Елена Асеева - По то сторону Солнца. Часть вторая

• Название: По то сторону Солнца. Часть вторая
• Автор: Елена Асеева
• Жанр: Фэнтези

Похищение пришельцами, спейснэпинг, вымысел или, правда?! А что если не вымысел? Что если в похищении людей замешаны органы публичной власти? И что в таком случае происходит с похищенным человеком? Дарья, опутанная проблемами и заботами женщина, внезапно попадает в число тех самых похищенных внеземными созданиями людей. И ее, кажется, окончательно ограниченная по времени жизнь так же стремительно приобретает новый невероятный виток, а вместе с ним необычайные события, путешествия и знания.

Вторая, заключительная часть романа

---

— Что, голубчик? — вопросил Арун Гиридхари, и в выдохнутом звуке ощутимо для юного авгура промелькнуло удивление.

А надпись летоисчисления мгновенно пропав также степенно стала поглощать и само зелено-синее, выпуклое кольцо, едва начертав точно напоследок рекламную афишу, кою вновь вслух процитировал юный авгур:

— Атиши-ансамбль приветствует гостей планеты Садханы.

— Ты, сие прочитал, голубчик? — спросил Арун Гиридхари и тотчас ухватив подбородок ссасуа развернул голову в свою сторону, теперь с неприкрытым изумлением уставившись в его лицо.

— Прочитал, — негромко отозвался Камал Джаганатх и легохонько кивнул, подтверждая слова.

А зелено-синее кольцо, пыхнув во все стороны тончайшими струями, и вовсе моментально распалось, оставшись капелью инея на кучных парах атмосферы только не голубых, а алых огней.

— Не может быть, — негуснегести проронил эту неуверенность на велесвановском языке, и прямо-таки вздернул вверх подбородок и голову ссасуа, теперь вглядываясь в его глаза. — Сие было написано на языке тарховичей, каковой передается посредством словесно-мысленного образа. Эти образы, возможно, принять только диэнцефалону тарховичей, никак иной расе, и даже велесвановцу.

Камал Джаганатх растерянно вздел вверх плечи, и чуть-чуть качнул головой, и сам не понимая, каким образом, прочитал возникший словесно-мысленный образ, однако, по-перундьаговски молвив:

— Я даже не задумывался, когда читал. Точно…

Впрочем, за него по-велесвановски договорил Арун Гиридхари:

— Точно действовало не сознание, а всего-навсего диэнцефалон? — ссасуа торопко кивнул. — Сие так и должно происходить, — пояснительно дополнил он, мягко большим перстом оглаживая края ноздрей юного авгура. — Диэнцефалон и принимает образ, абы обладает определенными параметрами, голубчик. Мой поразительный, замечательный абхиджату.

Негуснегести снова огладил края ноздрей ссасуа, теперь не столько проверяя его состояние, сколько лаская, и медленно выпустив из щепотки трех пальцев подбородок, и сам легохонько качнул головой, вероятно, чему-то поражаясь. Камал Джаганатх еще немного смотрел на Аруна Гиридхари повернувшего голову и взгляд в сторону раскинувшегося пространства планеты Садханы, все более и более, будучи охваченного кучными парами атмосферы здесь вроде варящегося плотного вещества, а после и сам воззрился в этот дымчатый вид.

Не прошло и двух минут когда над правым углом кабинки мелькнув зависло тело, диаметром не более десяти-пятнадцати сантиметров. Его многогранная поверхность, имеющая в своей форме не только треугольники, но и квадраты (даже отсюда зримо гладкая) полыхнула полированностью черного цвета, на малость пробивая стены клети и прямо-таки обжигая глаза юного авгура, и видимо, всех тех кто находился рядом. Ибо в следующий миг, когда само многогранное тело было разрезано прилетевшей тончайшей, серебристой струной надвое, послышался низко-рыкающий (словно выдыхающий слова отдельными слогами) голос перундьаговца стоящего позади:

— Передняя панель сомкнуть обозрение.

И перламутровая стена неспешно поползла вниз, смыкая пространство и увиденный летающий многогранник, разрезанный на две части, который теперь стремительно, будто горящая звезда, понесся вниз.

— Сие, очевидно, соглядатай, ваше превосходительство, — проронил все тот же голос перундьаговца, объясняя свои указания. — И был уничтожен крпаной тарховичей, я знаю сияние их составной. Вероятно, Военный Каруалаух все еще нас сопровождает. Простите, что так резко сомкнул переднюю панель, не предупредив вас и пресветлого авгура.

— Вы все правильно сделали, заворник Дад Бисений Перкун, — проронил Арун Гиридхари, и в голосе его ощутимо послышалась разочарование, точно то чего он добивался, не получилось.

Негуснегести мягко приобнял за плечи юного авгура, и потянув назад, вновь поставил его за собой, и рабы зараз сомкнули свои позиции подле. Камал Джаганатх чуть слышно выдохнул через нос, ощущая собственную вину в произошедшем, понимая, что ассаруа жаждая снять с него раздражение отворил створку панели клети и тем, очевидно, раскрыл его прибытие на Садхану.

Глава восьмая

Стольный град Церес, точнее его гостевой ансамбль представлял из себя мощную постройку огромного поселения. Оказавшись жилой космической станцией, используемой для принятия обобщенно в системе Тарх гостей, торговцев, посетителей. Она, впрочем, была объединена многоярусным комплексом купы с самой планетой, на каковую и осуществлялась посадка любого космического транспорта.

Внутри Атиши-ансамбль напоминал крупное поселение, прикрытое сверху непроницаемым куполом, который в свой черед распространял желтоватое сияние звезд, пропущенных через особые фильтры, а потому был привычен для глаз. Атиша имела кольцевую планировку, где от центрального здания принадлежащего тарховичам, осуществляющим общий досмотр за порядком в ансамбле, в разные стороны расходились стройные, ровные улицы. Такую систему улиц пересекали кольцами с не менее ровной планировкой широкие проспекты, по окоему которых стояли здания принадлежащие правителям высокоразвитых рас (как в случае с велесвановцами, перундьаговцами, ерьгловцами) или гостевые подворья, в которых за умеренную контрибуционную плату можно было остановиться. В Атишу доставлялись по системе купы, а внутри перемещались в основном пешим ходом. Потому как доставка осуществлялась в пределах тридцати-пятидесяти метров до места жительства.

Мостовые улиц были выложены плитками желтых, желто-лимонных, янтарных, зеленых, буровато-красных, коричневых камней с золотистыми искорками внутри. Достаточно плотно подходящие друг к другу, без видимых стыков, они составляли эту невероятную гамму разнообразного цвета, и словно отражались от близлежащих, двух- или трехэтажных зданий, главным образом ограненных, а может и выполненных из стекла, хрусталя или кварца, прямоугольных, квадратных и даже построенных в виде многогранников.

Впрочем, чертоги велесвановцев были сотворены из желтого, непрозрачного камня, своим общим видом напоминающего янтарь солнечников. Цвет, каковой можно было бы сравнить с оттенком меда, наполненного сиянием лучей, льющегося с ложки вниз, одновременно, прозрачного и непроницаемого, с богатой гаммой красок. Чертоги велесвановцев были двухэтажными, ибо Камал Джаганатх понял это по перемычке, проложенной в виде коричневой полосы. Само же здание имело бочкообразную форму, ограниченную с двух концов круглыми плоскостями. Сквозь непроницаемость сияния стен которых, попеременно, точно рекламные огни проступали сначала на первом этаже, после на втором множество небольших по форме красных знаков. Перевернутый треугольник и находящийся над ним лунный серп, или небольшие рога, напоминающие перевернутое начертание русской буквы — А, являлись знаком бога Велеса у древних славян.

Своим чередующимся мерцанием, они будто обрисовывали грани мощных, широких кованных двухстворчатых ворот, смыкающих проход в сами чертоги. Только в отличие от ворот дотоль виденных юным авгуром прорехи в этих, представленных в виде ветвистого стебля растения, были заполнены все тем же желтым камнем. Возле здания стояло до десятка перундьаговцев, в черных рубахах, с висящими на металлических поясах воронкообразными приспособлениями, перепутанными серебристыми тончайшими цепочками.

— Знак Велеса, — впервые озвучивая свою сопредельность виденному символу, сказал Камал Джаганатх. — Знаешь ассаруа, кто являлся для солнечников и моих предков славян Велес, — стараясь заглушить разком вспененную тоску об ушедшем, не только в понимание собственной жизни, но как порой с ним бывало обобщенно о невозвратности времени, дополнил ссасуа.

Арун Гиридхари шедший впереди, точно уловив эту боль в юном авгуре, оную он всегда в нем ощущал, торопливо обернувшись, с нежностью бархатистого звучания собственного голоса, вопросил по велесвановски:

— Кто, голубчик? — проявляя не то, чтобы заинтересованность, просто никогда не оставляя без внимания тревоги юного авгура.

— Он был бог. Покровитель поэтов, певцов, мудрости и чародейства, — отозвался Камал Джаганатъ и от испытанного волнения остановился, так что также махом замерли подле него рабы, и шагающие позади них перундьаговцы. — Олицетворяя власть над миром, нес в себе величие и его богатство, не только материальное, но и духовное, — дополнил он по велесвановски и прямо-таки захлебнулся дыханием, оное как-то сразу прорезалось через ноздри, будто диэнцефалон опять же мгновенно подключил новую функцию работы. — И был моим любимым богом, с того самого момента, как я только соприкоснулся с ведической верой предков.

Юный авгур теперь значимо качнулся так, точно в ногах его пропала сила, и тотчас руки стоящего подле раба Гдора придержали его за плечи, и немедля замер Арун Гиридхари. А кованные створки, не издав ни звука, стали медленно открываться внутрь здания, и находящие поперед них перундьаговцы (их охраняющие) также неспешно соизмеряя собственное движение с ихним, освободили проход. Сияющий поток голубоватого света, несколько приглушенного выплеснулся из недр чертогов, перемешиваясь с тем, что царил внутри Атиши-ансамбля, а перед глазами Камала Джаганатха внезапно и вовсе поплыла видимость происходящего, наполняя диэнцефалон какими-то сторонними звуками, словами. Вероятно, от данной неприятной какофонии, схожей с той, что когда-то вызывал в его голове Девдас, юный авгур на немного потерял ориентир и понимание происходящего, а придя в себя, узрел беспокойное лицо негуснегести.