Борис Емельянов - История отечественной философии XI-XX веков

• Название: История отечественной философии XI-XX веков
• Автор: Борис Емельянов
• Издательство: ЛитагентБИБКОМd634c197-6dc9-11e5-ae5f-00259059d1c2
• Жанр: Детская образовательная литература
• ISBN: 978-5-7996-1363-1

Настоящее учебное пособие соответствует новому образовательному стандарту. В нем освещаются ключевые моменты развития отечественной философии за десять веков ее существования, дается анализ важнейших ее тем и направлений особенностей развития материалистической и идеалистической традиции.

---

Психическое и физическое бытие организовано энергией в опыт и проявляет себя через «элементы опыта». В мире психического осуществляется индивидуальная организация опыта, в мире физического – социальная. Их нельзя противопоставлять: «Это просто две ступени одного генетического ряда, две стадии одного процесса – прогрессивная организация элементов в комплексы опыта»1482. Другими словами, содержание и форма физического и психического мира не различаются, поскольку элементы опыта имеют общую организацию – практику. В результате образуется монизм опыта (эмпириомонизм), утверждающий тождество природы и общества, общественного сознания.

Четвертый этап философской эволюции Богданова характеризуется попыткой снять «удвоение мира», обеспечить мировоззренческий монизм.

Сами по себе элементы опыта нейтральны. В зависимости от типа опыта они могут быть либо психическими, либо физическими проявлениями единого человеческого опыта. Психическое – это индивидуальный опыт, а физическое – опыт коллективный, социально организованный. Различие между данными элементами Богданов «устраняет» сведением одного опыта к другому через «всеобщую подстановку». Суть ее состоит в том, что психическое, выступая основой, «непосредственными комплексами ощущений», «подставляется» под физическое, которое есть не что иное, как результат организации восприятий. Противоположность материального и идеального, таким образом, якобы исчезает. Богданов пишет: «Психическое исчезает в объединяющих формах, созданных познанием для физического, но и физическое перестает быть физическим, как только у него нет его постоянной антитезы – психического. Единый мир опыта выступает как содержание для единого познания. Это – эмпириомонизм»1483.

Принцип подстановки Богданов применяет для утверждения тождества общественного бытия и общественного сознания: «Воспринимая действия и высказывания других людей, каждый человек ассоциативно связан с ними, “подставляет” себя под их чувства, мысли, желания, восприятия, вполне подобные тем, какие сам переживает в связи с однородными действиями и высказываниями. Эта “подстановка” жизненно необходима для людей и лежит в основе их практики»1484.

А. Богданов отказывается от материализма, для которого такие понятия, как материя, дух, абсолютная истина – это не что иное, как «идолы и фетиши познания», поскольку они существуют независимо от опыта. Он считает, что объективный мир может быть лишь комплексом наших ощущений, порожденных опытом, «трудовыми отношениями людей», а материя – объектом труда, сопротивляющимся человеческой активности.

Богданов понимает, что подобное определение материи ведет его к солипсизму. Он пытается определить материю не через индивидуальный опыт, как нечто сопротивляющееся активности человека, а через опыт человечества.

Критика богдановского эмпириомонизма с его энергетическими и биологическими терминами, его релятивизмом и субъективизмом как в рецензии Н. А. Бердяева на его книгу «Познание с исторической точки зрения» (Вопросы философии и психологии, 1902, кн. 64), так и в книге В. И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» (1909) была во многом справедливой. Но не до конца и не во всем. Богданова задел безапелляционно-ругательный тон книги Ленина, и он ответил ему большой статьей «Вера и наука», помещенной в его же книге «Падение великого фетишизма» (1910), которая явилась, по сути, единственным аналитическим разбором ленинских философских воззрений. В ней Богданов противопоставил ленинской нетерпимости к инакомыслию свою позицию свободного философского поиска, самокритики, терпимости. Одним из объектов богдановской критики была ленинская концепция абсолютной истины. Ленин разделял абсолютную и относительную истину и тем как бы придавал абсолютной истине онтологический статус, независимость от реального процесса познания, опирающегося на истины относительные, хотя и не лишенные элементов истины абсолютной. Богданов сделал вывод, что Ленин абсолютизирует марксизм, что в его работах «неизменно звучит один и тот же мотив – требование остановки научного познания на известном пункте, декретирование невозможности идти далее, если не в целом, то хоть в ее частях, если не в исследовании, то в методе… Всюду статика, опирающаяся на веру, объект которой – абсолютное»1485.

Анализируя философию Богданова, сложно говорить о гносеологии как таковой. В первых своих работах он утверждал, что познание безотносительно к объективному миру и представляет собой лишь «момент пластики и координации форм общественного труда»1486, а позже вообще отрицал гносеологию.

В частности, он писал: «Так называемую гносеологию, или философскую теорию познания, не как жизненного и организованного процесса в ряду других, а отвлеченно, как процесса, по существу, отличающегося от практики, тектология, конечно, отбрасывает, признавая это бесплодной схоластикой»1487.

После критики эмпириомонизма Г. В. Плехановым и В. И. Лениным А. А. Богданов более целенаправленно приступил к разработке тектологии – «всеобщей организационной науки». В 1913 г. выходит первая часть книги «Тектология», в 1917-м – вторая, в 1921 г. – «Очерк всеобщей организационной науки», а в 1922 г. в Берлине все три части публикуются одной книгой.

Современные исследователи утверждают, что тектология как идея организации в самом широком смысле пронизывает все теоретическое наследие А. А. Богданова, она является как бы пятым этапом его философского творчества, выходит за рамки обозначенных Лениным границ и является вершиной философского наследия русского мыслителя.

Идея «организационной науки» появилась у Богданова еще в период его эмпириомонистических построений, увлечения энергетизмом. Опираясь на данные естественных наук, он утверждал идеи взаимодействия и борьбы систем, их подвижного равновесия со средой.

Эти идеи позже вошли в «организационную науку». В «Эмпириомонизме» он высказывал неудовлетворенность диалектикой, которая якобы не отвечала уровню нового системно-структурного подхода. Сложным было его решение вопроса о соотношении философии и тектологии. Богданов размышлял следующим образом.

Эмпириомонизм не является в полном смысле философией, поскольку исследует организованный опыт. Философия в конечном итоге должна быть заменена наукой об организации элементов: «тектология не должна стать делом философов-специалистов, среди которых она вряд ли может найти какую-нибудь почву, а делом всех широко образованных людей научной и практической мысли»1488.

Н. И. Бухарин, прочитав «Тектологию», обменялся с В. И. Лениным записками. Дело в том, что Ленин не имел возможности ознакомиться с последними работами Богданова, и поэтому во втором издании «Материализма и эмпириокритицизма» (1920) анализ этих работ был произведен В. И. Невским во вводной статье «Диалектический материализм и философия мертвой реакции». Н. И. Бухарин, прочитав эту статью, прислал В. И. Ленину записку, в которой говорилось, что Невский не понял «Тектологии» Богданова: «Раньше Богданов стоял на точке зрения признания философии. Теперь он философию уничтожает… “Тектология” есть, по Богданову, замена философии. Она исключает “гно(!)сеологию”. Ход рассуждения таков: 1. Все можно рассматривать как системы, т. е. элементы в определенном типе связи. 2. Если это так, то можно вывести некоторые общие законы. 3. Тогда философия становится излишней и заменяется всеобщей организационной наукой. Эта постановка вопроса лежит в иной плоскости, чем эмпириомонистическая. С ней можно спорить, но ее нужно хотя бы понять. А этого minimum’a у Невского нет»1489. Ответ Ленина на эту записку был таков: «Богданов Вас обманул, переменив и постаравшись передвинуть старый спор. А вы поддаетесь!»1490.

Многие годы над тектологией и ее отношением к философии тяготело это замечание Ленина, напрямую связывающее тектологию с эмпириомонизмом. Богданов же считал философию умозрительной наукой, так как ее положения и выводы нельзя проверить точными методами, и утверждал, что в тектологии этих недостатков нет: это точная, практически ориентированная наука, использующая эксперимент. Философия и диалектика исчерпали свое методологическое значение. Настала очередь организационной науки, которая, опираясь на философию и диалектику, оперирует другими понятиями. Ее важнейшими принципами являются: принцип обратной связи между системой и средой (биорегулятор – двойная взаимная регулирующая связь), принцип эмерджентности, т. е. нередуцируемости качеств системы к сумме свойств, составляющих эти системы элементов, принцип саморазвития систем, или гомеостаза, и др. Эти идеи и принципы, без сомнения, интересны философии и являются в настоящее время точками роста философии знания.

Термин «тектология» Богданов заимствовал у Э. Геккеля, который рассматривал тектологию как науку об организации живых существ. У русского философа тектология – это всеобъемлющая систематическая наука о законах структурной организации и дезорганизации любых систем, охватывающих все области человеческого знания. Она представляет мир как организационное целое во всем его объеме – от явлений микромира до идеологии. При этом она использует материалы других, частных наук, а также практики, но «со стороны метода, то есть интересуется повсюду способом организации этого материала»1491. Тектология А. Богданова предвосхитила идеи кибернетики и теории систем, создала новое направление в медицине, поставила вопросы, ответы на которые лежат на пересечении магистральных направлений развития естествознания и философии.