Ивэн Сандерсон - Северная Америка

• Название: Северная Америка
• Автор: Ивэн Сандерсон
• Жанр: Природа и животные

---

Лето здесь довольно жаркое и к тому же сухое.

Земля покрывается толстым ковром из сфагнума и других мхов с лишайниками и грибами и невысокой пышной зеленью на торфяниках под деревьями, и он всегда сохраняет воду как губка. На севере этот ковер лежит на многолетней мерзлоте, которая и летом не оттаивает. Южнее его действие прямо противоположно: он изолирует подпочву от зимнего холода - накрепко замороженный грунт мешает проникновению холода вглубь. В результате этого можно стать свидетелем удивительных явлений. Если счищать землю, как это делается, например, при постройке современных дорог, то есть снять около метра черной почвы под торфяником и лесом, то земля летом высыхает полностью и появляется удушающая пыль, которая может состоять как из довольно крупнозернистого песка, так и из такого мелкого «помола» материала, что он проникает в любое помещение, если оно не закрывается герметически. Пыль субарктики страшнее любой пыльной бури в любой раскаленной пустыне, а в тех местах, где подпочвенный слой всего края состоит из суглинка (как, например, вокруг южного побережья Гудзонова залива), она имеет свойство проникать во все поры.

Золотые воды

Как известно, эта область лежит на западном закруглении великого Канадского щита, но с геологической точки зрения она имеет мало (если вообще имеет) сходства с восточным краем Лаврентийского района и Лабрадора. Исключая огромный глинистый пояс, лежащий к югу от Гудзонова залива, вся поверхность покрыта черной торфянистой почвой толщиной до метра, лежащей на относительно недавних - в геологическом смысле - ледниковых отложениях, которые состоят из щебня, песка и глины. Эти породы в свою очередь распространены чаще на осадочных, чем на древних глубинных изверженных горных породах, очень типичных для Лаврентийского района и территорий к востоку от него. Крупные реки, протекающие через эту территорию в северном направлении, ниспадают с центрального континентального плато ступенями, меандрируя на протяжении многих сотен километров, затем внезапно врываясь в узкие ущелья, глубоко врезанные в безусловно ровную поверхность, и блуждая далее снова, пока вся местность вокруг не понизится по уровню еще на одну ступень. Затем реки низвергаются в следующий каньон, стенки которого постепенно снижаются. Самое живописное и необычное из этих ущелий можно увидеть километрах в пятидесяти от Большого Невольничьего озера. Там находится водопад Александра. Река Хей падает здесь с высоты 33 метра в ущелье, прорезанном в огромном плато, которое отлого спускается к озеру, похожему скорее на море.

Вода в этой реке чистая, но по цвету напоминает темный херес, и, когда она падает с тридцатиметровой высоты при ярком северном солнечном свете, она становится похожей на огромную дугу из вязкого янтаря. Горные породы, из которых сложены ущелья, лежат горизонтально и образованы бесчисленным множеством тонких пластов сильно спрессованного, напоминающего кремень известняка; каждый пласт имеет толщину примерно от пяти до семи с половиной сантиметров. Выше водопада они разрушены эрозией в такой степени, что река проходит как бы между огромными платформами, заполненными плитами горных пород, которые напоминают листы открытой книги. В этих уступах из горных пород имеется множество окаменелостей.

Даже зимой этот край поражает своей спокойной суровой красотой, а летом эта красота приобретает мягкие оттенки. В течение двух-трех недель в конце сентября она сверкает красками, невероятно живыми и чрезмерно контрастными. Долины рек, прорезанные в ровном плато, также представляют собой осенью незабываемое зрелище. Их поймы и устья ручейков, сливающихся с ними, сплошь заняты густыми древостоями осиновидного тополя; на склонах застыл темно-зеленый ельник, но в то же время кое-где более открытые воздействию солнца и ветра склоны холмов лишены деревьев и вместо этого одеты лишайниками или мхами необыкновенно мягкого серо-зеленого цвета. На этих мягких склонах часто встречаются большие полосы низкорослых кустов, обычных для торфяников на приводораздельных участках, которые обладают интенсивным ржаво-красным цветом. Пока в этот край ведет лишь одна дорога, и любому, кто в облаке пыли несется по ее покрытию из гравия, может показаться, что эти леса действительно безжизненны и почти одинаковы повсюду. Но если вы войдете в них, вы увидите, что они совсем другие. До появления авиации большинство поездок в этот край, конечно, осуществлялось по воде, но трудно представить, как можно было находить свой путь в этом лабиринте петляющих проток и связанных друг с другом озер. Тем не менее представители компании Гудзонова залива и католические миссионеры проникали сюда еще свыше века назад, и вдоль больших рек и вокруг больших озер имеются довольно крупные поселения. Четыре из этих озер - Большое Медвежье, Большое Невольничье, Атабаска и Виннипег - представляют собой внутренние моря в миниатюре с протянувшимися на большие расстояния узкими песчаными берегами, о которые разбиваются небольшие холодные волны непенящегося прибоя. Эти озера выглядят как-то особенно безжизненно, хотя на самом деле они изобилуют рыбой. В устьях рек, которые впадают в эти озера или вытекают из них, собирается много диких животных, и они часто выглядят буквально черными из-за обилия уток.

Пернатые охотники

Другая наиболее примечательная группа птиц в этой области - морские чайки. Конечно, не стоит поражаться, увидев этих птиц вдали от берегов океана где-нибудь в глубине большого континента, но я тем не менее, должен признаться, испытываю немалое удивление, когда вижу их, стоящих на скалах в пустыне, клюющих что-то в прерии, сидящих на елях в горных ущельях, или особенно когда вижу этих птиц, разрывающих на части мертвого зайца в трясине торфяника в еловом лесу в восьмистах километрах от ближайшего морского берега. Снующие по крышам бревенчатых домиков и плескающиеся в окруженных деревьями озерах в глубине таежного елового леса, они кажутся абсолютно неуместными там. Это заставляет задуматься, всегда ли чайки были преимущественно «сухопутными» птицами, какими они являются сегодня, и всегда ли они были так широко распространены. Действительно, за всю историю человечества они значительно расширили свои ареалы в глубь страны во многих районах, но если они сделали это и в субарктической зоне, то человек не имел к этому никакого отношения. Самой распространенной на этой территории является серебристая чайка, но встречаются здесь и морские чайки и иногда единичные представители большой полярной чайки.

Беркут еще обитает в Северной Америке, но в Соединенных Штатах встречается очень редко

Ворон, вероятно самая широко распространенная птица на Северо-Западных территориях Канады

Песец, или полярная лисица,- небольшой похожий на лису хищник тундры, питается главным образом леммингами и может создавать запасы из убитых леммингов в потайных местах на зиму

Чайки, по-видимому, ведут здесь несколько опасную для них жизнь, имея перед собой две соперничающие друг с другом армии птиц, с которыми им в свою очередь приходится соперничать, а именно хищных птиц и птиц, питающихся падалью. В самом деле, здесь невероятное количество хищных птиц, из которых часть добывает себе пищу, охотясь вдоль рек и на берегах озер; кроме того, здесь скапливаются еще более бесчисленные стаи воронов. Мы воспринимаем ворона как относительно редкую птицу в большинстве районов Соединенных Штатов, и его почти повсюду считают одинокой птицей, живущей в более суровых и глухих местах. Для субарктической же зоны они, вероятно, являются самыми обычными птицами, по крайней мере из тех, которых можно легко увидеть; на Северо-Западных территориях их число фантастически велико и, что весьма неожиданно, они действуют большими стаями.

Каким образом такое множество этих птиц умудряется поддерживать в этих условиях свое существование, не могут объяснить даже местные жители. Безусловно, справедливо утверждение, что все птицы, поедающие падаль, стремятся собираться у дорог, на которых при столкновении с транспортными средствами человека гибнет обычно много животных; но я проделал путь протяженностью в триста двадцать километров и никогда не оказывался в одиночестве - стаи одна за другой поднимались передо мною с интервалом в каких-нибудь сто метров. Но и тогда, когда мы путешествовали даже еще на более удаленном расстоянии от какой-либо дороги по воде или пешком, мы встречали такое же множество этих птиц на каждом открытом месте. Вороны убивают все живое, что могут настигнуть и одолеть, но большей частью им приходится довольствоваться мертвечиной, оставляемой хищниками, и, хотя они принадлежат к всеядным птицам, питаются они в основном мясом. Вопрос о том, кто может истребить такое количество животных, чтобы прокормить эти голодные орды, и что это за животные в этом краю, настолько сложен, что я не берусь на него ответить.