Иван Баграмян - Так начиналась война

• Название: Так начиналась война
• Автор: Иван Баграмян
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1988

Свои воспоминания Маршал Советского Союза И. Х. Баграмян начинает с августа 1940 года, когда он из Академии Генерального штаба прибыл в Киевский Особый военный округ на должность начальника оперативного отдела одной из армий. Автор знакомит читателя с подробностями важных событий начального периода Великой Отечественной войны, прослеживает, как рушился гитлеровский план блиц-крига с первых дней вторжения немецко-фашистских войск в пределы нашей Родины.

---

Бурмистенко спросил о настроении людей, о том, как организуется воспитательная работа, хватает ли боеприпасов, как с питанием личного состава в боевой обстановке. Поинтересовался он и тем, насколько своевременно оказывается медицинская помощь раненым и удается ли быстро эвакуировать их с поля боя. С присущей ему чуткостью и вниманием член Военного совета старался вникнуть во все стороны жизни и боевой деятельности корпуса. Его советы были деловыми, конкретными.

Вскоре мы вернулись в Прилуки. Бурмистенко подробно информировал Военный совет фронта о положении в районе Чернигова и о принятых мерах. Все обещания, которые он дал командующему армией генералу Потапову, были немедленно выполнены.

В первых числах сентября у нас прибавилось хлопот в связи с дальнейшим отходом 21‑й армии Брянского фронта. Под нажимом противника она оказалась в стыке армий Потапова и Подласа.

Всем мало-мальски сведущим в оперативном искусстве известно, как трудно в боевой обстановке организовать взаимодействие на смежных флангах армий даже внутри одного фронта. А когда в одной полосе оказываются армии, подчиненные разным фронтам, дело усложняется во много раз.

Командующий 21-й армией генерал В. И. Кузнецов к тому же не позаботился сразу установить тесную связь со своими новыми соседями — 5-й и 40-й армиями, информировать их командование о своих планах. Несогласованность в действиях смежных войск ослабляла их усилия, чем и пользовался противник.

Наконец вечером 6 сентября маршал Шапошников сообщил, что Ставка решила подчинить 21-ю армию командованию Юго-Западного фронта. Но к тому времени положение на нашем северном фланге стало чрезвычайно тяжелым.

БОРЬБА НА ФЛАНГАХ

Тучи над нашими головами сгущались. Сведения, которыми мы располагали, свидетельствовали о том, что гитлеровское командование к началу сентября 1941 года нацелило против Юго-Западного фронта не только те войска, которые до этого наступали на киевском направлении, но и крупные силы с московского стратегического направления и с южного крыла группы армий «Юг». Как выяснилось впоследствии, в ударе против северного крыла наших войск участвовало свыше 8 пехотных, 3 танковых и 3 моторизованных дивизий, а против южного крыла в районе Кременчуга противник сосредоточил 12 пехотных, 4 танковые и 3 моторизованные дивизии. Кроме того, в полосе от Окуниново до Кременчуга враг имел, не считая оперативных резервов, 20 пехотных, 1 танковую и 3 охранные дивизии.

По самым минимальным расчетам, гитлеровское командование на киевском стратегическом направлении создало более чем двойное превосходство над силами Юго-Западного фронта. А если учесть все выгоды оперативного расположения вражеских войск и их абсолютное превосходство в танках и авиации, то станет ясным, в каких неимоверно тяжелых условиях мы оказались.

К тому времени все более рельефно стал вырисовываться замысел гитлеровского командования — ударами сильных группировок по внешним флангам выйти в глубокий тыл основных сил нашего фронта с целью их окружения. Наиболее тревожно, как уже знает читатель, обстановка складывалась на севере. В то время как армии южного крыла Брянского фронта пытались уничтожить оставленный Гудерианом мощный заслон, на нашу небольшую по своему составу, только что сформированную 40-ю армию обрушились главные силы его танковой армии. Наши войска прилагали героические усилия, чтобы задержать танковую армаду в междуречье Сейма и Десны, к северу от Конотопа и Бахмача. Командование фронта направляло сюда все свои резервы, но остановить врага не удавалось. 40-я армия с тяжелыми боями медленно отходила на юг.

Наше командование, естественно, основное внимание уделяло событиям на этом крыле фронта. И хотя имелись признаки, что гитлеровцы что-то затевают и на юге, мы за свой левый фланг тревожились меньше. Считали, что здесь нашим войскам будет легче отбить противника — все-таки линия обороны пролегает по Днепру, вдоль широкой водной преграды, которую фашистам не так-то просто преодолеть. К тому же мы рассчитывали, что если удастся задержать танки Гудериана на севере, то не достигнет цели и вражеское наступление на юге. К югу от Киева оборону продолжали держать растянутые на широком фронте дивизии 26-й и 38-й армий. В августе они сумели пресечь все попытки противника форсировать Днепр, и командование имело основание полагаться на их стойкость.

Даже когда генерал-майор Н. В. Фекленко, только что сменивший генерал-лейтенанта Д. И. Рябышева на посту командующего 38-й армией, доложил, что юго-восточнее Кременчуга, в районе Дериевки, войска 17-й немецкой армии переправились на левый берег и захватили небольшой плацдарм, командующий и штаб фронта отнеслись к этому относительно спокойно. Приказав командарму решительными действиями ликвидировать плацдарм и пообещав помочь резервами, Кирпонос по-прежнему всю энергию отдавал руководству действиями войск северного крыла фронта. А там дела шли все хуже. Опасность нависала не только над 40-й армией, но и над войсками 5-й армии. Ее далеко выдвинутые на северо-запад 15-й и 31-й стрелковые корпуса, подковообразный фронт которых проходил севернее Чернигова, у Любеча упирался в Днепр и далее по его берегу тянулся до Сорокошичей. Оказались под угрозой окружения. Первые признаки этого появились еще в начале сентября, когда войска 2-й немецкой армии форсировали Десну юго-восточнее Чернигова и захватили плацдарм в районе Вибли. Одновременно дивизии 6‑й немецкой армии усилили нажим со злополучного окуниновского плацдарма. К 5 сентября они прорвались в район села Максим, где имелась переправа через Десну. Если бы фашистам тогда удалось здесь форсировать реку, они получили бы возможность соединиться со своими частями, обошедшими Чернигов с востока, и уже тогда главные силы нашей 5-й армии оказались бы отрезанными от остальных войск фронта. Ценой огромных усилий бойцы и командиры 228-й стрелковой дивизии, которой командовал полковник Виктор Георгиевич Чернов, сорвали попытки врага переправиться через реку. К сожалению, это не ликвидировало угрозу. У фашистов оставалась возможность продвигаться к Чернигову по западному берегу Десны, перехватывая пути отхода дивизиям 31-го стрелкового корпуса.

Противник удерживал плацдарм в районе Вибли. Немецкие части успели здесь крепко зарыться в землю. А сил, чтобы их выкурить, у нас не хватало. Неоднократные контратаки стянутых сюда двух батальонов 62-й стрелковой дивизии и подразделений 204-й воздушно-десантной бригады не дали результатов. Вражеская авиация висела над полем боя и не давала нашим бойцам поднять головы. Генерал Потапов приказал командиру 15-го стрелкового корпуса любой ценой отбросить врага за Десну. Полковник М. И. Бланк лично возглавил атаку. Подразделения понесли большие потери, Бланк погиб, а плацдарм так и не был очищен.

Назревала необходимость отвести 5-ю армию за Десну и за счет сокращения фронта и высвобождения резервов улучшить ее оперативное положение. Но генералу Потапову разрешили лишь несколько выпрямить линию обороны 31-го стрелкового корпуса. Эта мера существенно не меняла положения армии.

Правильно оценив обстановку, главнокомандующий войсками Юго-Западного направления 4 сентября доложил Ставке, что противник создал на флангах Юго-Западного фронта охватывающее положение и угрожает прорывом в глубокий тыл его войскам. В связи с этим С. М. Буденный просил выделить фронту необходимые резервы, а если Ставка не располагает ими, разрешить вывести по две дивизии из Киевского укрепрайона и 26-й армии. Начальник Генерального штаба в тот же день сообщил, что Верховный Главнокомандующий не возражает против такой перегруппировки сил внутри фронта.

Мы в штабе фронта понимали, что этих мер далеко не достаточно. Сражение, приобретавшее все более широкий размах, сразу же, как губка влагу, поглощало наши небольшие резервы, создаваемые за счет ослабления сил на пока не атакованных участках. А ведь по наиболее ослабленным местам нашей обороны враг в любой момент мог навести удары.

Верховное командование делало все, чтобы помочь нам. К числу принятых им решительных мер следует, как я уже говорил, отнести объединение Центрального и Брянского фронтов в руках генерала Еременко, передачу ему резервов Ставки с единственной задачей разгромить войска Гудериана. С этой же целью была спешно создана 40-я армия, которая должна была выправить положение на стыке фронтов. Однако и у Ставки возможности были ограниченны.

Главком направления, внимательно следивший за событиями на нашем фронте, своевременно разглядел опасность, которую таил вражеский плацдарм юго-восточнее Кременчуга. 4 сентября С. М. Буденный связался с Кирпоносом.

— Промедление с ликвидацией плацдарма у Дериевки смерти подобно, — сказал маршал и категорически потребовал сбросить гитлеровцев с левого берега Днепра. Для оказания помощи командарму Фекленко он рекомендовал направить ответственных представителей фронта.