Светлана Багдерина - Не ходи, Эссельте, замуж

• Название: Не ходи, Эссельте, замуж
• Автор: Светлана Багдерина
• Жанр: Юмористическая проза

Иван, Серафима и их друзья примчались в Гвент за третьим Наследником – но там их ждала неудача. Король Конначта в плену, его сын тяжело ранен, а дочь Эссельте отправили подневольной невестой в лапы врага – обменять на отца. Не спеши они, история Гвента пошла бы своей сварливо-мрачной чередой, а не кувырком и вверх тормашками, мешая в кучу-малу уладов, щупальцеротов, сиххё, втуков, гайнов, единорогов и когтерылов. И самое главное теперь для Наследников – найти в этой круговерти себя и вернуться на Белый Свет.

---

– Эссельте, боги, Эссельте, любимая моя, что ты говоришь!..

– Нет, это я виновата перед тобой… Я дала тебе надежду… но я думала… если бы не этот проклятый богами и людьми рейд… я могла бы уговорить отца, чтобы он позволил… и он разрешил бы… он любит меня… но теперь…

Голос принцессы, и без того негромкий, оборвался тонким всхлипом.

– Теперь всё кончено для нас. Прости меня, милый мой… прости… прости… это моя вина. Если я не появлюсь в Уладе, они убьют отца…

– Они не посмеют!!!

– Король Муген и королева Майренн не посмели бы… но Морхольт… это чудище… Отец в его власти! А первый рыцарь уладской короны сам себе закон. Никто ему не указ… даже король… и если он что-то решил – ничто не остановит его на этом свете.

– Тем более!!! Вот видишь!!! Видишь!!! Из-за пустого чувства долга на что ты обрекаешь себя!!!

– Может, он не такой уж и злой… – словно пытаясь убедить не столько безутешного влюбленного, сколько себя, безжизненно, словно во сне, заговорила Эссельте. – Говорят, во время нашего рейда… давно… у него погибла семья… и поэтому… Может, если бы мы с покойной моей матушкой и Горвенолом сгинули бы в огне уладского рейда, а король Муген или Морхольт попался бы потом в руки моему отцу… Откровенно говоря, если бы он попался, и отец отпустил бы его на все четыре стороны, не знаю, как Горвенол, но я бы обиделась.

– Эссельте, о чем ты говоришь!!! Причем тут наш король! Морхольт – злобное тупое чудовище, не способное на человеческие чувства!!! Ты угаснешь в его гнусном мерзком замке, как лучинка на ветру!!!

– Я знаю, любовь моя… я знаю… – почти беззвучно выдавила бледная, как саван, девушка. – Извини… эта качка сводит меня с ума… Я не соображаю, что говорю…

– Эссельте, родная, если ты боишься сделать этот шаг, то давай я похищу тебя! Сразу, как только стихнет шторм, я свяжу тебя, брошу в лодку, и мы уплывем, куда течение унесет нас! И виноват буду я, только я, ты не сможешь себя винить ни в чем и никогда!

Принцесса провела ладонью по наполнившимся слезами глазам, слабо улыбнулась, и нежно взяла осунувшееся лицо Друстана в свои белые, дрожащие руки.

– Если бы ты мог такое сделать, ты уже не был бы самим собой, мой дорогой, мой единственный, мой неповторимый целитель и поэт… Тебе не идет быть героем… и я не смогла бы полюбить героя. Они вечно носятся по Белому Свету, совершая подвиги где-то далеко, когда нужны тебе рядом, здесь и сейчас… Ведь иногда самый мучительный подвиг – это остаться на месте и просто жить, жить изо дня в день, как все люди, без единого подвига…

– Милая… милая моя… любимая… прости меня… прости… прости… – уткнулся убитый огромностью их общего горя Друстан в холодные, пахнущие прозрачными заморскими духами пальцы Эссельте.

– Нет, это я виновата перед тобой… – проговорила она и безвольно опустила руки на постель. – Героини книг, которые я читаю, борются за свою любовь… Но мастер Огрин внушил мне… и я верю ему… что благополучие королевства важнее всего… даже меня… И даже тебя. Прости. Тебе меня не переубедить. Вернуть короля народу – мой долг… чего бы это мне ни стоило. Прости меня, милый… прости меня, глупую, потерявшуюся девочку… Молись за меня, Друстан… и прости. Не забывай бедную Эссельте…

Крылья носа лекаря на мгновение вздулись, голубые глаза сверкнули при вспышке молнии отчаянным жаром, но тут же опустились, и рука его, чуть дрогнув, полезла за отворот черного камзола.

– Что там у тебя, любимый мой? – печально улыбнулась принцесса. – Нож? Ты хочешь зарезать меня? Пожалуйста… сделай это… пока не поздно… добрый, добрый Друстан…

– Зарезать тебя? – странный огонь моментально сменился бесконечной нежностью. – Скорее я брошусь в эти ужасные волны… Как ты могла такое помыслить!

– Я… я пошутила, – печально сконфузилась девушка.

– Я просто вспомнил, зачем приходил, – мягко договорил Друстан.

И на широкой ладони, вынырнувшей из внутреннего кармана, оказались два пузырька из черного стекла размером с крупный грецкий орех.

– Что это?

– Средство от морской болезни, – быстро ответил юноша. – Чрезвычайно действенное. Я приготовил его перед тем, как прийти к тебе.

– А я уж подумала – яд… – с гораздо большим сожалением, чем хотела показать, прошептала принцесса.

– Эссельте!..

– П-прости…

– Если честно… эта треклятая качка измотала и меня, – криво усмехнулся Друстан, – и я решил, что несколько капель чудодейственного средства от этой напасти нам не помешают.

– Спасибо.

– Где кубки?

– П-под столом, наверное… или под кроватями…

При тусклом мутном свете лампы под ложем принцессы, рядом с толстенным фолиантом с надписью золотом на корешке «Любовь и смерть на диком острове. Лючинда Карамелли» блеснули два серебряных бока, перекатывающихся в такт метаниям корабля.

Лекарь моментально ухватил их, протер носовым платком и преподнес любимой.

– Держи… сейчас я разолью настой… – лихорадочно вспыхнув, заговорил он, сопровождая подробными комментариями каждое свое действие, – разбавим его водой из кувшина… хорошо, что он прикреплен к стене и неполон… а то бы воду пришлось собирать под дождем… предусмотрительные моряки… Так… наполовину… хорошо… теперь второй… Вода кончилась. Но всё равно хватило… как раз… Теперь помешаем… так… Чудесно! Держи.

– Это действительно поможет? – принцесса с сомнением принюхалась к слабому аромату аниса и мяты, исходящему от разведенной, но не ставшей от этого менее темной жидкости в фамильном серебре.

– Если это не поможет – не поможет ничто, – твердо проговорил Друстан.

– Спасибо.

– Счастлив протянуть тебе руку помощи, – ласково улыбнулся он. – А теперь давай мой кубок – и мы выпьем это вместе.

– Держ…

– Друстан!!! Лекарь Друстан!!!

С грохотом, перекрывающим раскаты отдаленного грома, дверь королевских апартаментов распахнулась, и внутрь ворвался Фраган, расплескивая вокруг лужи воды и еще чего-то маслянистого и зловонного.

– Чтоб тебя… – закатил глаза и яростно простонал юноша.

– Друстан!!! Скорей в трюм!!! Там капитану плохо!!!

– А мне – здесь! – прорычал сквозь стиснутые зубы юноша.

– Да давай же скорей!!! – не слыша слов пассажира, перевел дух и снова заорал Фраган так, что буря за стенами захлебнулась от изумления и на мгновение пристыженно притихла. – Прирос ты тут, что ли!!!

И, без дальнейших разговоров, громила-боцман ухватил худощавого лекаря за плечи, без церемоний поставил на ноги, сцапал за запястье и потащил за собой, как гиперпотам – кукольную тележку.

– Подождите меня, ваше высочество!!!.. – только и успел выкрикнуть Друстан перед тем, как скрылся в плюющейся молниями и ливнем темноте наступающей ночи.

* * *

Главный специалист по волшебным наукам окинул удовлетворенным взором плоды трудов своих, скривился непроизвольно от едкой вони, превращающей, казалось, легкие и мозги в драную губку, и устало кивнул.

– Теперь мы сможем добраться хоть до Улада, хоть до Шатт-аль-Шейха, хоть до Вамаяси.

– Не надо. Не надо до Вамаяси. И до Шатт-аль-Шейха не надо, – торопливо прогудел капитан из-под намотанного на лицо рукава камзола, пропитанного составленной на скорую медицинскую руку смесью зелий Друстана, отбивающих если не трюмную вонь, то, по крайней мере, обоняние.[15] Команда – та, что была на данный промежуток времени в сознании и на ногах – истово затрясла ассортиментом накрученных на физиономии ткацких изделий, подтверждая горячее и единодушное согласие.

На днище каравеллы, вокруг груза, помп и на остатках воды – если это еще можно было назвать водой – расплывались психоделические разноцветные пятна, вкрадчиво меняя очертания, окраску и запах.[16] Некоторые из них собирались в жутковатого вида рожи, скалились и гадко подмигивали. По маслянистой поверхности плавали, рассеяно почесываясь, отсеченные Сенькой и Олафом черные щупальца. На ногах людей медленно дотлевали и расползались на ошметки недоеденные мерзкой жижей сапоги и ботинки.

– Дойдем до Бриггста, – покачал головой Фраган с таким видом, будто ожидал, что субстанция, закрывшая пробоину, с минут на минуту отделится оттуда и набросится на него, – Демонами морскими клянусь… даже такие свиньи, как уладцы, увидев этакое… светопереставление… сразу дадут нам коль не новую посудину, то все для полноценного ремонта нужное.

– А у меня что – неполноценный, что ли? – оскорбленно насупился Агафон, и в такт его покислевшему настроению по посоху зашмыгали трескучие черные искры. Радужная муть под ногами плотоядно хлюпнула, разбрасывая липкие вонькие брызги. Наверху, на средней палубе, что-то затопало, загрохало и застучало.

– Полноценный, полноценный!.. – испуганно вскинул ладони и поспешил заверить его капитан. – Самый полноценный из всех полноценных, когда-либо виденных на Белом Свете, и даже больше!