 лошадиных сил, и он проносит нас сквозь все воздушные ямы и рвы.

Я бросаю взгляд на небо. Над нами мечутся облака. Там и сям в них видны большие голубые дырки… И каждый раз, когда мы попадаем из солнечного света в облачную тень, машину так «болтает», что Энгману приходится делать вираж с быстротой молнии, – иначе нас мгновенно оттеснит в сторону…

Две тысячи метров…

И, несмотря на это, до фронта все еще километров десять… Вряд ли мы когда-либо летали при таком упорном южном ветре.

Я смотрю через борт. Мы, действительно, плохо подвигаемся вперед. Моментами кажется, что мы значительно ушли вперед, – но нет: это нас просто здорово «болтнуло», после чего наша птица невольно снижается. А когда она опускается, слегка наклонив нос, я вижу, что наше продвижение было обманчивое… Даже начинает казаться, что нас относит назад…

Но и это заблуждение: мало-по-малу, хотя и черепашьим шагом, мы все же продвигаемся вперед.

И все карабкаемся вверх… 2400 метров… Мы уже над германскими резервными позициями… Но вот и они остались позади, и все ближе придвигается к нам широкая, разрытая гранатами и развороченная минами, полоса…

Я размышляю: сегодня от огня зенитных орудий нам наверное не поздоровится, – ведь мы с трудом пробираемся вперед, и французам без труда удастся всадить несколько гранат в нашу машину…

Я оглядываюсь кругом. Совсем близко от нас уже видны клочья туч…

Надо решить!… Куда и как?

Перелетим ли мы фронт вдоль нижнего края облаков, на высоте 2500 метров, и будем держаться все время под тучами, или же мы попытаемся протолкнуться сквозь рваный облачный покров, забрав сперва высоту в 3000 метров?…

Энгман дергает за газовый рычажок и, пожимая плечами, пытается перехватить мой взгляд в зеркале. Что делать?

Я указываю рукой вверх: надо преодолеть облака!

Энгман кивает головой и передвигает рычажок для дальнейшего подъема…

Мы напряженно смотрим вверх, чтобы уловить одну из тех ямок, откуда, сквозь серую муть, нам сверкнет яркая лазурь неба, – сверкнет отрадно и сочно, словно здоровый мазок голубой краски на палитре художника…

Я гляжу на юг. Там, со стороны Авреля, ямок между клочьями облаков все больше и больше. Очень хорошо! Тем лучше нам удастся там разведка… А еще дальше, сзади, туч как будто совсем нет… И только на самом краю горизонта снова громоздятся сказочные замки…

Вот мы уже совсем близко от нижней границы облаков, тончайшие завесы которых с быстротой молнии проносятся мимо нас. Вон голубая дырка, а потом опять плотный покров… А вот мы ныряем вдруг в чудесном солнечном золоте… А там, опять мы видим небо только сквозь густую завесу… Потом опять, и надолго, плотный облачный покров…

Тросы свирепо свистят во время крутого виража вправо…

Вот большое отверстие, и мы хотим взобраться через него вверх. Кажется, нам это удастся… Нет, это только так кажется, потому что голубое пятно вдруг, точно его стерли мокрой губкой, исчезает… Мы никак не можем его снова отыскать и видим себя внезапно в самой гуще облаков…

Не беда!… Ведь через несколько секунд (самое большое – через минуту), мы должны пробраться сквозь этот слой… Я перегибаюсь за борт… Ага! Вон и земля снова показывается!…

Я бросаю быстрый взгляд на компас, чтобы потом, в облаках, держаться правильного курса. Только бы не исчезла из виду земля… Лететь среди туч – это самое тяжелое дело для нашего брата. Чувство равновесия очень скоро пропадает, ибо оно может быть только тогда, когда глаз имеет возможность упираться в какую-нибудь точку… При этом все равно – где такая точка есть: внизу – на земле или вверху – на небе…

Энгман направляет машину все выше и выше.

Оказия. Земли снова не видно!

Я торопливо бросаю взгляд вверх. Солнце, где ты?

Покажется ли оно снова? Как томительно долго тянутся секунды! И как они полны надежды и жути!…

Ах, наконец-то! Солнце снова выглядывает из-за туч, – сперва совсем бледное, точно диск луны. Но и в таком виде оно сильно подкрепляет наше мужество. Теперь мы не пропадем!…

И вдруг снова – до-свиданья! Туманные тени, в перегонку, опять поглощают бледные отблески света. И, по-видимому, надолго…

Я бросаю взгляд на компас. Он весь заиндевел. Дело дрянь!… Я обматываю паклей длинный конец отвертки и вытираю стекло. Но через несколько секунд на нем снова образуется слой инея… Нет, так дальше нельзя! Это блуждание в пустоте невыносимо!… Над нами еще раз выплывает бледный солнечный диск. Но если раньше, при нашем прежнем направлении, он стоял как раз перед нами, то теперь он мерцает где-то слева, сзади, снизу. Значит, мы окончательно сбились с пути. Да, дело совсем дрянь!

Нас снова поглощает туман. Мои очки тоже заиндевели. Я сдвигаю их с глаз… Теперь я могу видеть только через близко сдвинутые веки, потому что от ветра пропеллера веет колючим холодом.

Неужели солнце больше не покажется?

О, если бы мне удалось уловить хоть мельком землю внизу! Хотя бы на одну секунду… Я перегибаюсь за борт, пытаясь проникнуть взором сквозь серый мрак… Увы!

Я быстро подымаю голову кверху. Не мелькнул ли там солнечный свет?… Нет, ни малейшей на него надежды!

Дело дрянь!…

. Чувство равновесия пропадает окончательно. Я судорожно цепляюсь за подкосы кабана и, вместе с Энгманом, впиваюсь глазами в счетчик, отмечающий обороты. Мы на высоте 3000 метров. Значит, мы поднялись уже на 500 метров в облачном слое. Но как же так? Ведь облачный покров не может быть таким глубоким? Ведь, в крайнем случае, он достигает 200 метров?… Возможно только одно объяснение: мы угодили как раз в такое место, где кучевое облако громоздится над этим покровом…