Уильям Берроуз - Ветер умирает. Ты умираешь. Мы умираем

• Название: Ветер умирает. Ты умираешь. Мы умираем
• Автор: Уильям Берроуз
• Жанр: Современная проза

---

— Да мистер эээ Бентли. — Очевидно он подозревал что я использую вымышленное имя. — Чем могу быть полезен?

— Мистер эээ Кепвелл чем вы можете быть полезны вашему собственному отражению много раз стертому конечно или другими словами что касается предмета ошибочности как часто в целом вы ошибаетесь?

— Боюсь я не вполне вас понимаю мистер Бентли.

— В таком случае поясню. Но сначала позвольте спросить принимали ли вы конкретные простейшие меры учитывая постоянно повторяющиеся раздражения первоначального вируса? Например, если чихнуть один раз это проходит без последствий в то время как если чихнуть тысячу раз подряд это может оказаться смертельным… обычная простуда мистер Кепвелл необычна на самом деле в этом климате и по этой причине покинете ли вы Панаму и вернетесь ли в Нью-Йорк — ваш долг знать а мой сообщить вам как будто это невидимый спутник в путешествии с особенно прискорбными и могу добавить разносторонними склонностями. Нет мистер Кепвелл это не коммунистический заговор. Это просто зеркальное отражение такого заговора много раз стертое и очевидное для вас потому что вы убеждены что это так. Вы знаете конечно что это обычная профилактическая мера убить корову пораженную ящуром и что разумная корова не будет сопротивляться этой процедуре если этой корове внушили соответствующее представление об обязательствах по отношению к бычьему сообществу в целом. Я ответил на ваш вопрос мистер Кепвелл?

Когда смотришь на курносый 38-й калибр видно пулю в глубине ствола. Это забавное ощущение много раз стертое.

— Мисс Бленкслип сейчас вас примет, мистер Томлинсон.

— С вашего позволения меня зовут Томпсон.

— О да мистер Томпсон будьте любезны следуйте за мной… Это в восточном крыле… Я проведу вас через охрану.

— Я правильно вас понял — мисс Бленкслип?

— Да она так и не вышла замуж, — сказал мальчик. — Говорят, у нее была большая любовная драма много лет назад в другой стране и кроме того ее нынешнее состояние делает супружество любопытной но маловероятной возможностью.

Мы шли по тому что напоминало заброшенную казарму или концлагерь… ржавая колючая проволока, бетонные траншеи и надолбы заросшие сорняками и плющом. Кое-где на бетоне осталась копоть давнего пожара. Мы прошли три поста охраны — мундиры расстегнуты, ржавые револьверы в кобурах позеленели от плесени. Они пропускали нас помахивая безжизненными желтыми пальцами. Кислый гнилостный смрад несвежей плоти и пота туманом повис в казарме.

— Запах по-прежнему остался. Понимаете, ветра не было с тех пор как…

Темнело. У меня возникло забавное ощущение, что я смотрю на самого себя сзади с расстояния в три фута. Много лет назад я изучал нечто, называвшееся, кажется, сайентологией. Словно через телескоп с большого расстояния я смог прочитать следующее: «Иными словами, два предмета из любой категории, расположенные друг против друга. Группируя, мы подразумеваем, конечно, что они стоят так сами по себе, словно их установил кто-то другой, кто-то другой, стоящий против кого-то еще, и все они установлены другими наблюдающими за другими». Зеркала, поставленные друг против друга передразнивают каждую пару, поставленную здесь следующим в очереди. Мы подошли к берегу бурого озера, озаренного карбидными фонарями. В неглубокой воде я разглядел крабовидных рыб, время от времени появлявшихся на поверхности и выпускавших пузыри застойной болотной вони. Странно раздутые уродливые деревья. В этом заброшенном месте собралось несколько оборванных солдат больных и грязных. Один вышел вперед и вручил мне старый «Уэбли» 455-го калибра. Офицер с ржавой спортивной винтовкой в руке отдал мне честь. Мы стояли перед чем-то вроде заброшенной казармы. Секретарь обернулся к нам с видом ярмарочного зазывалы:

— А теперь ребята проходите сюда вы увидите самое удивительное самое потрясающее чудовище всех времен. Когда-то она была прекрасной женщиной.

Он отпер дверь и мы вошли. Невыносимая странная вонь опалила легкие вцепилась в желудок. Несколько солдат проблевались в выцветшие платки. В центре пыльной комнаты стояла окруженная проволокой кабина, в которой что-то медленно шевелилось. У меня дико закружилась голова.

— Ты! Ты! Ты!

Это был конец строки.