Григорий Разумовский - Объяснение священной книги псалмов

• Название: Объяснение священной книги псалмов
• Автор: Григорий Разумовский
• Жанр: Религия

* Тире между псалмами означают Славу.

---

Песнь Степеней, 131

Псалом сей принадлежит также к числу тех песней восхождения, которые назначены были для пения при богослужении, после построения второго храма Иерусалимского. Так как в псалме сем говорится о построении первого храма в Иерусалиме, то некоторые из толковников составление его приписывают царю Давиду, который, по их мнению, передал его сыну своему Соломону с тем, чтобы он пет был по устроении храма. Другие же с наибольшею вероятностью думают, что псалом составлен Соломоном после того, как он, по создании храма, перенес в него ковчег Завета и поставил его на приготовленное для него место, причем совершил торжественное освящение новоустроенного им храма и произнес благодарственную и просительную Господу Богу молитву. В подтверждение сего предположения мы имеем и прямое свидетельство древнего предания во 2‑й книге Паралипоменон. Писатель этой священной книги, которым признается живший около времени создания второго храма известный ученый и богодухновенный священник Ездра, 8, 9 и 10‑й стихи сего псалма вносит в состав вышеозначенной молитвы Соломона, на освящение новоустроенного им храма Иерусалимского (2 Парал. 6:41–42), и таким образом ясно показывает, что, несмотря на употребление этого псалма вместе с другими песнями степеней при богослужении второго храма, он и его современники не считали его произведением времени этого храма, а признавали молитвенною песнью Соломона на освящение первого храма. Царю Соломону хорошо были известны ревность и заботы Давида, отца его, о построении храма в Иерусалиме, известны были также и воля Божия о сем храме (2 Цар. 7:5, 13), а также кроткий нрав Давида и покорность его воле Божией, превратности жизни сего царя и данные ему от Бога обетования, касательно судьбы его дома и всего народа израильского. Все это в кратком псалме и изложено Соломоном для того, чтобы потомки Давида воспоминали о тех делах, которые уже совершены, равно и о тех, о которых Бог, за благочестие Давида, клятвенно обещался ему, и из них поучались воле Божией, по примеру царя и пророка Давида.

Пс. 131:1–2 Помяни, Господи, Давида и всю кротость его: яко клятся Господеви, обещася Богу Иаковлю.

Так псалмопевец молится о Давиде, не то, конечно, выражая, что он признает Бога забывшим о Давиде, а как бы для того, чтобы показать пред всеми благочестие и любовь к Богу царя и пророка Давида, который главной заботою в своей жизни имел ревность о построении храма Божия, по каковой он и дал клятвенное обещание пред Богом: яко клятся Господи, обещася Богу Иаковлю. А когда Давид узнал чрез пророка Нафана, что нет воли Божией на то, чтобы ему строить храм, то всегда носил в душе своей сокрушение о том, каковое слово, вместо «кротость», и читается по переводу с еврейского: «Помяни, Господи, Давида и все сокрушение его». Под словом «сокрушение» разумеются, конечно, и кротость, и смиренномудрие, о котором сказано в предыдущем псалме. Все эти свойства души пророка Давида говорят об одном, что кротость нрава была отличительною чертою и главною добродетелью его.

Пс. 131:3–5 Аще вниду в селение дому моего, или взыду на одр постели моея: аще дам сон очима моима, и веждома моима дремание, и покой скраниама моима: дондеже обрящу место Господеви, селение Богу Иаковлю.

В этих изречениях псалмопевец показывает, в чем состояло клятвенное обещание Давида пред Богом. Как человек благочестивый и вполне преданный в волю Божию, Давид знал, что кивот Господень, или ковчег Завета, устроенный по повелению Божию при Моисее и служивший святыней для всего израильского народа, где Господь Бог, чрез пророков и благочестивых священников, открывал волю Свою народу, что этот ковчег, по допущению Божию взятый в плен филистимлянами, при первосвященнике Илие, с тех пор не имел постоянного местопребывания, а переносим был с одного места на другое. Сознание всего этого причиняло Давиду царю немалую скорбь, и вот почему, с самого воцарения своего, он был весьма озабочен делом построения Храма, как места селения Богу Иаковлю. Вот почему он и клялся, и обет Богу дал, что не взойдет он в дом свой, что не будет ложиться и на постель свою, или, как лучше и точнее это выражено по переводу с еврейского: «Не войду в шатер моего дома, не взойду на постелю ложа моего; не дам сна глазам моим и веждям моим дремания, доколе не найду места Господу, жилища крепкому Богу Иакова». И хотя он скоро после своего воцарения построил на горе Сион новую скинию и торжественно перенес в нее ковчег Завета, но и это все считал недостаточным и потому стал приготовлять для построения храма нужные материалы, а также чертежи и рисунки.

Пс. 131:6–7 Се, слышахом я во Евфрафе, обретохом я в полях дубравы: внидем в селения Его, поклонимся на место, идеже стоясте нозе Его.

Вот мы слышали, говорит псалмопевец от лица благочестивых израильтян, что ковчег Завета был в Евфрафе. Местоимение я в Вульгате переведено таковым же относительным местоимением — еат, относящимся к существительному arcam, т. е., ковчег, ящик. Под словом Евфраф одни разумеют Вифлеем иудейский, во многих местах Писания обозначаемый тем же именем (Быт. 48:7; Руф. 1:2; Мих. 5:2; Мф. 2:5–6), но в какое время находился в нем ковчег Завета, этого из Писания не видно. Другие же разумеют под Евфрафой колено Ефремово, где первоначально, еще со времени Иисуса Навина, в городе Силоме, находилась скиния Моисеева, с ковчегом Завета. Но потом, когда «Господь отринул скинию Силомскую», за нечестие израильтян, тогда ковчег Завета взят был филистимлянами и отправлен сначала в Азот, потом в Геф, Аскалон и отсюда на особо сооруженной и запряженной двумя коровами колеснице отправлен в Вефсамис иудейский, а оттуда — в Кариафарим (1 Пар, гл.5 и 6), где и обретен был Давидом на полях дубравы, о чем по переводу с еврейского читаем: «Се, мы слышали, что он был в Ефремовой земле, нашли его на полях Кариафарима», т. е., в местах лесистых. Отринув скинию Силомскую, Господь избрал «колено Иудово, гору Сионю, юже возлюби» (Пс. 77:60, 68). Сказав об обретении и перенесении Давидом ковчега Завета на гору Сион, псалмопевец приглашает израильтян идти в селение Божие, в новоустроенный храм, чтобы поклониться на место, где стояли ноги его, т. е., на подножие ног Его, изображаемое ковчегом Завета (ср. Пс. 98:5).

Пс. 131:8–10 Воскресни, Господи, в покой Твой, Ты и кивот святыни Твоея. Священницы Твои облекутся правдою, и преподобнии Твои возрадуются. Давида ради раба Твоего, не отврати лице помазаннаго Твоего.

При перенесении ковчега Завета в великолепно устроенный храм, Соломон произносит Господу Богу торжественную молитву, в конце которой просит Его восстать во всем величии славы Своей и войти в этот храм, не для временного пребывания, а для постоянного жительства и упокоения в сем храме, как бы так говоря: востани, Господи, оттого места, в котором Ты доселе пребывал, как временный гость, и вниди в собственный дом Твой, чтобы не переходить уже с места на место, как это было доселе. А чтобы показать, что он мыслит о Боге не так, как мыслили о Божестве языческие народы, ограничивая присутствие Божие каким–либо местом, а что Его вездеприсутствие не могут вместить и небеса небес, — он прибавляет: Ты и кивот святыни Твоея, и этими словами дает понять, что присутствие Бога и пребывание Его во храме должно понимать не иначе, как в том смысле, что Он, невидимо присутствуя в кивоте, являет здесь силу Свою. Почему в еврейском тексте употреблено вместо «святыни» другое слово: «могущества»: «Стань, Господи, на месте покоя Твоего, — Ты и ковчег могущества Твоего». Как свидетельствует история еврейского народа, кивот Завета был для него не пустое изображение, но Господь Бог самым делом показывал, что Он близок к Церкви Своей и являл ей силу Своего могущества; почему и названо пребывание кивота Завета в храме покоем, так как Сам Господь назначил ему быть таковым, как о сем сказано будет дальше. По принесении молитвы о кивоте Господнем, Соломон молится Богу о священниках и о всем верном народе, называя его именем преподобный. Священницы Твои, говорит, облекутся правдою, то есть благочестием и святостью жизни, или жизнью, соответствующею их священному званию, а о преподобных говорит, что они возрадуются. Те же самые слова в соответствующем месте 2‑й книги Паралипоменон (6:41) выражены так: «Священницы Твои, Господи Боже, да облекутся во спасение, и преподобнии Твои возвеселятся во благих». То же самое и Христос Спаситель, взойдя на гору, говорил ученикам Своим и народу: «Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах» (Мф. 5:12). Тут же Соломон присовокупляет молитву и о себе, называя себя помазанником, каковым он и был, как помазанный Богом царь израильского народа. Давида ради, раба Твоего, — говорит он в своей молитве, — не отврати лица Твоего от меня, когда я буду призывать Тебя на помощь. Называя себя помазанником Божиим, тем самым не отвергает он и своей близости к Богу, но в то же время просит о милости ради Давида, ряди данного Богом Давиду обещания (о котором будет речь дальше, в ст. 11 и 12), ради его кротости, его добродетелей, его бедствий и заслуг, — просит так: не отврати лице помазаннаго Твоего. Как бы снова повторяя прежде сказанное: помяни, Господи, Давида и всю кроткость его, — говорит: ради сего Давида не отврати лица Твоего от меня, Т. е. не лиши меня благодати и милости Твоей и не презри моления от меня, как человека близкого к Тебе, как помазанника (по–гречески, Христа) Твоего.