Сергей Волков - Трагедия русского офицерства

• Название: Трагедия русского офицерства
• Автор: Сергей Волков
• Жанр: История

---

1922-1924 гг. стали критическими в судьбе офицеров-эмигрантов. Армия не могла более существовать как армия. Ввиду недостатка средств все трудоспособные военнослужащие перешли на собственное содержание, а поиски работы делали невозможным сохранение частей в прежнем виде. Выход был найден П.Н.Врангелем в сохранении армии в виде объединений и союзов, а также штабов и кадра отдельных частей и соединений. Центром продолжала пока оставаться Югославия и частично Болгария.

Приказом №82 от 8.09.1923 г. офицерские союзы и общества зачислялись в состав армии и передавались под руководство представителей Главного командования в соответствующих странах. Этим же приказом чинам армии (а, следовательно, и чинам воинских союзов) состоять в партийных и политических организациях. 1 сентября 1924 г. было объявлено о создании Русского Обще-Воинского Союза. (РОВС), чем и подведена черта под существованием Русской армии. РОВС включал в себя всех солдат и офицеров белых армий, оставшихся верным идеям Белого Дела, и главной его задачей стало сохранение кадра для развертывания в будущем новой русской армии. Он включал в орбиту этого дела и вообще всех русских офицеров за границей, в т.ч. и не служивших в белых армиях, но состоящих во входящих в РОВС организациях. Военнослужащие частей Русской армии, даже рассеянные по всей Европе, сохраняли связи со своими полками и входили в ближайшую группу своей части или соединения. С созданием РОВСа начался новый этап истории русского офицерства на чужбине. Представление о численности и распределении по странам строевых офицеров Русской Армии на сентябрь 1925 г., т.е. сразу после создания РОВСа, дают таблицы 25, 26, составленные по спискам, хранящимся в архиве РОВСа в Джорданвилле.

Германия, бывшая в начале 20-х годов основным местом сосредоточения эмиграции, к концу их утратила значение такового (если в 1922 г. там жило 600 тыс. эмигрантов, то в 1923-400, в 1924-500, 1925-250, 1928-150, и в 1934-50 тыс.){1193}. Начиная с 1924 г. большой поток эмигрантов устремился во Францию (где к концу 20-х годов проживало до 40% всей эмиграции). Постепенно туда переехало руководство РОВСа и главные правления всех офицерских организаций. Однако во Франции, в отличие от Чехословакии, большинство не имело возможности заняться умственным трудом. До 3/4 было чернорабочими, что в полной мере относится и к офицерам, большинство которых жили ниже прожиточного минимума. К этому следует добавить плохое отношение французских рабочих, чью психологию русские офицеры не усваивали, продолжая мыслить совершенно другими категориями и смотреть на свою нынешнюю судьбу как на временное явление. Они не состояли в профсоюзах, срывали стачки и были на стороне администрации. Некоторые генералы работали грузчиками на парижских вокзалах, ген. Шкуро работал в цирке Буффало, ген. Эрдели тапером в ресторане и т.д.{1194}

Лишь единицы имели финансовые средства или возможность пользоваться таковыми, будучи близкими к соответствующим кругам и фондам. В Париже существовало полтора десятка русских церквей, несколько десятков принадлежащих русским ресторанов и иных заведений, при которых находили себе работу и офицеры. Одним из самых распространенных занятий русских офицеров в Париже стало вождение такси - из 17 тыс. машин 2 тыс. обслуживались ими. Семейных среди офицеров было не более трети - основную массу их составляли 20-30-тилетние неженатые люди, да и содержать семьи тогда почти не было возможности; если женились, то в 20-30-е годы почти исключительно на соотечественницах. Французское общество относилось к русским совершенно равнодушно, не интересуясь их жизнью и судьбой.

По прежнему крупнейшим центром офицерской эмиграции продолжали оставаться балканские страны, особенно Югославия, единственная страна, где русские офицеры долгое время имели возможность носить свою форму, где продолжали действовать русские кадетские корпуса и другие учебные заведения, поскольку югославские власти и лично король Александр I, отдавая дань благодарности России, наиболее дружественно относились к русской эмиграции. В Болгарии для участников войны 1877-1878 гг. были установлены пенсии, и туда переехало немало русских ветеранов. Русским офицерам довелось сыграть решающую роль в судьбах Албании. 10 декабря 1924 г. в г. Дебари (Югославия) был сформирован (в основном из Киевских гусар) Русский Отряд в 108 ч (или 102 ч при 15 офицерах{1195}) во главе с полковником Миклашевским (пом. полковник Берестовский, начальник штаба - полковник Русинов, командир батареи полковник Барбович, начальник пулеметной команды - полковник Улагай), который, перейдя 17 декабря албанскую границу, 24-го с боями вошел в столицу и посадил на престол короля Ахмета Зогу. После этого чины отряда получили пенсии и осели в стране, а ряд офицеров остались на албанской службе (к 1939 г. оставалось около 20 ч, в т.ч. четверо были офицерами албанской армии). Некоторые были в 1945 г. убиты коммунистами{1196}.

Некоторое количество русских офицеров осело в Африке. В Бизерту, куда эвакуировалась русская эскадра, прибыло 5200 ч, в т.ч. около 1 тыс. морских офицеров и гардемарин Морского корпуса{1197}. Оттуда, не считая 0,5 тыс. раненых, помещенных во французские госпиталя, свыше 3 тыс. чел. выехало во Францию, а до 1,5 тыс. остались в Тунисе. В Эфиопию с 1925 по 1935 гг. прибыло 17 офицеров, к концу 30-х годов русская колония там насчитывала около 80 ч (к 1973 г. - чуть более 20){1198}.

Несколько сот офицеров служили в рядах французского (и некоторые испанского) Иностраного Легиона, причем некоторые в 20-х годах пали в боях против повстанцев в Сирии и Марокко. Несколько десятков офицеров поступили добровольцами в национальную испанскую армию ген. Франко, рассматривая это как продолжение борьбы с мировым коммунизмом. Во время гражданской войны в Испании на стороне национальных сил ген. Франко сражалось около 80 русских офицеров во главе с генерал-майорами А.В.Фоком и Н.В.Шинкаренко, 9 из них погибли, некоторые служили потом в Голубой дивизии{1199}. Но некоторые, из числа "возвращенцев" использовали эту войну чтобы снискать благоволение советских властей и служили в республиканских частях, после чего прибыли в СССР.

Наиболее известная русская колония в Южной Америке до 2 мировой войны сложилась под руководством ген. Беляева в Парагвае, куда организованно переезжали эмигранты из Европы (в частности, в начале 1935 г. из Люксембурга прибыла группа чинов РОВСа во главе с полковником Кермановым - 44 чел., в т.ч. 12 женщин и детей{1200}). Русские офицеры сыграли там выдающуюся роль в ходе войны с Боливией в 1932-1935 гг., выигранной во многом благодаря именно им (пятеро погибли). В это время в парагвайской армии служило около 80 русских офицеров, в т.ч. двое (И.Т.Беляев и Н.Ф.Эрн) в генеральских чинах, 8 полковниками, 4 подполковниками, 13 майорами и 23 капитанами (один из них С.Л.Высоколян, служил генералом до 80-х годов). Некоторые командовали полками. Будущий президент А.Стресснер служил тогда под их началом и навсегда вынес убеждение, что это - люди чести. Именами погибших русских офицеров были названы 10 улиц в столице страны Асунсьоне, и положение русских в Парагвае было всегда наиболее благоприятным{1201}.

Китай и Монголия

Монголия и Китайский Туркестан представляли совсем особую зону для русских эмигрантов. Если в Европе, перейдя границу, они могли чувствовать себя, по крайней мере, в безопасности, то сюда красные отряды вторгались совершенно свободно. В Монголии, где еще до революции насчитывалось около 15 тыс. русских, их положение было особенно незавидным. В ходе монголо-китайской борьбы они вырезывались и грабились обеими сторонами. В ноябре 1920 г. под Ургой была вырезана экспедиция Центросоюза (убито более 20 чел.), в самой Урге русские офицеры с семьями содержались в тюрьме в невыносимых условиях до взятия города бар. Унгерном. Не менее 100 русских погибло в резне 19 марта 1921 г. в Маймачене, до 10 при погроме 20 февраля в Кобдо. 21 июля в Улясутае монголами была произведена резня русских офицеров-инструкторов и населения, погиб и весь персонал русского госпиталя, а всего до 100 ч. Судьбы русских офицеров (доля которых среди переходивших границу была выше, чем в прежнем составе соответствующих частей) складывались в зависимости от принадлежности к основным группам, попавшим на эти территории, участь которых обрисована ниже{1202}.

Оренбургский отряд (б. Оренбургская армия) во главе с ген. А.С.Бакичем - свыше 10 тыс. бойцов, не считая беженцев (или до 12 тыс.{1203}) перешел китайскую границу 27 марта 1920 г. у г.Чугучак. Из лагеря на р. Эмиль к июню вернулось в Россию около 6 тыс., а часть получила разрешение выехать в сторону Дальнего Востока (генералы Шильников, Комаровский, Никитин, Жуков и Зайцев). По соседним заимкам располагались несколько сот прибывших осенью повстанцев войскового старшины Шишкина. В апреле 1921 г. присоединилась отошедшая из Сибири повстанческая Народная Дивизия хорунжего Токарева (до 1200 бойцов). 24 мая ввиду вторжения красных войск (в Чугучаке началась охота за офицерами, которые арестовывались и отправлялись в Россию) Бакич (начальник штаба полковник Смольнин-Терванд) двинулся на восток. Этот поход, получивший название "Голодный поход Оренбургской армии", протекал в неимоверно тяжелых условиях жары, без пищи и воды. У р. Кобук почти безоружный отряд (из 8 тыс. чел. боеспособных было не более 600, из которых только треть вооружена) прорвался сквозь красный заслон и дошел до Шарасумэ в Монголии, потеряв более 1000 ч.{1204}. В начале сентября свыше 3 тыс. сдалось здесь красным, а остальные ушли в Монгольский Алтай, где от отряда отделились 1-й Оренбургский казачий дивизион полковника Кочнева (306 чел.) и Оренбургская дивизия ген. Шеметова. После боев в конце октября остатки корпуса Бакича (несколько сот человек) сдались под Уланкомом. Большинство их было убито или умерло по дороге, а Бакич, его помощник ген. Степанов и еще 15 офицеров (в т.ч. Смольнин-Терванд, Шеметов и Токарев) в январе 1922 г. расстреляны в Кяхте{1205}. Лишь 350 ч скрылись в степях Монголии и вышли с полковником Кочневым к Гучену, откуда до лета 1923 г. распылились по Китаю{1206}.