Андрей Лавригин - Осколки Прошлого

• Название: Осколки Прошлого
• Автор: Андрей Лавригин
• Жанр: Научная Фантастика

Средняя полоса Сибири. Затерянное в глубоких лесах древнее поместье. Спрятанное от всех. Надежно укрытое лесом и... тайной. Единственные его обитатели - двое. Они осколки прошлого, живые реликты событий тысячелетней давности. Одному из них судьба подарила шанс на новую жизнь в современной утопии. Но насколько он готов принять этот подарок?

Фанфик по произведению Сергея Садова "Кристалл Альвандера". Сюжет вполне самостоятелен, и знание оригинала, как подтвердил эксперимент, не обязательно. В книге однако, есть краткая справка в виде словарика.

---

Я задумался. А ведь и вправду, все технологии - только усовершенствования изобретений наших предков. Да даже в музыке! Еще три недели назад, в своей стычке с Лорой, я говорил как раз об этом.

А ведь я уже забыл об этом случае совсем. А ведь она никуда не делась, и, наверное, жутко переживает из-за меня. Ведь как ни крути, именно она меня подтолкнула к чертовому кристаллу, и, наверняка чувствует себя виноватой. Я лениво подумал, что когда Стив уйдет, надо обязательно с ней связаться.

Я кивнул Стиву:

- Да, совсем недавно, еще до того случая с кристаллом, я общался... на эту тему.

Стив, едва заметно наклонил голову и улыбнулся краешком губ. И сразу посерьезнел. Слишком мимолетно была его эта улыбка, что я даже засомневался, не показалось ли мне?

Тем временем, Стив продолжал:

- Это неизбежная стагнация старого замкнутого сообщества. Во времена Империи и ранее человечество двигалось вперед, благодаря быстрой смене поколений и донельзя враждебному окружению. Молодые и неуемные бунтари - вот двигатель того общества. Понятно, что нам это недоступно и даже вредно - нет пространства, нет объекта для сопротивления. Даже к Барьеру уже начинают привыкать. Добавляется развитие консерватизма с возрастом и неизбежные "шоры" на глазах. Долгая жизнь - это не всегда плюс. Особенно, для общества в целом. И это стало серьезной проблемой в последние полтысячелетия. Однако, около ста лет назад, Комитет предложил возможный выход из этой ситуации. И, на мой взгляд, у них получилось.

Думаешь, почему дети этого Цикла такие творческие? Это все работа Комитета и обширные дополнения к стандартной программе воспитания. Вспомни, например, Альвандера. Мальчишка, всего пятнадцать лет, а дал Солнечной такой пинок, который поднял нас сразу на несколько ступеней вверх. И, хотя он, действительно уникальный случай, но всего лишь вершина айсберга. А ведь есть еще многие тысячи детей, которые сейчас заняты научным творчеством и, поверь, их достижения не менее ценны для нашей цивилизации. Да, конечно, каждый новое поколение продвигает что-то новое. Но по-настоящему революционные идеи - только сейчас. И все благодаря Комитету, сумевшему придумать такую методику, которая культивировала в головах детей нужные для научного творчества семена. Мало того, по всем прогнозам, подобное мышление, отголоски детской тяги к новому, сохранится в течение долгого времени. И если раньше плодотворный срок работы ученого был примерно 300 лет, то сейчас он увеличился до полутора тысяч! Такое долговременное противодействие неизбежно возникающему с возрастом консерватизму - очень сложная задача. И пока, конечно, рано говорить, но будущее мне видится оптимистичным.

Когда КСПР создавал свою программу, то предполагалось, что Барьер будет стоять еще очень долго. А теперь, перед нами скоро откроется целый новый мир... Пусть, возможно, и враждебный, но поток новых идей поднимет нас еще выше, невольно играя на руку социальным программам Комитета. Уж поверь.

Стив увлек меня своим рассказом, и я немного выбрался из своей меланхолии. Да уж... В таком случае работа этих людей из Комитета, будет поважней всего того, о чем я думал раньше. Подумать только, какие странные и неочевидные проблемы оказывается существуют у человечества.

Стив, взял небольшую паузу. Устроился поудобнее на стуле и снова продолжил.

- И вот тут мы подходим ближе к сути, - от его воодушевленного тона не осталось и следа, он был снова серьезен. - Еще одна вещь, о которой знают уже совсем немногие. И не потому что это тайна, а просто, как и в случае с Армией, о ней просто не говорят вслух, и их деятельность не освещается широко.

- Их?

- Я говорю о подразделении, которое было создано внутри Комитета около четырех тысяч лет назад - Департамент Регуляции и Коррекции. В узком кругу, людей, которые там работают, называют социониками.

Их работа заключается в том, чтобы... скажем, сглаживать, критические моменты в жизни общества. Любой непредвиденный социальный кризис рано или поздно проявляется на теле общества появлением особой категории людей, а порой и целых неформальных организаций. Можно сказать раковых клеток, которые могут запустить смертельный для всего социума процесс, и за столетия спустить в дыру все то, что Комитет выстраивал тысячелетиями. И соционики выступали чем-то вроде службы внутренней безопасности Солнечной - ее иммунной системой. В основном они старались решать все мирным путем, с помощью тонкой манипуляции вокруг окружения отдельной личности, или интригами, ведущими к развалу деструктивной организации. Иногда, вопрос решался более жесткими методами - насильственной коррекцией личности. И изредка... В особых случаях...

- Я понял! - перебил я его.

- Ты помнишь Вима Каетана? - спросил Стив.

- Того психолога из больницы? - и тут до меня дошло, - Так он и есть тот самый соционик?

Я был ошарашен. Тот самый Вим Каетан, добродушный психолог, который искренне радовался моим достижениям в псионике. Искренне? Я вспомнил его волнующуюся, словно иглы взбудораженного дикобраза, ауру и засомневался в этом.

- Он что, думает, что я опасен для общества? Я видел его ауру, и она...

- Ты разглядел его ауру? - Стив удивленно поднял брови, но первым делом поспешил успокоить меня, - Нет, что ты, никаких претензий к тебе он не имел. Понимаешь, в задачи социоников входят и гораздо более мирные вещи.

- Какие же?

- Соционики, в числе прочего, занимаются детьми, родившимися вне Цикла, - и после некоторой паузы Стив добавил, - А также теми, кто по каким-то причинам был исключен из общего процесса воспитания.

Последние слова Стив явно адресовал мне. И я вдруг вспомнил того человека, который нашел меня в лесу, сразу после смерти Грега. Это был Вим. И его же я встретил три недели назад на Выставке! Как я мог забыть об этом?

- Вы говорите тонкая манипуляция?

В голосе прорезались странные хриплые нотки. Я сам не знал, что чувствовал в этот момент. Получается Вим скрытно, из тени, следил за мной все эти пять лет, что я жил с Лил. Лил?

- А Лил? Она тоже из этих?..

- Артур, тебе никто не желал зла, и вовсе не контролировал твою жизнь. Поверь, мы никогда бы не стали давить на тебя и насильно изменять твою волю. Тебе хотели помочь.

- Но Лил?

- Она не соционик. Но Вима она знала прекрасно - была знакома с ним с самого детства.

Стив отчего-то внимательно посмотрел на меня.

- Лил всего двадцать девять... - прошептал я, прозревая.

Почему я раньше об этом не задумывался?

- Да, Лил родилась вне Цикла. Редкий случай в наше время... Понимаешь, все дети родившиеся вне Цикла сразу ставятся на особый учет. С их родителями работают жестче основное подразделение КСПР, а вот дети поступают под опеку именно соционикам. Нельзя допустить, чтобы из таких детей оторванных от приемлемой социальной среды, детской в частности, вдали от школ и профессиональных воспитателей вырастала сорная трава. Подумай еще и о том, какого это жить ребенку который за все свое детство не видел сверстников?

Мысли путались. Они болезненно роились в голове, словно стая обезумевших пчел.

- И меня... Тоже на особый учет?

- Артур, ты похоже превратно все понял. Соционики - не делают марионеток из людей. Они лишь помогают ребенку, или взрослому, в сложной для них ситуаций. Представь, что тебя бы отправили в обычную школу и попытались отдать тебя в какую-нибудь семью. Для тебя это было бы настоящим шоком, и неизвестно во что бы это могло вылиться. Но Вим тебя хорошо понял. И вместо этого тебе помогли построить этот дом в стороне от всех и обустроить твою жизнь, так как ты сам этого захочешь. Но оставлять тебя в полном одиночестве было бы попросту негуманно. Какая жизнь тебя бы ждала?

Я смотрел Стиву прямо в глаза и не видел в них фальши.

И я думал. Думал. Стив не отвлекал меня. Да я и не замечал его.

Я почему-то больше думал о Лил, чем о себе. Вся ее жизнь прошла среди людей старше ее минимум на триста лет. Чувствовала ли она себя маленькой и глупой среди них, не смотря на свой, приличный по древним меркам, возраст? Чувствовала ли себя одинокой? Только в тринадцать она увидела первых детей в своей жизни. И лет в двадцать могла общаться с семилетними. Но о чем можно было с ними разговаривать? С обеих сторон ее окружала гигантская пропасть. Недосягаемые триста лет с одной стороны и одинаково далекие от нее семилетние дети.

Как странно... И мы были в этом чем-то похожи, только мое одиночество проистекало из совсем других источников. По крайней мере, я мог общаться со сверстниками - Грег вытащил меня из стазиса, как раз в начале этого Цикла.

Только сейчас я начал понимать, почему она так странно себя вела. Не так, как ведут себя взрослые люди. В ней очень много оставалось от ребенка. Такого, каким ее воспринимало большинство окружающих людей.

Я вдруг понял, почему меня свели именно с Лил. Ведь она была подопечной Вима, того соционика который нашел и меня.