Йорген Бич - За аравийской чадрой

• Название: За аравийской чадрой
• Автор: Йорген Бич
• Жанр: Путешествия и география

Известный датский писатель Йорген Бич путешествовал по Аравийскому полуострову. Он проник туда, куда редко попадали европейцы. Обо всем увиденном и пережитом он рассказал в своей книге "За аравийской чадрой". Особенно интересны его зарисовки наказаний в Саудовской Аравии (по шариату) - женщину за измену бросают на съедение акулам, а чтобы привлечь их, бросают в воду зарезанную собаку. Рассказывает о мафиозных кланах в Саудовской Аравии и многом другом. Удивительно, как он сам уцелел.

В книге в нескольких главах описан Хадрмаут начала 60-х годов, когда еще существовало рабство и т.д. Много интересных деталей. Небольшая вкладка со старыми черно-белыми фотографиями.

---

Предисловие

Йорген Бич — известный датский писатель, журналист и фотограф. Его книга «За аравийской чадрой» — это необыкновенно красочный рассказ о стране, сотканной из контрастов и противоречий. Здесь огромные богатства живут бок о бок с самой невероятной нищетой, а восточная романтика вовсе не исключает проявлений самой ужасной жестокости. До сих пор Саудовская Аравия остается «закрытой страной», и пользоваться фотоаппаратом здесь надо очень осторожно, ибо Мухаммед запретил создавать изображения живых существ. Йорген Бич испытал это на собственном опыте. Порой ему приходилось переодеваться в арабское платье, фотоаппарат он прятал в складках плаща, а свои голубые глаза превращал в карие с помощью специальных линз.

Автор приводит много интересных сведений о природе Аравийского полуострова, о Мукале, Шибаме, Сейюне, Джидде и других городах этой удивительной страны. Во время своего путешествия в 1960 г. он встречается с представителями всех слоев населения: с нищими и рабами, купцами-бандитами и султанами и даже пил чай с двумя принцессами, сбросившими при нем чадру, хотя это грозило всем троим смертью. А в Джидде он присутствовал при публичных казнях. В дальнейшем Бич пытается при весьма драматических обстоятельствах вернуть свободу одному шведу, который в течение нескольких лет прожил в пустыне на положении раба.

Перевод дается с некоторыми сокращениями.

 

 

 

Работорговцы охотятся за паломниками

Река без романтики. — Трагедия паломников. — Восемь тысяч крон за красивую девушку. — Крупные невольничьи рынки в Саудовской Аравии. — Женщина, которая не захотела, чтобы ее продавали. — «Ужасная вещь»

 

Хотя река Бахр-эль-Азрак в переводе с арабского и означает Голубой Нил, она гораздо больше похожа на сточную канаву, грязную и мутную. Бахр-эль-Азрак абсолютно лишена той романтической голубизны, на которую намекает ее название, во всяком случае та часть реки, что протекает через столицу Судана Хартум, где она покорно сливается с настоящим Нилом.

Мимо меня лениво течет Бахр-эль-Азрак. Я сижу на веранде отеля, а прямо передо мной у противоположного берега стоят на приколе три насквозь проржавевших речных судна. Они не бороздят больше воды Нила, но в случае необходимости, когда в отеле нет свободных мест, на них укладывают спать постояльцев.

Целый день солнце сжигает своими лучами эту выцветшую от зноя землю, загоняя и людей, и животных в любое укрытие, где есть хоть какое-то подобие тени. Стоит гнетущая жара. Достаточно сделать всего несколько шагов, чтобы одежда тотчас же прилипла к телу, поэтому обитатели здешних мест предпочитают днем мало двигаться. Лишь вечером, когда солнце опускается над горизонтом, опоясывающим пустыню, Хартум постепенно оживает.

Пожалуй, трудно представить себе более мертвый город. Но только я начинаю клевать носом, как меня будит грохот грузовиков. Битком набитые людьми, они длинной вереницей едут по улице. И тут я замечаю, что улица быстро заполняется путниками, усталыми и изможденными. Многие из них уже не идут, а скорее ползут вдоль домов в одиночку или небольшими группами, и все в одном направлении.

В этот момент ко мне подходит пошатываясь официант с бутылкой пива, которую я заказал. От жары он едва волочит ноги. Поставив передо мной пиво, он тяжело опускается на стул за соседним столиком. Это вовсе не фамильярность; просто он смертельно устал, пока шел от буфета до моего столика. Невероятно грязным платком он вытирает пот со лба.

Кроме нас, на веранде больше никого нет, и я предлагаю ему выпить со мной пива.

— Спасибо, — отвечает он, — но лучше я немного посижу. А то мне придется снова бежать в буфет, потом обратно.

Лень отвечать. Он же принимает мое молчание за согласие. Промочив горло, я говорю:

— В общем нам с вами не очень-то плохо, у нас все-таки есть пиво! А взгляните на этих горемык: они уже еле дышат! Кстати, куда это они идут? Ведь обычно здесь довольно мало народу! — Скоро рамадан, месяц поста. Все эти бедняки — паломники, и идут они в священные города мусульман — Мекку и Медину. Но несчастным и в голову не приходит, какие беды подстерегают их в пути. Конечно, здесь довольно жарко, а в Саудовской Аравии они попадут из огня да в полымя. Некоторые из них навсегда оставят свои кости в Аравийской пустыне, часть продадут в рабство. Треть паломников, проходящих через Хартум, никогда не возвращается домой. Во всяком случае, так говорят…

* * *

Слова официанта наводят меня на размышления.

Рабы?

Да, мы немало слышали рассказов о невольничьих рынках в Саудовской Аравии, стране, в которой женщины постоянно носят чадру и которая сама окутана плотной, непроницаемой чадрой. Короткий разговор с официантом не выходит из головы. Я все смотрю и смотрю на усталых, запорошенных пылью паломников и припоминаю отрывочные сведения, почерпнутые мной из сообщений печати и радио… И вот у меня окончательно вырисовывается уже давно вынашиваемый план путешествия на Аравийский полуостров.

Очень символично, что план этот созрел именно в Хартуме. Ибо здесь собираются паломники почти со всей Восточной Африки, дабы в священный месяц поста отправиться через Красное море в Саудовскую Аравию и совершить хадж, то есть паломничество.

* * *

По официальным данным, опубликованным в Саудовской Аравии, за 1958 год там побывало 32 669 паломников из Египта и 16 850 из Нигерии, в 1961 году их было 37 444 из Египта и 15 037 из Нигерии. Но в общем количество паломников, ежегодно посещающих святые места, колеблется незначительно.

Итак, паломников считают десятками тысяч, когда они начинают свой путь. Но возвращаются домой далеко не все. Многие умирают по дороге от голода и истощения, другие — от всевозможных болезней. В 1959 году за одну только неделю июля на пути в Мекку погибло 462 паломника. Власти Саудовской Аравии заявили тогда, что в их смерти повинны либо солнечный удар, либо преклонный возраст, либо слабое здоровье. Но для правоверного мусульманина смерть во имя аллаха всегда прекрасна, и она прекраснее во сто крат, если настигает его во время странствия к святым местам.

Однако тысячи паломников никогда не возвращаются на родину по совсем иной причине. Они просто исчезают. Их похищают работорговцы, продают на невольничьих рынках в уединенные аравийские города, и там они живут до конца дней своих за высокими каменными стенами, окружающими дворцы богатых шейхов.

В популярной датской энциклопедии сказано, что «…раньше в Хартуме велась оживленная торговля многими предметами суданского производства, но прежде всего рабами…». Прочитав эту фразу, люди доверчивые еще более укрепляются в своем весьма наивном заблуждении, будто «в наше время ничего подобного не бывает, ибо рабство давным-давно запрещено».

Однако сообщения, поступающие в комиссию ООН по борьбе с работорговлей, и многочисленные публикации приводят неопровержимые факты, свидетельствующие о том, что в некоторых восточных странах работорговля ведется сейчас с не меньшим размахом, чем в средние века.

Француз Эмануэль ля Гравьер, протестантский священник, тщательно изучил этот вопрос и подготовил специальный доклад, датированный 17 ноября 1955 года. Из этого доклада следует, что каждый год в Саудовской Аравии сотни африканцев попадают в рабство. По нескольким маршрутам транспорты с рабами плывут в Лит, расположенный на аравийском побережье к югу от Джидды, а оттуда живой товар переправляют на невольничьи рынки в Мекку и Эр-Рияд. Кроме того, в докладе приводятся имена главных работорговцев: в Мекке, где один из невольничьих рынков откровенно называют Даккат аль-Абес (площадка для рабов), — это Аль-Гарра, Мимиш и Ибн-Назир. В Эр-Рияде всю торговлю рабами держит в своих руках Абдалла ибн-Мараван.

Из докладов ООН видно, что многих уроженцев Сенегала старательно натурализуют в Саудовской Аравии, а потом работорговцы Джидды и Мекки посылают их обратно в Африку добывать невольников. Нередко эти охотники за рабами выступают в роли «миссионеров», которые, по-видимому, должны способствовать паломничеству к мусульманским святилищам. Как правило, они быстро находят немалое количество правоверных и легковерных мусульман, которые жаждут немедленно отправиться к святым местам. Мужчин, женщин и детей, изъявивших желание совершить паломничество, везут на грузовиках до побережья Красного моря. В порту их сажают на специально зафрахтованные корабли и переправляют в Лит. Здесь паломникам предъявляют обвинение в незаконном переходе границы и препровождают в тюрьму, а оттуда преспокойно продают работорговцам. Тех, кого не удается сразу продать, отпускают на свободу.