Пола Вольски - Сумеречные врата

• Название: Сумеречные врата
• Автор: Пола Вольски
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-011176-2

В незапамятные времена в Авескию пришел с неба бог. Жестокий и могущественные бог, чью власть веками охраняют жрецы, знающие много тайн, и владеющие огромной силой: Однако даже богу и его служителям не спасти свой народ от власти завоевателей, которые силой поддерживают свое господство и обращают народ Авескии в рабство.

Спасти людей и бросить отчаянный вызов чужеземцам в силах лишь двое проклятых — мятежная принцесса порабощенного народа и отважный юноша, в чьих жилах кровь покоренных смешалась с кровью покорителей. Быть может, далекий бог поможет им?..

---

Стук в дверь вырвал несчастную гочаллу из оцепенения.

Вернулась. Пришла ко мне.

— Войдите, — произнесла она голосом, каким могла бы , говорить статуя.

Дверь отворилась. Паро протянул ей конверт на подносе.

Она написала. Раскаивается. Ищет примирения. Она недостойна прощения, но если я увижу искреннее раскаяние, буду снисходительна.

— От гочанны, — заметила она вслух. — Ты получил письмо из ее рук? Она в УудПрае?

Паро изобразил знак отрицания и жестами показал, что посланец прибыл из города и тут же уехал обратно.

Ксандунисса приняла письмо, ничем не выдав оживления.

— Оставь меня, — приказала она, и Паро исчез. Теперь, когда гочалла осталась одна, лицо ее вспыхнуло. Дрожащими пальцами сломала печать. На черном воске, заметила она, отпечатан знак уштры. У гочанны не было такой печати. Жар в сердце сменился холодом. Развернув письмо, Ксандунисса первым делом поискала глазами подпись. Вместо подписи внизу страницы стояла еще одна уштра и число двадцать два: символ буквы «ахв» авескийского алфавита и первая буква имени Аона-отца. Письмо пришло из ДжиПайндру.

Не от Джатонди.

Пора бы ей уже быть умнее. Пора оставить глупые надежды. Гочалла глубоко вздохнула и начала читать.

Лучезарной гочалле Кандерула…

Простое приветствие, не украшенное титулами и славословиями. Совсем не похоже на прошлое послание ВайПрадхов.

Это посылают тебе Сыны Отца.

Такая простота почти оскорбительна. Да, на сей раз они не намерены задабривать ее.

Да будет тебе известно, что дочь твоя гочанна ныне пребывает в ДжиПайндру. Таково было желание сиятельной: служить высшим целям Аона-отца, и во всем повиноваться воле Его. И ради этой цели отдает она свою молодую жизнь, ища совершенного самоотречения.

Нельзя усомниться, что душа ее достойна того. Ее поклонение любезно отцу, жертва ее чиста, и остается лишь определить суть и форму ее служения.

Сыны всемерно жаждут исполнять волю Отца, однако к одной цели ведут разные тропы, и выбор всегда остается. Мы исполнены надежды и горячо молимся, дабы духовное пробуждение и возвышение гочанны нашло отклик в душе ее сиятельной матери; дабы божественное просветление явило себя в обновленном и исполненном любви союзе между Царствующим домом Кандерула и Сынами Отца.

Ныне верные ЗуЛайсы, воодушевленные зрелищем огненных небес, восстали, готовые исторгнуть из своей страны безбожных Лишенных Касты. Резиденция Вонара сопротивляется, но падение ее близко, как и окончательное падение тирании запада, что ознаменует начало обновления Авескии. Восстановлены будут прежние обряды поклонения, и счастливая страна будет омыта теплом любви Отца. В сем великом предприятии одобрение и поддержка Лучезарной гочаллы, чье слово — золото в ушах ее подданных, чей образ свят в их сердцах, окажет великую помощь делу Сынов, и тем воплотит высшую цель Отца, приведшего юную гочанну в храм ДжиПайндру.

Если же Лучезарная восстанет против Сынов Отца, мы оплачем в сердцах наших ее духовную пустоту и станем искать иных, истинных намерений Аона-отца относительно гочанны.

Молитва и медитация оттачивает духовное зрение. Мы провидим ответ.

Может статься, что дочь гочаллы ожидает высшая и святейшая слава. Если она окажется достойной, то познает высшую близость с Отцом. Ей, Избранной и Возвышенной из всех женщин, выпадет впитать и восполнить жизненную силу божества, и в последней агонии телесной гибели достичь совершенного самоотречения, кое есть Вечность.

Будущее скрыто в тени, и судьба юной гочанны еще не определена. Но великий закон взаимной зависимости смертных остается неизменным., и да не усомнится Лучезарная гочалла, что ее решение повлечет великие последствия.

Да дарует Отец ей мудрость.

Гочалла аккуратно отложила письмо. Не было нужды перечитывать его — каждое слово глубоко врезалось в память. Одна фраза звучала для нее особенно ярко: «…в последней агонии телесной гибели достичь совершенного самоотречения, кое есть Вечность».

В последней агонии…

Джатонди умрет в муках, если ее мать откажется поддержать ВайПрадхов.

Они хотят править именем своего голодного бога. Кандерул превратится в огромную кормушку Аона, в его охотничьи угодья. Пиршество будет продолжаться, пока останется хоть один человек, подходящий его алчной утробе. А когда припасы закончатся, Отец обратится к остальному миру, где найдется свежая сытная пища.

Сыны оправдали все ее опасения, и оказались еще страшнее, чем думала гочалла.

Она правительница. Пусть даже она лишена реальной власти, подданные еще почитают свою гочаллу. Если она решительно отвергнет Сынов, ее слово будет достаточно веским. Достаточно, чтобы утвердить владычество Вонара над Авескией. Достаточно, чтобы погубить Джатонди.

…в агонии телесной гибели…

Откинув назад голову, зажмурив глаза, гочалла с исказившимся лицом испустила звериный вой ярости и горя.

12

— Раз… два… три, продано! Сершину Мерланю за сумму сорок биквинов. Сершин, прошу вас получить вашу собственность.

Под смешки и редкие аплодисменты Сершин Мерлань, заметно пьяный, прошагал к импровизированному подиуму, возведенному в бальном зале резиденции и получил свою покупку: вечерний костюм с широким белым галстуком, вышитым черным жилетом, высоким шелковым цилиндром и бальными туфлями. Когда Сершин примерил пиджак и шляпу, смешки стали громче. Прежний владелец, торговец Бергю Фойсон, недавно умерший от холеры, был тощим маленьким человечком с солидной лысиной. Покупатель же отличался высоким ростом и крепким телосложением. Пиджак на его плечах натянулся, грозя лопнуть по швам, а шляпа примостилась набекрень на самой макушке круглой курчавой головы.

Сершин, растопырив руки, прошествовал к своему месту в зале, и смех постепенно стих, сменившись выжидательным молчанием.

Распорядитель аукциона, Тувилль во Файбриз — хозяин Сапфирной плантации, казавшийся еще моложе своих двадцати шести лет благодаря стройной фигуре и младенческому личику — наконец выставил на торг истинный алмаз среди наследства покойников, настоящий гвоздь программы.

Во Файбриз, несмотря на мальчишеское личико, обладал скрытой артистической жилкой, которая пришлась очень кстати. Он заставил зрителей дожидаться больше двух часов, пока распродавались мыло, одежда, бритвы, мясные консервы, оружие, патроны, игры и сувениры, искусно подогревая нетерпение зала.

И вот наконец…

— Номер двадцать. Невскрытая упаковка лаванского табака, вес две третты, — объявил во Файбриз. — Коробка первосортных убуринских сигар, в количестве сто восемь штук. Возможно, последние сигары в резиденции! Подумайте, джентльмены — последние сигары! Одна третта чая «Золотое сердце», непревзойденный аромат, радость гурмана. Упаковка кофейных зерен сорта Ризаро, обжаренных до густого бронзового оттенка. Ничто так не будит грешные страсти, как кофе Ризаро — но к чему упоминать о том, что известно каждому? Один ящик шампанского с виноградников в'Иссерой. Настоящий золотистый рай! Сухое, как ветер из пустыни. Шесть бутылок бренди «Старый Фабекью», дореволюционное, с этикетками коммуны Дерриваль. У меня нет слов! Выставляю на аукцион по одному предмету, начиная с табака. Дамы и господа, две третты превосходного лаванского! Ваши предложения?

— Отдам все, что имею, вплоть до будущего наследника! — предложил один из молодых служащих гражданского управления. Аудитория вежливо захихикала.

Шутка казалось смешной первые раз десять.

— Душу продам! — выкрикнул кто-то другой, вызвав одинокие смешки.

Тоже старая шутка, а смеяться среди изматывающей жары, опасностей, неустроенности и общего горя становится все труднее. Трудно смеяться, когда день и ночь свистят пули, когда над головой багровые облака, а под ногами вражеские саперы, когда холера уносит все новых и новых друзей и близких, и кладбище растет на глазах. Смеяться с каждым днем все труднее, но нужно сохранять достоинство, и потому в таких обстоятельствах люди пользуются любым случаем повеселить общество. Примером тому — представление, устроенное Сершином Мерланем. Что касается неуклюжих выходок и затасканных шуточек, они, при всей их надоедливости, нужны, как воздух. Больше всего, быть может, мучает осажденных невозможность потакать привычным маленьким слабостям. Распродажа имущества погибших — теперь единственный способ обзавестись вещами, которые недавно казались необходимыми для жизни, а теперь превратились в настоящую роскошь. К счастью для оставшихся в живых, подобные аукционы — прозванные «Дележ наследства по-зулайсански» — случались все чаще.