Леонид Влодавец - Московский бенефис

• Название: Московский бенефис
• Автор: Леонид Влодавец
• Жанр: Боевик

Выполняя поручение своего папочки-авторитета по кличке `Чудо-юдо`, Дмитрий Баринов превращается из преследователя убийц в преследуемого. Но российские десантники не те ребята, которые пасуют перед трудностями! Замочить бандита или обвести вокруг пальца ментов — это для Дмитрия как два пальца… Но вот что делать, когда охоту за тобой ведет собственный родитель?..

---

Начинал Белогорский с индивидуальной трудовой деятельности, когда друзья и знакомые подбирали ему клиентуру, желательно очень больную и небедную. Потом появился кооператив «ARZT», снявший в аренду несколько помещений в какой-то государственной поликлинике, а затем — ТОО «ARZT», приватизировавшее целый этаж. Ну а сейчас Белогорский и Кё уже перерегистрировались в АОЗТ «ARZT» и выходили на международный уровень. Они и диагностировали, и лечили… и явно делали что-то еще. Что-то уж очень быстро у них разворачивалась деятельность. То ли кто-то денежки через них отмывал, то ли они оказывали иные услуги, не рекламируемые, но дорогостоящие. А раз так, то надо было выяснить и разобраться, кто есть who, как выражаются в наше время.

Вот тут-то мы и натолкнулись на весьма интересные обстоятельства.

Оказывается, лечебными услугами «ARZT» частенько пользовался Джамп, он же, как наконец-то выяснилось, Косматов Александр Павлович, числившийся во всесоюзном розыске бежавший из мест заключения опасный преступник. Хотя и не верилось мне, что личность Косматова удалось установить только по отпечаткам пальцев, снятым с оторванной при взрыве кисти руки, отлетевшей на несколько метров от взорвавшегося «Мерседеса», а потому не сгоревшей. Просто было у Джампа вполне достаточно разных «смазок» для того, чтобы граждане в погонах и в штатском не придавали его сходству с Косматовым излишнего внимания.

— Мирра Сигизмундовна… — неожиданно припомнил Чудо-юдо. — Что-то у нас уже мелькало на горизонте под таким названием…

— Точно! — это уже у меня в котелке законтачило. — Бабулька, через которую Леха получал заказы от Круглова и того, что в голубой водолазке. А потом передавал их Антонову.

— Ну да, только мы не могли понять, куда они дальше идут, — ухмыльнулся отец. — А Антонов — это тупичок-с. Для нас, дураков. Я тут по ходу дела за ним даже радиослежку наладил. Телефон на прослушивание поставил. И мы, и все прочие на удочку попались. Вперили носы в невинного Петра Игоревича. Он благородным делом занят, алкашей до белой горячки допаивает, знать ничего не знает и ведать ничего не ведает. А бабушка — божий одуванчик, Мирра Сигизмундовна Белогорская, которая небось значок почетного чекиста имеет, сама заказы принимает. А то и командует внучковой конторой.

— По-моему, ты загнул, — не поверил я.

— Это уже не твоя забота. Ну-ка, проверь по комитетским данным, кто есть господин-товарищ Дональд Салливэн. Если он не цэрэушник, то, может, быть, вам с ним стоит пообщаться…

— Ты думаешь, он здесь еще? Шесть лет прошло. Могли в другой город или в другую страну перевести…

— Здесь он. Никуда его не переводили. Я знаю его. Он и к нашему Центру трансцендентных методов обучения подбирается. На старой московской квартире у меня автоответчик поставлен. Раз в неделю все напоминает, что желал бы встретиться и поговорить. Въедливый писака.

Чудо-юдо пробежался пальцами по клавиатуре, выискивая досье на Салливэна.

— Нет, все у него по-старому, — еще раз убедился отец.

— Ну и что дальше?

— Позвони и представься корреспондентом газеты «Бред наяву». У меня там главный редактор знакомый. Они всякие статьи о снежных человеках, НЛО, Бермудских треугольниках собирают. И об экстрасенсах тоже.

Телефон корпункта «Today review of Europe» (там же, судя по всему, была и квартира Салливэна) мы обнаружили быстро. У отца в кабинете было несколько независимых друг от друга телефонных входов, поэтому модем отключать не пришлось.

Телефончик у Чудо-юдо был хитрый, рассчитанный на умных и богатеньких людей, которые имеют в своих телефонных аппаратах определители номеров. У нас тоже был такой определитель. Но, кроме того, у нас была и система защиты от чужих определителей. Если нам просто не хотелось показывать тому или иному человечку, откуда ему звонят, то мы включали первую степень защиты и на табло определителя наш абонент не мог ничего прочитать. Но если нам требовалось не только не высвечиваться, но и надуть того, с кем мы разговаривали, то включалась вторая степень защиты. Наш аппарат выдавал на табло определителя любой липовый номер. Например, номер телефона редакции «Бреда наяву». Так мы и сделали, Ибо у мистера Салливэна не должно было появиться каких-либо лишних сомнений. Порешили также, что представляться я буду Коротковым, потому что, во-первых, фамилия Бариновых не должна высвечиваться, а во-вторых, потому, что в «Московской правде» сотрудничает корреспондент с точно таким же именем и фамилией, как у меня, — Дмитрий Баринов. Салливэн, в принципе, мог с ним где-то встречаться или беседовать по телефону и, услышав голос незнакомца, называющегося Бариновым, непременно насторожился бы.

Итак, я потюкал пальцами по кнопкам, набирая номер корпункта.

— Алло! — отозвался мужской голос, в котором иностранный акцент почти не прослеживался.

— Мистер Салливэн? — спросил я.

— Я слушаю, — Салливэн очень хорошо говорил по-русски, а потому моезнание английского не понадобилось.

— Вас беспокоит корреспондент газеты «Бред наяву» Николай Коротков. Я с некоторым опозданием прочел вашу публикацию 1988 года о землетрясении в Армении. Там вы упоминали об экстрасенсе Белогорском, помните?

— Да, я помню, господин Коротков. Я мог бы вам о нем рассказать подробнее, но, к сожалению, у меня сейчас нет времени. Мне через двадцать минут надо быть на небольшом приеме, и если я опоздаю хотя бы на десять минут, то мне будет очень неудобно. Завтра в одиннадцать утра я буду на одной пресс-конференции, может быть, вам удобно будет туда подъехать? Там вход свободный.

И он дал адрес, куда. Я вовремя нажал кнопку встроенного в телефонный аппарат диктофона и записал этот адрес, не разыскивая записную книжку и карандаш.

Чудо-юдо связался со своим другом-редактором, и тот пообещал, что в десять утра корреспондентское удостоверение будет у меня на руках.

ВСТРЕЧА НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ Утром мне пришлось вставать рано, чтобы Лосенок успел меня отвезти к Соломонычу, а тот сделал из меня Короткова. Дальше я покатил своим ходом, в десять заехал за удостоверением к главному редактору «Бреда наяву», а еще через час добрался до какого-то бывшего красного уголка, расположенного в полуподвале обветшалого дома постройки тридцатых годов. Именно это заведение находилось по адресу, который мне сообщил Салливэн.

Вход был действительно свободный, несмотря на то, что у дверей прохаживался охранник с милицейской дубинкой у пояса, а в предбаннике, перед входом в зал, сидела какая-то девочка, регистрировавшая всех прибывающих и при этом просматривающая удостоверения. Эта же девочка раздавала всем пресс-релизы.

Народу, то есть представителей прессы, было человек двадцать, не больше. Примерно половину составляли импортные: японские телевизионщики готовились вести видеозапись, скучный толстый немец оглядывал пожелтевшие плакаты времен «перестройки», украшавшие стены запыленного зала, два или три фотографа прикидывали освещенность. Мистера Салливэна я увидел позднее и сразу же узнал по фотографии в газете шестилетней давности. Он был одет в джинсовый костюм и подстрижен, как морской пехотинец времен Вьетнама. Дымчатые очки в тонкой позолоченной оправе придавали ему интеллигентность, но дядя это был крупный, увесистый и, несмотря на свои полсотни лет с гаком,

мог, наверно, неплохо двинуть любого агрессора. Самое интересное, что,разглядывая его в яви, я ощутил то, чего не чувствовал, когда рассматривал на фотографии: его лицо показалось мне знакомым. Когда и где мы могли встречаться?

Чудо-юдо от прессы держался подальше. Во всяком случае, интервью давал только тем изданиям, которые были на коротком поводке и доносили до читателей исключительно ту информацию, которую хотел дать о себе Сергей Сергеевич. Салливэн в эту славную когорту работников пера не входил. Мишенька-братик, наверно, не против был бы потрепаться с журналюгами и устроить себе паблисити, но папа за это снял бы с него штаны. Поэтому и Михаил Сергеевич не позволял себе приглашать в «Барму» лишних писак, за исключением тех, которые побирались рекламой и за лишнюю сотню баксов готовы были изобразить Мишкину фирму флагманом мирового капитала. Ну уж российского-то обязательно. Так что ни по линии отца, ни по линии брата я с Салливэном контактировать не мог. А уж мой-то образ жизни вообще исключал какие-либо интервью. Правда, сам я уже не раз работал под маркой представителя прессы. К сожалению, ни один из граждан, с которыми я общался, так и не прочел о себе в газете ни строчки, хотя в этом были виноваты самые разные обстоятельства. Но с Салливэном у меня не было никаких дел — это точно. Где же я его видел, черт побери?

Начало пресс-конференции оттягивалось. То ли еще кого-то из журналистов не было, кого очень надо было дождаться, то ли кто-то из самих устроителей пока не прибыл. Я решил пересесть к Салливэну, который со скучающим видом вертел в руках диктофон.