Ирина Ванка - Секториум

• Название: Секториум
• Автор: Ирина Ванка
• Жанр: Научная Фантастика

История Земли глазами пришельцев.

Бытовые зарисовки о жизни, работе, а также моральном облике людей, сотрудничающих с инопланетянами.

---

Лаборанты поспешили свалить вину на Вегу. Он должен был контролировать утечку населения с планеты и отвечать за возможные казусы. Вега своей правоты не уступил: «Прежде чем использовать живое существо как донорский ресурс, надо было выяснить, кто оно и откуда взялось», — утверждал он. Лаборант в таких вопросах был подкован: «Знаю я человеческую этику, — сообщил лаборант, — их культура допускает донорские отношения между совместимыми особями». Наш бывший шеф поставил лаборанта на место, объяснив, что этика изучена им не до конца, что подобные отношения у людей имеют место только в случае добровольного согласия, которое не было получено от Махмуда и не могло быть, так как старику не предоставили даже «переводчик». Для лаборанта стало открытием, что Махмуд умеет говорить, и он оправдался тем, что архив человеческих языков на базе небогат. «Он знает столько языков, — засвидетельствовали мы хором, — что подошел бы любой человеческий «переводчик». Лаборант совсем стушевался и стал осыпать нас медицинскими подробностями происшедшего. Он утверждал, что усечение слэпа сделано в пределах допустимого, что со временем он восстановится, что это на самом деле не вредно, а очень даже полезно землянину иногда побегать по чужой планете в состоянии психического расстройства. Но если люди такие недотроги, то, пожалуйста, он выберет другой метод восстановления Сириуса, потому что проблема кажется ему интересной настолько, что он готов над ней работать бесплатно.

Совсем бесплатно не получилось. Я оштрафовала его лабораторию на куст сирени вместе с кубометром грунта, срезала разных веточек для рассады и отправила в модуль грузовой почтой за его счет. «Если у такого идиота разрослось, — решила я, — у меня тем более разрастется».

Секториане не расходились. Оставшись одни в фойе, они поругались между собой.

— Как он мог войти в контейнер? — пытал Индера шеф. Тот только разводил руками. — Как он там не издох по дороге? Почему ты не проверил капсулу, прежде чем закрыть ее?

— Кто ж знал, что она с начинкой? Ты тоже смотри, кому визу даешь! Он же не выезжал. Надо было элементарно проинструктировать…

— Не давал я ему визу! Не давал! — оправдывался шеф.

— Стоп! — вмешалась я. — Господа сигирийцы, как вас понять? Вы обещали каждому желающему легальный выезд.

Мои бывшие коллеги замолчали. Первый раз в их присутствии я выслушала речь без «переводчика» и выразилась на «сиги».

— Что ему делать здесь? — спросил Вега. — Если бы он адаптировался также легко, как ты… Кроме вас с Мишей, никому смысла не имело сюда перебираться. Да, я предлагал. Формально. Было бы садизмом с моей стороны перевозить вас сюда.

Слово «садизм» Вега произнес по-русски.

— А мы не садисты, — добавил Индер.

— Да, — подал голос Гума, — не садисты… — это была его работа проверять контейнеры перед закупоркой и отправкой, и то, что Индер при свидетелях не надавал ему по шее, было для него редкой удачей.

«В самом дела, — подумала я, — что землянам делать на Блазе? Они бы здесь дохли от скуки так же, как я на Земле. Потому что на Земле у меня нет ни пропавших детей, ни любимых внуков, ни работы, ни бизнеса, как у Петра, ни рыбалки, как у Олега Палыча».

Шеф пошел провожать меня до парковки.

— Не переживай, — сказал он. — Я найду способ вернуть Махмуда на Землю.

— Там он сразу попадет в психушку и никогда из нее не выйдет.

— Здесь он вернее туда попадет.

— Его надо лечить. Надо заставить этих идиотов… В таком виде он на Земле появиться не может. Я не отпущу его.

— Попробуй сама, — предложил шеф. — Если он признал тебя, попробуй. Пусть поживет, успокоится, начнет соображать.

— Вы думаете?..

— Почему бы нет? Изолируй его от гуманоидов. Пусть считает, что находится на Земле. А когда решишь, что он готов к обратной дороге, свяжись со мной.

— А может быть?..

— Что?

— …Вы найдете способ переслать сюда Мишу с Ксенией?

— Ксении на Блазе не будет, — отрезал шеф. — Я уже объяснял и не намерен к этому возвращаться.

Настроение испортилось. Сколько раз я зарекалась, с шефом запретных тем не касаться…

— Соскучилась?

— Очень.

— Ирина, даже не думай об этом! Если представится возможность, я отправлю тебя на Землю навестить их, но не более того!

— А если не представится? Если не представится никогда?

Если бы мне сказали на Земле, что я буду жить с сумасшедшим Махмудом неопределенное время на одной территории, я сошла бы с ума тотчас же. Теперь выбора не было ни у меня, ни у Махмуда. Старик день-деньской сидел молча и тихо, притаившись в шкафу, и наблюдал за мной в щелочку. Там же он спал, принимал пищу; когда не чуял опасности, выходил погулять вокруг шкафа. Но стоило в модуле появиться Джону или включиться компьютеру, закапывался в тряпки, как ящерица в песок. Первые дни показались мне адом. Махмуд боялся всего: выскакивающих голограмм, магнитных замков, шороха лифтовой площадки, которая бродила между тремя этажами. При нем мне не было смысла работать, потому что я не воспринимала вокруг себя ничего, кроме Махмуда. Казалось, этому не будет конца.

Ольга Васильевна первая заподозрила неладное, налила в пузырек растительное масло из драгоценных запасов, и пришла меня угостить. Увидев гостью, Махмуд повел себя как дикарь. Он не спрятался. Он издал звериный рык и кинулся на Ольгу Васильевну с объятиями. Я чудом успела схватить его за подол, и мы загремели вниз по винтовой лестнице. Ольга Васильевна выронила масло. Впервые я видела, как столетняя дама, перелетела через парапет и вынесла наружную дверь, которая весила килограмм пятьсот.

Когда я сочла своим долгом явиться к старушке с извинениями, она уже успокоилась, и встретила меня с философским безразличием:

— Ну и личностей ты приваживаешь, Ирина, — в который раз вздохнула она. — Где только находишь таких?

С ней оставалось только согласиться, личности у меня заводятся, прямо скажем, неординарные. Тут уж ничего не попишешь.

Вторым существом, заподозрившим в моей жизни неладное, стал Сэпа. Он велел мне явиться в офис, но работу не дал. Вместо этого коллеги стали кормить меня маленькими самодельными конфетами, похожими на мармелад. Ничего подобного мне на Блазе не попадалось, и я удивилась. Оказывается, они, мои хорошие, решили, что я затосковала по дому, и навели справки: как утешить землянина, когда ему плохо? Оказывается, землянина надо утешать вкусным кормом. Особенно хорошо землянин успокаивается, если ему дать конфету. Тогда мои бэты навели справку: как приготовить конфету, чтобы землянин съел, и его желудку не стало плохо от чужбины так же, как душе.

— В этих сладких штучках, — уверяли они, — ингредиенты те, что надо. Ничего вредного.

И я утешилась. Успокоилась. Припадок нежности к этим существам растопил мою душу и заставил поверить, что доброта — вовсе не изобретение человечества.

Вернувшись домой, я первым делом навела справки, чем можно угостить бэтов, чтобы они знали, что земляне могут быть благодарными. Оказалось, бэты лопают почти то же, что люди, кроме мяса и животных жиров. Но даже если скормить им хорошо проваренную курицу, вреда не будет. А уж сладости они едят какие угодно и не толстеют.

Немного подумав, я взяла пакетик муки и пузырек масла, заброшенный в модуль Ольгой Васильевной, присовокупила к ним кое-что из местных продуктов, выпросила у Ольги Васильевны еще немного какао-порошка для глазури, и совершила импровизацию на тему печенья. Результат меня удивил. Махмуд поел с удовольствием, Джону моя стряпня напомнила Землю, Ольга Васильевна спросила рецепт. Я решилась отнести на работу партию для пробы. Мои бэты ели и жмурились от удовольствия. Служебные разговоры уступили место обсуждению кулинарных проблем. Бэты мне объяснили, что такое «сладкий крем», от которого сиги без ума, а я пообещала при случае сделать мороженное и дослать в офис остатки печенья. Как выяснилось, зря. Печенье съел Имо. Пришел, увидел никем не охраняемое блюдо и покончил с ним вмиг.

— Больше ничего странного в модуле не заметил? — спросила я.

Имо отрицательно помотал головой. Он и не ожидал здесь увидеть ничего странного. Насмерть перепуганного Махмуда я нашла в любимом шкафу. Он заикался от ужаса: двухметровый гуманоид проник в модуль и бесцеремонно вел себя… Махмуд решил, что его нашли. Имо он не узнал. В памяти остался десятилетний мальчик, которого они Мишей катали на катере по Красному морю и учили пользоваться аквалангом. Воспоминаний о взрослом Имо у Махмуда не сохранилось, и узнать знакомое лицо старик не имел возможности: Имо закрывал глаза зеркальным ободом и никогда не снимал с себя компьютер. Издали он действительно напоминал агента спецслужб по розыску беглых землян, а разрисованные мускулы не производили впечатления человеческого тела. «Куплю телесной краски, — решила я, — одолжу у Лады пульверизатор и покрашу его в первозданный цвет».