Федор Степун - Сочинения

• Название: Сочинения
• Автор: Федор Степун
• Издательство: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН)
• Жанр: История
• Год: 2000

Степун Ф.А. Сочинения. - М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. - 1000 с.

Сборник содержит философские, культурно-исторические и публицистические работы выдающегося русского философа, творившего (говоря его же словами) в эпоху «безумия разума», - Федора Августовича Степуна (1884-1965). Ф.А. Степун - один из основателей знаменитого журнала «Логос», вторую половину жизни проведший в эмиграции. Философ-неокантианец волею истории оказался в центре философских и политических катаклизмов. Понимая российскую катастрофу как часть общеевропейской, он пытался понять пути выхода из этого глобального кризиса. Большевизм и фашизм он трактовал как победу иррационализма. Основная его проблема в 20-30-е годы это поиск метафизических оснований демократии. Эти основания он увидел в Божественном утверждении свободного человека как религиозного смысла истории, в христианстве, понятом им в духе рационализма. Современники ставили его в ряд с такими западными философами как Пауль Тиллих, Мартин Бубер, Романо Гвардини и др. Книга избранных философско-публицистических сочинений мыслителя на его родине в таком объеме издается впервые.

В тексте пропущены страницы 494 и 495 оригинального издания.

---

Театр будущего

(трагедия и современность)

Впервые опубликовано под заглавием «Трагедия и современность» в журнале «Шиповник». 1922. № 1.

МЫСЛИ О РОССИИ. Очерки

Цикл философско-публицистических очерков, печатавшийся в «Современных записках» с 1923 по 1927 г. Состоит из десяти очерков. Сюда примыкают по смыслу и статьи «Религиозный смысл революции» (1928) и «Христианство и политика» (1933—1934).

Г. Струве вспоминает: «В зарубежный период Степун выдвинулся как талантливый публицист и литературный критик — серией статей под общим названием "Мысли о России" и рядом литературно-критических этюдов в "Современных записках", где он, кроме того был фактическим, хотя и негласным, редактором беллетристического отдела» (Струве Глеб. Русская литература в изгнании. Изд. 2-е. Париж, 1984. С. 122). Для более удобной работы с книгой мы вводим следующую сквозную нумерацию «Мыслей о России» — Очерк I, Очерк II и т.д.

Очерк I

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1923. Кн. 14. С. 391— 400.

Очерк II

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1923. Кн. 15. С. 281— 296.

Очерк III

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1923. Кн. 17. С. 351— 376.

Очерк IV. Мысли о России.

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1924. Кн. 19. С. 296—333.

Очерк V. Мысли о России.

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1924. Кн. 21. С. 279—304.

Очерк VI. Мысли о России. Большой смысл и малые смыслы. Коммунистическая идеология и современная литература.

Эмигранты и большевики

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1925. Кн. 23. С. 342—371.

Очерк VII. Мысли о России (О «Возрождении» и возвращенстве)

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1926. Кн. 28. С. 365—392.

В том же номере журнала была опубликована статья — возражение Степуну. Автору статьи казалось, что «глубоко "живую" тему Ф. А. Степун развивает по поводу весьма ненужного и "мертвого", по его мнению, дела — Зарубежного съезда. И мертвец мстит за себя — извращал всю постановку темы и мешая правильному разрешению вопроса» (Авксентьев Николай. В интересах ясности // "Современные записки". Париж, 1926. Кн. 28. С. 394). Правильное же разрешение автор статьи видит в следующем: «Проблема, поставленная Степуном, приобретает всю свою ценность и важность только тогда, когда она поставлена действительно как культурно-психологическая проблема, как проблема "души" — души индивидуума, некоторой ясно очерченной общественной группы или народа. Ибо и народ — в творческом, культурно-психологическом смысле — тоже некий индивидуум, некая нераздельная цельность, создающая свои ценности. Существенно, чтобы происходило сращение двух названных Степуном энергий в единой (хотя бы и коллективной) душе. Чтобы она, эта единая душа, созидала из двух элементов нечто третье, высшее, что являлось бы их взаимопроникновением. <...> Но политическая тема Зарубежного съезда привела Ф.А.Степуна к политическим величинам — группам и образованиям. И вместо действительной и глубокой проблемы слиянности двух энергий в единой душе — человека или народа — появилась нереальная задача соединения двух политических группировок в едином фронте» (Там же. С. 394—395).

Очерк VIII. Мысли о России (Национально-религиозные основы большевизма: пейзаж, крестьянство, философия, интеллигенция)

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1927. Кн. 32. С. 279—310.

Очерк IX. Мысли о России (Национально-религиозные основы большевизма:

большевизм и Россия, большевизм и социализм; социалистическая идея и социалистическая идеология; Маркс, Бланки, Бакунин, Ткачев, Нечаев, Ленин)

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1927. Кн. 33. С. 337—361.

Очерк X. Мысли о России (Демократия и идеократия; буржуазная

и социалистическая структура сознания; марксистская идеология

как вырождение социалистической идеи; религиозная тема социализма

и национально-религиозное бытие России)

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1928. Кн. 35. С. 364— 402.

Религиозный смысл революции

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1929. Кн. 40. С. 427—-460. Один ю самых внутренне противоречивых текстов Степуна. Очерк вызвал активные возражения. В том же номере журнала была опубликована статья М.В.Вишняка «О "переосмысливании" Ф.А.Степуна», направленная против поисков религиозного смысла в революции («Современные записки». Париж, 1929. Кн. 40. С. 461—471). Автор полагает, что концепция Степуна «имеет общее со структурой Кальвина, усматривавшего прославление Бога даже в предопределенности к мучениям и гибели. <...> И не надо быть верующим, достаточно не быть лишенным элементарных чувств справедливости и сострадания, чтобы отвергнуть мир таким, каким его готов религиозно принять и осмыслить Степун» (Там же. С. 469).

Христианство и политика

Впервые опубликовано: Современные записки. Париж, 1933. Кн. 53. С. 335—352; 1934. Кн. 55. С. 308—325.

Статья написана на одну из актуальнейших для русской эмиграции тем. Первым проблему соединения христианства и политики поднял в русской мысли В.С.Соловьев в трактате «Оправдание добра» (1899), заявивший о возможности создания в реальной жизни «христианского государства» (Соловьев В С. Собр. соч.: В 10-ти т. СПб., б.г. Т. 8. С. 482—488). В годы первой русской революции вопрос о сочетании христианства и практической политической деятельности приобрел злободневнейшую остроту. В 1906 г. состоялась полемика на эту тему между С. Н. Булгаковым, П. Б. Струве, С. Лурье и Е. Н. Трубецким, вызванная появлением статьи С. Н. Булгакова «Религия и политика (К вопросу об образовании политических партии)», опубликованная в еженедельнике «Полярная звезда», в которой он говорил о необходимости в политике религиозного отношения, «приводящего политическую деятельность в связь с высшими духовными ценностями» (Булгаков С .Н. Христианский социализм. Новосибирск: Наука. 1991. С. 61). Метафизический смысл этого предположения не был тогда осознан, и только после большевистской революции и изгнания русские мыслители заговорили о христианстве как предпосылке устойчивости демократических преобразований.

Едва ли не единственным выступил против этой идеи Н. А. Бердяев в 1923 г. в «Философии неравенства» (самой нелюбимой книге Степуна): «Христианство не имеет ничего общего с демократией и не может давать обоснования демократии, Эта попытка сблизить христианство и демократию есть великая ложь нашего времени, отвратительная подмена. Христианство — иерархично» (Бердяев Н. А. Философия неравенства. М.: ИМА-ПРЕСС. 1990. С. 172). Эту идею он развивал неоднократно. В 1925 г. он опубликовал статью «В защиту христианской свободы (Письмо в редакцию)», где снова разводил эти два понятия, утверждая: «Не в демократии, а в христианстве открылось абсолютное значение человеческого лица» («Современные записки». 1925. Кн. 24. С. 295). В том же номере ему отвечал Степун. Понимая, что Бердяевым движет как бы религиозный максимализм, он писал: «Нельзя христианство противопоставлять демократии. Христианство вечная, "в небесах заданная" человечеству тема. Демократия же одна из попыток ее разрешения на земле» («По поводу Письма Н. А. Бердяева» // Там же. С. 319. См, также наст. изд. С. 858—859). Степуна в данном случае поддержал его обычный противник М. Вишняк: «В апокалиптическом максимализме Бердяева видим такое же отрицание современной культуры и свободы, какое в свое время он сам видел в социально-политическом нигилизме русской интеллигенции. <...> Недаром евразийцы, во многих отношениях буквально копирующие Бердяева, сами называют свое учение системой максимализма. Чем бы ни вдохновлялся максимализм, нигилизмом, апокалипсисом или фашизмом — Ф. А. Степун совершенно точно определил евразийство как русский фашизм — он одинаково идет бунтом против свободы, культуры, влечения человека и человечества к свободе» (Вишняк Марк. Две Свободы // Там же. С. 334). В 1933 г. в «Новом граде» в статье «Основы христианской демократии» Г. П. Федотов сызнова ставит вопрос, «совместимы ли свобода и демократия с христианством» (Федотов Г. П. Тяжба о России. Раш. УМКА-РКЕ58, 1982. С. 132). И отвечает: «Христианская демократия есть не бесцарствие, но царство народа Божия. Демократическая теория народного суверенитета, разливающая суверенитет между всеми личностями, составляющими народ, является секуляризованным отражением той же идеи. Демократия в Европе долго говорила христианским языком <...>, прежде чем заговорить языком Руссо» (Там же. С. 138). Необходимость отстаивания этой идеи вытекала для него из политической ситуации времени: «У большевиков и у гитлеровцев равно бродят сакральные страсти. Должны они проснуться и в демократии» (Там же. С. 139). Публикуемая статья Степуна есть важное звено в развернувшейся полемике. Позднее о христианстве как основе демократии скажет и С. Л. Франк (См. прим. 11 наст. изд. к статье «Борьба либеральной и тоталитарной демократии вокруг понятия истины»).