Никита Петров - «Сталинский питомец» — Николай Ежов

• Название: «Сталинский питомец» — Николай Ежов
• Автор: Никита Петров
• Издательство: РОССПЭН
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-8243-0919-5

Предлагаемый вниманию читателей сборник посвящен личности и судьбе Н.И. Ежова, главы НКВД, проводившего в жизнь наиболее кровавые директивы Сталина. В 1937—1938 гг. число расстрелянных было наибольшим за все советское время.

В монографии исследуется история его деятельности, и впервые подробно говорится об обстоятельствах личной жизни, привычках и симпатиях.

Настоящее издание представляет собой переработанный и дополненный перевод книги, выпущенной в 2002 году на английском языке. Впервые публикуются документы государственных и ведомственных архивов Российской Федерации, включая архив ФСБ: стенограммы выступлений Н.И. Ежова, заявления, письма. Сборник снабжен биографической хроникой и аннотированным указателем.

---

Вопрос: Каким же образом вам удавалось осуществлять столь очевидные и грубые преступные махинации?

Ответ: Судебный порядок рассмотрения этого рода дел был до крайности упрощен. Он был проще и в том смысле даже бесконтрольнее, нежели порядок рассмотрения дел по массовой операции бывших кулаков и уголовников. Там существовали все-таки судебные тройки, в которые входили секретари обкомов. По этим национальным или так называемым «альбомным операциям» и этого упрощенного судебного порядка не существовало. Список репрессированных с кратким изложением дела в «альбоме» и с намеченной мерой наказания подписывался начальником УНКВД и Прокурором области, а затем пересылался на утверждение в Москву в НКВД СССР и Прокуратуру. В Москве только на основании краткой альбомной справки решалось дело. Протокол (список) подписывался мною или Фриновским от НКВД и Вышинским от Прокуратуры, после чего приговор вступал в силу и сообщался для исполнения начальнику УНКВД и Прокурору соответствующей области.

Этот упрощенный судебный порядок рассмотрения дел вполне гарантировал нас от контроля и позволял осуществлять в полной мере наши вредительские провокационные заговорщические планы.

Вопрос: Только ли упрощенная судебная процедура позволяла осуществлять ваши провокационные планы?

Ответ: В основном, конечно, это позволяло нам безнаказанно осуществлять вредительство.

В результате такой сверхупрощенной судебной процедуры в областях, например, была широко развита практика фальсификации следственных данных, подлога и обмана.

В особенности этим отличались опять-таки Украина, Белоруссия, Туркмения, Свердловск, Москва и Ленинград, начальники УНКВД, которых были сплошь либо участниками нашей заговорщической организации, либо членами антисоветской группы Ягоды.

Совершая подлоги и фальсифицируя следственные данные начальники тех УНКВД: заговорщики Успенский, Заковский и участники антисоветской группы Ягоды — Дмитриев и Берман репрессировали много невинных, непричастных к контрреволюционным преступлениям людей, создав базу недовольства среди определенных слоев населения.

Вопрос: Дайте показания, каким образом проводя эту явно очевидную и преступную практику репрессий вам удавалось обманывать органы прокурорского надзора?

Ответ: Я не могу сказать, что здесь был у нас какой-либо продуманный план сознательного обмана органов Прокуратуры.

Прокуроры областей, краев и республик, а также Прокуратура Союза ССР не могли не видеть столь очевидной преступной практики массовых провокационных репрессий и фальсификации следственных данных, так как несли вместе с НКВД ответственность за рассмотрение этих дел.

Это бездействие прокурорского надзора объясняется только тем, что во многих областях, краях и республиках возглавляли Прокуратуру члены различных антисоветских организаций, которые часто проводили практику еще более широких провокационных репрессий среди населения.

Другая часть прокуроров, которая не была замешана участием в антисоветских группировках, просто боялась спорить по этим вопросам с начальниками УНКВД, тем более, что не имела на этот счет никаких указаний из центра, где все механически подписанные ими, т. е. прокурорами фальсифицированные следственные справки проходили без какой-либо задержки и замечаний.

Вопрос: Вы говорите о местных органах Прокуратуры. А в Прокуратуре СССР разве не видели этих преступных махинаций?

Ответ: Прокуратура Союза ССР не могла, конечно, не заметить всех этих извращений.

Поведение Прокуратуры Союза ССР и, в частности, Прокурора СССР Вышинского я объясняю той же боязнью поссориться с НКВД и показать себя не менее «революционным» в смысле проведения массовых репрессий.

К этому заключению я приходу еще и потому, что Вышинский не раз мне лично говорил о десятках тысяч поступающих в Прокуратуру жалоб, на которые он не обращает внимания. Точно так же за все время проведения операций я не помню ни одного случая протеста Вышинского по массовым операциям, тогда как были случаи, когда он настаивал на более суровых приговорах в отношении тех или иных лиц.

Только этими причинами я могу объяснить фактическое отсутствие какого бы то ни было прокурорского надзора за массовыми операциями и отсутствие их протестов на действия НКВД в правительство. Повторяю, что никаких продуманных планов обмана Прокуратуры у нас — заговорщиков и, в частности у меня, не было.

Вопрос: Известно, что среди репрессированных по всем массовым операциям — большое количество было присуждено к отбыванию сроков наказания в лагерях.

Разве вы не боялись разоблачения своей преступной практики, зная о том, что многие осуждены по фальсифицированным материалам?

Ответ: Боязни, что могут быть разоблачены наши преступные махинации заключенными лагерного контингента у нас и, в частности, у меня, не было. Все лагеря были не только в подчинении НКВД, но и руководились из ГУ ГАГа заговорщиками. При этих условиях мы всегда могли принять соответствующие предупредительные меры.

Больше того, засылая этот контингент в лагеря, мы имели на этот счет свои особые соображения.

Эти соображения и планы заключались в том, что мы, засылая репрессированных в лагеря по недостаточно обоснованным материалам думали использовать их недовольство во время войны и, в частности, при захвате власти.

Вопрос: Чем вы еще можете добавить свои показания о вражеской работе в массовых операциях?

Ответ: В основном я рассказал все, возможно не указал лишь некоторые мелкие детали нашей вражеской работы по массовым операциям, но они общей картины наших преступных действий не меняют.

Показания верны, мною прочитаны — (Ежов)

Допросил: Ст. следователь следчасти НКВД СССР

ст. лейтенант государственной] безопасности: (Эсаулов)

БИОГРАФИЧЕСКАЯ ХРОНИКА

1895

1 мая — родился в г. Мариямполе Сувалкской губернии (ныне Литва).

1906 — поступил в частную мастерскую учеником портного в Петербурге.

1909–1915 — ученик, затем рабочий на заводах в Ковно и Петрограде.

1915 — призван в армию рядовым 76-го запасного пехотного полка, затем рядовой в 172-м Либавском пехотном полку, был ранен под г. Олитой (Алитус), получил 6-месячный отпуск.

1916

3 июня — в составе команды «нестроевых» солдат прибыл из Двинского военного округа в Витебск и зачислен младшим мастеровым в 5-е артиллерийские мастерские.

1917

27 мая — приказом по 5 артиллерийским мастерским младший мастеровой Николай Ежов исключен с довольствия и числился больным с 27 мая.

3 августа — вступил в Витебскую организацию РСДРП (интернационалистов).

1918

6 января — приказом по 5-м артиллерийским мастерским зачислен на довольствие по должности старший писарь с 7 января как «возвратившийся по выздоровлению из сводного полевого запасного 708 госпиталя»; этим же приказом уволен по болезни в отпуск с 8 января.

июнь — поступил рабочим на стекольный завод Болотина в Вышнем Волочке, затем работал секретарем и председателем завкома этого завода, заведующим партийным клубом, членом райкома партии в Вышнем Волочке.

1919

апрель — призван в РККА, слесарь-механик электротехнического батальона ОСНАЗ в г. Зубцове, затем секретарь ячейки РКП(б) военного района в Саратове.

июль — назначен военным комиссаром радиошколы 2-й Базы радиотелеграфных формирований РККА в Казани.

январь — арестован «за прием в радиошколу двух дезертиров». 5 февраля — осужден военным трибуналом Запасной армии на 1 год условно (с оставлением в должности) за прием в школу дезертиров.

1921

январь — назначен военным комиссаром 2-й радиобазы в Казани.

апрель — назначен заведующим агитационно-пропагандистским отделом Кремлевского райкома РКП(б) Казани. 15 мая — демобилизован из РККА.

июль — назначен заведующим агитационно-пропагандистским отделом Татарского обкома РКП(б), избран членом Казанского горисполкома.

20 августа — бюро Татарского обкома РКП(б) приняло решение предоставить Ежову отпуск в связи с болезнью и направить в санаторий в Москву.

22 августа — выписано командировочное удостоверение Ежову о направлении в распоряжение ЦК РКП(б) для лечения. 18 октября — направлен ЦК РКП(б) в Московский отдел здравоохранения для санаторного лечения.