Андрей Дмитрук - Имбики

• Название: Имбики
• Автор: Андрей Дмитрук
• Издательство: КаФКа
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2015

---

Андрей ДМИТРУК ИМБИКИ

Печальная фантазия

Радужная плёнка, более прочная, чем любой металл, расступилась передо мною, пропустила меня — и срослась заново за моей спиной. Я ступил на остров Магнифико (19°52′ 20'' южной широты, 144°57′ 46'' западной долготы).

Насколько мне было известно, за последние годы, со времени появления имбиков, они допустили на остров не более четырёх-пяти журналистов, да и то — после долгих переговоров с правительствами тех стран, откуда намеревались приехать корреспонденты. По какому принципу отбирали допущенных, никто и понятия не имел. Но примерять какие-либо человеческие категории, скажем, логику, к тому, что творилось в двойных головах пришельцев, было делом безнадёжным.

Контрольный пункт представлял собой площадку, огороженную лёгкими перилами, под волнистым пластиковым навесом. Отсюда, с птичьего полёта, виднелась мозаика полей и дорог; за ней — подёрнутый туманом морской залив и, дугой вокруг него, крыши города.

Понятное дело, моё внимание было приковано к развалившимся в креслах у стола двоим дежурным на КП. То были молодые воины в комбинезонах, раскрашенных под жёлто-фиолетовую имбиковую шкуру. С раскраской мало гармонировал магнификанский триколор, квадратом нашитый на рукаве. Зато у каждого на левом плече органично выглядела вторая, искусственная голова. Довольно неплохо сделанная, она походила на живую; я заметил, сколь мастерски повторены на дубль-голове тонкие, тщательно подстриженные усы одного из солдат. На всех головах сидели, закрывая уши и подбородки, ребристые голубые шлемы; четыре пары глаз скрывались под зеркальными очками. Искусственные хвосты тоже были на месте: у одного голый жёлтый, в фиолетовых кольцах, хвост лежал на коленях, у другого острым концом прятался под стол.

Слава Богу, вопреки моим опасениям, воины вели себя почти вежливо. Впрочем, может быть, так показалось из-за их крайнего немногословия: не успели нахамить. Предложили присесть и выпить баночной, хорошо охлаждённой номоры. До сих пор я лишь читал об этом имбиковом напитке, который островитяне поглощают немерено, чтобы и в этом быть похожими на пришельцев: теперь оказалось, что номора имеет вкус машинного масла с примесью хорошо размешанных свинцовых опилок. Пришлось сделать несколько глотков, чтобы не вызвать неприязни. В конце концов, пьют же его люди… а может быть, втихомолку бегают за угол, сблевать?

Я заметил странное: когда солдаты просматривали мой паспорт и командировочные документы, каждый старался показать, что в просмотре участвуют обе головы, настоящая и декоративная. Усатый даже спросил у головы-дубля: «Ну, как тебе эта голограмма? По-моему, смазана…» — сделал вид, что услышал ответ, покивал и вернул мне бланк.

Благодушие стражей острова распространилось до того, что они позволили себя сфотографировать. Один сказал, что слышал о моей газете и уважает её. Его вторая голова подтвердила кивком, что уважает.

Пока длилась эта процедура, на площадку поднялся штатский. Я понял, что это Джон Папалоа, провожатый, прикреплённый ко мне властями острова. Он так и представился, подавая руку, — худой, кофейно-смуглый, с клоком смоляных волос на лбу. Просторная цветастая рубаха висела на узких плечах. Глаза Джона, похожие на семечки спелого арбуза, глядели не то испытующе, не то испуганно. Мне почему-то захотелось подбодрить его; крепко пожимая костлявую кисть, я как можно радушнее улыбнулся… и получил в ответ такую рекламно-широкую и напрочь неискреннюю улыбку, что больше попыток не делал. Усмешки моего чичероне напоминали вспышки фотоаппарата: мгновенно озаряется лицо, зубы сверкают и вновь опущены уголки сомкнутых губ. Хорошо хоть, голова у него была одна, своя родная: только большой круглый значок ниже левого плеча изображал пару мультяшных головок на фоне флага Магнифико. Хвост также отсутствовал; лишь позднее я заметил двухцветный жгут, свисавший с ремня на тощий зад.

По винтовой, идущей квадратами лестнице мы спустились с решётчатой вышки к автомобилю. Это была не казённая, а собственная машина Джона, тускло-коричневая «шевроле импала» — развалюха Бог весть каких лет. Папалоа сел за руль, и мы двинулись к единственному городу, он же столица. Разумеется, на кондиционер не было и намёка: я терпел удушливую жару с привкусом соли и железа, но и не думал протестовать, поскольку — где ещё услышишь нечто подобное тому, что вещал Джон по дороге?..

Очевидно, это у него была постоянная, заученная программа, чему я немало удивился: неужто оккупированный пришельцами остров становится местом постоянных посещений из-за границы? Раньше вроде бы имбики и не думали никого сюда пускать… исключения бывали крайне редко. Но факт оставался фактом, Джон выдал целый монолог.

— Вы увидите, сэр, обновлённый, полностью преобразившийся край! — восклицал он с заученным восторгом. — Все проблемы, которые стояли перед нами в прошлом, практически решены властью наших друзей и наставников. По их мнению, на острове сложился вполне самостоятельный, полноценный народ, со своим языком, обычаями, культурой… (Я промолчал: мне пришлось заранее подучить диалект острова, смесь меганезийского, при небольших местных особенностях, с предельно упрощённым английским.) О да, — когда из таинственных глубин бытия («вот как они здесь формулируют!..») возникли наши учители, они первым делом стали внушать нам национальную гордость. Тем более, что, как оказалось.

Я невольно кивал, чему всячески помогали подскоки машины на трещинах и буграх, сплошь покрывавших шоссе. С темой пришлось познакомиться заранее, когда собирал сведения в сети и в других, специальных источниках, — но слышать воушию (не воочию же!) то, что вещал Джон, было куда как занятнее. Серьёзным, приподнятым тоном человек, вроде бы вполне нормальный, говорил вещи, которые смутили бы и психиатра. Оказывается, в организмах магнификанцев, которых доселе относили к обычной для Меганезии смеси австралоидной и монголоидной рас, нашлись гены, свидетельствующие о давнем и тесном родстве островитян… с имбиками. Загадочным образом малая ветвь могучего народа, обитающего в иной реальности, была заброшена на Землю, на островок в тропическом океане, где и дала достойные плоды. Конечно, у жителей Магнифико нет ещё (!) ни второй головы, ни хвоста, ни иных признаков имбиканства; но тем не менее они кровно ближе к своим друзьям-пришельцам, чем к любому земному этносу. Вредная, дезориентирующая легенда, творение псевдоисториков, утверждает — и когда-то сей бред изучали во всех трёх островных школах, — что ближайшие родственники магнификанцев живут через узкий пролив, на большом острове Ранарити. Однако, согласно последним исследованиям генетиков и антропологов, ранаритяне своим соседям абсолютно чужды. Более того — и это уже политическая практика, — они резко враждебны и при случае с удовольствием уничтожили бы всё соседнее племя. Зато имбики — братья по всем статьям, защитники и кормильцы; как можно скорее уподобиться им внешне и внутренне — первейший долг каждого гражданина Магнифико.

Бац! Машина внезапно нырнула в громадную водомоину на дороге. Я еле успел отклониться — сказывалась долгая журналистская практика — и, на всякий случай, прикрыл рот рукой, дабы обезопасить зубы. Мой чичероне тоже был тёртый калач: автоматически подпрыгнул вместе с сиденьем и тем избежал ушибов.

«Шевроле» застрял прочно. Слава Богу, хоть двери не заклинило. Мы выбрались на мостовую. От КП уже успели достаточно отъехать: кругом, с обеих сторон, стелились поля, щедро заросшие могучим тропическим бурьяном, с проглядывающими островками пшеницы. Однако, если справа даль не являла взору ничего, кроме сизой полосы леса, то по левую руку за полем, за рядом высоких пальм вставало здание. Вопреки всему, что я читал или слышал о полунищем острове, оно просто сверкало новизной, этакий бело-голубой трёхэтажный кристалл с плоской крышей. Поскольку над кровлей высилась квадратная башенка, окутанная вверху радужным маревом, я понял, что здесь имеется собственный пункт прибытия-отправления. Другого транспорта для связи с внешним миром имбики не жаловали: после их воцарения были разрушены и гавань, и аэропорт. Несколько раз щёлкнув своим маленьким «Олимпусом» почти что с одной точки, я оставил это дело: пробираться к странному дому не хотелось, да и вряд ли бы там приветствовали назойливого фотографа. За годы работы в редакции я научился не выкладываться.

Обойдя вокруг машины, мы убедились, что своими силами «шевроле» из ямы не вытащишь. Я ожидал, что Джон достанет мобильный и вызовет техническую помощь, но он сказал, что таковой здесь не существует и надо просто сидеть и ждать, пока не проедет кто-нибудь на достаточно мощной машине, чтобы выволочить нашу. Ему мы заплатим; если двигатель цел, сами доедем до города, если нет — опять же, попросим кого-нибудь взять на буксир. В городе есть автомастерские. Ну, а если, скажем, у «импалы» сломана ось, спросил я, — что тогда? Ждать пустой грузовик и неведомо какими силами грузить наше авто в кузов? В ответ Джон помотал головой: выражение лица его стало плаксивым, и он сообщил, что в последнем случае придётся просто прощаться с машиной. По дорогам валяется много подобного лома, и никто его не убирает: в лучшем случае, оттащат за обочину. «Но техника имбиков, антигравитация, телетранспортировка…» — начал было я, однако получил быстрый ответ: у «наших друзей и покровителей» более важная задача: вернуть Магнифико в лоно имбиканской цивилизации. А уж со своими посевами, дорогами, заводами и прочими скучно-прагматическими вещами мы должны разобраться сами.