Владимир Венгловский - Земля – Денеб

• Название: Земля – Денеб
• Автор: Владимир Венгловский
• Издательство: Аст
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-080202-9

---

Переезжать надо. Он не может себе позволить столь экстравагантной выходки, как жить в дешевой квартире. Публика не поймет. Хотя… А почему нельзя использовать свою комнатку в качестве студии? Это выход.

– Эх ты, пан Гавел, мы еще встретимся.

Ясик достал со стола письмо, которое сунула ему незнакомая девушка на вчерашней выставке. Так… Очередной бред особы, решившей, что без ума от молодого дарования. Отвечать не будем. Небось, скоро поползут слухи о его нетрадиционной ориентации. Плевать. Переживем.

Ярослав сложил из письма самолетик и кинул в окно. Подхваченный ветром самолет еще долго кружился, прежде чем упасть на асфальт под ноги спешащим прохожим.

Завтра Ясик летит в Хармонт. Он должен сам сравнить город со своими снами и посмотреть на Зону. Говорят, что у его «города бесконечности» свой неповторимый аромат загадочного. Тут его не почувствовать, для этого в Хармонте надо жить.

Новак подошел к мольберту и, закрыв глаза, постоял возле будущей картины. Пока на холсте были лишь мазки, но для художника они собирались в единую композицию. Ясик провел кистью, расцвечивая будущий пейзаж яркими сполохами. Над серыми домами Зоны восходило оранжевое солнце, за которым скрывалось что-то еще, далекое и притягательное. Звало к себе, разливаясь в груди радостным и одновременно тревожным ожиданием.

Надо будет попросить пухленькую пани кормить Гавела в его отсутствие.

Когда Ясик вернется в Варшаву, то узнает о гибели Крыси и Тадеуша. Он будет приносить на ее могилу красные цветы и снова рисовать картины. Он будет видеть Зону, какой он видел ее в Хармонте и своих снах. И всё чаще в сновидениях будет появляться оранжевый восход над спящим городом.

Грег Ковальски, без определенных занятий

Догнала тебя Зона, Грег, выполнила обещанное. Давно должен был ослепнуть куриной слепотой, как и другие из твоего квартала. Или ты всё еще во тьме идешь? Сколько времени прошло? Может, ты попал в то пространство, что сжато в «черных брызгах»? Отомстил начальничек, завел в ловушку. Ему темнота нипочем.

Впереди зажглись лиловые огоньки. Выходит, что не ослеп! Грег бросился к огням и остановился, увидев, что они вспыхивают на плаще Призрака.

– Зачем ты снова здесь, человек? – спросил Призрак.

Грег попятился.

– Ты пришел за хабаром?

Грег развернулся и побежал. Впереди вновь появился Призрак.

– Это твое счастье, сталкер?

Грег споткнулся и упал на четвереньки, почувствовал ладонями холодный бетон. Огоньки теперь сверкали повсюду. Они были уже не лиловыми, а голубыми, словно горящий спирт. Они сжимались, кружась в хороводе. Голос Призрака звучал со всех сторон. Грег вскочил и бросился к темной фигуре, схватил за одежду, но это оказался не Призрак, а Хромая Сабака. Мертвец смотрел на сталкера неподвижными пустыми глазами.

– Старая сволочь! – Грег оттолкнул мертвеца и кинулся бежать.

Пол провалился. Ступни угодили по щиколотки в «ведьмин студень». Грег упал на пол. Голубое пламя поднималось по ногам, превращая их в желе. Грег плакал и полз, пока холодный огонь не разлился по всему телу.

Ярослав Новак, художник

Ясик потер правое запястье. Скорее всего, останутся синяки от хватки горбуна. Надо понять, что происходит. Он в темноте. Он в Зоне. Он сам. Рядом ругался Грег, срываясь на детский плач. Затем послышался захлебывающийся вскрик. Новак попятился и уткнулся спиной в стену. Закрыл глаза, хотя в этом не было нужды. Но так было спокойнее. Можно представить, что ты дома, в маленькой уютной квартире, пропахшей красками. У каждой из них свой запах. Зеленый пахнет ветром и голубями. Красный – радостью, шампанским и смертью. Оранжевый – надеждой и бесконечностью. Ясик раскрыл воображаемое окно. За окном в воздухе стоял человек в черном плаще.

– Кто ты? – спросил Ясик, совсем не испугавшись. – Зачем ты пришел ко мне?

– Я? – удивился человек. Голос был скрипящим и чужим. – Я думал задать этот вопрос тебе.

Незнакомец неожиданно засмеялся.

– Это ведь ты пришел ко мне в Зону. Что ты здесь ищешь?

Послышалось хлопанье крыльев, пан Гавел сел на плечо незнакомца и недоуменно уставился на Ясика, словно удивляясь своему поступку. Незнакомец пригладил голубю хохолок.

– Разве я что-то ищу? – вопросом на вопрос ответил Ясик.

– Конечно. Просто так в Зону не приходят. У всех есть свои причины.

– Да? – сказал Ясик. – Не задумывался. Наверное, я хочу увидеть оранжевый рассвет над Зоной. Мне кажется, что Зона зовет меня этим восходом, а я никак не могу передать его в картинах. Здесь он должен быть совсем другой, чем в моих снах. Мне надо подняться на любую крышу.

– Хочешь увидеть восход? И всё?

– И всё.

– На крыше дома?

– Да. Так ведь ближе к небу. Я люблю, когда высоко.

– Тогда иди, – сказал незнакомец.

Внизу зазвенел трамвай. Ясик открыл глаза. Он стоял на крыше старого дома, и Зона лежала у его ног.

Горбун Цмыг, безработный по инвалидности

Темнота давила неопределенностью. Темнота шевелилась невидимыми щупальцами, дышала в затылок и жила собственной жизнью. Каждый шаг мог привести к ловушке. Поэтому Цмыг ждал. И слушал.

Далеко-далеко смеялась девчонка. Цмыг узнал голос – он уже его слышал когда-то давно, в прошлой жизни. Девушка даже приходила к нему в больницу. Вначале. Потом перестала. Они давно не виделись. Странно – городок маленький, а два человека не видятся. Может быть, потому что ты живешь только в Зоне, Цмыг? В Хармонте появляешься не ты, а жалкий горбун, который никого не видит и не слышит?

Смех превратился в грохот – с таким звуком падает огромная цистерна. Она катится, дребезжа, подминая под себя мелкие препятствия, и этот шум поглощает крики разбегающихся людей. Цмыг крепко зажмурился. Этого не может быть. Это осталось в далеком прошлом. Зона слушает нас и запоминает? Зачем? Он не побежит. Нельзя бежать. Он выстоит. Цистерна всё ближе. Цистерна катится быстрее и быстрее. Грохот уже рядом.

Стой, Цмыг! В прошлый раз ты рванулся не в ту сторону. А сейчас стой!

– Зачем ты пришел в Зону, человек?

Цмыг медленно открыл глаза. Темнота исчезла. Перед ним стоял человек в черном плаще. Это тот, кого Грег называет Призраком?

– Зачем? – повторил незнакомец.

– Не знаю, – пожал плечами Цмыг, глядя на Призрака снизу вверх. Страха не было. Пристальный взгляд не пугал. – Говорят, что ты знаешь лучше, что нам надо.

Призрак подошел к Цмыгу и сел на землю.

– Вряд ли, – сказал он. – Вот сейчас я не знаю, что ты хочешь больше – вернуть свою старую жизнь или спасти Ярослава Новака. Что для тебя счастье?

– Для меня его не существует, – улыбнулся Цмыг. – Мне пора идти, извини. Я обещал художнику, что верну его живым. Обещания надо выполнять.

Незнакомец поднялся и отряхнул плащ. Цмыгу на мгновение показалось, что из-под капюшона выглянул клочок рыжих волос.

– Рэдрик? – тихо сказал Цмыг, а затем закричал в спину удаляющемуся Призраку: – Рэд, это же ты! Стой, Рэд! Остановись!

Призрак уходил, не оглядываясь. Цмыг бросился за ним.

– Рэд, подожди!

Призрак на мгновение замер, а затем быстро свернул за угол. Цмыг выбежал следом, но увидел лишь пустую улицу, залитую лучами поднимающегося солнца. Воздух стал прозрачным. На востоке заиграла оранжевая заря. Цмыг поднял голову и увидел Ярослава Новака, стоящего за мольбертом на крыше пятиэтажного дома.

– Ясик! – воскликнул Цмыг. – Живой! Слава богу!

Он бросился к темному провалу дверей. Инстинкт сталкера заставил остановиться. В доме горели голубые огни разлившегося «ведьминого студня». Цмыг нагнулся и поднял камень. Размахнулся, бросил в двери и прислушался к затихающему стуку о бетонный пол. Затем с осторожностью заглянул в темноту подъезда и отпрянул назад, так как едва не столкнулся с Дугласом. Муляж стоял у дверей и неотрывно смотрел в одну точку. Сквозь прорехи в полу светился голубой огонь. Возле лестницы лицом в луже «ведьминого студня» лежал мертвый Грег Ковальски. Цмыг осторожно переступил через тело и вошел на лестницу.

Ричард Г. Нунан, представитель поставщиков электронного оборудования при Хармонтском филиале МИВК

– Красивая сегодня заря, – сказал Ричард, оборачиваясь к Пильману. – Согласитесь, Валентин. Может быть, нам не хватает в жизни именно таких моментов? Говорят, что в самой Зоне заря другая. Словно неизвестный художник рисует в небе картины далекой жизни.

– Вы ведь не были в Зоне, Дик? – спросил Пильман.

– Не был. Вы, кстати, тоже.

– Да. Мы пытаемся Зону понять, а сами от нее отгородились. Я вот думаю, может, мы не так ей безразличны? Может, она изучает нас, как и мы ее? Находит своих посредников, что-то пытается рассказать. Мы видим только хаос, но на самом деле это попытка контакта чуждого нам разума?