Карина Демина - Наират-2. Жизнь решает все

• Название: Наират-2. Жизнь решает все
• Автор: Карина Демина
• Издательство: Шико
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-492-278-1

Предатель убит. Но за точный удар благодарят изгнанием.

Война окончена. И наградой за верность становится веревка.

Опасный груз доставлен. Только это не конец, а начало пути.

---

— Эй, — просипел Туран, поднимаясь на колени. — Всё?

По другую сторону ямы встал на четвереньки Аттонио. Вытер слюни и пополз к склане.

— Туда, — произнес Бельт, указывая на противоположную сторону пещеры.

Впрочем, Туран и без него помнил ломаные линии карты.

Склану выносили вдвоем с Бельтом, стараясь не оглядываться на желтый зёв, который, казалось, заплевывает стены кровью.

— Только бы живая, только бы… — причитал хромавший на обе ноги мэтр.

Слепая шла последней. Ступала она увереннее зрячих.

Новый коридор — новая извилистая тюрьма, еще у́же и темнее предыдущих. Туран шел, проклиная острые выступы, низкий потолок и сапоги Эльи, выскальзывавшие из потных ладоней.

— Погоди, — сказал Бельт. — Передохнем. У меня шея снова…

Он потер щеку, размазывая кровь по лицу, и без сил опустился на пол. Туран и сам бы рухнул, до того пусто было внутри, точно его взяли и выпотрошили, избавив разом и от сомнений, и от надежд. Хорошо? Плохо? Никак. Он сел рядом со стошенским палачом, приняв от рыжей флягу с водой, и смотрел, как Аттонио вяло хлопочет над скланой.

Провалился ли Туран в сон или просто потерял сознание, не сказал бы и он сам, но очнувшись, обнаружил, что находится в пещере, отличной от той, в которой остановился. Стены были оплавлены, свод лежал на известняковых кольях так, что казалось: он вот-вот подомнет эти ненадежные опоры и с грохотом рухнет. В центре горел огонь, пахло паленой костью. И кто-то говорил, громко и уверенно, не боясь разбудить ни Туран, ни железных демонов:

— Вы изменили мир! — Это склана. Жива. Хорошо. Встать надо бы, но лежать лучше.

— Каждый из нас меняет этот мир. — Кривая тень за спиной мэтра Аттонио была вряд ли уродливей своего хозяина.

— Главный вопрос — как он его меняет? — тихо спросила Ласка-Ярнара. Она сидела на двух сросшихся сталагмитах, будто на троне, а над головой ее короной нависал череп неизвестного существа. Две пары пустых глазниц наблюдали за притихшим мэтром, требуя ответа.

— Каждый хочет изменить его к лучшему. Но не у всех это выходит. У них, теперь я понимаю это много лучше, тоже не вышло.

— У них?! — склана сжала кулаки и шагнула к Аттонио.

— Ты хочешь найти во мне того, кого можно ткнуть ножом? С кем можно поквитаться? Это все, что тебе надо, Элья?

— Нет. Теперь — нет.

— Я рад. Пойми, Элья, я — не они. Мы — не они. Мы слепцы, собиравшие из осколков вазу, разбитую пятьсот лет назад. И сегодня я видел… Видел начало пути. И тех, кто сделал по нему первые шаги, правильные или нет. Камаюн, УнКааш, Шваабек… Кто-то из них погиб в войне с кочевниками-наир; кто-то ушел наверх, растить новую жизнь; а кто-то остался внизу, хранить одни знания… и прятать другие. Кто-то спрятался в Кхарне, за неприступным Чунаем…

… отгородиться горами, затеряться среди варваров, мой друг. И наблюдать, просто наблюдать. Не за Кхарном — пусть ползет своей дорогой, но за тем новым, что родится на обломках, среди Столбов-Понорков, из нашей крови и крови наир. И ждать, когда с неба придут они…

Туран подошел к костру, безо всякого удивления отметив: горел не камень — обломки костей. Мертвые давали тепло живым. Мертвый мир поил живой. Насколько это правильно, лучше не думать.

Склана подвинулась, глянула странно, но ни слова не сказала. Прочие просто не обратили внимания.

— Они решили наблюдать. Хранить знания. Только забыли, что знания — не вино, от хранения лучше не становятся. Умирали одни, впадали в безумие старости другие. Третьи страдали от гордыни или страха, что кто-то окажется умнее.

— Вода в руке, — тихо сказала склана. — Зачерпнешь горсть, но как ни сжимай пальцы, вытечет.

— Верно. Вытекла. И однажды мы поняли, что тех капель, которые остались, слишком мало, чтобы утолить жажду. Наират закрыт. Скланы появились, но не такими, какими должны были. Да и весь замысел… Всевидящий! Разве можно было предположить, во что он выродится?!

…Хайрус, твои люди следят за колодцами? Да какая разница, что они думают, лишь бы не разрушали. Вот именно, пусть лучше поклоны бьют. Камаюн продолжает эксперименты: напряженность поля растет, но исключительно в границах Наирата. А вот в Кхарне — троекратное понижение! Уверен, что из Лиги скоро придут схожие известия. Да, я понимаю, что это значит для, кхм, Наирата. Но теперь это — чужая страна. Мне больше нет дела до её мук. Раз ей суждено отныне пребывать в корчах, чтобы остальной мир… Нет, Хайрус, я не плач́у, ты ошибся.

Из ступора вывело шевеление рядом: Бельт скреб шрам.

— Болит, — пожаловался он.

— От браана? У ме… у Ырхыза тоже болел. Почти постоянно. Постепенно привыкаешь, но иногда невыносимо. Это из-за эмана. В Кхарне тебе станет легче.

— А тебе? — Не стоило задавать этот вопрос. Не нужно ей напоминать о том, что случится, когда не станет эмана.

— И мне. В каком-то смысле всем станет легче, Туран из Байшарры.

Огонь проглотил еще одну порцию костей. Желтоватые, пористые, они вспыхивали легко и жарко. Аттонио не спешил начинать разговор, сидел, скукожившись, и грел руки в голубоватом мареве.

— А Каваарда… за что? — спросила склана.

— Это ты мне скажи, — проворчал Аттонио. — Я могу лишь догадываться.

Видимо, поняв, что Элья ничего не ответит, мэтр продолжил:

— Впервые мы столкнулись около восьми лет назад. Разумеется, не напрямую. В Наирате, не жалующем книги, объявился покупатель на очень специфические рукописи. Такое не могло пройти мимо Ниш-Бака. Вскоре подозрения подтвердились: некто искал записи согласно какой-то системе. Те самые записи, остатки которых мы хранили под семью замками, не выпуская в мир даже рассказы о них. Ответ напрашивался сам собой: этот некто располагает собственными кусками головоломки. Наконец состоялась встреча, затем еще несколько. Кувард был умнейший че… склан, он умел собирать сведения.

Потускневшее лицо — маска соломенной куколки, из которой выпотрошили нутро, оставив оболочку нетронутой. Он тоже видел? Конечно. Все видели.

— Почему ты все время коверкаешь его имя?

— Потому, что именно так звали человека, имя которого превратилось с годами в ваш «Каваард». Судя по некоторым фрагментам, именно тот Кувард возглавлял группу, отправившуюся на Острова. А сегодня я видел…

Сложенные руки, большие пальцы крыльями моста, которые все никак не решаться соединиться друг с другом. Неловкая дрожь в коленях. Кажется, Туран смотрит совсем не туда.

— Знаешь, какого демона я боюсь больше всего? — вдруг спросил Аттонио непонятно у кого. — Того, кто зовется Урт. У него тонкий нюх на сомнения и великолепный слух на дрожь сердца. Сегодня он легко нашел и сожрал меня целиком, оставив лишь мой старый страх.

Бельт оскалился, а слепая Ласка медленно кивнула. Почему не оставляет ощущение, что эта пара лучше всех понимает происходящее? Может оттого, что они — настоящие дети Наирата? То черное, что дает миру шанс быть белым? Их жизнь как откуп за чужие. Только вот согласия на такой размен у них не спросили.

— За что убили Каваарда, человек? Нашего Каваарда?

— Думаю, он понял главное: вас не должно быть. Живут скланы — умирает мир, живет мир…

Она смеялась долго, пока не начала икать.

— В конечном итоге он ведь сделал выбор, так? Заставил меня сделать этот треклятый выбор! Рассказывай, человек, ты же знаешь, что будет! Ты можешь объяснить, что было! Говори…

— У нас были документы. Копии со старых архивов, многажды переписанные, переправленные. Вымаранные целыми страницами, но все-таки важные. Первые эксперименты по скрещиванию людей и… существ из подземелий Ханмы. Результаты. Прогнозы. Самое важное — это прогнозы. И выводы. К чести многоуважаемого Каваарда, выводы он сделал сам.

…Кувард убежден, что на первых порах изоляция просто необходима. Первоначально, она серьезно облегчит отбор и позволит разделить общество по выбранным признакам. Однако в дальнейшем, при естественном повышении близкородственных скрещиваний возрастет процент наследственных болезней. Не говоря уже о том, что любая искусственная социальная система, опирающаяся при развитии на узко заданные параметры, не может в конечном итоге не исчерпать резерв прочности. Следовательно, есть риск вырождения и гибели…

Туран зарычал. Прочь, голоса! Лучше пустота, чем осколки прошлого, нашептывающие непонятное. И Аттонио вторил им:

— Вырождение и гибель, Элья. Система начала работать против вас, значит, нужно было её выправлять, к чему обычно склонно большинство. Или менять полностью, к чему склонны единицы. Я предложил способ вашему хаанги, стоящему вне системы. К сожалению, не всем этот способ пришелся по вкусу.

Острова медленно вспахивали свинцово-серое поле облаков, и сквозь глубокие борозды проглядывало небо. Солнечный шар, опустившись в море, бессильно тонул. Волны пили желтый свет, а круглоглазые рыбы, поднимаясь из глубин, ловили чешуей его осколки.