Неизв. - Мгновения жизни

• Название: Мгновения жизни
• Автор: Неизв.
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 0101

---

Алана Инош

МГНОВЕНИЯ ЖИЗНИ

Аннотация:

Мини-сборник рассказов-постскриптумов к «Ты»: о том, что было после. Содержит рассказы «Письмена в сердце», «Навсегда», «Иероглифы судьбы», «Сто пять сантиметров». Если кто-то не видел ангелов-хранителей, Бог с вами, не верьте. Но у меня он есть, и я не приукрасила его ни единым словом.

Сто пять сантиметров

Звук мягкого вдавливания клавиш на ноутбуке, вроде бы такой негромкий – а как отдаётся в голове!.. Как будто не клавиатуру перебирают мои пальцы, а массируют мои же собственные извилины. Неприятно и больно. Слева – кремовый шёлк абажура и тёплое золото бахромы: маяк уюта нашей спальни. Под спиной – подушка и мягкое изголовье кровати, покрытое вмятинками от обтянутых тканью пуговиц, а справа – моё самое главное сокровище, спящий ангел-хранитель. Пушистые щёточки ресниц отбрасывают тень на щёки, серебро коротких волос морозно поблёскивает над лбом.

Новогодние выходные прошли для меня не вполне благополучно: причина головной боли – небольшое, но неприятное сотрясение. Поначалу каждый звук вонзался в мозг острым обломком стекла, а комната тошнотворно плыла вокруг меня. Врач сказал: строгий постельный режим, и мой ангел-хранитель, чтобы обеспечить мне его, вынужден был устроить себе дополнительные выходные. Его светлые крылья отмели от меня все заботы, окружили коконом тишины и тепла, и моя телесная реальность на несколько дней сузилась до белого уютного сугроба – кровати. Пододеяльная жизнь, тёплая и спокойная, но скучная, сводила меня с ума, бока ныли, а руки так и тянулись к ноутбуку… Но благодаря бдительности ангела последний оказался недоступен, и всё, что мне осталось – это телефон, спрятанный под подушкой. Именно с него я в темноте спальни, как мышка из норки, выглядывала тайком на просторы Интернета. Ни работы, ни творчества – только одеяло и подушка, да непоколебимая, надёжная защита ангельских крыльев. Но если работа – не волк, то творчество, зверски взвыв, слёзно запротестовало против такого режима. На третий день ноутбук был мне возвращён, потому что неизвестно, что могло причинить мне больший вред – упоительное напряжение от работы над текстом или беспросветное отчаяние пустоты и ничегонеделания, в то время как внутри меня билось и сучило ножками очередное моё «дитя», просясь на свет.

Наверное, ангелам не по чину хлопотать на кухне и греметь в ванной тазиком, чихая от стирального порошка… Все эти земные заботы лежат за пределами круга их обязанностей и горних помыслов, но мой хранитель – не такой. Он тёплый, осязаемый, его можно обнять и поцеловать в серые глаза. От их грозного блеска трепещут подчинённые, но при взгляде на меня ледок в них тает, как от весеннего солнца. А имя той весны – любовь.

Мои пальцы бегают по клавишам. Свет монитора причиняет боль, но жажда плести словесное кружево, создавать свои выдуманные миры и заставлять героев в них жить, дышать и чувствовать – сильнее любой боли. Шлифуя фразы, инкрустируя текст драгоценными камнями эпитетов и метафор, я растворяюсь. Тело с его нуждами оставлено на земле, а душа летает в созданном ею мире.

– Лёнь, солнышко… спать пора, – возвращают меня в реальность тёплые губы, щекоча дыханием висок.

– Ммм… щас, – мычу я в ответ, в то время как пальцы выбивают стремительную чечётку на клавиатуре. – Щас, щас… Минуточку.

«Минуточка» превращается в полчаса, и мой ангел, устав ждать, засыпает с тенью грусти на лице. Ему не мешает ни свет, ни стук клавиш, вот только поцелуя от меня он так и не дождался. Совесть вступает в борьбу с вдохновением. Ну не могу я писать, когда ангел так грустно спит рядом – лицом ко мне, словно даже во сне будучи настороже: а вдруг мне что-то понадобится? А под одеялом проступают очертания его длинных ног, от одной мысли о которых у меня сладко ёкает в низу живота. Думы сходят с творческих рельсов и бредут не в ту степь – пробираются под одеяло, чтобы шёлковой лентой обвиться вокруг этих самых прекрасных на свете ног.

Когда я увидела их в первый раз, их ловко облегали блестящие высокие голенища сапог, похожих по фасону на сапоги для верховой езды. Натуральная чёрная кожа, низкий устойчивый каблук, пряжечки… Сапоги сидели фантастически, подчёркивая все достоинства этих ног – их изящную форму, потрясающую длину и сексуальность. Осенний вечер, чашка капучино с латте-артом, дождь и солидных размеров чёрный джип – всё это, осыпанное блёстками уличных огней, впиталось в мою память и сердце.

На этих ногах нет лишнего грамма жира: при движениях под кожей на бёдрах проступают гармонично развитые и подчёркнутые тренировками мышцы. По ним можно изучать анатомию или взять их моделью для скульптуры. Они достойны быть увековеченными в мраморе, а ноги античных красавиц по сравнению с ними – просто откормленные окорока. Греческий идеал женской красоты – ничто, в нём нет той атлетической подтянутости, пружинистой энергии, живой и пульсирующей силы, кошачьей грации, напряжённого изящества балерины – всего того, что отличает ноги моего ангела-хранителя.

Соблазнительная, прилегающая к телу одежда и красивая обувь – маленькая слабость их обладательницы. Это могут быть светло-серые брюки из стрейч-атласа, шелковисто-блестящие, роскошные и чуть легкомысленные, и чёрные джинсы, и сексуальные бриджи. Из-за высокого роста (метр восемьдесят семь) ангел предпочитает низкий или средний каблук, но купить понравившиеся туфли, сапожки или ботильоны не всегда получается: нужен размер сорок два – сорок три. Впрочем, упорные поиски зачастую увенчиваются успехом: магазины с большими размерами женской обуви всё же находятся, и проблема решается обычным способом – выбор, примерка, покупка. Но вот у наших любимых белых сапог весьма интересная история.

Голенище у них высокое, спереди даже чуть прикрывающее колено, пятисантиметровый широкий каблук, молния и подмётка – чёрные, носок закруглённый, узкий. К белоснежной гладкой коже пристрочены золотой ниткой фигурные кусочки из кремовой замши, спереди по всей длине – декоративные ремешки, нашитые крест-накрест, как шнуровка. Ангел влюбился в эти сапоги сразу же, едва увидев их на витрине, но, увы, они не ответили взаимностью: в магазине самый большой размер этой модели был сороковым, да и не только в магазине – вообще у производителя. Иными словами, сорок второго или сорок третьего не существовало в природе. Другие модели – тоже белые и нужного размера – привередливую покупательницу уже не устраивали: свет клином сошёлся именно на этих сапогах. Или эти – или никакие, решил мой ангел, и… купил сороковой размер, очень удивив продавца. Нет, не для того, чтобы носить.

С только что купленной парой сапог ангел отправился в ателье, которое занималось не только ремонтом, но и пошивом любой обуви на заказ. Царственным жестом бросив сапоги на прилавок, ангел спросил:

– Можете сшить точно такие же, один в один, только сорок третьего размера?

Ледяной огонь глаз требовательной заказчицы и аура властности, всегда окружавшая её прохладным полем и приподнимавшая волоски на теле собеседника, и здесь подействовали безотказно.

– Нет проблем, – был ответ. – Будут похожи, как две капли воды.

– Тогда снимайте мерку. И будьте добры – две пары.

Результатом мой ангел остался доволен: обе пары сапог получились точной копией понравившейся модели – комар носа не подточит. Работа была выполнена качественно и в срок, и пусть пришлось раскошелиться, но оно того стоило. Моей половине вообще не свойственна расточительность, но изредка, когда ей что-то западает в душу, она не жалеет никаких денег и способна на широкий жест.

Когда одна из великолепных ног, обтянутая чёрной тканью бриджей, упирается в полочку для обуви, а замок длинной молнии со звуком «вж-жи-и-ик…» едет вниз или вверх – в зависимости от того, обувается ангел или разувается – это поистине песня любви, которая отзывается во мне сладким содроганием, щекочет меня ласковыми пальцами и дразнит. Эти сапоги, белая короткая шубка и меховая шапка-пилотка – вот зимний образ моей половины, который я больше всего люблю.

Но потрясающие ноги – вещь заметная. Было бы наивно считать, что ими восхищаюсь только я, а окружающие люди слепы, как кроты. На моего ангела всегда оборачиваются на улице, причём не только мужской пол. Но если мужчины искренне любуются, то в глазах дочерей Евы сквозит неприкрытая зависть. Ну, ещё бы! Ведь не всех же природа наделяет ростом в почти сто девяносто сантиметров, из которых сто пять – это ноги. Тонкая талия и плоский, подтянутый живот – в значительной степени плод упорных и регулярных занятий в спортзале, но и ими невозможно не восхититься, а если бы у Александры была ещё и длинная шелковистая шевелюра, как у красоток из рекламы шампуней, то бедные завистливые дамы вообще почернели и лопнули бы. На их счастье, моя любовь сказала волосам «нет»: она уже много лет носит короткую стрижку и не закрашивает седину – последняя при ошеломительной фигуре и молодом лице смотрится необычно, но не как недостаток, а как её особая «фишка», неповторимая деталь имиджа. Как ни странно, стоит Александре взглянуть обзавидовавшейся женщине в глаза, как ревнивая оценивающая мина у той меняется на растерянно-испуганную и смущённую, словно она оказалась голышом в общественном месте. Этот взгляд, спокойный и пронзительно-раздевающий, чуть покровительственный, пристальный и уверенный, с тенью ласковой усмешки в уголках глаз, работает всегда. Мужчина за такое если бы и не схлопотал пощёчину, то возмущение в ответ получил бы точно… В случае с привлекательным мужчиной негодование было бы по большей части маской, скрывающей истинное лицо, вполне польщённое таким вниманием, но как реагировать, если на тебя с подобным исконно «мужским» выражением смотрит женщина? Шокированная дама отводит глаза – победа за Александрой.